Клад.

сейчас доложу.

Грубый человек поковылял через двор в сторону избы. На этот раз Захарий ждал недолго, человек вышел из избы, подошёл к воротам и раскрыл их. Что-то чуть слышно брюзжа себе под нос, он выдавил из себя слова:

- Заходи, да лошадей своих во двор заведи, а то тут разный люд шастает.

Захарий завёл во двор лошадей и привязал их к привязи, а сам направился следом за человеком в сторону избы. Поднявшись по красному резному крыльцу, человек открыл перед ним двери в избу. Войдя в светлые палаты, Захарий сразу бросился в глаза богатое убранство избы. По винтовой лестнице со второго этажа к нему спускался статный и дюжий староста Юрий Петрович Кондякин.

- Доброго здравия вам и Ангела Хранителя вашему дому! - поприветствовал Захарий старосту.

- И тебе здравия желаю, мил человек. Ответил на приветствия Юрий Петрович.

- Присаживайся, да расскажи, с чем пришёл.

Староста указал на мягкое кресло. Захарий присел в кресло, напротив его уселся и сам староста.

- Ну так что, я слушаю тебя, Захарий полесник. А я тебя знаю, как-то позапрошлым годом покупал у тебя шкурки и хочу отметить, что товар у тебя превосходный, так что прими от меня благодарность. Такого радушного приёма Захарий не ожидал.

- Благодарствую вам за добрые слова. Я вот что к вам пришёл, просьба у меня одна имеется - прикупил я намедни двух лошадок в ваших краях, а не подумал о том, как же я их переправлю на свой берег. Вот и пришёл просить у вас лесу для строительства плота, чтоб лошадок моих переправить. С местными мужиками я вроде бы договорился, они как бы согласились мне помочь.

- Лесу тебе не так уж и много надо, конечно, я тебе помогу, но вот какое у меня к тебе обратное предложение - ты мне за этот лес шкурками заплатишь, разумеется, мы составим грамоту и всё подсчитаем. Ежели сам не можешь заниматься этим делом, то человека назначь, но прежде познакомь меня с ним, да чтоб тот человек во всех вопросах разбирался. Я это к чему говорю, мало ли что, у тебя времени на это не будет, а грамоту я тебе могу сегодня составить и лес у меня заготовленный имеется. Так что, если ты, Захарий, согласен, то мы можем заключить ещё и договорную грамоту.

- Да я согласен, только вот шкурки не сразу могу предоставить.

- Да я и не тороплю тебя, когда будут, тогда и ладно - успокоил староста Захария. - А пока что пообедай, отдохни, а я составлю грамоты и распоряжусь, чтоб лошадок твоих покормили.

Юрий Петрович отошёл к себе наверх составлять грамоты. Захарию принесли горячего супу, мясо с картошкой да графинчик с водкой. Пока Захарий принимал пищу (за всё время своего скитания он наконец-то отведал горячего супа), староста уже составил грамоты и принёс их Захарию, чтоб заверить подписями. Беседовали они ещё часа три, обсуждая разные темы, из которых каждый для себя приобрёл какую-то выгоду.

Возвращения Захария от старосты ждали мужики, собравшись на том же месте. Фома и Семён позвали к себе ещё двух мужиков - Олега и Тимоху, замечательных столяров и плотников.

- Долгонько ты ходил, Захарий, мы уж заждались тебя. Вот ещё нашли двух плотников - Олега с Тимохой. Ну давай, поведай нам, как сходил к старосте, чем нас обрадуешь?

Захарий поздоровался с новыми мужиками, пожал им руки, начал вести с мужиками беседу:

- Сходил я к старосте, хорошо обо всём договорились, вот есть грамота с разрешением на лес - Захарий показал мужикам грамоту - Тепереча давайте с вами договоримся, сколько с меня за работу спросите? Да вот ещё что - нужен один из вас, чтоб обсуждал все вопросы со старостой, если таковы возникнут.

- Мы решили так - дашь нам восемь рублёв на всех, можешь оставить нам лошадей, мы о них позаботимся, а дня через три приедешь, и мы вместе их переправим. Как ты-то думаешь об этом?

- А что я думаю, а то, что вы, конечно, загнули цену, я же знаю, что плотник за работу получает в месяц 25 копеек, но так как мне срочно надо переправить лошадей, то я соглашусь на четыре рубля. Смотрите, мужики, на эти деньги вы себе по корове купите.

Немного посовещавшись, они согласились с предложением Захария.

- Я вот что ещё попрошу у вас - лодку да нужен человек, который бы заменил меня на время моего отсутствия.

- Что ж, Захарий, лодку мы тебе дадим, а человека мы предлагаем Тимоху, у него и язык на месте, да и грамоту он знает - предложил Фомка.

- Тогда надо сейчас нам с Тимохой сходить к старосте, чтоб я его представил Юрию Петровичу. Что ж, Тимоха, пошли к старосте, а вы пока приготовьте лодку.

Захарий с Тимохой отправились к избе старосты, Кондякин принял их и одобрил вести дела от имени Захария Тимофею. Возвратившись обратно к мужикам, Захарию было сказано, что лодка готова. Ему очень хотелось побыстрее отплыть к своему месту и схоронить там свои сокровища. Он попросил мужиков помочь загрузить кули в лодку, Олег с Семёном, тащившие кули, сделали такой вывод:

- Ты что, Захарий, туда камней напихал? Тяжесть-то какая.

- Да нет, это не камни, а капканы на зверя, да всякое другое для охоты - ответил Захарий.

Вечером того же дня Захарий поплыл на лодке к себе домой. Его лодку чуть качало на волнах, которые помогали, подталкивали его лодку вперёд. Часа через четыре Захарий был уже у себя на родной земле, благо что водный путь подходил почти прямо к его избушке, не было слишком большой надсады тащить богатство. Сделав из мелких берёзок волокушу, он без особого труда все кули перетащил к себе в избушку, только сейчас, в эту минуту, он был спокоен за себя и свой груз. Ему казалось, что он отсутствовал много лет, всё воспринималось заново. Вроде бы всё тоже самое, но как-то иначе смотришь на некоторые вещи. Захарий наконец-то выспался в своей постели. Следующее утро для него было хлопотным, надо было спрятать всё богатство, а он знал, куда его можно было спрятать, у него давно было такое тайное место. Рядом с его станом, в лесу, была обнаружена небольшая гора, окружённая болотами, лишь небольшая тайная тропа вела на этот островок, где и находилась эта горка. Гора стала тайником для драгоценностей. Перетащив всё частями на себе к горе, узким, едва заметным лазом он протиснулся во внутрь горы. Внутри была пещера, состоявшая из двух уровней. На первом уровне было просторное зало с отводным узким туннелем, ведущим куда-то на верх горы. Пройти по нему можно было только боком, потом он поднимался вверх, только в маленькое отверстие падал уличный свет, так же было много тайных выемок и расщелин. В любую погоду воздух в пещере держался сухим. На втором уровне, ниже первого на пять метров, находилось небольшое подземное озеро имело правильную форму, а его берега были ровными и каменисто-песчаными. На первом уровне Захарий спрятал свой клад, и если бы кто-то решил его найти, то это было бы невозможно, настолько тщательно он его замаскировал. Само место не давало повода думать, что здесь может быть что-то спрятано.

После того как все было сделано, Захарий ощутил полное спокойствие. Он отложил немного золотых изделий, чтобы заняться чем-то более серьезным. Хотя на Руси в это время были трудные времена, дворцовые передряги никак не сказывались на их жизни, удалённой от Москвы. Все жили так, как будто ничего не происходит, покупали и продавали товары, как и всегда.

Кто-то из монахов начал поиски загадочной библиотеки Ивана Грозного. Они рыскали по монастырям и местам, где мог когда-то появляться царь. Захария же не давала покоя книга, как будто завещанная ему от прадеда, если верить словам покойного Федьки.

Захарий начал по крупицам расшифровывать тексты и рисунки в книге, но ему это удавалось с трудом. Он не мог понять старославянское письмо, и ему были нужны старинные карты этих мест. Захарий понял, что без грамотного монаха ему не обойтись. Ему придётся искать его в Кирилло-Белозерском монастыре, так как там есть монахи, разбирающиеся в старославянской грамоте, и в монастырской библиотеке хранятся древние карты.

Три дня пролетели, словно три часа. В заботах и делах время летит незаметно. «Вот пора и за лошадьми ехать, наверное, мужики уже подготовили плот», — думал про себя Захарий. С раннего утра четвёртого дня он отправился в путь. Плыть на лодке было тяжело, на озере поднималась волна. Уставшим он прибыл на место, где на воде, привязанный к берегу, был готов плот. Плот был мастерски сделан, с заграждениями для безопасности лошадей, вёслами для гребли и рулевым веслом.

Подтащив лодку к берегу и привязав её к вбитому в землю колышку, Захарий отправился к избе Фомы. Он застал Фому во дворе, где тот кормил скотину. Фома не замечал гостя, всё внимание было сосредоточено на корове и курах. Захарий поздоровался: «Доброго утречка, хозяин, Бог в помощь!»

— Вот те на, явился, и тебе доброго утра! Мы тебя ещё вчера поджидали, вода на озере была спокойна, а ныне видел, что творится, волны как гуляют! Как ты ещё догрёб до нас? Ты там, Захарий, к берегу подходил, плот-то наш хоть на месте, не снесло его? Ты погоди малость, я щас со скотиной управлюсь, да будем решать дела наши.

— Да не спеши, Фома, я подожду. А плот ваш на месте, мастерски вы его изготовили, вот что значит настоящие мастера! Проблем со старостой не было? Захарий присел на стоящий рядом кряж.

— Да нет, проблем не было, да и обращаться к нему особо не пришлось, только когда нам приказчик по его ведомому указал, где брать лес. А так Тимоха заказал у кузнеца скобяные изделия. Ну вот, вроде я и управился. Что сидишь, пошли в избу, накормим тебя, а то в лесу-то совсем одичал.

— Как там одичаешь, Фома, ежели столько друзей в лесу живёт, — шутливо заметил Захарий.

Они незаметно очутились в избе Фомы. У печи суетились две женщины, что-то парили-жарили. Фомка предложил Захарию присесть на лавку, а сам что-то нашептывал одной из женщин — это была его жена Катерина, а рядом их дочь Маринка. Маринка искоса поглядывала на гостя, когда их глаза встречались, Маринка мило улыбалась. У Захария что-то ёкнуло в сердце, его словно какая-то сила влекла к этой милой девушке. Ему было 35 лет, и он в последнее время задумывался о создании семьи, чтобы всё своё добро досталось его наследникам. Но если он сейчас начнёт создавать семью, то всё своё время и силы отдаст семье, а у него ещё столько не завершённых дел. Он будет постоянно находиться в странствиях, оставив жену в одиночестве, вот чего он и боялся.

Соблазняющий взгляд Маринки отводил его от мыслей, ему хотелось убежать с этой девицей на берег озера, раствориться в закате весеннего солнца. Катерина собрала на стол, Фомка и Захарий сели за стол вечерить. Выпив по стаканчику самогона, закусив как следует, Катерина с Фомой начали выпытывать у подвыпившего Захария, как он живёт и что имеет за душой, не пора ли ему остепениться от холостятской жизни, мол, годы идут и пора бы завести семью. Они явно намекали на свою дочь Маринку, как бы сватали её ему.

Катерина хвалила свою дочь: «Ты вот послушай, Захарий, какая наша дочь рукодельница — она и прясть, и шить горазда, и у печи она просто мастерица всякие блюда приготовит. Ты вот, наверное, думаешь, что мы хотим поженить тебя на нашей дочери, так вот, мы с отцом этого бы желали. Ты мужик видный и крепко стоишь на ногах. Мы думаем, что она с тобой не пропадёт, да и внуков нам охото, а то так и не дождёмся, просидит наша