Лара сидела и ждала продолжения.
-Потом были счастливые времена, потом тревоги за Ларика с его заиканием, я места себе не находила, возила его по специалистам. А муж зарабатывал деньги, и все у нас было очень хорошо. Пока не наступил этот период. Я стала какой-то неуправляемой, часто была неадекватной. Подруги пытались как-то уговаривать меня, но со мной такое происходило… трудно объяснить…
Ольга Николаевна закрыла лицо руками:
-Мне все стало казаться рутиной, вся наша жизнь. Я устраивала мужу скандалы на ровном месте без причины, а лишь потому, что он совершенно не понимает моего глубокого и утонченного внутреннего мира, тогда как он приходил с работы усталый и иногда выжатый как лимон. И никогда не возражал мне, пытался обнимать, задаривал подарками… Ты уже замужем, поэтому я скажу… Я стала отказываться от секса с ним. А потом… подала на развод. И теперь из гордости не могу уступить.
-Но вы ведь хотите все вернуть?
-Понимаешь, девочка. Вернуть что-то невозможно… ни молодость, ни любовь…когда все разрушено, когда сказаны тысячи слов, целый грязевой поток слов…
-Но вы ведь любите дядю Лёшу?
Ольга Николаевна молчала и смотрела в окно. Но потом словно очнулась:
-Мне казалось, что мы отдалились и перестали понимать друг друга. Теперь я поняла, что по-прежнему люблю его, но он, кажется, стал встречаться с другой женщиной, она намного моложе меня и хороша собой. Это приводит меня в отчаяние. Я не смогу простить измену… хотя мы и в разводе.
***6
Лара решила хоть что-то сделать для матери Ларика. И первым на ум ей пришло узнать, кто та девушка, с которой встречается свёкор. Для начала она поговорила с двумя своими хорошими подругами, и они посоветовали ей самой не соваться, ведь свёкор знал ее. Лара спросила Ларика как бы между прочим, где работает его отец. Ларик был очень занят дипломной работой, поэтому не обратил внимания на это. А Лара нашла в интернете трест, который он ей указал. И выяснилось, что дядя Лёша занимает там должность главного инженера. Поручать кому-то слежку за ним Лара опасалась, поэтому продумала наряд, в котором он бы вряд ли ее узнал. И прическу изменила, заплела косу и сделала улитку сзади. А кроме этого купила очки без диоптрий, в которых точно не была сама на себя похожа. В завершение прихватила кепку Ларика и отправилась на место.
У дежурных она узнала, что главный инженер на объекте до конца рабочего дня, а потом возвращается и работает в своем кабинете почти дотемна. Поэтому она села на скамью недалеко от здания управления треста и стала ждать. До конца рабочего дня оставалось полчаса, да и Ларик звонил уже два раза. Пришлось сказать ему, что она прогуливается по магазинам для хорошего настроения. Против этого у него не имелось аргументов.
Через полчаса подъехал дорогой чёрный автомобиль, Лара плохо разбиралась в престижных марках машин. Рено Аркана, который Ларику подарил отец, казался ей самым лучшим из всех. Из черного авто вышел дядя Лёша и какой-то парень, как поняла Лара, его помощник. А с крыльца к ним навстречу поспешила девица лет 30. Лара почуяла добычу и напрягла зрение.
Свёкор отдал девице пачку папок, что-то сказал помощнику, а сам снова сел в машину, уже за руль, отпустив водителя. На этом все они расстались. Лара сидела и думала. Даже если выследить девушку, с которой якобы встречается дядя Лёша, почти невозможно будет понять, какие у них отношения. Вряд ли главный инженер треста станет прилюдно фамильярничать с какой-нибудь особой. И вообще, где уверенность, что она работает вместе с ним. Может это какая-нибудь продавщица или соседка по подъезду. Признав свой первоначальный план провальным, Лара решила просто поговорить со свёкром – честно и благородно. Ведь накануне вечером она прочла почти все про климакс и была немало удивлена и обескуражена. Потому что ее собственная мать по идее так же уже подошла к 52-м годам, но ничего такого, что описывали статьи, которые прочла Лара, с матерью Лары не происходило. Напротив, мама являлась оптимисткой, занималась аэробикой в группе со своими подругами и часто очень весело проводила с ними время, чему папа радовался, потому что она не препятствовала его общению с друзьями за кружкой пива в баре. Иногда они оба встречались в конце своих посиделок только на пороге дома веселые и немного пьяные, но никогда не ругались, напротив, папа боготворил маму, а она цвела и пахла от этого. Ларе даже казалось, что сейчас они стали даже чаще обниматься и целоваться, чем, когда ей было, к примеру, лет 14-15. А бабушка всегда с улыбкой смотрела на них и говорила, что это и есть период второй молодости. И Ларик чувствовал себя с ними легко, потому что без стеснения обнимал Лару и часто на руках уносил ее в спальню.
Лара долго думала, как договориться со свёкром о встрече – по телефону или в сети. И все-таки написала ему в Контакте, что хочет поговорить, но только наедине и днем, поскольку вечером Ларик бы ее никуда одну не отпустил. Лара специально допустила в тексте сообщения наивное "очень-очень хочу", чтобы он не смог отказать молоденькой девочке, какой она была в его глазах. Сама Лара давно считала себя взрослой и вполне серьезной девушкой.
Для беседы со свёкром она распечатала одну статью о климаксе у женщин, самую дельную из прочитанных. Главным достоинством этой статьи являлось краткое и понятное изложение. На прочтение ее уходило от силы минут пять-шесть. И в этой статье были описаны примерно такие же симптомы и случаи, как у Ольги Николаевны.
Свёкор назначил ей встречу у себя в офисе в обеденный перерыв. Лара волновалась, долго не могла уснуть и утром рано встала. Хорошо, что Ларик убегал на консультацию в универ, поскольку он писал не только свой диплом, но и одну из частей работы своей жёнушки. Лара продумала всё до тонкости – что и как говорить свёкру.
Полностью его звали Алексей Наумович. Выглядел он спокойным и уверенным в себе мужчиной, Лара помнила его мягкие манеры, когда он поздравлял их с Лариком и когда потом дарил Ларе колье. Его вполне можно было представить эдаким интеллигентным дамским угодником. Он отличался крепким телосложением и наверняка умел повышать голос до грозного, Лара слышала только то, как он говорил конкретно с ней. Будь она старше, намного старше, наверное, влюбилась бы в него. Ларик имел похожие черты лица, хотя ростом немного обогнал отца и выглядел довольно атлетичным. Окружающих часто удивляло его заикание, ведь такой спортивный на вид парень по определению не может иметь подобный недостаток. Хотя спортивным он стал не так давно, раньше, подростком, Ларик напоминал гнущийся тростник.
Лара отметилась на вахте и прошла на второй этаж в кабинет главного инженера. Алексей Наумович встал, встречая ее, указал на диван, и секретарь тут же принес им чай.
-Я внимательно слушаю тебя, Ларочка, – обратился к ней дядя Лёша.
-Алексей Наумович…
-Можно просто дядя Лёша, – сказал он.
-Я принесла вам одну статью. Прочтите ее, пожалуйста. Можете при мне, можете потом, когда я уйду. Но обязательно. Она является важным дополнением к тому, что я вам скажу.
-Прочту при тебе, – ответил он и развернул сложенный вдвое распечатанный лист. Через пять минут он поднял глаза на Лару.
-А теперь я скажу, – продолжила она, – Ларик снова начал срываться и часто заикаться. Потому что тётя Оля… она очень страдает из-за тех ошибок, которые наделала. Она сама мне это сказала. На самом деле она очень вас любит и много раз хотела всё вернуть. Но даже не пытается, потому что считает, что вы уже нашли другую, моложе и красивей.
-Она говорила с тобой?
-Да. Я сама вызвала ее на разговор. Она сказала, что из-за этого у нее в душе сейчас всё время идёт дождь.
Алексей Наумович встал и отошел к окну. Лара смотрела на его надежную мужскую спину и плечи… а потом он достал носовой платок и вытер свои начавшие седеть виски.
-Спасибо, Ларочка, – сказал он. К ним заглянул секретарь и произнес:
-Алексей Наумович, вас ждут представители заказчика.
Свёкор сжал руку Лары в своих ладонях, после чего быстро вышел из кабинета.
***7
В конце апреля Лара в красивом шифоновом платье и Ларик в строгом сером костюме отправились на венчание его родителей в Церковь Рождества Иоанна Предтечи на улицу Ленсовета. На венчании после повторной регистрации брака настоял отец Ларика. Для этого Ольге Николаевне пришлось пройти обряд крещения, на что она согласилась лишь после колебаний и раздумий. Но все же выполнила пожелание мужа и на венчании искренне дала ему супружескую клятву: "Я беру тебя в мужья и обещаю тебе верность в болезни и здравии, бедности и богатстве, старости и молодости. Так помоги же мне, Господи, и все святые. Аминь".
Лара почувствовала, как в этот момент рука Ларика, которой он сжимал руку Лары, дрогнула. Лара взглянула на него и увидела, что в его глазах блеснули слёзы.
Позже, когда его отец снова благодарил Лару за всё, а мама даже поцеловала её в щеку, Ларик удивленно смотрел на все это, но молчал. И задал вопрос Ларе только дома. Когда она рассказала ему о своих разговорах с каждым из его родителей, он какое-то время сидел ошарашенный.
-И ты скрыла это от меня? Почему?
-Потому что ты слишком сильно переживал и мог только испортить все дело. А я в первую очередь заботилась о твоем спокойствии. Думаешь, я могла спокойно смотреть на твои мучения? Ты даже вновь стал чаще заикаться.
-Теперь я спокоен и счастлив. И всему виной был какой-то климакс? Что это вообще такое?
-Не забивай голову, у нас подготовка к диплому, – засмеялась Лара.
-А у тебя такого не будет? Мне и твоего пмс за глаза хватает.
-Не будет, моя мать вообще ничего не ощущает, хотя он у нее так же начался. Но проходит бессимптомно. Однако как говорит моя бабушка – это период второй молодости.
-Вроде как сорок пять – баба ягодка опять? – удивился Ларик.
-Ну… это начало, а климакс – самый пик.
-Господи, как у вас, женщин, все сложно.
Венчание родители Ларика никак не отмечали, приняли подарки и поздравления от друзей и родственников, от родителей Лары и ее бабушки, принесли всем свои благодарности, но на этом всё. Они не хотели шумихи и тостов, потому что целых два года прожили в разлуке и теперь только и ждали времени, чтобы побыть вдвоем. Оба оформили отпуска на работе и улетели в Турцию на две недели, откуда присылали Ларику и Ларе фото, где оба, в белоснежных летних одеждах, просто сияли улыбками и явно помолодели.
Через месяц Лара и Ларик защитились и получили заветные корочки дипломов, но праздновали недолго, всего неделю, потому что сразу после этого Ларик уехал на трехмесячные сборы военной кафедры. Когда он вернулся, его было не узнать. Ни о каком заикании больше и речи не шло. Ларик наконец-то стал по-настоящему взрослым, хотя для Лары, несмотря ни на что, он всегда, с самого первого дня, был таким.
***
© Copyright: Марк Шувалов,
декабрь 2024
