Хмурый ангел

друга буквально в двух шагах. Здоровались, перекидывались ничего не значащими фразами. Я делала все, чтобы он не узнал мой голос и, что гораздо сложнее, мой образ мыслей. Старалась выглядеть грубоватой и смешливой.
Вблизи было видно, что Сергей не так уж обыкновенен, что у него тонкие черты лица и очень добрая улыбка. Но я вспоминала его возглас: «Неужели мы никогда не увидимся?» и с горечью думала: как же этот человек, прикидывающийся по телефону таким рассудительным и деликатным, не видит, что я – это я? Грош цена всем его красивым словам, если, говоря о духовной близости, он так и липнет взглядом к внешней привлекательности. Нет в нем ничего особенного, он такой же, как большинство мужчин, для которых высокие бедра и размалеванные личики в женщинах куда важнее глубины чувств, строя души.
Наверняка он нарисовал меня в своем воображении какой-нибудь безмозглой блондинкой, кокетливой и длинноногой. Я на некоторое время даже вжилась в этот образ, разговаривала с Сергеем так, как может говорить и думать такая вот дура. Разницы он не заметил.
Однажды я спросила:
–  Скажите, а какой вы меня себе представляете? Скорее всего, писаной красавицей? Хочу вас разочаровать, я внешне ничем не примечательна.
Он несколько секунд молчал, затем с дрожью обиды в голосе ответил:
–  Врагу не пожелал бы такой пытки – думать о человеке, говорить с ним, не зная даже, как он выглядит. Я смотрю на каждую женщину вокруг, но не нахожу ничего похожего на то, какой вы должны быть. Я хочу видеть вас, поговорить с вами не о пустяках, а о том, что я пережил в последнее время. Почему вы так безжалостны и отказываетесь встретиться со мной? Вы, наверное, замужем?
Мы с ним никогда таких тем не касались. И я испугалась, солгала, ответила: «Да». Как всегда лгала, когда разговор заходил о том, кто я такая. Я построила легенду о женщине, которая работает с Сергеем на одном заводе, часто видит его, улавливает оттенки его настроения. Теперь добавилось, что эта женщина замужем. Легенда была безупречной, у меня не было никакого желания, чтобы Сергей когда-нибудь догадался, кто с ним в действительности разговаривает по телефону. Жить потом в одном доме...
И все-таки, его слова меня возмутили. «Смотрю вокруг...», «Хочу видеть вас...». Теперь я уже нисколько не сомневалась в том, что Сергей неискренен. Узнать, что женщина замужем и продолжать думать о ней, изъясняться ей в чувствах! Ясно было, что он ни о чем не помышлял, кроме легкой интрижки, которой можно потом прихвастнуть в кругу друзей. Не я играла, со мной вели игру, и принимать в ней участие я больше не желала. Меня унижало то, что я должна лгать, притворяться, изображать на лице равнодушную приветливость, здороваясь с Сергеем. Я его уже возненавидела. И ничего мне не хотелось больше. Только побыть одной, собраться с мыслями.
Жара стояла невыносимая, и я полюбила ходить в тенистый, неухоженный парк на берегу реки неподалеку от нашего микрорайона. Там было и прохладно и солнечно, и покойно и радостно, и многолюдно и так, что никто не мешал. В то лето разросся по всему городу донник, белый и желтый. Коварный медовый запах кружил голову, мутил душу. А ветерок шевелил волосы, и нельзя было от этой тревожившей ласки уклониться.
Не знаю, что привело Сергея на то место. Я вздрогнула от неожиданности, здесь я была беззащитна. Быть может, чем-то даже выдала свое волнение, и впервые Сергей посмотрел в мою сторону чересчур внимательно. У меня не нашлось сил с ним поздороваться, я сделала вид, что задумалась и не замечаю его присутствия. Я действительно ничего вокруг не видела, мне было страшно: вдруг он обо всем догадался? И казалось, что Сергей уже рядом, что не ветерок ласкает мои волосы, а его рука.
Мы сидели так в отдалении друг от друга около часа. Потом Сергей ушел на реку купаться, а я еще долго не могла разжать скрюченные пальцы, прогнать из сведенных мышц напряжение. Больше я на том месте не появлялась.
Я была выбита из колеи, не знала, как вести себя дальше. А вечером специально вырядилась по-старушечьи, сидела так перед домом. Моя маскировка сработала. Если и возникли у Сергея какие-то сомнения, то он, конечно же, с возмущением их отверг – у меня был вид пугала. Я еще минут сорок старательно так себя перед ним демонстрировала и вернулась домой обессиленная. Что-то надломилось в душе после этого случая.
Некоторое время я еще звонила Сергею, затем перестала. Я потеряла к нашим разговорам интерес. Наверное, оттого что захватила меня в свой обруч работа. Впрочем, отдых пошел мне на пользу: я уже не раздражалась по пустякам, ходила с дочерью в кино, виделась с подругами.

Дожди понемногу красили мир в серый цвет. Изморось лишь слегка кистью касалась, ливни не скупились на краску. Деревья обнажались, темнели. Особенно жалкими они выглядели в нашем саду.
Да, казалось бы, прошло наваждение, все нормализовалось. Как вдруг однажды утром разрушилось мое благополучие. Раздался резкий до нестерпимости телефонный звонок. Стегнул он меня еще до того, как проник в мое сознание, и я машинально рванулась было к телефону, а потом замерла.
Почему я решила, что звонит именно Сергей? Оттого, что я звонила ему всегда в это время?
Я испугалась смятения своих чувств. Будто подхватило меня течение и вынесло из крепости, которую я выстраивала почти полгода. И я осталась беззащитной, с жизнью наедине. Телефон звонил, не переставая, а я стояла у окна, не в силах пошевелиться. А что если завтра повторится этот звонок?
Я плакала и не могла остановить слезы. Не менее жалкой была, наверное, моя фигура, чем деревья внизу.
Сергей вышел минута в минуту, как обычно. Немного сутулясь, пошел по дорожке к автобусной остановке.
Он даже не оглянулся.


Опубликовано в сборнике: Николай Бредихин "ЛЮБОВЬ В ВЕРОНЕ". Издательство ePressario Publishing Inc., 2012 год, Монреаль, Канада. Все права защищены. (c) ISBN: 978-0-9869345-8-2.