—А ты что, не знал то, что на Новый год детей обычно оставляют Павлу? Он хоть и нелюдим после одного случая, но... — и в этот момент она замялась, глубоко как-то вздохнула.
—Но что?
—Но он очень любит детей, которые всегда о нем лишь хорошего мнения, хотя и говорят, что он выглядит очень уставшим, так моя бабушка по крайней мере рассказывала.
—А что случилось-то? — удивленно спросил Гриша, так как о каком-то случае, связанным с Иудовым, не мог вспомнить.
—Да черт с этим случаем, все равно уже все в старом. — она стала даже чаще делать глубокие затяжки, из-за чего начинала кашлять. — Жуть, что же ты куришь...
—Ладно, не буду лезть в это, если ты так реагируешь.
—Ох, какой добрый. Благодарна, что не лезешь просто так в душу.
—Не знаю, хорошо это и плохо.
Весь диалог казалось, что Анна ни разу не выпила за вечер, она и не выглядела как выпившая, но единственное ее выдало:
—Эй, пошли отойдем.
—Куда это?
—Пошли, и без вопросов!
Гриша, хоть и не понимал ее мотивов, но все же пошел за ней. Ему не было понятно поведение Анны, так как ту он не видел несколько дней. И что могло произойти за такой короткий период времени? Но как бы там не было, они все шли и шли, все отдаляясь от громкого гула дружной компании.
—А куда мы идем?
—Ах, как много вопросов, Гриша. — голос стал бесконтрольным, из-за чего выдался пьяный голос Анны. И это явно было из-за большого количества алкоголя.
И теперь она прижала его к прямому дубу, все так же потянув парня за шарф к себе, приступая к тому же горячему поцелую. Не успев что-либо понять и сделать, тот не стал сопротивляться, хотя и очень удивился. Она продолжала и продолжала целовать его, не давая возможности вдохнуть холодный и колющий легкие воздух, но такой нужный. Поцелуй за поцелуем. Она схватилась руками за его щеки, сначала холодные, а потом теплеющие из-за прилива энергии. Он слегка обнял ее за талию, прижимая ее еще сильнее, хотя и их теплые пальто не позволяли приблизить их тела еще. Анна, будто гребнем, проходилась пальцами сквозь его волосы, укутанные некрепко сидящей на голове шапкой. А оно так и продолжалось. Лишь единожды они разъединили губы, чтобы продышаться. Из-за долгого непоступления воздуха в легкие, у каждого из них голова закружилась, но картину не смазало. Во рту была адская смесь алкоголя. Но это ни капли не мешало принимать от нее греющие все тело поцелуи. И вновь они продолжили целоваться, но еще страстнее и горячее. Не хотелось останавливаться. И они не останавливались, так как не надо было куда-либо спешить. Теперь и он положил руки ей на щеки, а она же для удобства скрепила руки за его шеей, тем самым притягивая еще сильнее Гришу. Они сомкнули глаза и продолжали наслаждаться, будто и не было позади них около лунного стекла на озере Лиф празднующих, абсолютно никого. Только он и она, Гриша и Анна, продолжающие страстно обмениваться теплыми и даже обжигающими поцелуями. и этому пришел конец, как только они услышали, что люди идут обратно.
—Черт, ты стал еще желаннее, чем до этого... — сказала развязно Анна, после чего схватила его руку и начала идти в сторону домов.
Грища и не мог ничего сказать толкового, так как он опьянел еще сильнее от ее страсти, от ее частого сердцебиения в руках и особенно груди, которое он чувствовал лучше всего в момент поцелуя. Теперь он вновь просто шел за ней. Они буквально добежали до дома Настасьи Петровны. Девушка схватила его за щеки и крепко поцеловала, а после быстро отстранилась.
—На сегодня прощай, я напишу тебе, когда мы сможем еще встретиться, а там уже разберемся! — сказала Анна, после чего мило улыбаясь, ушла к дому, на прощание помахав рукой. —Пока-пока!
Да, это было большим шоком для него, но из-за пьяного состояния, тот не мог адекватно размышлять, поэтому он ушел домой, вспоминая случившееся еще целую ночь.
[/justify]
Глава 6. Страх и предубеждения.
Да, похмелье было ужасное, по крайней мере на то надеялся Гриша, так как понимал, что много не пил во время праздника. А родители тем временем уже что-то делали по дому. Открыв глаза, Гриша из своей комнаты чувствовал запах чего-то приятного — это мама вновь готовила завтрак, как в старые добрые времена. Хоть он и чувствовал себя не очень хорошо, но встать смог. Приближаясь к приоткрытой двери, сладкий и манящий запах усиливался. Гриша вышел из комнаты. Так как дом не был особо большим, буквально через несколько шагов можно было увидеть все происходящее на кухне, в которую двери не было. Отец сидел за столом и что-то писал в большой тетради, а мама варила кашу. Максим Янович, увидев проснувшегося сына, снял прямоугольные очки и воскликнул:
—О славься самый пьяный сын!
[left]—Не настолько я
