А пока нужно отдохнуть. И, по-возможности, выспаться.
Разбудил чутко спящего Конана странный шорох.
Он быстро, сквозь полусомкнутые веки, кинул взгляд на девушку: нет, та вполне мирно, хоть и лёжа в не совсем удобной позе на боку, посапывала, трогательно пустив струйку слюны из-под кляпа.
Шуршало где-то сбоку: со стороны леса, как тут же понял варвар, кто-то приближался. Кто-то небольшой, раз его не было видно поверх травы, и по производимому звуку похожий, скорее всего, на змею.
Но выжидать дольше нельзя – шорох уже всего в паре шагов от Найды!
Конан мгновенно перекинул своё тренированное тело через остатки костерка, сейчас превратившиеся в тлеющие угольки, перепрыгнул и через девушку. Меч, словно сам собой оказавшийся в его руке, сверкнув в свете звёзд, пропел зловещую песнь смерти.
Голова огромной болотной гадюки откатилась на три шага – и челюсти некоторое время сжимались и разживались, в бессильной попытке кого-то укусить! А тело начало биться в корчах, и тоже – то свивалось в тугой клубок, то выпрямлялось в одну линию, длиной шага в четыре. Конан, постояв, послушав, и повглядывавшись в чащу, и убедившись, что больше гостей оттуда не предвидится, вонзил несколько раз меч в землю – чтоб очистить от крови и мерзкой слизи твари.
Найда, очевидно разбуженная ударами меча о землю, или шумом, до сих пор производимым обезглавленным телом гадины, открыла глаза. Увидев возвышавшегося над ней киммерийца, возмущённо заверещала, и попыталась сжаться в комок – вероятно, подумала, что он хочет воспользоваться её беспомощностью. Конан хмыкнул:
– Расслабься. Всё уже позади.
Прочесть вопрос: «что – всё?!» было нетрудно. Конан сказал:
– А ты повернись на тот бок. Я подброшу веток. Видно, впрочем, и так – неплохо!
Конан и правда подбросил тоненьких, а когда они быстро и ярко вспыхнули – и веток потолще.
Найда всё это время, как ни странно, помалкивала. Только сопела, часто-часто. По сжавшимся в кулачки пальцам он видел, что она вполне заценила опасность, угрожавшую ей, и то, как Конан с этой опасностью справился.
Внезапно тело змеи замерло. И с ним стали происходить странные изменения. Нет нужды объяснять, что обезглавленное тело превратилось в туловище девушки. Конан, уже встречавшийся с чем-то подобным, прошёл чуть дальше, и за пышные и длинные волосы принёс к костру отрубленную голову. Выражение на побледневшем то ли от отсутствия крови, то ли из-за недостатка загара до бело-голубого цвета лице имелось такое, что Горгона-медуза могла бы позавидовать.
Конан сказал:
– Похоже, доченьки, которые «законные», то есть – твои сводные сестрички, очень тебя любят. Готовы даже жизнью рисковать, только бы уж – с гарантией!
Найда что-то промычала. Конан вынул кляп из её сведённого то ли судорогой, то ли просто – затекшего рта. Девушка, хмурясь, сказала:
– Это – Аннабель. Вторая по старшинству. И вторая же по опасности. Для меня.
Конан отметил себе, что напускной гонор и спесь, которых хватало в речи девушки до этого, куда-то незаметно испарились. Словно осыпалась некая шелуха с подлинной натуры Найды. Но он продолжал разговаривать с ней точно так же, как до этого:
– Хм-м… Интересно было бы посмотреть и на старшенькую. Может, она посимпатичней будет. А то у этой Аннабель… Неприветливый вид.
– А вот мне, если совсем уж честно, больше не хотелось бы ни на кого из этого гадючьего выводка смотреть! Конан! Можно тебя… Попросить?
Киммериец невольно снова почесал в затылке. Но сказал:
– Можно.
– Ты не мог бы развязать мне руки и ноги? Обещаю, поклянусь чем угодно, что не буду пытаться бежать, или снова стараться проникнуть туда, – она кивнула головой в сторону чащи, – к отцу! Наоборот. Я бы предпочла, если ты согласен пожертвовать своим прерванным отдыхом, прямо сейчас, и со всей возможной скоростью, двинуться туда – она кивнула теперь в противоположную сторону, – Домой. К матери!
Конан хмыкнул:
– В чём-чём, а в практичности мышления и здравом смысле тебе не откажешь.
Договорились.
Он аккуратно разрезал петли на всех путах, предоставив девушке самой разминать и растирать затекшие конечности. Сам в это время собрал их немногочисленные пожитки в суму. Костёр оставил пылать. За пару минут они с Найдой со «сборами» управились.
Уже отойдя на сотню шагов от догоравшего костерка, Конан резко обернулся.
Всё верно: из чащи, пылая отражённым светом, за удаляющейся парой наблюдали три пары глаз, находящихся на уровне земли. Найда спросила, не оглядываясь:
– Следят?
– Да. Их – не меньше, чем трое. Уж не знаю, в каких животных превратились эти, но явно – в небольших. Глаза от земли на уровне не выше твоего колена.
– Значит – в волчиц и росомаху. Этим любят заниматься Голлира, Полина и Жанна.
– Значит, любимая Аннабель работала «под прикрытием», – Конан не спрашивал, а просто констатировал, – Странно только, что они не напали все одновременно. Тогда мне было бы куда тяжелей. Но это им не помогло бы. Просто у твоего отца стало бы сразу на четырёх наследниц меньше.
Он мог бы и рассердиться… И послать погоню посолидней. И я не сомневаюсь: уж он бы подошёл к такому делу… Посерьёзней!
Впрочем, вряд ли это и ему помогло бы.
– Смотрю, от чего-чего, а от недооценки своих сил и способностей ты не страдаешь.
– Вот уж чего у меня и правда нет – так это – ложной скромности. Можешь не поверить, но сейчас я – самый востребованный и искусный наёмник, воин, и вор в пределах Ойкумены.
– Точно. Не страдаешь. Хотя я, например, о тебе никогда не слышала!
– А ты – принц, желающий вне очереди занять престол папочки или брата, и собирающий для этого войско наёмников? Или – экипаж пиратского судна, собирающийся совершить дерзкий набег на богатое и отлично защищённое поселение? Богатый падишах, ограбивший своих подданных и дерущий кабальные налоги с купцов, доверху наполнив золотом сокровищницу? На худой конец – просто богатый купец, имеющий толстую мошну, упрятанную в глубоких и защищённых заклятьями и запорами подземельях? Нет?
Тогда неудивительно, что ты обо мне не слышала. А вот все эти заинтересованные и очень настороженно относящиеся к слухам люди, обо мне знают отлично!
И можешь не сомневаться: все города и посёлки буквально кишат шпионами и соглядатаями, высматривающими северного гиганта с могучими мускулами. Одни – чтоб нанять, другие – хм… Поэтому в том числе, – варвар снова хмыкнул. – мне и приходится в последнее время работать… Вдали от городов и привычных мне мест. Слишком много наёмных убийц, действующих из-за угла, и начальников стражи получили на меня…
Заказы!
Очень щедро оплаченные.
– Вот как. Интересно. Стало быть, тебя в нашу Митрой забытую заштатную дыру занесло как бы… случайно.
– Ну, не совсем, конечно, случайно. А, вот именно – как бы. Я услышал, что тут остался пустой дворец с никем не очищенными от родовых сокровищ подвалами.
– И то, что этот дворец, как и королевство – прокляты, тебя, отчаянного храбреца и наглого авантюриста, не остановило!
– Ясное дело! С каких это пор киммерийцы боятся каких-то там старинных проклятий?! А кроме того, – он, повернув к ней лицо, в свете загорающегося восхода хитро подмигнул, – Я, как никто другой, убедился, что все эти страшилки про проклятья – полная чушь! И их обычно распускают, когда не хотят визитов незваных и наглых гостей! Охочих до сокровищ!
А если их, эти сокровища, кто-то и охраняет – так уж этот кто-то обычно поматериальней всяких там «духов» да призраков, вызванных «проклятьями»!
– То есть, ты…
– Да. Сколько раз! Уж и не упомнить, в скольких «проклятых» или покинутых городах я побывал. И сколько сокровищниц очистил.
– Чтоб мне провалиться! Тогда ты должен быть богат, как, как… Уж и не знаю – самый богатый падишах, или король!
– Верно. Так могло бы быть. Но я пока достаточно молод. И пока не горю желанием осесть на одном месте, основать своё королевство, и влачить скучную и унылую жизнь владыки земель и вассалов. Мне куда милее кочевая и свободная жизнь на приволье! А что: вся Ойкумена – в моём распоряжении! Иди, куда хочешь, делай, что хочешь!
Раздолье!
Так что всё, что добыл – пополнило мошну кабатчиков, владельцев постоялых дворов, и… Доступных и весёлых девиц! Как же – без них!
Найда покачала головой:
– Мне не понять.
– А что тебе было бы ближе? К чему стремишься ты?
[left]– Ну… Обеспеченная жизнь. В-смысле – деньгами. Хороший дом. Лучше бы – со слугами.
