- Хоть сериал снимай! - хмыкнул Санька.
Он неловко повернулся и скользкая поверхность тут же подвела его: как когда-то Пашка, он упал на спину и стал медленно дрейфовать, не оставляя попыток подняться на ноги. В тот же миг и Настя, вздрогнув от неожиданности, ахнула и последовала его примеру. Она поплыла в десяти сантиметрах над гладкой поверхностью в противоположном направлении, туда, где минуту назад красовался экран, соединявший нас с Землёй.
Я с улыбкой наблюдал за ними.
- Ну сделай же что-нибудь! - сердито взбрыкнула Настя. - Стоит и смеётся!
Я сотворил под ногами у себя небольшой "пятачок" с тремя удобными креслами, подогнал его к Насте, помог ей подняться "на борт корабля", усадил в кресло и подъехал к Саньке. Тот, не обращая внимания на протянутую мною руку, уцепился за край "пятачка", подтянулся и, вскарабкавшись на его прочную поверхность, плюхнулся в кресло.
- Конфузишь меня перед дамой! - буркнул он смущённо, отряхивая с одежды несуществующую пыль.
- Где это мы? - спросила Настя, с тревогой озираясь.
- Есть, сударыня, такая загадочная планетка на окраине Галактики, - отозвался Санька. - Половина её покрыта зеркалами, а другую - населяют женщины.
- Женщины?
- Ну да. Поскольку мужская популяция сведена к нулю, и живут здесь одни только безутешные вдовы.
- А вам-то это откуда известно? - выгнула Настя бровь.
Я улыбнулся, а Санька поспешил ввернуть:
- Чай, не впервой в энтих-то краях! - И он хитро подмигнул мне.
- Так-так, - со значением постучала Настя пальчиком по подлокотнику, оглядывая меня снизу доверху. - И когда же это вы сподобились?
- Ну ты прям как сейчас на свет народилась! - изумился я. - Ведь я же тебе рассказывал, как мы предприняли небольшую экскурсию по Галактике по дороге к Танзу.
- То, что ты не спешил увидеться со мной, это я прекрасно помню, - уколола она. - И про Зеркальную планету помню. Но что здесь женский монастырь - слышу впервые.
Глаза её приобрели нехороший стальной оттенок и резали мне душу, словно лезвием.
- И что, он тебе не рассказывал, как мы сватали Пашку остаться здесь до нашего возвращения? - Санька попытался увести разговор со скользкой темы.
- Пашку?! - искренне изумилась Настя. - Здесь?!
- Ну да! - хохотнул Санька. - Танцовщица одна ему очень приглянулась. Вот мы и решили побаловать парня. Слава Богу, здесь вариантов - полпланеты!
- Ничего он мне не рассказывал...
Санька зря старался: Настя всё так же буравила меня колючим взглядом, отчего я непроизвольно съёжился и стал оправдываться:
- Ну забыл упомянуть... Да и не так уж это важно, в конце концов! - попробовал я гордо вбрыкнуть, но получилось это у меня как-то вяло и неубедительно.
- Вы, сударыня, зря на него зуб точите, - кинулся Санька на амбразуру. - По части целомудрия он, к вашему сведению, любому монаху фору даст! Не извольте сумлеваться! - добавил он, встретив ироничный взгляд "сударыни".
- Ишь, спелись! - чуть притупив лезвия своих глаз, усмехнулась Настя. - Ну? И где же всё это? Что-то никаких женщин я здесь не наблюдаю. Одни только... - она выдержала многозначительную паузу, во время которой насмешливо оглядела нас, и раздельно произнесла: - Сладострастники!
- Ошибаетесь, сударыня! - продолжал Санька валять дурака. Мне было как-то непривычно видеть его в этой роли. - Мы - так, мелочь пузатая! А вот главный-то сладострастник, к сожалению, за кадром остался: жена не пустила.
- И правильно сделала. То-то он и рвался сюда!.. Все вы хороши... - Настя всё больше оттаивала: глаза её опять поголубели и она потрепала меня по загривку: - Ну так вы мне и не ответили: где население-то?
- На другом полушарии, - выдохнул я облегчённо.
- А здесь кто живёт?
- Никто, - снова встрял Санька. - Этот "никто" оттяпал у аборигенов полпланеты на свои, никому неведомые нужды.
- И где же он, этот... "никто"? - Настя подозрительно оглядела стерильную панораму.
- А вот этого не знает, опять-таки, никто. Сколько ни искали, вокруг всё то же: небо, солнце, да бескрайние зеркала! Даже в недра заглядывали - чисто!
- Но ведь зачем-то же это построено?
- Само собой! Только хозяин об этом нам не рассказывал.
- Н-да... - Настя задумчиво покачала головой. - Представляю, сколько времени средств сюда пошло!..
- Насчёт средств - не скажу, не располагаю информацией, а вот времени понадобилось - всего-то одна ночь!
- Интере-е-есно! - удивилась Настя не без подковырки. - И откуда же такая осведомлённость?
Санька охотно стал посвящать её в тайны трагической истории этой планеты, которые удалось ему подслушать во время проповеди на ритуальной поляне. Попутно он добавил и живописных моментов, о которых я и не слышал раньше. Возможно, придумал для красного словца, а, может быть, и вспомнил. Во всяком случае, рассказчиком он был отменным, не чета мне, и Настя слушала его со всё возрастающим интересом, изредка поглядывая на меня, как бы приглашая к сопереживанию.
Пока Санька разливался соловьём, я побеседовал с браслетом и договорился с ним о мерах безопасности на тот случай, если сам Бей, или кто из его команды, внезапно почтит нас своим присутствием. Прежде всего, я попытался выяснить, каким количеством землеподобных планет располагает его память. Прозвучало какое-то неправдоподобно огромное число, запомнить которое я даже и не старался: нет нужды - есть, значит, есть. Для себя я лишь уяснил, что вариантов бегства в критической ситуации у нас имелось великое множество, а очерёдность их выбора я предоставил самому браслету.
Я также поинтересовался у него, существует ли возможность упростить процесс телепортации? Без всяких старомодных штучек: заклинаний и тому подобного. Он спросил, какой вариант меня устроил бы? Я пояснил, что в сложившейся ситуации потребуется мгновенный перенос всей нашей маленькой компании при первых же признаках чужеродного вторжения. Однако уточнил, что старый вариант перехода из одной точки пространства в другую тоже не лишён своей прелести и в своё время может понадобиться.
Когда все формальности были улажены, я обратился к почтенному собранию:
- Ну что, дамы и господа, вернёмся к нашим баранам?
- Не понял. Кого это ты так ласково? - поинтересовался Санька, ещё разгорячённый собственным красноречием. - Пал Ксанча? Или аборигенов?
- Я о генераторе совести.
- Что-что-что? - насмешливо подалась вперёд Настя и даже ладонь к уху приложила: мол, не расслышала.
- Да ты погоди насмехаться, - поморщился я, оскорбившись за коллективно выстраданную идею. - Сперва выслушай.
И я, где сам, а где и с помощью Саньки рассказал, до чего мы додумались, не утаив и результаты первого эксперимента. Это Настю больше всего "зацепило".
- Боже! - всплеснула она руками. - Ты и здесь успел наколобродить! Что ж ты такого там напредставлял, что люди стали из окон сигать?
- "Люди"! - мрачно усмехнулся Санька. - Эти "люди" уже в течение полугода методично сживали нас со свету! Не ругать его надо, сударыня, а памятник поставить!
- Ну, а всё-таки? - хитро прищурилась "сударыня". - О чём же ты думал, когда... это... ну, излучал? - подобрала она, наконец, нужное словечко.
- О чём?.. - покраснел я. - О любви... И о тебе, конечно! - тут же соврал я.
Разве можно было сказать ей всю правду? Хотя бы и многолетней давности?
Взгляд её как-то странно изменился:
- Это что же?.. Ты им внушал, чтобы они все хором любили меня?!
- Ну уж!.. Ты скажешь!.. - беспомощно развёл я руками и посмотрел на Саньку, непроизвольно ища поддержки.
- Сударыня! Сударыня! - поспешил тот на выручку, лукаво щурясь. - Вы слишком узко подходите к данной проблеме! Ведь здесь главное что?
- Ну и... что?
- Главное - вид эмоционального настроя, а не объект, которому он адресован. Браслет излучает эмоцию, а не информацию о самом объекте поклонения. Разницу усекаете?
- Усекаю... - Ядовитая усмешка так и кривила её губы. - Только вот одного усечь не могу...
- Ну-ну?
- Как вы это всё проворачивать собираетесь? На Землю-то теперь и носа не высунуть.
- Техническая сторона дела тебя не должна беспокоить, - сказал я. - Предоставь это мне.
- Да уж! - саркастически усмехнулась она. - Ты уж постараешься! Всё население Земли начнёт из окон прыгать! Почему-то любовь твоя в излучённом виде принимает какие-то странные формы. Не находишь?
- Вот тут вы, сударыня, в корне неправы! - опять пошёл Санька в атаку. - Я, вместе с небезызвестным вам Пал Ксанчем, то бишь - главным сла-до-страст-ни-ком, - ехидно осклабился он, - тоже имел удовольствие присутствовать при данном эксперименте. И, смею вас заверить, что на нас то же самое излучение подействовало совершенно иным образом!
- Это каким же? - в глазах Насти забегали чёртики.
- Ну, как бы это сказать?.. - на мгновение смешался он, подбирая сравнение. - Захотелось любить всех и вся!
- Ого! - нарочито громко рассмеялась Настя. - Другая крайность! Этак и до истощения недалеко!
- Да нет же! - поморщился Санька. - Не то! Совсем не то! Я вовсе не имел в виду сексуальную агрессию. Если что и было, так тут надо учитывать, что источник столь мощного излучения, - он мельком покосился в мою сторону, - сидел у меня под боком. А потому перегрузки были неизбежны. Так ведь в предлагаемом варианте излучатель, то бишь - генератор - будет висеть на высокой орбите. А с такого расстояния излучение окажется не столь интенсивным и проявления его воздействия, то есть результаты, окажутся несравненно мягче.
- "Будут...", "окажутся..." - Настя недоверчиво покачала головой. - Попахивает от вашей затеи, скажу я вам...
- Чем? - приготовился я обидеться.
- Да так... - неопределённо повертела она кистями рук. - Одни, как Санька говорит, эмоции.
- Надо так понимать, - поспешил заключить тот, что приёмная комиссия проект утвердила?
- Да какая я вам "комиссия"? - устало отмахнулась она. - Так только, мнение своё высказала... Делайте, что хотите, если вздумали брать на себя такую ответственность. Может, и правда, что дельное выйдет?..
*****
После некоторых сомнений мы приступили к делу.
- Первым долгом, - сказал я, - желательно определиться, сколько потребуется генераторов: один, два, десять или...
- Первым долгом, пресекла Настя мои измышления, - я бы всё же провела эксперимент над малой территорией. В пределах, скажем, одного города. И. если результат окажется плачевным, ещё не поздно будет всё переиграть.
Я согласился. Эта болтология, топтание на месте и переливание из пустого в порожнее мне уже порядком стало надоедать. Хотелось конкретных дел, а не бесконечных сомнений.
И я начал действовать.
В воздухе, прямо перед нами, на расстоянии вытянутой руки завис шар диаметром сантиметров десять-двенадцать. Поверхность его серовато-стального цвета выглядела гладкой и блестящей. Этакое спортивное ядро.
- Не очень-то он похож на источник любви, - раскритиковала Настя моё изделие. - Неужто совесть вот так и выглядит?
- Дело-то как
