Ярость проникла в каждый член тела, придавая ему собственных, незаимствованных сил, гонящих его на врага. Отбросив кандалы сковывавшего его страха, скорбящий юноша зарычал и бросился вперед, намереваясь вновь завладеть копьем. Но и солдат не стоял на месте, пытаясь не позволить противнику достичь цели. Хоук на бегу перекатился по земле, уклоняясь от летящего ему в грудь меча и быстрым движением выдернул копье.
Теперь все движения подпитывались праведным гневом, поэтому юноша не сдерживался и безрассудно шел в атаку, не задумываясь о защите и сохранении собственной жизни — главное отомстить за сестру и родителей, а что будет дальше неважно. Однако последний из троицы оказался более умелым бойцом, чем его покойные товарищи. Мужчина с легкостью уклонялся от наконечника копья, норовящего пронзить его плоть. После очередного обмена ударами Хоуку наконец удалось выбить меч из рук неприятеля, а следующим движением проколоть мужчине внутреннюю часть бедра.
Враг схватился за древко, выдернул его из ноги и разломил пополам, после чего упал на колено, не в силах больше стоять на ногах. Отбросив сломанное древко, Хоук кинулся вперед и повалил мужчину на землю, нанося по незащищенной шлемом голове удар за ударом, и превращая кожу на костяшках кулаков в окровавленные ошметки. Остановил Хоука кинжал, внезапно вонзившийся ему в шею.
Широко открыв рот от боли и удивления, парень перед смертью посмотрел назад, попытавшись взглядом отыскать младшую сестру, после чего рухнул на бок и испустил дух. Раненный солдат с огромными усилиями отпихнул от себя тело погибшего юноши, и отполз к дереву, опершись на которое попытался перевязать рану и остановить хлеставшую из перерубленной артерии кровь, но так и не успел.
***
На площади за деревенскими воротами бесновались княжеские пехотинцы. Кто-то развлекался с немногими оставшимися в живых селянками, кто-то добивал выживших, кто-то поджигал еще нетронутые огнем дома. Святой Инквизитор стоял рядом с небольшой статуей местного князя Генриха, на чьем каменном лице играли отблески пламени. Зорг безучастно наблюдал за происходящим, лишь изредка кивая в знак одобрения очередного убийства. Узнай правитель, чем заняты его люди, Храму пришлось бы ответить на множество неприятных вопросов. Однако Инквизиция не отчитывалась перед мелкими князьками, как и перед более могущественными и влиятельными правителями, вроде королей соседних Лама и Небесного королевства.
Закончив с жестоким поручением, рядом с ним столпились полтора десятка пехотинцев, дожидавшихся менее расторопных товарищей, все еще занимавшихся убийствами и поджогами. Поставленная задача почти выполнена — в Долине не осталось практически ни одной живой души, не считая участников карательной экспедиции, которые заслужили индульгенцию на отпуск грехов и щедрую награду золотом. Запыхавшиеся солдаты с потными лицами ждали приказа о возвращении в столицу, но предводитель все чего-то выжидал.
Зорг ощущал присутствие незнакомой ему духовной энергии, отличавшейся от всех, кого ему прежде доводилось встречать за годы службы Храму. В его послужном списке значились не только расправы над безоружными крестьянами, но и успешная поимка и дальнейшая казнь куда более опасных врагов, сведущих в путях духа. И вот похоже ему предстояло выстоять во время очередного испытания веры.
Даже не пытаясь прятаться в тенях, через ворота прошел таинственный незнакомец, который остановился в нескольких метрах от людей Святого Инквизитора и оперся на полуторный меч. Незнакомец носил странные одежды, которых даже Зоргу, повидавшему за полтора столетия службы в Инквизиции, не доводилось видеть. Под капюшоном чернела тьма и Святой Инквизитор почувствовал, что этот человек должен быть предан очищению через смерть даже без повеления Великого Инквизитора — сама Ересь во плоти явилась к нему, чтобы помешать его планам.
— Кто ты? — насмешливо спросил Зорг, заметив пришельца. — Мне нужно знать, чья душа должна быть проклята.
— Безродный бродяга без имени, — спокойно ответил человек в капюшоне, разглядывая то, что осталось от деревни Лунный Серп. — А кто ты, чтобы спрашивать? Судья или палач? Или может быть все сразу в одном лице?
— Вот именно, я Святой Инквизитор Зорг. Лето, прикончи этого человека!
Самаэль терпеливо наблюдал за действиями пехотинца, поспешившего выполнить приказ священнослужителя. Под капюшоном вспыхнули два лиловых огонька, одно движение и голова сержанта слетела с плеч, упав у ног инквизитора. Солдаты быстро построились, готовя мечи и копья к бою.
— В моих руках меч правосудия, — взревел взбешенный Зорг. — Ты ответишь за безвинно убитого сержанта Лето. Солдаты, принесите мне голову этого еретика! Этой же ночью твое бездыханное тело будет брошено на корм свиньям, злодей.
Пятнадцать опытных бойцов в две шеренги медленно продвигались вперед, уверенно сближаясь с противником, который даже не пошевелился и не побежал в ужасе перед могучим воинством. Человек в капюшоне вонзил меч в землю и каждой из рук сотворил в воздухе полукруг. Повторив жест в обратном направлении, Самаэль создал кольцо из двух десятков длинных гладиусов, лезвия которых угрожающе смотрели на замешкавшихся пехотинцев. В следующее мгновение гладиусы закружились и достигая верхней точки кольца вылетали один за другим вперед, ища цель.
Зорг едва успел закрыться защитным барьером, задрожавшим под атакой нескольких гладиусов, но его подопечным повезло меньше. Поверженные солдаты падали наземь — к Самаэлю не приблизился ни один из них. Сбросив магический барьер, Святой Инквизитор прокричал: «Господь осветит путь во тьме и истребит скверну!», выставил перед собой амулет и ударил столпом света, осветившим все перед ним. Самаэль инстинктивно закрыл глаза рукой, но ничего не почувствовал — свет бога Инквизиторов не причинял ему вреда, вопреки ожиданиям храмовника.
— Довольно! — выкрикнул человек в капюшоне и взмахнул рукой, испустив перед собой едва заметную волну, ударившую Зорга в грудь и оттолкнувшую его на пару шагов. — Покажи мне, Святой Инквизитор, чем еще ты можешь побороть Ересь, ибо божественный свет никуда не годится.
На звуки вяло текущего сражения сбежались оставшиеся члены карательной экспедиции и, не дожидаясь приказа командира, бросились в атаку. Самаэль выхватил меч и закружился в танце смерти, за которым завороженно наблюдал Зорг, уже мысленно расчленявший поверженного незнакомца. Все еще живой человек в капюшоне ловко маневрировал среди дюжины пехотинцев, нанося точные удары, каждый из которых достигал цели. Простым солдатам не удавалось уследить за движениями необычного противника, который, как им казалось, двигался сквозь пространство неуловимыми рывками.
Самаэль развернулся к наблюдавшему за ним Зоргу и жестом пригласил инквизитора на бой. Однако храмовник уже успел убедиться, что ему не выйти победителем из честной схватки, поэтому он вскинул руки и принялся читать молитву на незнакомом Самаэлю языке. Поверженные пехотинцы медленно начали подниматься, принимая неестественные, кривые позы. В глазах мертвецов не было ничего, кроме безразличия и пустоты. Лишенные души телесные оболочки вздрагивали от каждого движения, но шли вперед, повинуясь воле Святого Инквизитора.
— Чудесный фокус, ты бы мог показывать его зевакам на ярмарках, — усмехнулся Самаэль и вновь вонзил меч в землю. — Но позволь спросить, это ты зовешь некромантией? Как же нелеп ты в своих порывах сокрушить несокрушимое.
Зорг не ответил, затаив надежду, что зомби разорвут врага на части. Человек в капюшоне поднял перед собой руку и сжал ладонь в кулак — ожившие мертвецы замерли на месте. Когда Самаэль выбросил вперед перст и указал на инквизитора, зомби развернулись и двинули на человека, вернувшего их к «жизни». Зоргу не оставалось больше ничего, кроме как начать защищаться. Теперь наступила очередь Самаэля стать зрителем в этом смертельном спектакле.
Святой Инквизитор отступал под натиском превосходящих сил мертвецов, но умело орудуя «мечом правосудия» в своих руках, постепенно уменьшал их количество. Спустя несколько минут ожесточенного боя Зорг стоял, тяжело дыша и озлобленно глядя на бездействующего Самаэля. На вспотевшем лице разгневанного поборника веры заиграли желваки.
— Я Святой Инвизитор Зорг и я не убоюсь темных сил, — сказал уставший храмовник. — Сегодня ты будешь истреблен. Клянусь именем Всевышнего.
— Снова и снова ты поминаешь какого-то Всевышнего, — заметил Самаэль и поинтересовался. — Позволь спросить о ком конкретно ты говоришь. Кому из богов служишь ты и твоя «Святая Инквизиция»?
— Богу справедливости, добра и милосердия, богу огня и очищения. Богу, известному как Элбериэль Светлый, первейшему из небожителей, — гордо ответил Зорг. — Он не позволит тебе ходить по этой земле, пока жив хотя бы один из защитников света.
Самаэль залился истеричным смехом, вызвав недоумение на лице инквизитора.
— Что смешного я сказал, еретик? Ты смеешься насмехаться над Великим Элбериэлем?
— Ты глупец, как и все твои соратники, — прекратил смеяться человек в капюшоне и заговорил вполне серьезным тоном. — Ваш бог давно погиб, и вы служите пустоте, которая не дает вам ничего — ни сил, ни света, ни справедливости. Не знаю, что подпитывает вас духовной энергией и позволяет показывать разнообразные «чудеса», но это точно не Элбериэль, которого давно нет. Поверь мне, инквизитор, я знаю о чем говорю.
— Как ты смеешь заявлять подобное? — разъяренно выпалил инквизитор и бросился в атаку, пытаясь мечом поразить человека в капюшоне, тот лишь уклонялся от ударов, пятясь назад.
[justify]— Отступись, Зорг. Сложи оружие и откажись от лживых