Сделав резкий выпад, Асмодей устремил копье в шею Извечного, но тот успел в последний момент уклониться и быстрым ударом оставил кровавую отметину на груди бога-демона. Чувствуя, что находится на грани сил, повелитель похоти снова бросился в атаку, пытаясь как можно скорее закончить бой. Не обращая внимания на хлеставшую по торсу кровь, божество закружилось в безумном танце, раскручивая копье над головой, пытаясь напугать противника.
Самаэль не собирался отступать. Отразив несколько ударов копьем, Извечный ответил сильным ударом бастарда, угодив неприятелю в бедро. Раненный бог опустился на колено, держась за древко своего оружия и тяжело дыша.
— Да, брат, мне следовало больше тренироваться, а не отдаваться плотским утехам, — наигранно дружелюбным тоном произнес Асмодей. — В воинском искусстве мне так и не удалось тебя превзойти. Однако я неожиданно вспомнил, что духовной энергии куда больше в моих жилах. Тебе не выстоять перед моими магическими атаками, Безымянный.
— Покажи, чему ты выучился, пока я спал, — вызывающее попросил Самаэль и выставил левую руку, готовясь к созданию защитной печати.
Вонзив копье в каменную плиту, падший бог вскочил и ударил врага десятками кинжалов, каждый из которых пытался найти уязвимость в защите Извечного, но тот со всех сторон окружил себя барьером зеленного цвета, дрожащим от столкновения со множеством мелких, но весьма смертоносных клинков. Осознав бессмысленность применения подобного заклинания, бог-демон изменил подход и вновь ударил, но на сей раз комбинируя физическое оружие и магию. Копье взлетело, развернулось острием в сторону Самаэля и завертелось вокруг собственной оси, после чего с оглушающим гулом устремилось вперед, раскаляя воздух.
Самаэль тоже изменил подход к обороне, вместо шарообразного купола, выставив перед собой многослойный духовный щит. Первые слои защиты раскололись, но вскоре копье замедлилось, потеряв атакующую силу, поэтому Асмодею призвал оружие назад в свою руку.
— Как ты можешь отражать атаки бога? — изумленно спросил Асмодей, устало опершись на копье.
— Большинству духовных приемов и заклинаний обучил вас я, Альрон, поэтому я прекрасно знаю, чего от вас ожидать. Но кое-что вам не доводилось видеть. Узри же — Домен абсолютной пустоты, — выкрикнул Самаэль и пространство вокруг сражающихся заполнилось непроглядной темнотой, даже обычно горящие во время боя глаза Извечного перестали испускать свет, скрывшись во мраке.
Асмодей разил копьем наугад, едва замечая какое-либо движение перед собой, но удары не достигали цели. Где-то над головой звучал пронзительный смех Самаэля, поэтому бог-демон ударил копьем вверх и опять промахнулся. Иного выбора не оставалось, кроме как призвать один из трех великих осколков Сердца. Вырвав источник света из своей груди, бог-демон наконец развеял мрак и получил возможность видеть на несколько шагов, но Самаэля так и не смог разглядеть. Появившийся из слепой зоны клинок полуторного меча со свистом отсек руку, державшую осколок.
Когда Асмодей упал на колени, держась здоровой рукой за поврежденную конечность, тьма рассеялась — Самаэль подобрал с каменного пола тронного зала осколок и внимательно осмотрел. Раздавив его, Извечный высвободил запечатанную духовную энергию и жадно впитал ее, после чего прикрыл глаза от блаженства и сделал глубокий вдох.
— Убей меня и покончим с этим, — попросил Асмодей, не смея смотреть Аразиру в глаза. — Если ты пощадишь меня, клянусь, что отомщу. Начну с того, что тысячи раз изнасилую твою суку, после чего выпотрошу, а затем и ее братца. Рано или поздно весь мир окажется в нашей власти, и ты не помешаешь нам. Мы будем править…
Асмодей не договорил, потому как Самаэль открыл глаза и ринулся вперед, отрубив богу-демону и вторую руку. Альрон завопил от боли, когда Извечный возложил на его лицо длань, из которой заструился лиловый свет.
— Сгинь во тьме, предатель, — прошипел Самаэль и бог-демон испарился, хотя на самом деле прорвал пространство и время, беззвучно крича в пустоте.
Альрон оказался в непроглядной бесконечной темноте. Мрак и холод проникли в каждую клетку бессмертного тела падшего бога, пытавшегося двигаться в первом попавшемся направлении, ища несуществующего спасения. Спустя часы полностью выбившись из сил, Асмодей осознал, что ничего не может сделать. Возможно, когда-нибудь ему удастся выбраться, но уйдут на это миллионы или миллиарды лет. Темный Космос стал для него тюрьмой, шансы сбежать из которой практически равны нулю.
Чтобы как-то скоротать время нескончаемого заточения, падший бог решил попробовать изгнать из божественного разума все зло, которое успело крепко там обосноваться. И вернуть себе первоначальный облик бога любви, покровителя семьи и плодородия, чье имя Альрон Красное Сердце, а не Асмодей Порочный.
Самаэль же поспешил вернуться в материальный мир, пока братья не почувствовали исчезновение одного из них и прибыли проверить, что произошло. Очутившись в своей комнате, Извечный заметил, что его внезапный уход поднял на уши весь дворец. В комнате сидела Лиара, а рядом с ней стояли принц и Хоук. По коридорам носились стражники, разыскивающие пропавшее божество. Звездный воин напугал всех гостей своим внезапным появлением — Самаэль вышел из портала, тяжело дыша и держа окровавленный меч в руке. Обычно едва заметная духовная аура теперь пульсировала, излучая жар. Заметив, что возлюбленная вскочила с кровати, Извечный погасил ореол и сбросил с себя плащ и доспехи.
— Где ты был? — воскликнула Лиара, подбежав к Самаэлю и обняв его за грудь.
— С Асмодеем покончено и мне удалось вернуть часть утраченной силы. Осталось еще два падших бога, но вскоре наступит и их черед.
***
Адрамелех и Астарот печально смотрели на полуразрушенный тронный зал Второго брата. Каждый из них наконец осознал, что они решили сыграть в опасную игру, и один из них уже проиграл. Такова цена величайшего предательства.
— Заполучив осколок Асмодея, Безымянный станет еще сильнее. Первый брат, я начинаю сомневаться в том, что наша авантюра закончится добром. Кажется, пришел час расплаты, — сказал Астарот, присев к обугленному участку каменного пола и проведя по нему рукой. — Кажется, это случилось здесь.
— Вы оба подвели меня, — строгим тоном произнес Адрамелех, подойдя к сидящему на полу младшему брату и встав у него за спиной. — В одном мы согласны — наших сил оказалось недостаточно, чтобы справиться с ним. Даже без Сердца, он все еще слишком силен. И вот мы утратили один из трех великих осколков. Однажды он завладеет и остальными — это вопрос времени.
— Что же нам делать? У тебя есть какой-нибудь план?
— Да, у меня есть одна идея, но не уверен, что она придется тебе по нраву.
— О чем ты толкуешь, Первый брат? — вопросил младший бог-демон и обернулся к стоящему у него за спиной Адрамелеху.
Первый брат на мгновение задумался, медля с ответом. По обезображенному лицу, покрытому незаживающими шрамами и ожогами, можно было догадаться, что он сомневается. Однако благоразумие взяло вверх над сердечными позывами — иного выбора не было, это их единственная возможность победить в этой войне. Астарот не успел отреагировать — Адрамелех, намного превосходивший его в боевых умениях, действовал слишком быстро и точно. Меч вонзился под сердцем. Слезы смешались с кровавыми потеками, украшавшими лик падшего бога, а в глазах читался безмолвный вопрос: «За что?!». Адрамелех загнал меч глубже в тело обиженно смотревшего на него Астарота.
— Прости, Третий брат, — едва слышно проговорил Адрамелех, вытаскивая клинок из тела родственника, после чего размахнулся и одним движением отсек ему голову.
Кулаком пробив грудную клетку обезглавленного брата, Адрамелех извлек великий осколок, прижал его ко рту и закрыл глаза, после чего разрезал грудь уже себе и вставил в рану новый, уже второй, источник духовной энергии. Покончив с поглощением, Первый брат поспешно ретировался, переместившись в свою цитадель, где он мог в безопасности переждать надвигающуюся бурю.
Волна первобытного страха пронеслась по планете, заставив людей падать на землю, где попало прятаться и в беспомощности плакать, ища спасения непонятно от чего. Некоторые люди, совершенно обезумев, сбрасывались со скал, перерезали себе глотки или в панике убивали близких. Наибольшее воздействие гибель Астарота оказала на прихожан и служителей Храма Света — статуи бога падали с пьедесталов, а церкви рушились, хороня под завалами тысячи несчастных.
Даже Самаэль почувствовал неописуемую тревогу — сердце бешено колотилось, а руки предательски дрожали. Быстро вернув контроль над переполненным эмоциями разумом, Извечный собрал волю в кулак, который поднял высоко над головой и испустил новую волну исцеления, невидимым куполом накрывшую столицу Небесного королевства. Это единственное, что он мог сделать. Жители Тансана в своем большинстве не пострадали — извержение ужаса унесло жизни лишь нескольких человек, которых сильнее прочих терзали суицидальные мысли. Остальным же повезло, что их исцелил звездный воин.
[justify]Поднимая лежавшую на земле Лиару, Самаэль пытался привести девушку в чувство, но та плакала в его объятиях и побивала грудь кулаками. Бесцеремонно схватив возлюбленную ладонями за лицо, Самаэль высвободил еще один сгусток целебной энергии, направленный непосредственно ей
