Только не говори про отбивные! – Сашка застонал.
-- Колян, а почему тебя комары не грызут? – Славка был возмущён. – Мы тут бегаем, потеем, а он сидит, тихо греется в моём спальнике. И мокрый. Как спать буду? В воде! И ещё издевается!
-- Наверное, я просто толстокожий. Часто ходил в тайгу. Вот и привыкли друг к другу. Я комарам, а комары ко мне. Они меня уже пробовали. А тут двое молодых, свеженьких, городских, сладкая кровь!
-- Славка! Сфотографируй меня!
Сашка включил свой смартфон, и передал Славе.
И начал активно корчить из себя крутого спецназовца, принимая наиболее, на его взгляд, самые агрессивные позы.
-- Смотри, батарею посадишь, где заряжать будешь? – Колька внимательно наблюдал за друзьями.
-- Там большая батарея! Надолго хватит! – Сашка был увлечён новой игрой. – А ты свой телефон утопил?
-- Я его не брал с собой. – Колька отрицательно покачал головой. – Родителям же сказал, мол, в лагере связи не будет, так зачем он мне нужен? И хорошо, что не взял, а то бы пришлось новый покупать. А сейчас… А сейчас нет денег у родителей. Сестрёнке надо много, что покупать, да, и меня в школу собирать. Из формы школьной вырос. Мама покупала с запасом, подшивала, а потом распускала постепенно. Рукава только болтались. Но не страшно было. А в этом году – растраты.
Колька задумался. Потом продолжил.
-- Об одной вещи сожалею, что утопил.
-- И какая?
-- Магнит у меня был классный от какого-то динамика – громкоговорителя. Большой, мощный. Круглый. Как бублик, с дыркой посередине.
-- И зачем магнит в тайге?
-- А если самолёт в болоте лежит? Как мы узнаем, что он там? Нырять для разведки? Вот я и придумал. Магнит на моток крепкой лески. Она у нас для щуки была припасена. И кидай. Если магнитит, прилипл, то тогда там наш самолётик. Наше золото. А так… Вот, сижу, голову ломаю.
-- Не думаю, Коля, что он в болоте. Как бы лётчик указал место на карте?
-- Он указал два самолёта. Один с вопросительным знаком. Значит, не уверен точно, где он лежит. Выпрыгнул с парашютом, а потом по памяти нарисовал. Здесь или не там. Упал бы с самолётом – не выжил бы. А так – катапультировался.
-- Не было в то время катапульт!
-- Ну, ладно, вывалился из самолёта! Если грузовой, я в кино видел, значит, через дверь. И потом запомнил, в какую сторону тот упал. Может, его ветром крутило. Вот он и два нарисовал. Они, вроде, как не очень далеко друг от друга находятся. Один-то, тот, что с вопросительным знаком, точно в болоте, в пади, а второй в распадке между сопками. С ним могли ещё люди прыгать, но не выжили. Зимой, тайга, мороз, ветер. Просто чудо, что дотопал.
-- Сколько, по твоим меркам, километров до первого самолёта? А, Коля?
-- Думаю, по прямой недалеко, километров двадцать. Но это по карте. Лётчик шёл по замёрзшей реке, А нам нужно переправляться с берега на берег. А потом назад. Снова на этот берег.
-- А нельзя спрямить? Вот просто идти по этому берегу?
-- Не получится. Я по карте смотрел. Там скалы прямо в воду уходят, а обходить их… Там по болоту. Я этих мест не знаю. Да, и крюк приличный получается, километров в десять по тайге. Ничего хорошего. Нам три участка по болоту шлёпать. А вот там гнуса будет много. Так, привыкайте грязью мазаться. Где отвалится – добавьте «штукатурки».
Сашка, было, притих, слушая Кольку. Потом возобновил каратистские выпады.
С ветки заверещала птица и с шумом, продолжая противно кричать, взмыла вверх. Вслед за ней стали другие птицы шуметь.
-- У мерзкая! – Колька проводил первую птицу взглядом.
-- Это кто?
-- Это сойка. Часовой тайги, как сороки, голуби лесные.
-- Какие же они часовые?
-- Кто чужой в тайге появляется, они шумят, кричат. Зверей предупреждают, что незваные гости появились. В лесу все продумано. Всё в равновесии находится.
-- А ты охотился?
-- Охотился. – Коля кивнул.
Сашке стало интересно. Он подвинулся ближе.
-- А зверей тебе не жалко было?
-- Жалко. – Коля кивнул головой. – А что делать?
-- Как, что?! Не охотится!
-- Тебе, Саша, этого не понять. Что такое голод. Мама сестру родила, ушла в декретный отпуск. Мироед у нас был в деревне…
-- Кто-кто?
-- Мироед. Считай, что вампир. Кровь у всех пил. Прикидывался крутым фермером, скупил у всех по дешёвке паи земли. Потом нанял обрабатывать эту землю. Золотые горы сулил всем. А потом… Потом и технику продал, убежал куда-то, и денег не заплатил никому. Вот так и батя без работы и денег остался. А мамке молоко нужно, сестру кормить. Коровы у нас не было к тому времени. К рождению сестры надо было дома отремонтировать. Вот…—помолчал Коля, было видно, что тяжело ему вспоминать. – Год выдался неурожайный. Все огороды смыло. Все засолки с прошлого года съели. Новых нет… Сестра кричит. Ей кушать хочется. Она болеет и хочет есть!!! Она кричит! Она так кричит! Я засовывал пальцы в уши, зажимал ладонями уши, но я всё слышу! Мама плачет. Нет молока! Нет еды! Нет молока! Я открывал раму и брал вату…
-- Чего? Вата за окном?
-- В деревне нет стеклопакетов. Обычные деревянные рамы. Между ними укладывают вату.
-- Чтобы не дуло?
-- И это тоже. А также впитывает воду, и стёкла не запотевают и зимой не так замерзают. Можно долго свет не включать дома, электричество экономить. Это понятно?
-- Понятно.
-- Вот эту вату в уши я и пихал и руками закрывал. А Маша кричит! Тут не только на охоту пойдёшь! Я хотел поехать в город и продать свою почку!
-- Хотел продать почку?
-- Да! Старшие пацаны рассказывали, что большие деньги в городе дают за почку. Когда семь километров идешь в школу, о многом поговоришь!
-- Семь километров в школу?!
-- В нашей деревне закрыли школу. Денег нет держать школу. Вот у нас закрыли, а нас в другую перевели в соседнею деревню. Сначала возили на автобусе. А потом чиновники сказали, что автобус старый и нельзя детей возить. Опасно. А топать круглый год по дороге – это не опасно! И зимой в минус сорок градусов и весной и осенью в дождь и слякоть. И мимо тайги идёшь. И зимой темнеет рано!
-- Обалдеть!
-- Что ты знаешь! Это в городе любимое словечко! «Балдёж»! Это опьянение у домашней скотины!
-- Вы, что в деревне скотину водкой поите?
-- Никто не поит их! Вот, допустим такую траву люцерну слышали?
-- Не-а! Траву такую не слышал. Город в Швейцарии есть такой Люцерн. Красивый. Маме очень нравится. – Сашка покачал головой.
-- Я про траву. Она, когда цветёт жёлтым цветом, очень красиво и пахнет очень вкусно, приятно. Вот тогда коров нельзя там пасти. Они пьянеют. Вот так мы и не поймём друг друга. Ты про город в Швейцарии, а я про корм для коров. Ваша поездка стоила, наверное, как половина всей нашей деревни!
-- Я не знаю. – Сашка пожал плечами. – Родители платили.
-- И вот, мы с отцом пошли на охоту браконьерами. Охотничьего билета нет. Лицензии нет.
-- А оружие откуда?
-- Не твоё дело. В деревне, почти в каждом доме есть оружие. От дедов остались, от отцов… А откуда деньги лицензию покупать?!
-- И что? Убили кого-нибудь?
-- Взяли… – Колька помолчал. – Свинью с выводком.
-- Какую свинью? В тайге свинья?
-- Кабаниха с поросятами! Да! Её убили, потом добили! И поросят тоже… И у нас было мясо! И маму накормили. И часть мяса продали. Купили детские питание, лекарство, мыло, стиральный порошок…
-- Это ужасно!
-- Да! Я люблю тайгу! И маму люблю! И всё сделаю, чтобы моя семья жила! Тебе, пузырь, этого никогда не понять! Как сыр в масле по жизни катаешься!
-- Это я катаюсь? – Сашка рассвирепел.— Когда отца не видишь, и только деньги. Тогда и понимаешь, что не нужны они! Я тебе завидую. И Славке завидую! У вас есть родители. А у меня нет родителей. Есть их деньги! И что делать с этими деньгами? Отца с матерью только в компьютере и вижу! Батя как приезжает, так с новой женой и Лизкой. Она же подлизка, с рук у него не слазит! А на меня только посмотрит и спросит: «Как дела? Как учёба?» И всё! Вот и зачем мне их деньги? Я вот тебе завидую. Чтобы вдвоём в тайгу. Да, пусть браконьер, но чтобы маму и сестру родную спасти от голода и болезни!
Славка видел, что у Сашки готовы побежать слёзы из глаз, он крепится, но может и сорваться на драку.
-- Эй, пацаны, хватит на всю тайгу орать! Давайте уже ужин готовить, да, на ночлег устраиваться!
Сашка отошёл в сторону. Повернулся к друзьям спиной. Долго смотрел на реку.
Колька пощупал одежду.
-- Почти просохла.
Стал натягивать влажную одежду.
-- Что есть будем? – Славка копошился в своём рюкзаке.
-- Давай тушенку с макаронами. Макароны по-флотски будут. Чай.
-- А воду, откуда брать? С реки?
-- Я ручья не вижу, как и ключа тоже нет. Можно и с болота. Но пока свежей наберём из реки.
-- Я пойду. – Славка вызвался.
-- Смотри, не искупайся. Потом тебе ещё сушить придётся.
Славка принёс воды в котелке. Колька развёл огонь посильнее, соорудил палку над костром. Стали кипятить воду, готовить ужин. Сашка стоял камнем, глядя на воду.
Славка подошёл к нему. Тронул за плечо.
-- Саня, ты чего замер? Отомри уже. Идем, будешь помогать готовить ужин.
Сашка молчал. Потом вытер глаза.
-- Ты чего? – Славка удивился.
-- Ничего. Нормально всё. Идём.
Мальчики готовили ужин. И опять, без навыков Кольки ничего бы толком не получилось. Оказывается, макароны надо помешивать при варке, чтобы не слиплись. И варить так, чтобы они в кашу не превратились. Потом заварили чаю. Стемнело быстро. Солнце свалилось за сопку, и темнота стала опускаться на тайгу. Верхушки деревьев ещё отблески Солнца освещали, а у корней было темно.
На ночлег устроились между двумя деревьями. Один спальным мешок положили на нарубленный лапник – нижние еловые ветки. На них положили ивовые ветки. Чтобы спальный мешок не прилипал к смоле.
Сверху между деревьев закрепили несколько жердей, и на них накидали веток.
-- Еловые ветки для тепла снизу, и никто через них не поползёт. Ни мышь, ни змея. – пояснил Колька.
-- Змеи! – Сашка поёжился. – Не хочу змей.
Мальчишки уселись у костра. Спать ещё не хотелось. Лес пробуждался для ночной жизни. Наполнялся новыми звуками, шорохами, запахами. Ночные птицы начали летать и что-то кричать.
-- Как-то жутковато. – Славка потёр свои плечи.
-- Да. Ночью тайга иная, чем днём. – Колька деловито согласился, прихлёбывая чаёк.
-- И что делать? – Сашка тоже начал озираться.
-- Ничего. – Колька пожал плечами. – Сейчас чай попьём, посидим, да, спать пойдём. Ночью, кому в туалет приспит, то, ежели по-маленькому, не больше чем на два метра отходите.
-- А по-большому?
-- Тогда буди ближнего. От стоянки надо
