АЛЯ ХАТЬКО ОЛЕГ ВАЙНТРАУБ
СНОВА ВМЕСТЕ ЧЕРЕЗ ДВА ВЕКА
Повесть. Книга третья
Предисловие
Дорогие читатели, эта повесть является третьей часть трилогии про три серебряных крестика. В предыдущих работах вы познакомились с героями наших повестей, где фигурировали серебряные крестики. Нам так и не удалось проследить путь одного из них от создания и до нашего времени. Однако, когда мы уже собирались насовсем забыть о нём, совсем случайно нам довелось услышать историю жизни молодой женщины. Когда разложили всё по полочкам, то поняли, что стали незримыми очевидцами того, как все три серебряных крестика собрались вместе. Мы, авторы, очень обрадовались тому, что теперь эти старинные крестики, будут приносить радость, здоровье и счастье уже нашим современникам. И кто знает……Возможно нам когда-нибудь удастся вновь встретиться с этими артефактами, с выбитыми на них буквами на обратной стороне: «А», «О», «Н».
Дорогие читатели, если кто-то не в курсе о чём здесь говорится, то предлагаем прочесть повести А. Хатько и О. Вайнтрауба под названием «По Муромской дорожке» и «Помоги мне, сирень».
Глава1. Перед учебой
Мандатная комиссия закончила работу только к вечеру. Те абитуриенты, которые не прошли комиссию собирали свои вещи, забирали документы и покидали училище. Зачисленным предстояло провести еще одну ночь в “черном карантине”. А завтра утром для них должна была начаться новая жизнь. В палатке, где жил Егор, из 10 кандидатов осталось 8. Пилипенко и Евстафьев не прошли по здоровью. Возбужденные ребята в палатке долго не могли уснуть. Они делились своими впечатлениями о мандатной комиссии, и долго не могли скрывать своих эмоций по поводу удачного зачисления. В мыслях они уже чувствовали себя будущими летчиками. Но до этого им предстоял еще долги и трудный путь.
Утром следующего дня впервые для всего карантина прозвучал общий подъем. “Выходи строиться на зарядку!” - прозвучало в динамиках. Из палаток начали вылезать заспанные мальчишки, которые теперь уже числились курсантами. Выходили и строились на стадионе. Зарядкой руководил майор Жупанов-заместитель начальника училища по строевой и физической подготовке. Зарядка проходила в хорошем темпе, разгоняя остатки сна. После зарядки шли умываться и бриться, хотя последнее касалось еще не всех. После завтрака снова собрали всех на стадионе. Зачитали списки, кто попал в какую роту. Стрижнев попал во вторую роту, командиром которой был майор Трахунов. Он вышел перед строем и скомандовал:
-Вторая рота ко мне!
Строй сломался новоиспечённые курсанты, толкаясь, окружили майора. Последовала новая команда:
-В одну шеренгу по росту становись!
И снова толчея, ребята меряются, меняются местами, толкаются. На правом фланге оказались самые рослые ребята под два метра ростом здоровяк Разумный и худой белорус Мицкевич. Замыкали шеренгу Усков и Гнойко, как их дразнили: ростом “метр с кепкой”.
-Рота, равняйсь! Смирно! - послышались новые команды.
Ребята застыли в строю. Командир вышел перед строем. Подав команду “Вольно” обратился к строю:
-Товарищи курсанты, поздравляю вас с зачислением в ряды нашего славного училища. Мы из вас будем готовить летчиков, защитников неба нашей Родины. Служить и учиться вы будете во второй роте, командовать которой поручено мне. Вашим командиром является майор Трахунов Иван Матвеевич. Старшиной роты назначен прапорщик Ищенко. Его команды и распоряжения выполнять неукоснительно, как и мои. Сейчас мы вас разобьем на два взвода, каждый из которых потом разделят на два классных отделения.
-Рота, равняйсь! Смирно! На первый-второй рассчитайсь!
Разумный, стоящий на правом фланге выкрикнул:
-Первый!
-Второй! - выкрикнул Мицкевич
-Первый! - уже кричал дальше Моисеев.
И так далее до конца шеренги. Последним выкрикнул: “Первый! Усков.
-Внимание! Первые номера два шага вперед шагом марш!
Шеренга дрогнула, разрядив ряды.
-Напра-во! Сомкнуться !
Шеренги сократились вдвое.
-Первая шеренга - первый взвод. Старший лейтенант Тагунков принимайте взвод.
-Вторая шеренга - второй взвод. Лейтенант Вотрин принимайте взвод.
В каждом взводе оказалось по 56 курсантов. Названные офицеры отвели свои взвода в разные стороны и в таком же порядке разделили на классные отделения. Теперь командирам взводов предстояло назначить командиров классных отделений. Командовать классным отделением, куда попал Стрижнев, назначили младшего сержанта Дроздова, отслужившего уже год в строевой части. Командир взвода Тагунков разделил классные отделения еще и на строевые по 14 курсантов в каждом. Командиром отделения, где был Стрижнев, назначили Миронова. Решение это, как показало время, было ошибочным. В последствии Миронов был исключен из училища за неблаговидный проступок.
Закончив распределение курсантов по водоводам и отделениям, командир роты передал командование старшине роты. Тому предстояло отвести роту в баню и переодеть их уже в военную форму. Баня в училище была на ремонте, поэтому отправили роту своим ходом в городскую баню за добрых 5 километров. Трудным оказался этот переход молодым курсантам. Они еще не привыкли ходить строем, строй растягивался, старшина покрикивал, подгонял отстающих.
В бане всю свою гражданскую одежду повесили на стальные кольца и отправили в санпропускник. В дальнейшем ее будут отправлять по адресам домой. А сейчас их переодели в х/б б/у, так как до начала занятий 1 сентября им предстояло заниматься хозяйственными работами. Когда все переоделись, невозможно было никого узнать: все стриженные наголо, в линялой военной форме и в стоптанных отремонтированных кирзовых сапогах, но уже с курсантскими погонами.
На обратном пути в училище шел уже строй похожий на воинский, хотя ребятам предстоит стоптать еще не одну пару сапог, прежде чем они научатся по-настоящему ходить в строю.
Эту ночь они все ночевали в “белом” карантине в палатках на кроватях с настоящими постельными принадлежностями. А утром кормили их уже не по солдатской, а по курсантской норме. От старшекурсников они узнали, что на третьем курсе, когда начнутся полеты, кормить их будут по летной норме. Для молодых ребят, только что попавших в армейские условия, вопрос был весьма актуален. Надо сказать, что в “черном карантине” кормили их довольно скудно. Покидать пределы карантина, чтобы дойти до магазина и купить что-нибудь поесть, строго запрещалось
Каждый постоянно хотел есть и спать. Теперь начало все меняться в лучшую сторону.
Следующий день была суббота. В эти дни занятия в училище не проводились, курсантам после завтрака предоставлялось свободное время. Но старшина после завтрака приказал навести порядок в палатках, вытрясти одеяла и матрасы, подмести палатки и вокруг них. В этот день до обеда разрешалось даже поспать, только аккуратно разобрав постель и сложив обмундирование. Но самым приятным было то, что можно было теперь ходить по всей территории училища. Однако уходить можно было только с разрешения своего непосредственного командира. Ребят, не привыкших еще подчиняться это очень напрягало. Почему у этого Миронова, который сдал экзамены на тройки, - про себя думал Егор, - я должен спрашивать разрешения, куда я хочу пойти? И почему он теперь может меня наказывать, объявив два наряда вне очереди? Это несправедливо. Пройдет еще какое-то время прежде чем он усвоит эту жесткую необходимость подчинения и дисциплины в армии.
(продолжение следует)
