Чертёнок

Наташа вышла в терраску за луком и тут же услышала плеск воды на дворе.
"Опять утки в ванну для полива полезли", подумала она сердито. "Ну сейчас я им задам!".
Она распахнула дверь на улицу и тут же обомлела, медленно приседая на маленькую скамейку у стены. Около старой эмалированной ванны наполненной чёрной водой, в которой плавали какие-то чёрные вещи, стоял её сын Вовка, полуобернувшись на открывшуюся дверь... Вовка был вымазан во что-то чёрное, весь полностью, с ног до головы. Некогда светлые соломенные волосы его, были страшного чёрного смоляного цвета. На лице двумя белыми пятнами выделялись только глаза. На теле светлыми были следы только от футболки и трусов, всё остальное было такого же чернющего цвета. Из одежды на нём были только сандалики.
Наташа запричитала: "Господи что же это творится такое, мать моя Богородица! Вовка! Ты откуда такой взялся чертёнок?! Вот я сейчас тебя крапивой отхожу!"
Вовка, действительно как бесёнок, в два прыжка отскочил к дровнице. Прищурившись оценил безопасность расстояния до матери и вытянувшись как маленький солдатик, приподняв гордо голову выговорил отчётливо: "А принцев бить нельзя!"
И на всякий случай отбежал ещё метров на пять.
"Сейчас я тебе дам, прям по королевской заднице!", крикнула Наташа и пошла быстрым шагом к забору где росла крапива.
Из глаз Вовки брызнули слёзы и сквозь всхлипывания он начал бессвязно бормотать вытирая кулачками щёки: "...а они.. а мы.. а она..."
Сердце матери дрогнуло. Она вернулась к крыльцу и села на ступеньку.
"Иди сюда горе моё, рассказывай, кто там тебя короновал."
Вовка тут же перестал плакать и встав поодаль, затараторил речитативом: "Понимаешь мам, мы там играли около старого клуба, а Олеська потеряла брошку, а мы её искали, а я полез посмотреть в подвал, а там уголь и темно, а брошка блестит и я её нашёл, а Олеська сказала, что теперь я её принц!"
Наташа слушала улыбаясь, потому что вспомнила, как несколько лет назад ещё до свадьбы, они гуляли с Пашкой, Вовкиным отцом, и проходя мимо яблони за магазином Пашка полез за самым спелым яблоком на самую макушку дерева. Наташа охала громко и говорила чтобы Пашка немедленно слезал, что, мол, ей достаточно и тех яблок, что висят внизу. Но Пашка упорно лез вверх приговаривая, что принцессе положены самые лучшие, королевские яблоки. Конечно в самый ответственный момент сук под Пашкой обломился и он рухнул на землю. Она подбежала, что-то говорила, а он одной рукой потирал сломанную ногу, а второй рукой протягивал заветное красное яблоко - самое крупное и спелое на этом дереве и сквозь слёзы от боли, улыбался. И была Наташа в тот момент самой счастливой на свете и не променяла бы то злополучное яблоко на все королевства в мире.