— Что случилось? — поинтересовался Рей.
Вместо ответа герн лишь стиснул зубы и толкнул дверь.
В здании собрались, наверное, все солдаты и офицеры колонии. Вооружённые и с озабоченными лицами они скученно стояли в коридоре первого этажа и на лестнице. Но, несмотря на множество людей, в корпусе царила удивительная тишина, будто здесь и не было никого.
Рей уже не сомневался: «происходит нечто неординарное. А я, по-видимому, виновник переполоха, иначе меня не доставили бы сюда. С каждой минутой становится всё интереснее!»
По уже знакомой лестнице озадаченный и почему-то настроившись на бой Рей в сопровождении конвоировавшего офицера протолкался на второй этаж. Здесь никого не было, и стук деревянных башмаков заключённого приглушённым эхом разносился по пустому коридору. Дверь в кабинет начальника оказалась открыта. Войдя в неё, Рей увидел сидевшего с понуро опущенной головой рокнера. А в полу чернела оплавленная воронка, которой раньше не было.
«Здесь произошли какие-то события» — подумал Рей, ощутив запах гари и витавшую в кабинете тревогу. Её причиной явно был не рокнер, и он повернулся к мужчине в королевском наряде. Подобные костюмы ему доводилось видеть в Алимли, и Рей догадался, что это особа из высшего света. У незнакомца на ухоженном лице с небольшой бородкой и усами выделялись глаза, властно взиравшие на вошедших. Мужчина был весьма напряжён, и опытный взгляд Рея уловил — тот стоял в позе бойца, изготовившегося к атаке. Он вспомнил принца Эдрана и подумал, что родственник Карде каким-то образом узнал, куда упрятали солдата, дежурившего у апартаментов императрицы.
«Возможно, — предположил Рей, — этот парень задумал отомстить Эгрину Буту за брата или кузена. Вряд ли он станет убивать заключённого в тюрьме. Лучше узника куда-нибудь вывезти, и уже потом вершить суд. По-видимому, принц сейчас заберёт меня с Тригона. Но как объяснить толпу охранников в коридоре? Это похищение? А нужно ли мне тогда радоваться?»
Рокнер поднял глаза на вошедшего арестанта, тяжело вздохнул и произнёс, обращаясь к принцу:
— Ваше Высочество, это заключённый Дин Боон.
* * *
Когда из кабинета начальника колонии были вынесены раненые, повисла тишина. Рокнер не давал повода для беспокойства, а нанномодули надёжно защищали от случайной атаки электронного оружия. Поэтому Боко решил уменьшить градус напряжённости и спрятал униксы в рукава. Но держался начеку, хорошо понимая: в тюрьму легче войти, чем покинуть её. А сейчас принцу следовало демонстрировать силу и внушать уверенность, что он контролирует ситуацию, а не трясётся от страха.
Но когда из коридора донёсся звук приближающихся шагов, Боко напрягся. В кабинет вошли двое — огромный узник в чёрной робе и герн в серой форме. К сожалению, у принца не было изображения Боона, чтобы опознать его.
Когда рокнер представил заключённого, Боко вперил в того взгляд, пытаясь определить, чем Дин испугал наимудрейшего Ий-ти. Он хорошо помнил наставления таинственного собеседника Алехандера в отношении этой личности, и что существо можно убить, только выбросив в открытый космос.
«Вероятно, так и есть, — размышлял Боко, снизу глядя на заключённого, — но сейчас нужно оценить полезность Боона. Может, не следовало ради него лететь за сотни парсек и нарушать закон? А вдруг это переодетый громила, который, подобрав момент, нокаутирует меня?»
Боко неплохо разбирался в людях. Будучи капитаном, он сам комплектовал корабли специалистами и беседовал со всеми, кто хотел летать с ним. Ведь от членов экипажа зависели как его жизнь, так и успех проводимых операций. Старый пират редко ошибался, а потому смог на борту «Эрадона» отпраздновать своё восьмидесятилетие. И сейчас ему надлежало вспомнить прежние навыки.
Безразмерная роба мешком висела на заключённом. Боон был выше принца, но гигантом не казался, вероятно, из-за худобы, что объяснимо: тюремная еда никогда не отличалась калорийностью. На открытых участках тела белела кожа с желтоватым оттенком. Голова была лысой, и никаких тату, по которым пираты многое определяли.
Боко отметил, что заключённый держался раскованно, но с готовностью вступить в бой. У него был оценивающий взгляд сильного мужчины. Он с вызовом смотрел на окружающих, а в глазах угадывались мудрость и величие, подобное королевскому. Боон не суетился, не заискивал и не бросался с расспросами. Его поведение не соответствовало ни преступнику, ни солдату, ни пирату. Боко редко встречались такие люди.
«Это не овечка, а умный хищник, который берёт от жизни всё, что пожелает, — рассуждал принц. — Никчёмную душонку растворила бы тюремная одежда, но Боон даже в ней остаётся собой и производит впечатление сильной личности. Он не закоренелый бандюган или авантюрист с парой извилин в мозгах, одна из которых — «я сам бог», а другая — жажда наживы.
Хм. На тюремного охранника парень не похож. Эта личность привыкла к самостоятельности. По-видимому, Боон оказался в колонии из-за не зависящих от него причин. В жизни ведь, как известно, всякое случается. Если Дин спас Амадею на Этране, а та предала, то его вполне могли запереть в тюрьму. Против власти невозможно сражаться одному».
— Сколько отсидел? — спросил принц, глядя на узника.
— Четыре месяца, — с достоинством произнёс заключённый после короткой, но многозначительной паузы.
«Боон сам оценивает ситуацию и прикидывает, какую можно извлечь выгоду, — анализировал Боко. — А такой подход к жизни у того, кто имеет силу и может её применить. Когда надо, он отступит, но это будет не поражение, а тактический отход. Пожалуй, если бы Дин был капитаном, я пошёл бы с ним в пренду».
Понаблюдав за незнакомцем, Боко произнёс тоном, не допускающим возражения:
— Рокнер, я забираю этого человека.
Офицер ничего не ответил и даже не поднял глаз. А заключённый стоял молча, будто происходящее его не касалось.
— Рокнер, уберите солдат из коридора, — велел принц. — Мне не нужны инциденты.
Крелан повернулся к стоявшему навытяжку офицеру и вымученным голосом произнёс:
— Герн, всему личному составу собраться в учебном корпусе. Отбой тревоги.
— Вас понял, — ответил офицер и покинул кабинет.
Из открытой двери донеслись звуки шагов множества ног, и вскоре здание погрузилось в тишину.
— Рокнер, сопроводите нас к кораблю, — скомандовал Боко.
Офицер тяжело поднялся и, обогнув стол, направился к выходу. Принц кивнул заключённому на дверь, и тот молча последовал за кумом.
Боко наблюдал за шедшим впереди узником и задавался вопросом: «не совершаю ли я ошибку? С Бооном нелегко будет справиться, если он вздумает напасть, а ведь нам предстоит лететь по космосу. Пока я не знаю ответ».
Папа Боко редко отступал от намеченных планов, да и окончательные выводы было ещё рано делать, поэтому он продолжал операцию, но удвоил бдительность.
В коридоре принц и заключённый напряжённо прислушивались у каждой двери, сомневаясь, что рокнер отпустит их, и ждали нападения. Но тишину нарушал лишь стук деревянных башмаков узника. Никого не встретив, мужчины без приключений спустились по лестнице на первый этаж и вышли из здания.
Оказавшись на площади, Боко ощутил себя мишенью. Здесь негде было спрятаться, зато удобно напасть. Рокнер будто специально шёл кратчайшим путём к возвышавшейся над бараками стене, а под ярким солнечным светом в любого из мужчин не попал бы разве слепой.
Забыв о жаре, принц осматривался в ожидании атаки либо выстрела из засады. Тут было много укромных мест для снайпера, а Боко совсем не знал территорию и потому нервничал. К сожалению, пришлось действовать на Тригоне без должной подготовки, чего капитан раньше себе не позволил бы. К тому же Боко не мог положиться на похищаемого им узника, и его тоже воспринимал в качестве источника опасности. В голове бывшего пирата возник такой сценарий: рокнер с помощью ряженого солдата выманил принца на открытое пространство, где его можно поразить метко брошенным камнем либо дубиной. А от такого оружия наниты не защищали.
Но площадь и примыкавшие к ней улицы оставались безлюдными. Пройдя около половины открытого пространства, боковым зрением принц заметил какое-то движение между деревьев, и сразу из его рукавов выскользнули униксы. Но мигом позже он понял, что это ветерок колыхал листву. Напряжение зашкаливало, и Боко уже не прятал оружие, а взглядом едва не ощупывал каждый выступ и дерево.
Как оказалось, волновался он зря. Никто не помешал им подойти к стене. Рокнер набрал код, и массивная дверь отъехала. Лишь когда сзади закрылся проход, Боко облегчённо вздохнул и спрятал оружие. Но он не позволял себе расслабиться, ведь ещё предстояло дойти к яхте и затем взлететь.
На космодроме по-прежнему царила жара, и горячий ветер гонял пыль, сразу захрустевшую на зубах. Вид «Хасикаты» взбодрил Боко, и он, опередив рокнера, устремился к яхте. Существовала опасность атаки со стены, но уже казалась маловероятной. Проще было оглушить похитителя на территории городка, а вблизи корабля нападать безрассудно. На борту ведь мог находиться стрелок, который убил бы рокнера.
Боко сразу открыл шлюзовую камеру «Хасикаты». А когда подошёл заключённый, бросил ему:
— Заходи.
[justify]Не проронив ни слова, Дин поднялся на корабль. Его молчаливость удивила Боко. «Человек, которого похищают из тюрьмы, мог бы поинтересоваться — кто и зачем вмешался в его судьбу. Либо ему без разницы — лишь бы покинуть Тригон, либо он настолько уверен в себе, что не боится
