- Заткнись, пацан, - Сашка еще раз плюнул под ноги и не оборачиваясь пошел в дом.
- Да, я вас!.. - начал начальник штаба, но ему не дал закончить Витька. Подошел сзади.
- Слышь, блоха на побегушках, пока мы тут победу тебе доставали, ты сидел и водку жрал, поэтому увянь, сука штабная. Все понял?
- Я с вами еще разберусь!
- Ну-ну, попробуй. Будешь сам воевать за всех нас, а мы будем в тылу водку жрать. Пшел вон отсюда, - я не выдержал и тоже встрял.
- Ничего, командарм приедет, я все ему расскажу! - пригрозил Серега, направляясь к машине.
Комбат тупо, мало что понимая, смотрел на нашу перебранку и тоже потопал за Серегой. Мулла не выходил из машины, лишь сверкал стеклами очков.
- Не круто ли вы с ним, а, мужики? - Мишка остался с нами.
- Да пошел он! Козел вонючий. Что-нибудь интересное узнал?
- В принципе ничего. Только пили. Комбат молчал, Серега ему дифирамбы пел, какой комбат умный и дальновидный и вообще, какой он мудрый армейский командир. Чмо!
- А ты что?
- А я что? Тоже пришлось пить. Но не так как комбат, мне с ним тягаться рано. А то бы помер давно от разрыва печени.
- Когда Гусейнова ждут?
- К вечеру. Они тут в школе разместились, команду дали, чтобы всех пленных в подвал школы складировали.
- Как ни школа - так тюрьма. Скоро тут никого не останется, кто грамоте обучен, все либо пленники, либо палачи.
- Пусть делают, что хотят, только бы удрать поскорее.
- Что-то нашей охраны не видно, может поубивало? - Витя покрутил головой.
- Во время боя видел недалеко от себя, а потом потерялись. В роты пойдем?
- На хрен. Ротные у них есть, пусть командуют, комбат есть, пусть сами оборону продумывают. Хватит, наработались на этих шакалов. Надо будет - пригласят. А ты, Миша, извини, но тебе там надо быть. Ты наши глаза и ушки. Извиняй, брат.
- Ох, ребята, если бы вы только знали, как мне все охренело! Противно! Сидишь, молчишь, поддакиваешь, а с таким бы удовольствием в рожу дал одному и второму. А муллу с Модаевым, будь моя воля, на полоски бы распустил. Более зловредных уродов не видел. Может, хватит?
- Нет, Миша, иди. Тут от тебя пользы чуть. Самое главное, чтобы комбат тебе доверял, а остальные шакалы - пустое место.
- Не король делает свиту, а свита короля, - Мишка важно поднял палец вверх.
- Иди, не умничай. Ты наши документы добудь, а потом мы дадим тебе пострелять из пистолета, только маме не говори.
- Да пошли вы. Где школа?
- Прямо по этой улице, через два квартала свернешь направо и упрешься в нее.
Послышался грохот бронетехники. Из-за угла вывернула БМП. Остановилась рядом с нами.
- Это наш караул пожаловал, - пояснил Володя, глядя на наши недоуменные рожи, - не нам же самим охраняться.
- Неслабо.
- Ну что, Виктор, у тебя чего новенького? - я взял своего друга, и мы пошли на веранду второго этажа, уселись на обломки мебели и закурили.
- Все нормально. Аида страшно рада, что я живой!
- Ну, еще бы! Я тоже рад, хоть я и не твоя жена. Просто люблю тебя, черта такого! Как у нее самочувствие?
- Вроде все хорошо. Сделала она еще раз анализы. Точно беременна.
- Кого хочешь-то?
- Сына, конечно. Будет дочь - пойду на второй заход.
- Ну-ну, не перестарайся! Ей сейчас покой нужен и усиленное питание. Я сильно в этих делах не разбираюсь, просто по логике вещей так должно происходить, а не на войне торчать. Родится опять какой-нибудь военный, или того хуже - Пиночет, она же переживает и за тебя и за происходящее. Может получиться какой-нибудь урод или очень больной ребенок.
- Спасибо, утешил.
- Пожалуйста, мне для тебя ничего не жалко. Увози ее отсюда.
- А как?
- Каком кверху. Гусь сегодня приедет, поговори с ним, объясни что к чему. Мало ли докторов что ли во всем Азерстане? Найдут другого, только смотри, не домогайся!
- Нет, ты что, я очень люблю Аиду.
- Зарекался козел в огород не ходить!
- Как мужики себя показали?
- Отлично, хоть в огонь и в воду. Жить-то здесь будешь?
- Нет, конечно. У Аиды.
- Здесь недалеко, если что - шуми, прибежим, поможем.
- Спасибо, ладно, мне пора.
- 62 -
Витя ушел к своей жене. М-да, ситуация, надо что-то думать, чтобы ее отсюда вытащить, желательно отправить на Большую землю, к Витькиным родителям. Заодно и весточку передаст всем родителям да близким, а те пусть уже думают, как нас отсюда вытащить. Неплохая идея, ай, да Пушкин!.. Гуд бай, Америка!
Я зашел в комнату, где мы разместились. Там были Ахмед, Вели и еще трое охранников наших друзей по несчастью.
- О, привет, мужики! Рад, что целые.
- Мы тоже рады, Олег, что вы живы.
- Ну что, вы довольны? Не сбежали, не струсили. Мы свою часть договора выполняем. Сколько погибших, раненых?
- Двадцать два погибших и тридцать один раненый. Но многие легко, поэтому останутся воевать. Спасибо вам. Для нас вы уже не пленные, а друзья.
- Родственники-то живы? Отец, брат?
- Все хорошо.
- Нам уйти?
- Не знаю, вроде и не в обузу вы нам, а с другой стороны от поклонников муллы тоже оборона нужна, ведь мы их прибьем, а потом они нас. Займите соседний дом. Не в обиде?
- Нет, конечно.
Тут на улице послышался грохот на улице. Слышно было, что ехала целая колонна. Мы вышли на террасу.
В деревню въезжала колонна из двадцати транспортных средств. Тут были и трактора с тележками, и грузовые машины, в самом хвосте ехали три подводы. Колонна шла очень медленно.
- Это за убитыми и ранеными? - спросил Сашка.
- Им мы тоже отдадим и раненых и убитых, а в основном - это родственники тех, кто воюет. Приехали за трофеями.
- Не понял! - я был поражен.
- Все просто. Очень многие идут воевать из-за трофеев. Работы нет, денег нет, а тут можно поправить свое хозяйство.
- С ума сойти можно! - Володя тер лицо, отгоняя видение.
- Так значит, мы рисковали жизнями лишь ради трофеев? Ни фига себе! А вы что не бежите, и добываете себе пару овец да ковер?
- А мы воюем за независимость нашей Родины, - Ахмед был серьезен.
- Ну, слава богу, я уж думал, что тут сборище мародеров. А много таких как они?
- Хватает, - уклончиво ответил один из бывших охранников.
- Гусейнов об этом знает?
- Знает. Если не давать людям трофеи, то многие разбегутся.
- Понятно. А почему они не забирают раненых, или сначала за добычей?
- Они скоро поедут назад и заберут раненых.
- Кому война, а кому мать родная. Тьфу! - Сашка смачно плюнул вниз.
- Пошли поедим.
- Есть что-нибудь?
- Есть, мы тут принесли вам, на пару дней хватит, потом еще принесем, - Вели показал на мешки, сложенные возле стены.
- Тоже трофеи? - Володя опасливо покосился на мешки.
- Трофеи. Другого пока ничего кушать нет. Мы же знаем, что вы не пойдете себе искать, вот и позаботились.
- А себе что-нибудь поесть оставили?
- Есть у нас. Мы пошли.
Глава шестнадцатая
- 63 -
Они ушли, мы стали вываливать еду. Было ее действительно немало. И хватит не на пару дней, а гораздо больше. Тут было мясо вяленное, армейская тушенка, круги сыра, колбаса, банки с соленьями и большая бутыль с домашним вином. Пахло оно хорошо. Быстро накрыли стол. У мужиков разжился патронами, снарядил магазины, пару гранат сунул в карманы. Поели и пошли осматривать окрестности.
Война и то, что деревня неоднократно переходила из рук в руки, оставили свои следы. Разруха, запустенье, сожженные, развороченные дома, погубленное хозяйство. Тем не менее, мы видели, как ополченцы и их родственники вытаскивали и грузили на транспорт чудом уцелевшую мебель, кули с мукой. В сторонке стояла бабушка и тихо плакала. Плакала беззвучно, лишь кончиком черного платка вытирала слезы с морщинистого лица.
- Мужики, вы как хотите, а я так больше не могу! - Сашка поправил автомат и пошел в сторону мародеров.
- Саша не надо! Хуже будет! - я крикнул ему вслед.
Он лишь махнул рукой, взял автомат наизготовку и передернул затвор.
- Ну что, пошли. А то сейчас такое начнется, втроем от батальона не отобьемся, - Володя тоже снял автомат с предохранителя и передернул затвор.
- Пошли.
Во дворе уже поднялся крик.
Посреди двора стоял Сашка, наведя автомат на грузивших вещи мародеров. Они орали друг на друга. Кроме мата ничего не было. Преимущество было на нашей стороне. Грузить с автоматами не удобно, поэтому они их где-то оставили. А у нас их три штуки. Их, правда, пятеро, но безоружных. Мародерствовать тоже надо уметь.
- Все, что здесь взяли - назад! Я сказал, быстро назад! - перемежая слова густым матом, орал Сашка.
- Они тоже нас грабили! Это все наше по праву войны! - отвечали ему ополченцы-мародеры и их родственники. - Пошел вон, русская свинья!
- Ах, так! Я, значит, русская свинья! - Сашка дал очередь перед ногами ополченцев. - Что-то я вас не видел в первой роте, когда мы одни рубились! Все назад!
Мы сняли автоматы и направили на мародеров. Те повиновались и пошли в дом, перетаскивая с машины награбленное. Когда все закончилось, Сашка подошел к бабушке и сказал:
- Бабуля, не бойся, никто тебя не тронет!
Она стояла и не говорила ни слова, просто смотрела и плакала. Слезы текли по ее морщинистому лицу, падая на грудь, на высохшие, перевитые узлами вен руки, стекали и падали на землю.
Володя подобрал кусок кирпича и написал на воротах: "Не трогать! Опасно! Под охраной инструкторов! "
- Думаешь, поможет? - я скептически смотрел, как Володя выводит буквы.
- Посмотрим, - он отбросил кирпич. - Пошли.
- Куда? Спасать село от разграбления? Не получится. И не мечтай! - я отбросил окурок.
- Пойдем в штаб, посмотрим, чем они там занимаются, как приготовились к внезапным атакам противника.
- Ты думаешь, там кто-нибудь думает о чем-нибудь, кроме празднования победы и мародерства? Дико сомневаюсь.
- Вот и посмотрим.
Мы пошли дальше по селу. Везде была та же картина. Выносили и грузили на различный транспорт все, что могло сгодиться в хозяйстве. Сашка пару раз порывался броситься на них, мы с Володей с трудом оттаскивали его. Он только матерился, плевался, грозил мародерам оружием.
Подошли к школе. Возле нее было много пьяных ополченцев. Они расположились в живописных позах рядом с крыльцом. Кто-то спал. Воины Аллаха!
Подводили пленных, избитых, раненных. Некоторые были без формы, лишь в трусах. Они шли, опустив голову, их пинали сзади, толкали прикладами, пристегнутыми рожками к автомату. Они падали в пыль, грязь, пинками их заставляли подниматься и идти в здание школы. Тех, кто был не в состоянии передвигаться, или был без сознания, брали за ноги и тащили туда же, их головы болтались и бились о камни.
Сашка свирепел от увиденного, мы зафиксировали его руки с обеих сторон, прижали их. Он дергался и отчаянно матерился.
- Саша, успокойся. Помочь мы им все равно не сможем. Только хуже сделаем. Эти негодяи могут нас заставить расстреливать этих бедолаг, чтобы кровью повязать, - увещевал его
