Приближалось время обеда, живот всё громче напоминал об этом. Виктор плотнее прижимался к окуляру микроскопа и пытался задерживать дыхание. Ничего не помогало: предательское бормотание голодного чрева раздавалось всё громче и настойчивее. Неудобно-то как! Напротив, за микроскопом, сидит Анюта Филина. Скоро месяц, как Виктор собирается с духом, чтобы пригласить девушку на свидание. А здесь такое!
Анюта – дама его сердца и частая гостья юношеских сновидений. Сама девушка об этом не догадывается. В «дамы» она посвящена около полугода назад, если точнее – после её дня рождения в конце сентября. В тот памятный день Аня притащила в институт огромный пакет, заполненный румяной выпечкой. По-детски, конечно, но то был незабываемый грандиозный праздник, когда вечно голодные студенты в ближайшем сквере поглощали домашние пирожки с яблоками, рисом, картошкой… Слюна обильно заполнила рот, Виктор сглотнул и бросил робкий близорукий взгляд на девушку, которая сидела достаточно близко, чтобы он смог её рассмотреть Из-под белой шапочки выбилась прядка тёмных, почти чёрных волос. Эта прядка и участок лба с бархатной, смуглой кожей… одного этого хватило, чтобы парень почувствовал приятное томление в нижней части живота. Кишечник вновь издал недовольный, особенно мощный звук, будто кто-то в его утробе протрубил в охотничий рог.
- Ну, что тебе надо? – мысленно вопрошал Виктор свой студенческий организм, - Что ты разорался? Что я – съел что-то не то утром? Вроде, всё как обычно – яичница и кофе с булочкой!
Посторонние мысли отвлекли парня от объекта наблюдения. Тем временем на предметном стекле произошли изменения. Палочки Мули, которым выпала честь стать героями курсовой работы студента третьего курса Рябкина Виктора, оживились и повеселели! Так, что он капнул им сегодня? Хлорид натрия… Интересно, как понравилась соль его подопечным? Пока непонятно…
Парень вдруг забыл о недовольно бурчащем животе, так его захватило действие, которое разворачивалось перед глазами. Полупрозрачные, чуть изогнутые бактерии, ещё недавно лежавшие кучкой, напоминая горстку пропаренного риса, быстро расползались, делясь на группы. Уже явственно было видно, что вся масса поделилась на три почти равные части, а бактерии всё не могли успокоиться. Казалось, что ими кто-то руководит, наводя в неорганизованной толпе подобие порядка.
- Ни фига себе, - прошептали губы, тоже самопроизвольно, без желания хозяина. Парень откинулся назад, чуть не упав с табурета.
- Витёк! С тобой всё в порядке? Что-то ты бледный какой-то? Не проглотил ли ты одну из своих подопечных? Или после вчерашнего никак не отойдёшь?
Вопрос раздался слева, где однокурсник Вадим экспериментировал с красной плесенью. Виктор аккуратно потёр притомившиеся глаза рёбрами ладоней, поправил респиратор и нацепил на нос очки.
- Устал, да и есть уже хочется… А на что ты намекаешь? – парень будто очнулся, - Какое «вчерашнее»? Ты же отлично знаешь, что я на ваши тусовки не хожу…
- Всё, тормози… разошёлся! Это я специально сказал, тебя взбодрить хотел! Вижу, что удачная была идея! Вон, разрумянился как! Всё! Всё! Сдаюсь и замолкаю!– Вадим поднял вверх растопыренные пятерни в жёлтых латексных перчатках.
Виктор быстро взглянул на противоположную сторону стола – Анюта, занятая своими наблюдениями, на происходящее никак не среагировала. Пронесло! Часы, которые висели на стене прямо над головой девушки, показывали полпервого. Ещё полчаса до перерыва…что он возьмёт в буфете? Чёрт, лучше не думать о еде! Взгляну, что там делают мои муляшки?
Виктор снял очки, аккуратно положил их на стол рядом с микроскопом и опять припал к окулярам. Будто почувствовав на себе заинтересованный взгляд, бактерии оживились и активно продолжили своё представление. Отдельные особи усердно начали выстраиваться друг за другом, образуя линии. Как в армии солдатики… только вот линии у них получались неровные. Средняя вообще замкнулась, образовав вытянутый овал, а две крайние изогнулись плавными зигзагами. Как-то одинаково изогнулись… Что-то эти зигзаги ему смутно напоминают? Точно, доллар американский!
Стоп! Виктор почувствовал, что его окатили кипятком. На предметном стекле, помещённом под микроскопом, чётко читалось: SOS.
- Этого не может быть! – у парня перехватило дыхание. Чувство паники возникло где-то в глубине сознания. Виктор давно и безуспешно боролся с особенностями своей психики – всё неизвестное повергало парня в лёгкий шок. Так, закрыть глаза и досчитать до десяти…
Через минуту, окончательно придя в себя, парень усиленно нажимал на фотопуск своего фотоаппарата, делая снимки происходящего на предметном стекле его микроскопа. Виктор ругал себя за то, что не догадался сделать это раньше, в самом начале процесса. Разумные микроорганизмы! Здесь пахнет Нобелевской премией! Именно ему, бедному российскому студенту удалось увидеть и зафиксировать доказательства этого!
«Так, надо всё хорошо продумать, как бы не увели открытие из-под носа! Тут пахнет огромными деньгами, быстро найдутся желающие принять участие в их дележе, а то и всё заберут… Господи, что же делать? К научному руководителю идти? Нет, нельзя, этот точно открытие себе присвоит, а о бедном студенте даже не вспомнят. Ещё припугнут, чтобы молчал… огромные деньги… для жизни опасно…»
Крупные капли пота выступили на лбу. По ложбинке спины пот струился ручьём, останавливаясь где-то внизу, напитывая собой нижнее бельё.
- Витёк! Перерыв, пошли в столовку!
Голос однокурсника заставил вздрогнуть. Тот стоял рядом, стягивая перчатки и с интересом поглядывая на его, Виктора, микроскоп. Один этот заинтересованный взгляд поднял в парне бурю протеста. Как в детстве, когда покушались на его игрушки.
- Вадик, иди без меня! Я пощёлкаю ещё немного, очень удачные снимки получаются! Ты же знаешь, как трудно хороший снимок сделать!
- Ну – ну! Смотри, не переусердствуй! Ань, пошли, составишь мне компанию?
Аня поднялась, потянулась и выгнулась, разминая затекшую спину и конечности. Невысокая, плотненькая она напоминала мягкую кошечку. Стянув перчатки и респиратор, девушка улыбнулась Вадику.
- Пошли! Кушать хочется, сил уже нет терпеть!
- Бери пример с нашего передовика Виктора Рябкина! Здоровья не жалеет, всё ради науки!
- Отстань от него! Пусть работает, если желание есть! Пошли, а то народ всё вкусное расхватает!
Через минуту лаборатория опустела. Шумная толпа студентов с топотом и смехом втянулась в воронку двери и затихла вдали. В помещении стало тихо. Тишину нарушали только громкое тиканье настенных часов, жужжание компрессора холодильника и щелчки затвора фотоаппарата.
- Глупая женщина! Ты ещё пожалеешь о том, что игнорировала меня! Миллион баксов это не шутка! Это ого-го-го!
Воображение парня рисовало картину недалёкого будущего – шикарный автомобиль, шмотки лучших брендов… На большее его фантазии не хватило.
- Ничего, ночью остальное нафантазирую! Мои хорошенькие! Что вы там делаете?
Он снял очки и припал к окулярам. Бактерии расползлись по всему стеклу, надписи не было!..
- Ну, миленькие! Напишите ещё что-нибудь! Вы же можете! Я вас перестану мучить… и выпущу… куда попросите, туда и выпущу! – схитрил студент. Бактерии не реагировали, беспорядочно ползая по стеклу.
- Чёрт, вы что – по-русски не понимаете? Вот ду-ю-вонт?
Студент не заметил, как стал обращаться к испытуемым вслух.
- Ведь была же надпись? У меня всё здесь зафиксировано, - похлопал он по цифровому фотоаппарату.
- А ты в курсе, что цифровые фотографии доказательством не являются?
В приоткрытую дверь заглянул смеющийся Вадик. За ним Виктор увидел фигурку Ани. Она не смеялась, а стояла с виноватым видом, покусывая губы.
- Влад, прекрати! Вить, честно, я не знала, что этот шутник задумал!
Виктор оторопело посмотрел на друзей и почти наяву услышал, как с прощальным звоном осыпаются его мечты, разбиваясь об пол. Впрочем, нет. Это упало стекло из его дрогнувшей руки.
- Ань, - лениво протянул Вадим, - не защищай ты этого олуха! Сколько раз говорили – перед опытом протирать предметные стёкла, даже если уверен в их чистоте на сто процентов. Хотя… - Вадим посмотрел на пол, - теперь его уже незачем протирать…
- Гад ты, Вадик! – наконец выдохнул Виктор. - Такие мечты разбил! Да ладно! – он махнул рукой, - Впредь наука будет! А ну, ребята, бегом в столовую, там, наверное, наши троглодиты уже почти всё съели!
Все в группе знали, что Виктор никогда не обижается на розыгрыши, но сегодня… Сегодня ему предстоит бессонная ночь. И он разработает такой план мести, что… Шутка ли – потерять миллион долларов! Ну, или почти миллион…
Читается хорошо. И сюжет интересный. Вот только последний абзац немного неуклюж.
И ещё. Поскольку всё это написано в стилистике чистой незамутнённой студенческой любви времён Шурика и Лиды, то пассаж о "сладком томлении внизу живота" выглядит как-то уж слишком физиологично.
Ну, вот так как-то
А как же об этом написать? Об этом томлении...
Спасибо, не ожидала, что прочтёте мою безделицу. Отдыхаю от поэзии, Там что-то не то уже пошло Про последний абзац подумаю, как его пригладить
Ну... не знаю как написать. Реально, конечно, у нас то и происходит, что описано, но надо как-то что-нибудь этакое придумать...
По окончанию же рассказа.
Ну, типа чего-то такого можно сделать:
- А ты в курсе, что цифровые фотографии доказательством не являются?
В приоткрытую дверь заглянул смеющийся Влад. За ним Виктор увидел фигурку Ани. Она не смеялась, а стояла с виноватым видом, покусывая губы:
- Влад, прекрати! Вить, честно, я не знала, что этот шутник задумал!
Виктор оторопело посмотрел на друзей и почти наяву услышал, как с прощальным звоном осыпаются его мечты, разбиваясь об пол.
Впрочем, нет. Это упало стекло из дрогнувшей руки Виктора.
- Ань, - лениво протянул Влад, - да не защищай ты этого олуха! Сколько раз говорили – перед опытом протирать предметные стёкла, даже если уверен в их чистоте на сто процентов. Хотя... - Влад посмотрел на пол, - теперь его протирать уже незачем.
- Гад ты, Вадик! - наконец выдохнул Виктор. - Такие мечты разбил!.. Да ладно! - Виктор махнул рукой. - Впредь наука будет! А ну, ребята, бегом в столовую, там, наверное, наши троглодиты уже почти всё съели!
Все в группе знали, что Виктор никогда не обижается на розыгрыши, но сегодня... Сегодня ему предстоит бессонная ночь. И он разработает такой план мести, что... Шутка ли - потерять миллион долларов! Ну, или почти миллион.
А как же об этом написать? 
Там что-то не то уже пошло 
Про последний абзац подумаю, как его пригладить 
И ещё. Поскольку всё это написано в стилистике чистой незамутнённой студенческой любви времён Шурика и Лиды, то пассаж о "сладком томлении внизу живота" выглядит как-то уж слишком физиологично.
Ну, вот так как-то