А в отношении обычных граждан принимают драконовские меры. Даже за малейший проступок тащат в полицейский участок. За всё! В их понимании, граффити на стенах – вандализм. И даже, если кто-то рисует черту на стене дома мелом, на столбе – тоже вандализм.
А черта мелом, в нашем деле, зачастую означает, когда встреча, или, что информация получена, тайник заложен или снят. Много, что может означать черта или иная фигура. Может, что за тобой обнаружен товарищем по оружию «хвост» или, что кто-то провален. Главное – знать место и время. Даже, если черта появилась не в указанный срок, то может быть и провал. А тут бдительные соседи!
Хоть ты и одет прилично и издалека видно, что человек не бедный, а всё равно – вандал.
Как видно, что человек не бедный? Очень просто – по фигуре. Кто много кушает фастфуда или замороженные полуфабрикаты – то он толстый. Очень толстый!
Пищевая индустрия, вкупе с пищевым инжинирингом, сумели внушить американскому люду, что готовить дома – это сложно, хлопотно, не современно. На большие праздники это можно сделать, а каждый день – не нужно. Пойти в ближайшее кафе, ресторан, на худой конец, купить домой замороженную еду, которую закинул в микроволновую печь и через три минуты получил химически пригодный для еды продукт.
Правда, часто всё это приводит к ожирению и массе иных заболеваний. Но кто об этом думает!
А граждане, имеющие деньги, питаются вкусной и здоровой пищей. Ужин может стоить 10 долларов на двоих. Приличный ужин в ресторане – от 20 долларов. Ну, а если вас интересует эко пища, то есть, экологически чистая, то готовьте от ста пятидесяти долларов до бесконечности.
И еда в обычном супермаркете на любой кошелёк. От хлеба, который не черствеет, ни плесневеет и мыши его не едят, до свежего, настоящего, к которому привыкли нормальные люди.
От помидоров и иных овощей, у которых срок годности или полураспада лет триста, до привычных продуктов. Только разница в цене. Даже, если ты фермер, то тебе законом запрещено продавать своё молоко, даже парное частным лицам. Ты не можешь продать соседу банку своего молока. За это положен тюремный срок. Ты обязан всё сдавать на перерабатывающие заводы крупных компаний.
«Пластиковая» еда стоит дёшево, чем и привлекательна для основных слоёв населения, а вот нормальная – не по карману зачастую обычному гражданину.
Мы – то, что мы едим, сказал древний мудрец. И он был прав. Люди кушают химию, генномодифицированные продукты, то, что природа отрицает, и болеют, болезни передаются из поколения в поколение. Нужна здоровая кровь, ещё не отравленная пищевой химией, вот и завозят, в том числе и по этой причине, эмигрантов. А те не желают вставать на уготованное место «винтиков» государственной машины. Отсюда рост протестов на межнациональной, религиозной почве. Множится преступлений и терактов.
Мишель Обама, в кризис в 2009г., провела акцию – возделывала грядки перед Белым Домом. Мол, питайтесь экологически чистыми продуктами. Но её быстро поставили на место. В пищевой индустрии вращаются громадные деньги. А с большими деньгами не шутят. Даже жёнам президентов не позволят. Иначе на следующих выборах эти деньги не поддержат действующего президента, а перетекут к конкуренту.
Мэр Нью-Йорка готов каждый столб облепить камерами наружного видеонаблюдения. И даже частично за свой собственный счёт. Везде. Тем самым всё больше осложняя жизнь разведчикам.
Пробки, пробки, пробки. Они преследуют все мегаполисы мира. А в Нью-Йорке их много. Очень много. Пожалуй, только за полночь можно спокойно проехать по городу. Вот и сейчас стою в пробке.
Я – обычный предприниматель нахожусь на высшей планке среднего класса. Имею собственную квартиру в городе, район Бронкса, парковочное место, состою в нескольких клубах по интересам, в том числе и гольф-клубе, жертвую на благотворительность, посещаю регулярно спортзал, веду несколько профилей в социальных сетях. За сорок лет, пятидесяти ещё нет, семья была, по легенде, но распалась. Бывает. Обычное дело. Жена уехала из страны, живёт с другим мужчиной в Англии, ребёнка забрала с собой.
С «ребёнком» иногда переписываемся в социальных сетях и по электронной почте, иногда, общаемся по скайпу и созваниваемся по телефону. Обычная жизнь. Не на показ, но и, не выделяясь из окружающих.
Часто «ребенок» присылает смешное видео или ссылки на интересные, на его взгляд, сайты.
Прогнав видео или сайты через несколько фильтров и дешифратор, можно получить какую-то невнятную для постороннего запись. Потом уже в ручном режиме, с использованием нескольких обычных книг, невнятная абракадабра становится шифровкой из Центра. С чёткими или размытыми задачами. Это называется способ экстренной связи. Крайне редко, но бывает. Точно также мне было выслано вот это задание, для выполнения которого надо лететь в штат Техас. Штат одинокой звезды.
Привычная связь – через тайники или через связного. Иногда в почтовый ящик кидают куча рекламного мусора, его не надо выбрасывать, а нужно внимательно читать, потому что некоторая реклама была выпущена специально для меня. А может, и в циркулярном порядке была направлена многим разведчикам. Точно также и в электронной почте. Поэтому и отключён у меня фильтр спама. Я должен вести себя как обычный гражданин, не привлекая к себе внимания.
Это поначалу сложно. Сложно спать и контролировать, что не будешь бормотать во сне по-русски. Точно также и утром не спросишь что-нибудь. Сложно, когда тебе будут делать операцию, и при пробуждении от наркоза тоже не ляпнуть что-нибудь. Сложно. Очень. Но можно. Этому учат. Это вдалбливают так, что даже чихнуть боишься по-русски.
И вживаешься в новую жизнь, в новую личность. Она становится второй кожей, и её нельзя сбросить. И нельзя вести себя как русский ни 23 февраля, ни 9 мая. И в День Благодарения за общим столом нужно вставать и держаться за руки, возносить молитву благодарения.
Хотя, поначалу, в душе удивлялся Богу, отчего не дал помереть с голоду этим переселенцам. Глядишь, и мир был бы иной. Промахнулся Он. Хотя пути Его нам не ведомы.
Вот и дом. Консьерж.
-- Добрый день!
-- Добрый день, Пит!
-- Вы сегодня рано. Вы хорошо себя чувствуете?
-- Всё замечательно. Завтра рано в аэропорт. Командировка. Передай, чтобы в мое отсутствие только один раз убирались.
-- Конечно, сэр, передам.
-- Спасибо. Если, несложно, то позаботьтесь о такси наутро для меня. Аэропорт Ла Гуардиа. На пять утра.
-- Будет сделано. Помочь вынести багаж?
-- Благодарю. На этот раз я буду налегке.
Десять долларов на стойку. Они тут же исчезают под ладонью Пита.
Ни на секунду не сомневаюсь, что он информатор полиции и ФБР, но с ним сложились нормальные отношения. Я подкармливаю его деньгами, а он информирует о жильцах.
Так, например, купил один русский эмигрант квартиру в нашем доме, рассчитался наличными. Закупил много мебели в квартиру. Одноразово. Очень дорогой мебели. Приобрёл дорогую мощную стереосистему… Телевизор огромных размеров и к нему систему домашнего кинотеатра. Тоже очень шумную. Его отпрыск любит компьютерные игры, где много стреляют и взрывают.…
Этот русский вёл себя вызывающе с окружающими. Хамил. Матерился напропалую, считая, что его никто не понимает. Не учёл, что в американских фильмах про русскую мафию, русский мат обильно используют, и он знаком аборигенам Нью-Йорка.
Соседям это не понравилось, они сообщили в налоговую службу, пожаловались в полицию на постоянный шум в квартире после 22.00. Те пришли, и русский нувориш сразу присмирел. Стих. Стал ниже травы. Тише воды.
Стукачество тут в почёте. Думаю, что и Пит на меня догладывал и про меня регулярно.
Я поднялся в свою трёхкомнатную квартиру. Хорошая квартира, больше сотни квадратных метров.
Проверил скрытый датчик открытия дверей, окон. После моего ухода никого не было. Контрольная мусоринка на месте. При открытии двери, её не будет на месте. Надо уметь открыть дверь. Несколько дней тренировки – я научился.
После уборки квартиры я изготавливал новую мусоринку. Точно также как и после каждой уборки проверял квартиру на наличие оптических, акустических и иных электронных закладок.
Включил компьютер в кабинете. Рубашку – в корзину для белья.
Компьютер оповестил, что у меня на служебную почту пришли сообщения.
Вся информация фирмы хранится в «облачном хранилище». Сервера физически находятся в Индии.
Зачем так далеко? Есть несколько причин. Цена – там дешевле. Все известные крупные «хранилища», типа Google Drive, Dropbox, Skydrive, Box, после разоблачения Сноудена, оказывается, сотрудничают с АНБ США. Предоставляют полный доступ к имеющейся информации. С европейскими «хранилищами» такая же история. Зачем мне делиться своей интеллектуальной собственностью с государственными структурами?
Конечно же, Центр знал про тесное взаимодействие Агентство национальной безопасности США и крупнейших игроков на рынке электронных хранилищ.
В Индии имеются аналогичные стартапы, но менее раскрученные, двойная система кодировки и паролирования, предусмотрена система архивации и дублирования. Мне удобно контролировать всех сотрудников, путём смена пароля, могу отключить любого сотрудника от доступа, или расширить его права.
Безусловно, глупо полагать, что таким образом я обезопасил себя. При наличии оперативного интереса, спецслужбы могут полностью перехватывать мой интернет-трафик, тогда все пароли у них будут как на ладони. Или же привлечь к сотрудничеству любого из имеющихся сотрудников в фирме. Но зачем им облегчать жизнь?
Ну, и мои кураторы из Центра имеют полный доступ к индийскому серверу. Тоже удобно. Аналитики и прогнозисты из ГРУ помогают строить и развивать бизнес. И если что-то пойдёт не так, то я основывался на их прогнозах. И нечего меня душить, что я государственную валюту вкладываю в заведомо бесперспективные проекты. Сами навязали.
[justify]После развала СССР, многие тогдашние деятели пришли в разведку.… Как будто они были сотрудниками или агентами ЦРУ, внедрённые в руководство военной разведки с целью заработать