— А может быть и в самом деле позвонить в полицию?
Пискнула испуганно девушка. Ведь мы на нее больше трех тысяч потеряли…
Наташа попыталась утонуть в кресле, ну или как минимум стать вдвое меньше.
— Тысяча девятьсот шестьдесят пять евро — гостиница, билет бизнес класс княгине, билет туда и обратно, плюс гостиница Сереже… По инерции спокойно, несколько даже флегматично прошелестел Усталый, но тут же взорвался и, смахнув рукой со стола на пол всю ту канцелярскую мелочь, которой практически обязательно обрастает любая, пусть даже совсем небольшая контора.
— Ты что же предлагаешь, дура набитая? Что бы я, Жора Ленивый, самолично обратился к ментам за помощью? Что меня, дескать, старая арапка, хипесница мать ее, на четыре штуки зеленью кинула? Да меня на самой задрыпанной зоне на смех поднимут. И будут правы кстати, будут правы…
Жора Ленивый успокоился, безнадежно махнул рукой, скинул пиджак, рубашку и, закурив папироску сел на подоконник.
Вечерний сумрак, перемешавшись с сизым табачным дымом, осторожно вползал в комнату.
На большом, багровом кресле, обхватив колени руками, сидела заплаканная девушка и влюбленными потекшими глазами смотрела на своего шефа, его умный высокий лоб, небольшую аккуратно подбритую бородку и синюю татуировку на левом предплечье. Из густых, старательно наколотых облаков, вырастает красивый храм о семи луковицах и надпись, стилизованная под колючую проволоку:
«Не слушай маму, слушай звон кандалов»…
«Не слушай маму, слушай звон кандалов»…
