Помнил он и ослепительно-волшебный блеск чешуи на солнце, когда отец подсекал, и очередная бьющаяся фунтовая форель оказывалась на траве – прямо возле него!..
О чем во время затянувшегося привала думала Сарочка, Колин не знал. Впрочем, приглядевшись внимательней и прислушавшись, он понял по тихому сопению, что она просто спит. Не выпуская, впрочем, загубник изо рта.
Жаль сестрёнку, но будить придётся.
Ему не унести рюкзак, сумку, и её…
Ещё через восемь уровней-этажей они вышли к выходу.
Вернее, это Колин понял, что выход близко.
На одной из очередных площадок им попался труп. И первой его увидела сестра. Потому что задыхавшийся Колин теперь куда больше внимания уделял её аккуратному подъёму-подтягиванию на очередную высоченную ступеньку, и вперёд почти не глядел.
Сарочка завизжала. Сквозь загубник это выглядело по-настоящему устрашающе!
Однако сработал то ли инстинкт, то ли его увещевания: загубника малышка изо рта не выпустила.
Колин, быстро метнувший взгляд вперёд и вверх, и обнаружив, что непосредственно им ничто не угрожает, приказал замолчать, и держать загубник прочно!
После чего велел отойти на несколько ступеней ниже, зайти за поворот, и стоять на месте, отвернуться, и не двигаться. Сам с фонариком двинулся наверх. Чтоб осмотреть валявшийся головой вниз сразу на четырёх ступеньках труп.
Срань Господня!!!
Почему-то на человеке совершенно не было одежды! Как и кожи!!!
Вся поверхность кожи казалась с тела попросту… Исчезнувшей!
И теперь были видны красные тяги мышц, и белые – сухожилий. А в некоторых местах было похоже, как будто тело полили кислотой: съедены, вытравлены до ям и рытвин были куски и фрагменты мышц! Почти до костей! А вот крови на трупе не осталось…
Правда, кровавые потёки на ступеньках указывали на то, что кровь всё же вытекала… И от как раз этого – потери крови! – и погиб бедолага. А лежавшие рядом с мужчиной на ступенях крохотные чёрные точечки, начавшие вяло шевелиться в свете даже дохленького лучика Колиновского фонарика, однозначно указывали на виновников произошедшего! Мошки!
У Колина зашевелились волосы на голове, и рот чуть было не открылся в ужасном вопле! Но неимоверным усилием он удержался. И приказал себе – дышать, как и раньше, через загубник. И помалкивать. А вот свет фонарика он поспешил направить в сторону: не хватало им ещё столкнуться с нападением проклятых «метало-» и гемоглобинолюбивых убийц!
Впрочем, почти тут же он вспомнил, что они защищены. Протектором. Компенсатором. И бояться, вроде, нечего.
Кроме того, что если тварюшки оживут – они тут же переключатся на куда более «вкусный» металл!
И сожрут все ступеньки! И короб! И держащие его швеллеры!
И тогда уж точно – им никогда не выбраться на поверхность!!!
Значит, повезло им. Что фонарик – сильно «подсел». А проверять, смогут ли мерзкие твари жить в свете свечи, Колин почему-то не собирался. Он спустился вниз:
– Сарочка! Дядя, к сожалению, умер. И нам он ничего не сделает. Сейчас я попробую его сдвинуть, и мы пройдём наверх. Не смотри сюда, на этого человека!
Попытки отодвинуть мужчину с дороги удались: спустив труп на одну ступеньку, Колин смог и сдвинуть того к бетонной стене. Пройти можно.
Поднимались дальше они всё так же молча.
Но Колин ощущал, как дрожит теперь, и наверняка не только от усталости, похолодевшая почти до состояния ледышки, рука сестры. Он и сам буквально выбивал бы зубами чечётку, если б не мягкий резиновый загубник…
Думал же Колин о том, почему мужчина оказался обнажён. Это казалось странным – ведь па говорил, что мошки едят только те предметы, или руды, где есть следы металла. А в одежде-то его – точно нет! Но потом до Колина дошло: боль!!!
Проникнув под эту самую одежду, тварюшки вызвали такую сильную боль, вгрызаясь в тело, что человек готов был скинуть, сбросить с себя всё, что угодно, только бы попытаться содрать, счесать их со своего тела! Бр-р-р!..
Жутко. И очень мерзко. И если такое оружие хотели применить к потенциальному противнику – так и вообще – подло! Какими бы сволочами не были враги – они же – тоже люди! А этот «обескровленный и обескоженный» мужчина наверняка очень сильно мучился! Даже пытался скрыться там, где не было света! Чтоб твари – отключились!
О!
Вот Колин и выяснил. Почему в Комплексе отключили освещение!
Тварюшки вырвались наружу!!! Причём, похоже, сразу – все!
И кто-то в Командном Пункте решился применить крайние меры! И заодно включить подачу газа.
Пока работали механизмы и приводные вентили баллонов с отравляющим…
Чтоб не оставить свидетелей!
Только вот…
Не будет иметь такое «заметание следов» никакого смысла, если мошки отца прорвутся наружу! На поверхность!
Потому что не останется там не то, что тех, кто осудит, а и вообще – ни-ко-го!
Обречены, наверное, даже суслики-зебры-львы и прочие кенгуру. То есть – теплокровные и млекопитающие. И планета естественным образом очистится от жизни!
Нет, ну не вся: какие-нибудь рыбы в океанах, и насекомые, останутся. И растения.
И выбравшись снова на сушу, через очередные миллиарды лет, примитивные пресмыкающиеся вновь попробуют заселить сушу… Если только мошки к тому времени сдохнут и проржавеют!
Колин дёрнул щекой. Но пришлось от абстрактно-отдалённых проблем вернуться к насущным: через полтора оборота спирали они выбрались наконец к последней двери!
Дальше лестницы не имелось.
Разумеется, дверь оказалась захлопнута: ну правильно. Чтоб прекратить доступ освещения оттуда – снаружи! А мощности аварийных колпаков с надписью «Exit» наверняка не хватило бы для обеспечения жизнедеятельности тварюшек!
Значит, нужно приготовиться.
К тем сюрпризам, что могут ожидать их там!
Впрочем, какое-то шестое чувство говорило Колину, что проблемы могут встретиться уже только со стороны мошек.
А вот людей там, скорее всего, не осталось.
Кроме, понятное дело, тех, кто выпил Протектор.
И не нанюхался отравляющего газа.
А остались ли такие?!..
Если остались – от них им с Сарочкой придётся просто…
Прятаться!
Ну, пока не выберутся на поверхность! И не скроются в лесу возле горы!
Да, скорее всего, и после этого расслабляться особо не придётся…
8. На поверхности
Как ни странно, дверь открылась легко.
За ней оказалось, разумеется, темно.
Колин повёл лучиком своего агонизирующего фонарика из стороны в сторону. Коридор. Почти как в Убежище, там, внизу, на полкилометра ниже, чем этот выходной коридор. Но выходной ли он? И куда им теперь? Влево? Вправо?..
Впрочем, ответ нашёлся быстро: в коридоре тоже лежали трупы!
Не все оказались обнажены, но многие были без рубах или штанов и ботинок. И пол возле трупов тоже был покрыт – как бы чёрным налётом.
Мошки. «Обесточенные».
Картина ясна. Хотя…
Па, вроде, говорил, что количество этих тварей в боксах учёных ограниченно! Как же они успели размножиться так быстро, что вырвавшись, стали нападать на людей?!
И – главное! – почему не накинулись на имевшиеся тут, наверху, детали и механизмы из металла?! Ведь по-крайней мере одну броневую дверь Колин при входе в катакомбы видел?..
Туловища всех трупов оказались развёрнуты: головами – вправо.
Логично предположить, что раз все хотели бежать для спасения именно туда, там и выход! Но, как Колину представлялось, тот мужчина, что попался им только что на лестнице, придерживался совсем иного мнения – в плане куда именно нужно бежать…
Впрочем, не слишком ему это помогло!
Но поскольку живых охранников, пожелавших бы застрелить или отловить Колина с сестрой не видно, можно выдвигаться. К свету!
[left]Хотя к какому, на фиг, свету! По прикидкам Колина сейчас было не больше четырёх утра. Ещё темно. А уж как
