Экваториальные воды Атлантического океана 1756 год
Вот уже третьи сутки пиратский бриг Эсперанса мотается в водах Атлантики. Огромные волны с силой обрушиваются на палубу, сбивая с ног отчаявшихся морских разбойников, стремясь увлечь их за борт и поглотить в пучине. Команда выбилась из сил. И ни расслабиться, и ни раскурить трубки в тихом месте! Остается только уповать на Бога и посылать дерзкие проклятья Дьяволу. Даже сам капитан Питер Уорвик, старый морской волк, повидавший на своем веку немало, и тот не выдержал. Сплюнув жевательный табак и грязно выругавшись, он обратился к своему первому помощнику:
— Дьяволом клянусь, такой адской задницы мне ещё не доводилось видеть. Сдается, сами небеса разгневались на нас!
Вот так прямо и сказал: "адской задницы"! Первый помощник только улыбнулся в ответ. В отличие от капитана он не был столь импульсивен в своих высказываниях — предпочитал делать это более спокойно. Все-таки он знал грамоту и в свои двадцать три года успел прочитал несколько книг, среди которых главной была Библия. Но и ему, признаться, тоже было не по себе. Да и как тут сохранишь спокойствие — их старая посудина в любой момент может развалиться. Лишь только очередная гигантская волна вздымала её в небо, посудина сразу же начинала жалобно скрипеть. Она словно предупреждала: ещё немного и корпус её не выдержит! А потом начиналось падение и судно, стремительно набирая скорость, устремлялось в бездну. И сердце отчаянно сжималось, и разум прощался с жизнью. И каждый раз казалось: уж сейчас-то они точно не вынырнут!
Он тоже уже начал подумывать о каре господней, и на это у него были веские причины. На счету команды имелось немало неблаговидных дел. Сколько торговых судов, направляющихся к берегам Америки, было перехвачено ими и разграблено? Никто же этого не считал! А сколько при этом было загублено невинных душ?.. Да что там говорить. Три дня назад, когда океан был тих и беспечен, они захватили корабль, принадлежавший Османской империи. Там было много золота и драгоценных камней. Драгоценности забрали, а корабль вместе с командой сожгли и отправили на дно. Чтобы и следов не осталось! Чтобы турецкий султан подумал, что его судно попало в жестокий шторм и затонуло... Такое немыслимое коварство вполне могло разозлить Всевышнего. Возможно, его терпение закончилось!
— Я что-то не слышу ответа! — громко выразил свое недовольство Уорвик. — Диего, я к тебе обращаюсь! Если ты думаешь, что вправе пропускать мимо ушей слова своего капитана, разрази меня гром, тебе это даром не пройдёт!
— А что именно капитан хочет услышать? — смиренно спросил первый помощник.
— Дьявол тебя раздери!.. Я всего лишь хочу знать, этот ад когда-нибудь закончится? Ты же читаешь библию! Ты ближе всех нас стоишь к Богу и знаешь, что у него на уме.
— Я всего лишь раб божий, — пожал плечами Диего, — и мне не дано проникнуть в его помыслы. Я бы на вашем месте сейчас поменьше вспоминал Дьявола и усердно молился. Может тогда небеса нас и услышат!..
Странный этот Диего! Уорвик сплюнул с досады и задумался. Когда-то он подобрал этого святошу на испанском побережье в рыболовецком порту Пуэрто-де-Исла-Кристина. Диего было тогда двенадцать лет. Он стоял на причале с большой книгой в руке, в одежде настолько потрепанной, что выглядел настоящим оборванцем. Ботинки совсем разносились, из одного уже выглядывал палец. И только книга в его руке была почти новой, в дорогом кожаном переплете. Помнится, Уорвик подошел к нему и встал рядом:
— Чтобы подавиться мне куском недожаренной скумбрии, если я что-то понимаю! — сказал он тогда. — Я смотрю в ту же сторону и мне невдомек, что такого ты там смог разглядеть?
— Море! — ответил мальчишка и прижал книгу к груди.
— И это всё? — удивился Уорвик. — Ты так любишь море?
— А разве можно его не любить, сеньор?.. Мой отец был рыбак. Мы с мамой часто приходили сюда и смотрели, не появится ли на горизонте парус моего отца. Мы всегда узнавали его шхуну по парусу. Но однажды шхуна попала в шторм и её обломки принесло к берегу. До сих пор помню доски со шпангоутами, застрявшие среди камней, на которых было написано "София". Да, сеньор, шхуна моего отца называлась "София". А надпись эту белой краской писал я сам, тогда как отец направлял мою кисть... Никто тогда не спасся! Моя мать не смогла этого пережить, и вот теперь я остался совсем один.
На Уорвика слова мальчишки произвели сильное впечатление. Старый пират, чьё сердце настолько огрубело, что, казалось, подобные печальные истории не должны были его смущать, вдруг расчувствовался. Смахнув с лица брызги разбившейся о причал волны, а может это были слезы — кто знает, он неловко пробурчал:
— А что это за книга у тебя, парень?
Мальчишка поднял на него глаза и тихо ответил:
— Это Библия, сеньор.
Уорвик посмотрел на его изношенную одежду и с удивлением спросил:
— А разве ты можешь читать?
— Могу, сеньор, меня падре этому научил. Тогда ещё была жива моя мать и мы с ней часто ходили в церковь помолиться за отца. После молитвы падре доставал эту книгу и объяснял мне, как из маленьких букв складываются целые слова. Наверное я был хорошим учеником — прошло совсем немножко времени и я уже сам прочитал ему несколько страниц. Падре так обрадовался, что в награду подарил мне эту книгу... Не будет ли сеньор так добр, дать мне пару пенсов, чтобы я сходил к трактирщику Леону и он угостил бы меня гаспачо. А я бы сеньору за это прочитал главу из Библии.
Сердце пирата дрогнуло. Он положил руку на плечо мальчишки и произнес:
— А что если я предложу тебе кое-что посущественней? В ста ярдах отсюда стоит мой бриг. Наш корабельный повар сегодня готовит на обед паэлью из баранины. Разве это не лучше того постного супа, которым будет угощать тебя трактирщик Леон?
— Думаю, что лучше! — согласился мальчишка. — Честно говоря, я давно уже не ел настоящего мяса. Знаете что, сеньор, пожалуй, я приму ваше предложение, а вы потом покажете мне свой парусник.
— Обязательно покажу! — радостно кивнул головой старый пират и, неожиданно для себя, добавил. — Ну раз уж всё так хорошо складывается, давай знакомиться. Меня зовут Питер Уорвик. Я капитан брига Эсперанса, на борту которого тебе предстоит побывать. И гром меня разрази — ты увидишь там много интересного! Ты увидишь, как живут настоящие морские бродяги, и, если у тебя возникнет желание остаться на бриге и отправиться с нами в плаванье, дьяволом клянусь, я возражать не буду... Так как тебя зовут, парень?
— Зовите меня Диего, — ответил мальчишка. — Такое имя мне дали в нашей католической церкви, и оно мне, сеньор, очень нравится.
С тех пор прошло более десяти лет, Диего за это время превратился в настоящего морского пирата. Начинал с малого. На судне выполнял самую примитивную работу, которая на простом языке называлась "подай-принеси". Но быстро освоился и вскоре вместе со всеми лихо лазил по канатам и ставил паруса. В свободное время обучался фехтованию и стрельбе из мушкетов. Во время боевых действий подносить порох и ядра канонирам. На возраст скидку не делали — у пиратов так не принято. Если ты в команде, изволь рисковать наравне со всеми!.. Когда подрос, попросился в абордажную команду.
К этому времени его молодое тело налилось силой и обросло мускулами. Уже не каждый осмеливался состязаться с ним в перетягивании каната или борьбе прямо на палубе, когда нужно было прижать противника к доскам и удерживать, пока он не попросит пощады. Сила у Диего была просто фантастической, он мог своего противника ненароком и поломать! В фехтовании и стрельбе по мишеням тоже был одним из лучших. Нетрудно догадаться, что и в абордажной команде он тоже не затерялся. В числе первых Диего запрыгивал на чужой корабль, бесстрашно вгрызался с саблей в самую гущу схватки, чем удивлял даже отчаянных храбрецов. Он почему-то не испытывал страха, опасность его только пьянила! Очень скоро он добился уважения среди взрослых пиратов.
В минуты затишья читал собратьям по оружию Библию, которой очень дорожил и постоянно держал её в своем гамаке под истлевшим матрасом. Когда Диего спрашивали: как это сочетается — такая набожность и наплевательское отношение к божьим заветам? Ведь сказано же — "Не убий"! Обычно он улыбался и уходил от ответа. Это был его личный секрет, и он не собирался ни с кем им делиться. Странный этот Диего — иначе и не скажешь!
Владение грамотой позволило ему хорошо изучить лоцию, и Питер Уорвик, хорошенько поразмыслив, назначил его своим первым помощником. Диего перебрался с нижней палубы, где проживала команда, в отдельную каюту рядом с капитаном. Теперь они стали общаться чаще и Уорвик его как-то спросил, чего это он каждый вечер перед сном записывает в большую книгу, похожую на судовой журнал. "Веду дневник, — ответил Диего, немножко смутившись. — Здесь я подробно описываю все наши славные дела... И не очень славные! — добавил он подумав. — Чтобы потомки смогли беспристрастно оценить это время и вынести ему справедливый приговор!"
"Слишком заумно!" — подумал тогда Уорвик, но смолчал. В конце-концов из парня получился неплохой пират! А то, что в голове у него много ненужных мыслей, так это делу не мешает. Свои обязанности он выполняет исправно...
Ветер начинал слабеть. Волны уже не с таким остервенением кидались на парусник, и это указывало, что океан тоже устал! Первый помощник с капитаном переглянулись и вздохнули с облегчением. Ещё бы! Они в очередной раз обманули смерть! Многие от усталости валились прямо на палубу. У них даже не хватило сил, чтобы добраться до своего спального места. А океан, между тем, успокоился, и наступил полный штиль. Ночное небо усеялось звездами и ярко проступил огромный диск луны.
Диего раскурил трубку. В отличие от капитана он не любил жевать табак. У них на родине так не делают — в Испании табак принято курить! У его отца была особая трубка, вырезанная из настоящего бриара искусным мастером. Про себя он решил: когда станет взрослым, у него будет такая же. Вот это время и наступило! Он с наслаждением выпустил струйку дыма в небо и взглянул на Уорвика:
— Капитан, вы когда-нибудь видели такую большую луну? Помнится, мы дрейфовали у берегов Бразилии. Бразильская луна тоже была не маленькая, но здешняя — намного больше! Что скажете? Не следует ли воспринимать это, как знак свыше?
Уорвик нахмурил брови:
— Меня сейчас больше заботит, куда нас занесло! — недовольным голосом произнес он. — Нас мотало по океану не менее трех суток. За это время ветер несколько раз менял направление — где мы сейчас, одному дьяволу известно! А вдруг наш бриг уже находится у берегов Африки? Тогда нам очень не повезло! Там постоянно курсируют военные корабли португальской эскадры, и провалиться мне на этом месте, если они не ищут нас. Однако лично у меня не осталось уже никаких сил — эта адская болтанка измотала меня полностью!
— Вам следует отдохнуть, капитан! — сказал Диего и выпустил новую струйку дыма. — За Эсперансу