Врунья
Стоны будильника. Мутное утро. Ожиданно вырванная из кошмарного сна о том, как стоны будильника выдёргивают меня в мутность нового утра, просыпаюсь. Поворачиваюсь на бок, прижимаюсь крепко к тебе, ещё спящему от твёрдого знания того, что будильник не твой. Ты спишь, ведь это ещё не твоё утро – утро пока что только моё. Провожу рукой по теплу твоего плеча, груди, живота и ниже, касаюсь губ губами, шепчу: «Доброе утро, милый!» Вру, что доброе, вру, что милый.
Я вру всё время: вру за завтраком, вру за обедом, вру за ужином и между ними, вру дома и на работе, вру в постели, вру даже во сне. Я – врунья. Я вру с самого детства, не помню ни минуты правды. Вру – немного – словами и – всегда – всем остальным. Чем – остальным? Лёгкостью походки, весёлостью интонаций, гордым поворотом головы, прямотой спины, уверенностью жестов и – прежде всего – улыбкой. Уверенной, радостной, мягкой… - любой.
Нажимаю на кнопку будильника, встаю с кровати, накидываю халат и плетусь на кухню. Выходит мама, спрашивает, зевая:
- Как ты себя чувствуешь?
- Отлично, - отвечаю я, запивая анальгин корвалолом, - отлично, просто не выспалась.
- А ты спала?
- Конечно! Как всегда. (конечно, вру, спала как всегда – с шести утра до половины седьмого)
Кошка вертится под ногами, нагибаюсь и вру ласковостью мягкой руки.
Я вру не для выгоды. По привычке. С чего началось – не помню, чего добиваюсь – не знаю. Вру от отчаянья и страха, и ещё – от недоверия.
Вот сажусь в трамвай. Небрежно стряхиваю с волос капли дождя, легко перекидываю через плечо сумку, светло оглядываюсь вокруг (вру, вру, вру).
- Девушка, что у Вас?
- Карточка, - отвечаю я и не вру, мило при этом улыбаюсь и вру.
Окунувшись в суетливый мир работы, вру, что нужна здесь, вру, что необходима. Часто смеюсь, всегда искренне (что неправда), всегда радостно (что ерунда).
- Как настроение?
- Великолепно! А у меня бывает другое? (Другое – постоянно).
- Нет, но чему Вы радуетесь всё время?
- Так мир же прекрасен! (Не вру – он прекрасен. Действительно. Точно. Просто это теоретически, а вот практически… Лично для меня… Значит, всё-таки вру.)
- Прекрасен-то – прекрасен, но проблемы…
- Вам жизнь один раз дана (это факт, тут не соврёшь), так надо каждой минуте радоваться – хорошей, плохой – любой, вот я и радуюсь (что надо – не вру, вру, что радуюсь).
Я странный человек, я не умею плакать. И это тоже неправда. На самом деле умею. Не плачу – это да. Но умею. Просто не плачу. Разные вещи. Вру потому что, потому и не плачу, мне больно, а я смеюсь, мне плохо, а я улыбаюсь, я сильная – я скрываю свои слабости, я всех обманываю, я вру. Я не умею смеяться. Смеюсь, конечно, но ведь смеюсь-то не от смеха, надо – вот и смеюсь и вру своим смехом.
Я вру даже в одиночестве. Даже себе. Сочиняя стихи, вру немилосердно. Описывая в дневнике события – безбожно. Вру в мечтах и мыслях, вру в воспоминаниях. Я не вру лишь в одном. В одном крошечном желании. Чтоб кто-то очень сильный и умный увидел враньё в моей силе, прочёл враньё в моём взгляде, услышал враньё в моём смехе, взял меня – врунью – за шкирятник, как маленького глупого котёнка, встряхнул хорошенько, стёр улыбку с моих губ, вырвал годами стоящие в горле слёзы, выбил истерику наружу и, разорвав паутину вранья, прижал – настоящую – к груди твёрдо и бережно, погладил по голове, как ребёнка, открыл все надёжно замаскированные, лоскутками вранья прикрытые раны и вылечил. Ведь только известные болезни лечить можно.
