был. Знаю, что взрыв какой-то там был на буровой. Пожар большой. То ли само рвануло, то ли диверсия какая. Поди, разберись. Многие погибли. Женя выжил, уехал в Америку лечиться и работать. Тогда прекратились переводы и письма и звонки. А когда он после Сахалина уехал на Восток, так часто звонил, письма писал. Фотографии слал как он рядом с верблюдом. Пописал тогда карточку «Верблюд и я». Смешные фотографии были. Мы хотели к нему приехать, он говорил, что опасно здесь. Не стоит ехать, да, и болезней всяких полно. Вот и отговаривал. Сам приезжал один раз. Я же все его письма храню. Как он мне писал с буровой, когда я беременная была. Я все письма его в отдельную книгу переплела. Иногда перечитываю. Иногда злость берёт, хочу всё выбросить и забыть. А не могу. Люблю его до сих пор. Хотя и не понимаю, отчего он не приезжает. Ладно, я. А дети? Они тоже перечитывают его письма. Мы недавно фотографии пересматривали с Женей. Я отдельный альбом собрала, где он. С нами, один, в компании. Смотрю и плачу. Смахиваю слёзы с глаз. Чтобы дети не увидели. Они не любят когда я плачу. И знают, что я их отца до сих пор жду. Вот и сейчас…
Женщина взяла со стола салфетку и промокнула глаза.
Запись прервалась.
Так. Чувства, похоже, искренние. Что же, мужик, тебя сподвигнуло на такие «подвиги»? Семья нормальная. Жена любит, Дети нормальные. А сам ты, Женя? Непонятно.
Утром надо собираться на день рожденья. В США дни рожденья не празднуют как в России. Здесь дома собираются только на празднование детей. Взрослые же, как правило, ходят в ресторан, и там отмечают. И не новорожденный проводит праздник, а гости устраивают. Заранее подбирают ресторан, договариваются с персоналом, что вынесут торт и официанты хором споют «Happy Birthday».
И подарки мелкие. Зачастую подарочные карты в какое-нибудь заведение. Ну, а если подарок, то обязательно нужно приложить чек. Подчеркнуть, что ты его ценишь, а также, чтобы виновник торжества мог сдать подарок, если он не понравился, получить деньги и потратить их по собственному разумению.
А день рожденья дома, в этом случае, из-за ребёнка. Не потянешь его в ресторан, да, ещё с кучей гостей. Да, и длительная командировка. Хочется побыть дома семьей. Да ещё новость, что выстраданный малыш чуть не попал под колёса автомобиля. А также, что здесь сельская местность, и если отмечать в баре, то сбежится весь городок. И тогда уже никакого семейного бюджета не хватит, чтобы напоить ораву подхалимов и дармоедов.
Ну, ничего. Я решил подарить им немного уединения. Далековато, правда, но оно того стоит. Подарочный сертификат в ресторан «Eddie V's Edgewater Grille» в Остине, 301 East 5th Street.
Прекрасная кухня. Гриль. Замечательные морепродукты на гриле. Мясо на гриле тоже восхитительно. Широкий ассортимент десертов, думаю, придётся по вкусу мелкому непоседе. Подарочный сертификат на сто пятьдесят долларов. Дороговато для незнакомых людей, но, вроде, как крестник виноват в этом. И я же позиционирую себя как богатый нью-йоркский чудак, который ищет нефть в эпоху заката сланцевой революции на участке, который никто не обирается ему продавать.
В Техасе много чудаков. Но они местные. Они любят всё большое, грандиозное. Население местного городка, хоть и пришлые, в своём большинстве, но принимают привычки коренных жителей этого региона. Поэтому они уже стали техасцами, и им нужны большие поступки.
Ну и маленькому Майклу тоже подарок – игрушку. Самолёт «Hawker Siddeley Hawk», он же «Хок», в переводе «Ястреб». Состоит на вооружении Королевских ВВС. Довелось наблюдать как пилотажная группа «Красные стрелы» выступает на «Хок». Красиво. Особенно всем понравилось, как они дымом в небе рисуют фигуру «Пронзённое сердце». Огромное сердце, расположенное вертикально в небе, пробитое стрелой.
У всех был просто культурный шок.
Вот поэтому и взял я эту модель.
Пришло время идти. Ну, что, Евгений! Я так редко поступаю, но ты у меня единственная надежда, единственный шанс. В противном случае, Центр меня будет склонять к сожительству со слоном. В переносном смысле, конечно. Но, всё равно, очень неприятно. Очень.
Расстояние небольшое, пройдусь пешком.
Возле дома Эшли стоял Джип Гейтса, двое незнакомых мне мужчин стояли у входа со стаканами в руках, что-то обсуждали. Судя по их загару, они были в командировке вместе с хозяином дома. У местных он заметно бледнее. Такой загар приобретается вместе с пылью, когда постоянно на солнце и ветру работаешь в поле. Хозяина не было на улице. Его я узнал бы по фотографиям, что в доме.
Работа меня приучили минимально привлекать к себе внимание. Но здесь пришлось. Приезжий. Из деловой столицы страны. Заморская зверушка. Но может быть и опасна. Поэтому нужно играть простачка. Не вызывать у них агрессии, подозрений.
-- Привет! Как дела?! – поприветствовал я. – День рожденья здесь празднуют?
-- Привет! Дела хорошо! А у вас? Здесь празднуют. А вы?...
-- Этот тот парень, который чуть не задавил ребёнка.
-- А! Местный герой!
-- Я – не герой. Мне просто повезло.
-- И хорошая реакция!
-- Да! Жить потом с осознанием, что под колесами твоего автомобиля погиб ребенок… Мне даже страшно представить это… Поэтому я здесь. Чувствую, что обязан навестить мальчишку.
-- Да, малец очень шустрый. За ним глаз и глаз нужен. Моя жена пару раз с ним сидела по просьбе Эшли. Так только стоит отвернуться, так он уже в кухонном шкафу рылся. А кота мы искали два дня после его визита. Поэтому неудивительно, что он очутился на улице. Когда рассказали отцу, так с ним чуть инфаркт не случился. Вечером мы его отпаивали в баре. Он почти бутылку «Бурбона» выпил, и не опьянел. Сказал, что теперь будет праздновать у сына второй день рожденья. А вы, мистер, теперь тут желанный гость. Так, что – заходите! Все в сборе, вас ждут!
И широким жестом пригласил в дом.
Делать нечего, вошёл. Народу было немало для такой гостиной. Все как-то замолчали, когда мы вошли с улицы.
Смотрели на меня. Немного неуютно стало.
-- Добрый день! Меня позвали на праздник…
-- Конечно же! Проходите!
С кухни вышла Эшли и её муж. Его я узнал по фотографии. На руках Билла сидел сын. В руках у него был мой подарок – вертолёт.
-- Заходите же! Не стойте в дверях! – Эшли захлопотала.
Вошёл.
-- Вот, дорогой! Это – он!
Муж пошёл на встречу, а мальчишка залепетал, увидев меня, размахивая призывно вертолётом, несколько раз несильно ударил отца по голове им.
Отец как будто и не заметил.
-- О! Это вы! Огромное спасибо!
-- Я ничего не сделал! Просто Бог отвёл. – сыграл убедительно смущение и скромность.
Мне до чёртиков надоело быть в центре внимания всех гостей. Тень - -моя привычная атмосфера.
Мелкий сорванец Майкл потянулся ко мне.
-- Ах, да! Я же и тебе принёс новую игрушку. Пора тебе уже переходить от вертолётов к самолётам. Пока не летающий. Осваивай.
Отец осторожно опустил сына на пол. Тот, не выпуская вертолёт, потянулся к новой игрушке.
-- Ну, а вас – с днем рожденья! И маленький подарок. Это чтобы Эшли оторвать от кухни и вывезти в город. Вы достойны хорошего ресторана. Ну, и десертов там много. Майклу, думаю, тоже понравится!
-- Спасибо! – Эшли стояла рядом.
-- Спасибо!
Майкл протягивал новую игрушку отцу, чтобы тот освободил её от целлулоидно-картонного плена.
-- Что будете пить? – хозяин дома широко показал в сторону импровизированного бара.
-- Виски.
-- Конечно! «Бурбон»?
-- Безусловно! Со льдом! На улице жарко.
Он соорудил мне виски со льдом. И пошёл знакомить с гостями. Все были сотрудники компании и жителями этого городка.
Обо мне уже все были наслышаны. Дружески улыбались.
У меня уже устали щеки от непрерывной улыбки. Трясли руку. Мне был интересен только один гражданин в этой толпе. Скотт. Он же Скотников Евгений, по совместительству – Джон.
Но нельзя бросаться, сломя голову к нему.
Джон стоял в стороне. К нему периодически подходили мужчины. Что-то говорили. Улыбались, но стоило отойти, как улыбки стирались с их лиц. Было видно, что они понимали, что Скотт начальник. И было бы лучше без него.
Да, и сам Скотников не совсем был рад этому мероприятию. Хотя, судя по взаимоотношениям с хозяином дома, они были в дружеских отношениях. И улыбки, слова были искренними.
Обходя со стаканом гостиную, я подошёл к Скотту.
-- Смотрю, вы осваиваетесь здесь быстро. Стали популярным. – он приподнял свой бокал на уровень глаз.
-- Знаете, мне не нужна такая популярность.
-- Согласен. – он кивнул.
Было видно, что он выпил уже немало.
-- Смотрю, вы тяготитесь своей ролью спасителя.
-- Конечно, Джон! Я приехал по делам, и имидж спасателя не входит в мои планы.
-- У вас получилось? Вы достигли своей цели?
В произношении, особенно после выпитого, у него чувствуется русский акцент. И даже построение предложений часто получается по-русски. Англо говорящий так не скажет.
-- Не совсем то, что я ожидал, но над некоторыми участками можно подумать. Взвесить все «за» и «против», и решиться на приобретение участков под разведку и добычу нефти и газа.
-- Вы – интересный человек! Когда везде сворачивается добыча и производство, потому что чертовы саудиты, кол осиновый им в сердце, роняют цену на нефть, и вся нефтегазовая промышленность летит к чёртовой матери, вы собираетесь вкладывать деньги в заведомо убыточный проект. Зачем?
-- Падение не может продолжаться бесконечно. Это как маятник. Всё зависит от амплитуды. Как синусоида. В идеале, хотелось бы, чтобы её пики не сильно отклонялись от серединного – нулевого вектора. Не более чем на пять процентов. Так меня учили. Но всё это только в учебниках по экономике. Но это теоретики. Жизнь преподносит иные ужасы. И кризисы становятся всё более цикличными и период их уменьшается, а глубина падения увеличивается. Процесс рецессии увеличивается, а вот время периода роста уменьшается.
-- Хм. Скажите, низкая цена достигла своего «дна»?
-- Думаю, что достигла. Но повышаться, сильно не будет. Саудовская Аравия ждёт. Ну, и ИГИЛ, конечно, с его контрабандными поставками нефти по десять долларов за баррель, не способствует росту. Добывают варварским способом, продают за бесценок, сбивают цену. Экологического контроля нет. Им можно творить на подконтрольной территории всё! Насыщают страны-изгои, те не покупают на легальном рынке. Ну, и по слухам, многие страны, запускают танкеры под флагами этих «изгоев», и заливают свои хранилища нефтью за гроши. А когда она попала в
