Тем не менее, в основе любых устремлений и решений природного сознания в живом существе заложена неудовлетворенность его сознания, поскольку живое, или активное существо стремится прочь от того, что у него есть, туда, где, как оно предполагает ощущениями, лучше, чем сей момент, то есть приятнее и выгоднее: сытнее, теплее, безопаснее и т. п. Но, как известно, полагаться на ощущения можно не всегда, что, например, доказывают регулярные полеты саранчи в пустыню или миграция рыбных косяков прямо в пасть хищникам на собственную гибель.
Высшим сознанием (самосознанием) свобода, или действие неудовлетворенности сознания проявляется как стремление к намеченной цели. Эта сторона сознания уже способна квалифицировать, то есть понимать по крайней мере видимые ограничения для стремлений человека к намеченным целям как неволю, а освобождение от этих ограничений как свободу «от», именуя поэтому ее независимостью, которая может быть достигнута настойчивостью в определенном направлении.
Кроме того, человек приобретает способность выбирать из некоторой совокупности то, что более соответствует его интересам как в данный момент, а также на будущее. Иначе говоря, благодаря неудовлетворенности самосознания человека, он обретает способность регулировать и планировать свою жизнь так, как ему хочется, но с учетом окружения, и оценивая заранее последствия запланированных поступков, то есть понимая, что за них придется отвечать как перед собой самим, так и перед собственным окружением.
Однако, это существенное добавление в сознании живого существа в форме самосознания, которое позволяет ему постигать себя в отношениях с сообществом и, как кажется, поступать разумно и ответственно, ничуть не убавляет действия низшего (животного) сознания, которое в любой момент может начать блокировать какие угодно стремления высшего сознания, если только ему покажется, что они противоречат выживанию данного человека или даже, если они могут ухудшить качество его жизни, или, напротив, когда низшее сознание человека накопит собственную неудовлетворенность наличными обстоятельствами до такого предела (мало еды, надоел холод и вредные соседи), при котором человек или всё сообщество бросится туда, где мелькнул горизонт лучшего по мнению низшего сознания, которое не умеет рассчитывать на длительный срок, но способно, при его достаточной наполненностью неудовлетворенностью, отодвинуть в сторону высшее сознание со всеми его аргументами, и заставить сообщество мигрировать в непригодную местность на погибель или вывести весь народ на безнадежную войну с соседями за лучшую долю, в которой он целиком погибнет.
Тем не менее, человек, который представляет собой слитое воедино природное сознание и самосознание в форме тела, есть вещественное проявление действия свободы как в инстинктивных, так и осознанных стремлениях. Внутренняя противоречивость этих стремлений и вместе с тем их слитность в основе не позволяет однозначно распределить действия человека на чисто сознательные и чисто инстинктивные. Поэтому четко предсказать действия любого человека или предопределить их невозможно, и в этом он так же свободен.
Тем самым свободные проявления человека, то есть его продвижение вперед, происходят посредством как инстинктивных, так и осознанных действий, в основе которых заложена неизбывная неудовлетворенность собой и своим окружением. Другое дело, в какой степени проявляется это фундаментальное свойство активности как в сфере низшего (животного) сознания, так в границах высшего сознания (самосознания).
Переполнение человека неудовлетворенностью, в частности, занимаемым им местом в обществе, например, в форме не вполне удовлетворенного стремления к власти, что входит в сферу животного сознания, ведет его к забвению всех моральных норм и сокрушению любыми средствами своих противников, тоже стремящихся во власть.
Переполнение человека неудовлетворенностью местом в жизни с позиции возможно наиболее эффективной защиты собственного достоинства, достоинства своего отечества от неправедного посягательства врагов, остававшееся втуне в обыденной жизни, а это сфера самосознания, заставляет скромного бухгалтера проявлять чудеса героизма на войне, где это свойство сознания позволяет ему, в отличие от обыденной жизни, развернуться так, как и не снилось профессиональным военным.
Подпитывают эту неудовлетворенность сознания, обусловливающую стремление к новому, не прекращающиеся и меняющиеся информационные потоки, пронизывающие всё существо человека, которые он может интерпретировать, обладая самосознанием, по-разному, в меру своего понимания. Тем самым каждый человек неизбежно совершает все время колебания от привычки, или устоявшегося образа жизни, к разрушению создавшегося немалыми трудами порядка, освобождению от него. Установив одно и приобщившись к нему, он рано или поздно начинает тяготиться им и решается изменить его, как бы ни сопротивлялась этому его внешняя консервативная натура.
Каждый человек, осознавая собственную смертность, вынужден определить для себя отношение к смерти - прежде всего, насколько он страшится ее, и что для него может быть хуже смерти.
Практика показала, что подавляющее число людей всячески цепляются за жизнь, даже понимая неизбежность близкого конца.
Сей факт указывает на родственность их сознания сознанию животных, которые, хотя не осознают себя как личности и не знают о смерти ничего, но, обладая способностью ощущать, не способны добровольно отказаться от ощущений никогда.
Это означает, что большинство людей не способны добровольно состояться как бесстрашные личности в привычной обстановке, то есть - без катаклизмов, во время которых ценность жизни теряется. Иначе говоря, в их сознании преобладает животная (лимбическая по мозгу или природная по сознанию) составляющая, а личностная составляющая сознания – самосознание – находится на сравнительно низком уровне, при котором неудовлетворенность самосознания ориентирована на изменения в собственном окружении с целью потребления большей частью материальных благ и развлечений, то есть его цели совпадают со стремлениями животного сознания, желающего привести ощущения к наиболее приятным, а также - на выживание любым способом, в частности, отрицающим жертвенность, за исключением особых случаев, которые унаследованы еще от животных.
Этот своего рода инстинктивный героизм животных проявляется в критических ситуациях угрозы нападения на их детенышей, при которых, например, самки птиц уводят хищников от гнезда подальше с большой вероятностью попасть к ним в пасть.
Подобная угроза, которую следует устранить ради спасения потомства, а значит и всего рода, возникает во время войн, землетрясений и т. п., вызывая как неподдельный массовый героизм, так и пробуждая к жизни отдельных великих героев, совершающих удивительные подвиги, которые они сами и не могли ранее предположить, поскольку занимались самой обычной работой механиков, врачей, учителей и т. д.
Этих героев можно назвать ситуативными, поскольку они появляются только в критических ситуациях, возвращаясь к обычной жизни с их ликвидацией, тогда как прочие герои всегда ищут и часто находят поле для приложения своих подвигов, только вот эти подвиги могут быть не только в защиту отечества или во благо народа (герои-альтруисты), но и ради собственного возвеличивания (бескорыстные герои с претензий на роль сверхчеловека).
Тем не менее, степень неудовлетворенности и внешние проявления как самосознания, так и животного сознания не одинаковы, распределяя людей на определенные группы по их поведению [16. Часть 3, раздел 4], и основной из этих групп является группа, так называемых, обывателей, составляющая от 80 до 90% населения.
Слабое развитие самосознания и столь же слабое проявление животного сознания (низкий уровень неудовлетворенности сознания в обоих случаях), которые находятся в уравновешенном состоянии, характеризуют основную группу любых сообществ. Все члены этой группы ориентируются в основном на собственный рассудок и опыт: занятые собой и собственным благополучием, они не стремятся ни к «высоким», ни к «низким» целям, ограничиваясь желанием беспроблемной и сытой жизни, в которой неприятности желательно видеть только на экране монитора. Обыватели не испытывают стремления к новому за счет собственных усилий, добиваясь более комфортного состояния в жизни с позиции простого приобретения и потребления ее благ.
Поэтому сравнительно редким исключением являются индивиды, презирающие сытое благополучие и не боящиеся смерти, но не по глупости и не в силу обстоятельств, а с пониманием того, что есть нечто выше или хуже смерти, что каждый из них представляет по-своему, в зависимости от развития собственной личности, то есть - развития самосознания.
Для них смешна и нелепа корысть. Многообразные блага, почести и слава их так же мало волнуют. Этими свойствами они, кстати, отличаются от большинства общепризнанных героев, которые на самом деле – просто фальшивка, даже такие знаменитости как Цезарь или Наполеон, которых, в частности, Ницше считал наиболее близкими персонами к сверхчеловеку, но, тем не менее. не относил их к таковым, понимая всё же, что наглость, безжалостность и корыстолюбие этих персонажей истории несовместимы с героизмом.
Истинных героев, основными особенностями которых является осознание своей великой миссии, бескорыстие, жертвенность и преданность обретенным идеалам, интересуют иные ценности.
[justify]Одних – героев-альтруистов – волнует мировая несправедливость, и они желают восстановить справедливость так, чтобы все жили хорошо и были бы такими же смелыми и
