Ого! Про систему срочной доставки Алексей, конечно, слышал… Правда, те брали обязательства доставлять всё, даже посылки – в течении суток. Но и драли – чуть ли не больше, чем стоил сам доставляемый товар. За письмо, как он узнавал лично – от 60 до 100 этих самых «у.е.». А этим три дня, наверное, нужны лишь для того, чтобы подвергнуть написанное незаметной для получателя «перлюстрации».
А он и не сомневался, что его будут прослушивать, просматривать, и всячески за ним «бдить». По-крайней мере, в первые три года.
– И ещё. Разумеется, вы столкнётесь во время работы с… желанием расслабиться, отдохнуть. Скажем, в каком-нибудь… соответствующем заведении – тем более что Омстердам в этом плане предоставляет массу возможностей. И поделиться своими… Хм. Новыми впечатлениями.
И, разумеется, наши, назовём их вежливо – недоброжелатели будут пристально наблюдать за вами. Чтобы не пропустить таких моментов, и использовать. Себе во благо, нам, соответственно, во вред… – снова хищная улыбка тронула превратившиеся в тонкую полоску губы, – Пожалуйста, ведите себя так, как будет оговорено в Контракте, в… каком бы состоянии вы ни находились!
Босс надолго замолчал, очевидно, исчерпав список угроз и предупреждений.
Алексей, решив, что терять нечего, всё же решился:
– Анвар Эргашевич. Позвольте вопрос?
– Разумеется. – после серьёзного тона сейчас голос звучал почти приглашающее. Из чего Алексей сделал вывод, что не только он в этом самом месте пытается что-то спросить.
– Если я… случайно… всё же что-нибудь раскрою… Ну, такого, что является коммерческой тайной. Что со мной будет? – помимо его желания испарина покрыла виски.
– Ну что вы, Алексей Семёнович, в самом деле! – Анвар Эргашевич уже вполне весело улыбнулся, и расслаблено поёрзал в кресле, – Нет-нет, мы вовсе не «ликвидируем» вас. И даже не будем, так сказать, «разбираться другими способами». Отнюдь. Наша Корпорация придерживается весьма гуманных норм поведения даже в отношении провинившихся сотрудников.
С другой стороны, разумеется, будет учитываться, насколько серьёзный урон вы нанесёте своим умышленным… или неумышленным «откровением». В самом худшем случае мы уволим вас досрочно. Разумеется, не выплатив последней зарплаты и выходного пособия. Ну, и проследим, чтобы в дальнейшем вас не принимали бы на работу… Наши дочерние предприятия. И деловые партнёры.
Проклятье! Мог бы просто сказать – дадим вам «волчий билет»!
Ясно. Наказание рублём – самое сильное наказание. И после такого «проступка» он может рассчитывать только на должность старшего помощника младшего ассенизатора…
С другой стороны – справедливо. Ведь убытки, которые можно нанести раскрытием секретов в сфере этой самой «высокой Моды» наверняка исчисляются суммами всё с теми же девятью-десятью нолями! А если такие секреты [i]продать[/i], то уж никто, наверное, не спасёт от пули наёмного убийцы: всё тайное рано или поздно становится явным.
Да из соображений только менталитета придётся убрать болтуна: чтоб не подрывать реноме «фирмы»!
– Анвар Эргашевич, я вполне… Оценил демократический подход Корпорации. Если позволите, ещё один вопрос, – на благосклонный кивок он озвучил его, – Сколько времени у меня на… обдумывание вашего предложения?
Анвар Эргашевич взглянул на часы, висящие за спиной Алексея, прямо над входной дверью. Перевёл вполне «лучезарный» взор на потенциально «ценного» работника:
– На обдумывание у вас, Алексей Семёнович, не больше суток. Завтра, в четырнадцать ноль-ноль я буду ждать вашего ответа. С другой стороны, если вы не появитесь в этом кабинете до указанного времени, мы автоматически воспримем это как отказ от нашего предложения, и займёмся следующим… Кандидатом.
– Спасибо, Анвар Эргашевич. – Алексей с тяжёлым сердцем заставил непослушные ноги приподнять со стула чуть дрожащее тело, и протянул руку хозяину кабинета.
Тот пожал её твёрдо. Не доброжелательно, не угрожающе… Просто – твёрдо.
Покидая «Приёмную» Алексей не забыл поклониться, поблагодарить и попрощаться с Марией Ильиничной, ответившей на его «реверансы» весьма доброжелательно, хоть и коротко:
– Надеюсь увидеть вас и завтра.
Интересно, сколько человек она уже так напутствовала?!..
Дождался автобуса, доехал домой и поднялся к себе на шестой Алексей на автопилоте.
Ему даже в голову не пришло, что дома хоть шаром покати – нечего есть. И что можно уже смело разменять сотню из «неразглашенческих», и накупить, наконец, еды…
Однако часов в пять, устав ходить из угла в угол, и протирать и продавливать и без того протёртый и продавленный матрац, он спустился на улицу. Разменял сотню. Зашёл в супермаркет. Набрал еды – только на ужин и завтрак. Купил карточку. Положил денег на телефон.
Подсознание настойчиво кричало – да что там кричало: вопило! – что не стоит совать голову в явную петлю (Ну, или мышеловку!), а сознание «услужливо» подсказывало, что ничто не помешает этим чёртовым «работодателям» выдать ему волчий билет и в том случае, если он как раз откажется сунуть…
Еда не внесла спокойствия и умиротворения ни в желудок, ни в мозг.
Решив заняться, наконец, полезным делом – тем более, что думать оно не мешало! – Алексей взял флакон купленного средства «для мойки посуды», и занялся горой, скопившейся, как он теперь с содроганием вспоминал, не меньше, чем за неделю. Средство работало. Стопка чистых тарелок росла. А вот мысли дальше «помогите!..» не сдвинулись.
Кой чёрт понёс его в эту «Корпорацию»! Он что, вообразил себя Гением от Дизайна?!
У него ещё на курсе были конкретные проблемы с этим самым «креативом».
Ну не мог он разработать ничего принципиально Нового – самому-то себе он мог в этом признаться!.. А вот девочки из его группы, да и единственный кроме него парень – могли. Алексей же, как ни напрягал воображение, не сжимал голову в отчаянии руками, и даже не бил ею о стену, дальше вариаций от тех же Диванши, или Мармани позапрошлых сезонов в эту самую голову ничего не мог заставить прийти…
Поэтому получая сертификат, он отлично осознавал: модельера-созидателя из него не выйдет. Построить выкройку по созданной кем-то модели – пожалуйста! Немного переработать фасон, так, чтобы лучше соответствовал возрастной категории – без проблем.
А вот что-то своё…
Посуда в мойке как-то вдруг закончилась. Он сердито схватил полотенце.
Все восемь лет, пока он пытался работать «по специальности» нельзя, конечно, полностью охарактеризовать выражением «коту под хвост».
Ведь он действительно работал на потоке, создавал лекала и шаблоны. Корректировал. Осуществлял «авторский надзор» производства.
Первые четыре года, связывающие его с Домом Нанны Шугаловой, несомненно, и самые продуктивные… Если можно так сказать о добросовестном адекватном копировании и воспроизведении [i]чужого[/i].
Но разве он об [i]этом[/i] мечтал? Стоять, словно простой инженер за кульманом где-нибудь на заводе, и скрупулёзно вычерчивать «виды спереди и виды сбоку» деталек, разработанных в виде эскизных набросков Асами из Конструкторского Бюро?
Метания по частным фирмам в поисках «лица», и места, где можно было бы «проявить свой талант и потенциал» привели его, наконец, в подпольный жайтайский цех по производству джинсов, курток, пуховиков, и спецодежды.
При воспоминаниях об [i]этой[/i] странице своей «трудовой» биографии у него краснели уши и сильней обычного дёргалась щека…
С другой стороны – отчаиваться, и подыскивать должность учителя или бухгалтера в родном «Задрючинске», наверное, всё же рановато. Пусть он – не Творец. Но определённые способности и возможности у него точно есть! На том же курсе даже Преподаватели подчёркивали, что никто из студентов столь педантично и, вот именно – скрупулёзно, не может воспроизвести фасон, предложенный для очередного разбора – уж[i]е[/i] в виде точных выкроек, как делал это он!
Диплом он всё-таки защитил на отлично! Поэтому и не удивился, что на него, и ещё двоих сразу поступили заявки от крупных Производителей.
Четыре года жизни. И – первая жена.
Теперь-то он уже не боялся признаться себе, что идея о лучшем месте для «самовыражения» – её.
Он – технарь. И действительно мог бы стать рядовым конструктором. Инженером. Добросовестным и педантичным исполнителем. «Воплощателем».
Чужих идей.
Так нет: ему все уши прожужжали «морем возможностей» и «непризнанными талантами», которые надо срочно где-то раскрыть, реализовать…
Первая же фирма, где он «создал» свою коллекцию, отказалась запустить её даже в мелкую серию. И теперь он отлично понимает, почему.
[left]Никому не нужно подражание. Никому не нужно «развитие темы». И, конечно, никому не нужна «практичность и повседневность», на которые он сдуру сделал ставку. А если честно – просто боялся. Боялся показать свои «закидоны» в области оригинальности – чуял, что их-то точно не
