ИМПЕРИЯ СВЕТА
Серп и молот
Автобиографическое эссе
*Было время скотское, настало людоедское, что день грядущий нам готовит, что нас дальше ждет? (май 1995 года).
(Здесь и далее звездочкой * выделены цитаты из автобиографической книги Николая Бредихина «Исповедь одиночки» – Прим. редактора)
Моя истинная Родина - Империя света, и всю жизнь я считал (да и до сих пор того же мнения), что мне необыкновенно с этим обстоятельством повезло. В свое время я много путешествовал, но понятия не имею, как там и что за границей. Много ли можно увидеть туристом? Внешний лоск, природу, приветливых, обаятельных людей - по большому счету это ведь всего лишь красивая, но мало что дающая уму и сердцу, картинка. Знаю я хорошо только одну страну – Россию, и сколько ни изучал языков, преуспел только в одном из них - русском. Больше того - предложи мне сейчас кто-нибудь куда-нибудь съездить, просто так, без денег, отказался бы без раздумий. А когда-то ведь невероятно легок был на подъем.
Сколько я себя помню, меня постоянно убеждали, что я избранный, хотя бы только за то, что я советский. Ну а там, в других частях света живут люди либо обездоленные (этим надо помочь, несомненно), либо поганые кровососы-буржуины (здесь не может быть никаких примирений), либо совсем уж круглые дураки (вызволить их из тьмы и оболванивания может только тот свет, который моя Родина как раз собой и олицетворяет).
Я никогда не ходил в октябрятах, пионерах, комсомольцах, но в Коммунистическую партию Советского Союза вступил осознанно, придя к выводу, что изменить что-либо снаружи невозможно, сделать это можно только изнутри.
Изменить? В Империи света? О чем я? Да все о том же. С самых малых лет я видел вокруг себя слишком много несправедливости, несоответствия, раздвоения, которые считал необходимым срочно устранить.
Я не понимал, к примеру, родившись в деревне, как такая огромная страна, справедливо считавшаяся некогда житницей мира, став вдруг Вселенским Светочем, Оплотом Справедливости, Двигателем Прогресса, каким-то образом, в одночасье, сделалась неспособной элементарно себя прокормить.
Повзрослев, я нашел причину: рабский труд не может быть эффективным, надо отдать землю крестьянам, как когда-то было обещано, и тогда нам никогда уже не придется стоять в очереди за колбасой.
Я не понимал, почему рабочий класс стоит в общественной иерархии выше крестьянства. Может, товарищи рабочие сочли вдруг, ни с того ни с сего, что хлеб и прочая еда – пережиток капитализма? Мой желудок говорил мне обратное. Что же получалось: больше, чем Партии, я вынужден был доверять своему… желудку? Долой… Впрочем, подождем, пожалуй. Без желудка человеку никак не обойтись.
Но чего я не понимал совершенно: настолько пренебрежительного, поистине хамского, отношения к интеллигенции. Люди учились, защищали диссертации, двигали вперед науку, вооружали страну современным оружием, изучали космос, и… числились при этом париями, какой-то совсем уж завшивленной прослойкой.
Поразмыслив, я и здесь нашел причину. Раб не может ничего двигать, вооружать, изучать, изобретать. Здесь Партии ничего не оставалось другого, как допустить островок свободного труда и свободного человека. Пережиток, гнилое прошлого, но что поделаешь? Придется потерпеть.
Терпели. Пока терпение не закончилось, и «вшивая прослойка» не размела все вокруг, оставив в первую очередь себя, любимую, без денег, хлеба и работы.
Как ни странно, ни Рабочий класс, ни Крестьянство не вступились за свою обожаемую Партию, оставив мир без Вселенского Светоча, погрузив и планету, и державу нашу великую в кромешную тьму.
Но это легенда, сказка про очередного Мальчиша-Кибальчиша. С тех давних пор я не только повзрослел, но и значительно поумнел. Как же на самом деле все происходило?
Представления о прошлом у человека при всем желании не могут возникнуть сами по себе, они неизбежно должны основываться на каких-либо источниках, документах. Мы ведем речь об отрезке времени протяженностью в целое поколение. То есть, существует уже достаточно большое количество людей, которые не являются участниками или хотя бы очевидцами описываемых событий.
Однако даже и участники, очевидцы, в большинстве своем, лишены возможности утверждать, что их сведения не искажены, а уж тем более - абсолютно достоверны.
В чем причина? Первые два распада сопровождались мировыми войнами, последний (СССР) ограничился войнами локальными, которые многими воспринимаются и не войнами даже, а скорее, военными конфликтами.
Основные источники, документы того времени до сих пор засекречены, и по всем существующим на сей счет канонам два десятка лет – слишком короткий срок, чтобы появилась возможность ознакомить с ними широкую общественность.
Вот почему, рассуждая о крушении одной из величайших империй мира, далеко не всегда мы может утверждать что-либо наверняка, неизбежно приходится строить предположения.
К примеру, мы крайне мало знаем о том, как осуществлялось вмешательство в этот процесс извне, но еще меньше о тех силах, которые действовали в нем изнутри.
И, как ни печально это признать, ясно уже всем и каждому, что наши знаменитые диссиденты (в большинстве своем – действительно, герои), просто использовались, где втемную, где открыто в этой игре.
Я не историк, поэтому остановлюсь исключительно на глубинных процессах событий того времени. Знаю заранее, что с рассуждениями моими мало кто согласится, ну да я никому своего мнения и не навязываю.
Социализм невозможен был бы без атеизма. Никто никогда не допустил бы (и сейчас не допустит), чтобы какая-нибудь одна из ведущих мировых религий подмяла под себя все остальные. Для этого необходимо было сначала низвергнуть все их вместе взятые (в теории, конечно), а затем изобрести что-то новое, универсальное, приемлемое для всех людей на Земле. Однако ни разрушить ничего не удалось, ни новый Мессия так и не появился. Собственно, как и следовало ожидать.
То есть, в сути своей социализм был обречен изначально. Многим это до сих пор кажется странным, так как, если хорошенько присмотреться, явление это представляет собой чистейшей воды христианский фундаментализм, щедро сдобренный идеями Платона, Томаса Мора, Томмазо Кампанеллы и иже с ними, и пыталось оно воплотить в жизнь идеи, заповеданные нам Спасителем. Но всеобщее равенство, единообразие противоречит самой идее Бога, даже Природа подобного единообразия не может себе позволить. Возврат к исконным религиям был неизбежен, он и разметал, в конце концов, безжалостно в стороны искусственно созданный конгломерат.
Империя развалилась, но империя осталась. Назвать ее третьей по счету как-то язык не поворачивается, но то, что мы живем именно в империи, а не в республике, невозможно отрицать.
Хотите доказательств? Пожалуйста.
До сих пор никем не придумано лучшего способа управления людьми, чем метод кнута и пряника. На мой взгляд, на сегодня существуют только три его разновидности:
кнут и пряник в «джентльменском наборе» – это как раз и есть демократия;
один только кнут – диктатура, тоталитаризм;
один только пряник – имперская либерия: беспредел, цинизм, полное пренебрежение, как законами, так и понятиями, поголовное воровство.
Пряники у нас сейчас только для избранных, кнут – тоже строго на любителя. Так что от диктатуры мы убежали, однако вляпались, пожалуй, в куда большее зло.
В чем же выход? Казалось бы, легкий и единственный: дать всем республикам самостоятельность, и уже на основе ее объединить их в какой-нибудь Союз сродни европейскому. Скажем, Евразия - Евразийский Союз. Получится что-нибудь из этой идеи? Да ничего не выгорит. Поскольку та империя, которую мы имеем сейчас в России, главным образом не национальная (все нации у нас сейчас одинаково бесправны, так что ни одна из них при всем желании не может превалировать над другой, к слову, - история не знает других подобных, настолько гениальных, решений национального вопроса), а империя ресурсов. Империя хилая, скособоченная, и ничего до тех пор не выстроится в ней хорошего, пока эту скособоченность не преодолеть.
Преодолеть? Возможно ли такое? Да проще некуда. Было бы желание. Ресурсы ведь разные бывают.
В России главный ресурс, на мой взгляд – интеллектуальный. Он хорош прежде всего тем, что его легко можно перевести и в научный, и в промышленный, и в технологический. Вот только тогда это будет уже не империя. Да и от либерии останутся, соответственно, рожки да ножки.
Это кому-нибудь нужно? Власть имущим, например? Ни для кого ведь не секрет, что всякое богатство в современной России, так или иначе, замешено на воровстве, или уж, как минимум, на злостном укрывательстве от налогов.
Что, не нравится такой вывод? Так может, встряхнемся от спячки, откажемся от разрушения и перейдем, наконец, к созиданию? Вроде бы давно пора? Ну а коли так, будем исходить в первую очередь из того, что:
Люди объединяются друг с другом не для того, чтобы впасть в рабство, стать жертвами насилия и произвола, а для того, чтобы стать свободнее. Мера свободы в любой общности, любом союзе та же, что и во всех других сферах – справедливость.
(Ведомый Влекущий «Книга Вечной Жизни»)
Это в теории. А как на практике?
*Неожиданная, буквально с неба свалившаяся, свобода породила не менее неожиданный эффект: медленно, но неотвратимо она принялась разъединять когда-то великую державу с остальным миром путем деградации и оглупления людей, которые были и остаются в этом процессе невинными жертвами.
*"Стадо баранов должно остаться стадом баранов" – все удалось в этом слогане. С той лишь разницей, что бараны остались, а стадо… разбежалось. Ну а стая волков всегда стая волков.
В своем стремлении к Свободе мы должны сознавать, что в Обществе понятие это находится над понятиями Добра и Зла и, стало быть, способно порождать не только откровения, но и преступления.
(Ведомый Влекущий «Книга Вечной Жизни»)
Два героя повести «Мутные воды, река Сомнение», который я здесь читателю сейчас представляю, хоть и бегут в одной упряжке, но выбрали в жизни разные цели. Один из них, пусть ценой собственной жизни, все-таки пробивается к откровению, созиданию, другой так и остается с разрушителями.
(«- Хозяева, батраки, рабы и скоты. Загадка! Что-то вроде: козел, волк, лодка, река и капуста. Ну, вспоминай, вспоминай, Алексей! Река, лодка – понятно, но вот козла, волка и капусту надо поодиночке перевезти на другой берег. Начинаем с волка, от капусты даже и кочерыжек не остается. Ну и так далее! Так вот эта последняя категория - скоты: они ничего не решают, ничего не производят, толку никакого от них, а потребляют – немерено. Как, может, сократим поголовье?
– Запросто! – радостно возопил Подрезов. Он был в восторге, что так чудесно для него все нормализовалось. Что он жив и здоров, да еще расчистились перед ним новые горизонты. Из него вдруг, как подарки из мешка Деда Мороза, посыпались предложения одно изощреннее другого.
– Погоди, погоди, – вынужден был Игорь Викентьевич остановить его. – Тут тоже меру надо знать. А то ведь такая территория! Природа вакуума не терпит, набегут со всех сторон не человеки – всякого рода зверьки, с этими уже
!