Тут Мартен вынужден был остановиться: руки и нога начали уставать, а коготь – крошиться. Он сказал:
– Соратники! Мы понимаем, что скоро на нас натравят профессиональных убийц – таких, какие напали на меня. Мы понимаем и то, что они ничего не будут спрашивать, а просто постараются нас убить. Сейчас нас мало. И мы должны понимать: наших тюремщиков всё-таки должно быть меньше, чем нас, бойцов-мутантов – в Лабиринте. Раз пропал свет – значит, вырубились и поля, стоящие сейчас на лестничных площадках. Лев. Бери двоих по своему выбору, и идите в верхний коридор. Вскрывайте, и объясняйте. Если появятся люди или роботы-механизмы – стреляйте. Мы услышим и придём на помощь. По возможности, старайтесь убить людей побольше. Ну и, разумеется, выжить.
– Ну, про это ты мог и не напоминать, – человек-лев, Пауль, дёрнул плечом, – Уж выживать-то – это наша профессия!
Мартен кивнул:
– Точно! Ну, счастливо!
– Ага. И вам. – человек-лев и химера крысо-скорпион, с человеком-павианом, ушли к лестничной площадке. Мартен повернулся к человеку-гиене:
– Значит, говоришь, пятерых?..
– Да.
– Хорошо. Поэтому и доверяю нижний уровень – тебе. Выбери двоих.
– Я-то выберу… – гиена хлопнул ладонью по плечу бирмэна и человека-рыси, – Но как вы тут сами будете без оружия? И – главное! – без света?
– Свет у нас останется, – Мартен щёлкнул тумблером небольшого фонаря, нашедшегося на поясе одного из подосланных убийц, – а без оружия…
Ты что, забыл? Мы сами – оружие!
– Точно! Точно. Ну, удачи.
– И вам.
Доктора Лессера схватили уже после того, как большая часть кабелей оказалась перерублена, и теперь куски их извивались по полу, иногда посверкивая искрами, или шипя выходящими из внутренностей газами. Водопроводную трубу Лессер решил лучше не трогать – замкнёт ещё чего-нибудь не того. Так что на полу было сухо.
Двое абсолютно бесшумно прибежавших откуда-то из глубины коридора молодчиков в чёрных комбезах заломили доктору руки назад с такой силой, что он уж подумал, что сейчас их вообще вывернут из суставов.
Но нет – профессионалы не имели целью помучить его, а только стремились обеспечить его надёжную «фиксацию» – чтоб злобный доктор-диверсант ещё чего не выкинул. Лессер, голова которого сейчас была опущена ниже пояса, проворчал:
– Что-то вы долго. Я прямо заждался.
– Смотри-ка, Джон. Он ещё и юморит. – один из бойцов произнёс эту фразу тихо, из-под капюшона на закрашенным чем-то чёрным лице были видны только глаза, – Вот уж – остряк-самоучка.
– А ничего. После встречи с майорской камерой пыток у него этот юмор быстренько пропадёт. – второй боец не дал себе труда постараться изменить голос. – Растворится, как говорил мой дедушка, во мгле преданий. Пошли, шутничок.
Отметив, что попыток починить что-либо из разрубленного им бойцы не делают, Лессер про себя усмехнулся: возможно, что те несколько минут, пока в блоке Питомника не будет света, ромэн догадается. Что замки его камеры отключены.
Как и управление дистанционной подачей в Питомник усыпляющего газа.
И сможет воспользоваться этим для побега.
Хотя – куда тут бежать?!
Лицо майора, нужно отдать ему должное, вовсе не пылало «праведным гневом».
Выглядел он даже ещё более спокойным, чем во время их недавней беседы. На бойцов, буквально втащивших Лессера в каюту-кабинет, даже нахмурил брови:
– Аккуратней. Не повредили?
– Никак нет, господин майор, сэр! Все кости точно – целы!
– Хорошо. Тогда сажайте. И стойте там, сзади него.
О том, что бойцам придётся молчать, и при необходимости помогать начальству чисто физическими «аргументами» при допросе, доктор догадался сразу. После того, как на вопрос майора «каким образом вы с ромэном поддерживали связь», только пожал плечами. В результате чего сразу получил удар по правой почке: да такой, что свалился с табурета, на который его усадили, и примерно с полминуты глотал ртом воздух. Слёзы невольно текли из глаз – но с этим ничего уже поделать нельзя было, как ни старался он сдерживать всхлипы и стоны. Когда его немного отпустило, ехидно, но тихо посмеивающиеся придурки снова взгромоздили его на табурет, и майор попробовал снова:
– Доктор Лессер. Мне некогда сейчас разводить церемонии, или заниматься допросом под гипноматрицей. Поэтому мне приходится прибегать к древним проверенным способам. Простым и болезненным. Можете потом подать на меня в суд. А сейчас мне нужно быстрее выяснить, каким именно образом, и когда, и, самое главное, какую вы заключили сделку с вашим питомцем. Так как именно вы поддерживали связь?
Лессер, который смог к этому времени чуть распрямиться, и сидеть почти самостоятельно, проворчал:
– А если я скажу правду, но она вам не понравится – меня снова ударят?
– Это зависит от того… насколько она мне не понравится. Отвечайте на вопрос, а не заговаривайте мне зубы.
– Ладно. Тогда вот вам правда: мы с ромэном после его «выведения» из автоклава, и размещения в Питомнике, ни разу не разговаривали. И связь никак не поддерживали и не поддерживаем.
Удар, полученный по другой почке, оказался ещё более болезненным, если только такое было возможно. Оказавшийся снова на полу Лессер понял, что теряет сознание: на глаза опустилась чёрная пелена, и звон в ушах перешёл в оглушительный рёв Ниагары…
Мартен и броненосец успели освободить тридцать одного монстра, прежде чем на них напали: через открывшуюся в заднем торце коридора дверь выехал очередной Страж.
Впрочем, он выехал на через дверь: правильней было бы сказать, что торцевая стена коридора просто ушла вбок, в какие-то пазы, а из оказавшегося позади этой перегородки помещения и выехал Страж. Разумеется, на лбу у него имелся мощный прожектор, сейчас слепивший и заставлявший моргать Мартена и его соратников, как тех, что шли рядом, так и тех, кто вскрывал камеры по обеим сторонам коридора их Уровня.
Раздались крики – напуганные «необстрелянные» новички, имевшие одного-двух побеждённых, испугались. Да оно и понятно. Мартен и сам боялся Стража, пока ему в руки не попало надёжное средство… Но сейчас автомата у него нет. Как же бороться?!
Мартен, подойдя поближе, поднял пистолет, тщательно прицелился. Пуля попала точно в глаз-объектив. Раздался отвратительный визг рикошета – проклятье! Враги догадались защитить агрегат броневыми стёклами!.. Хм-м…
Страж остановился, откуда-то из его стальной утробы зазвучал громкий и отчётливо выговаривающий слова голос:
– Внимание, существа, вышедшие из своих камер! Немедленно покиньте коридор и вернитесь назад, в свои камеры. Гарантируем, что в этом случае вы останетесь живы. Повторяю: существа…
Мартен наклонился к уху броненосца. Проорал, потому что механический стальной голос так громыхал в коридоре, что больше ничего слышно не было:
– Кое-чего забыли! Сказать, что живы мы будем лишь до первого гладиатора там, на Арене! Нас всех теперь так и так убьют. Во избежание проблем!
– Согласен. Что делать-то будем?! – броненосец тоже старался орать погромче, но Мартен всё равно больше догадывался, чем слышал. К счастью, агрегат наконец закончил обращение, и неторопливо, но неумолимо, двинулся на них.
– А делать мы будем так. – Мартен уже просчитал варианты, и сейчас вовсю работал когтём правой руки, – Сейчас пробьём одну из вот этой стенок камеры вот здесь, у замка. – изнутри. Я туда зайду. А когда штуковина проедет мимо, выйду – ведь убивающее электрополе она тащит здесь только в пределах коридора. Так что я постараюсь достать механизм сзади – там должны быть панель управления, люк для техобслуживания, или ещё что-либо в таком роде. Постараюсь отключить.
– Неплохо звучит… Вроде. Ладно – я обработаю соседнею камеру, и засяду там, а остальные пусть пока просто отступают по коридору, держась подальше от поля!
– Внимание, соратники! Мы с человеком-броненосцем собираемся… – Мартен быстро повторил, что они собираются сделать, остальные погудели, но признали, что это справедливо: ведь никакого другого оружия людей кроме пистолета у них нет. И отступить временно – не проиграть! А только постараться обмануть! Превосходящего противника.
Сидеть в камере, пока монументальная махина проплывала мимо, шлёпая гусеницами по стальному полу, и деловито захлопывая все открытые двери манипуляторами, было, мягко говоря, неприятно. И страшно. А ну как не найдётся сзади – уязвимых мест?! Но Мартен знал, что спереди-то их сейчас точно не найдётся. Значит, остаётся уповать на то, что создатели Стража себе-то лазейку оставили. Как-то же они сами его обслуживают и ремонтируют?! Не весь же корпус – монолитно-броневой?!
[left]Щёлкнул замок – пружина вернула оттянутые стальные язычки на место, в пазы в торце двери. Вот хорошо, что всё, вроде, приготовили – и он, и броненосец. Но для страховки Мартен выждал несколько секунд:
