Баллада о выстреле

БАЛЛАДА О ВЫСТРЕЛЕ

Все имена и события в тексте вымышленные. Любое совпадение с реальностью носит исключительно случайный характер.

Жесткий эротический трэш


После блистательно проведенной пресс-конференции 13-й чемпион мира по шахматам Гарри Вольфович Газаров поправлял здоровье в буфете Центрального дома шахматиста.

-Как вы замечательно выступили! – мягко и вкрадчиво говорили ему обступившие его знакомые и просто прилипалы, которым хотелось побыть вместе с великим шахматистом. – От всей души вдарили по врагам свободы, демократии и либерализма! Вы жестко дали власти понять, что никакой поворот к тоталитаризму и полицейскому авторитарному режиму невозможен!

Гарри устало кивал и улыбался. Грант заокеанских друзей был отработан, со дня на день ожидался следующий, еще более внушительный.

Он обвел взглядом уютный, скрытый от посторонних глаз рекламными щитами зал на втором этаже, где за столиками, накрытыми белоснежными скатертями, что выдавало определенный уровень заведения, сидело несколько посетителей не самого скромного достатка.

Симпатичная блондинка, сидевшая прямо напротив чемпиона, поймав его взгляд, весело помахала ему рукой.

„Она слишком хороша, чтобы меня отвергнуть…” – подумал Гарри.

Послав девушке в ответ жгучий взгляд настоящего джигита, он допил свое мартини и ледоколом направился к ее столику.

— Официант! Один джин-тоник и двойное виски! — радуясь звуку собственного голоса, декларирует Гарри Чемпион. Луч солнца прорывается наконец сквозь влажные тучи, и сразу становится веселее.
Он сел рядом с девушкой.
— За ваше выступление! — блондинка приподымает свой джин-тоник. — А почему вы больше не играете в шахматы?
— Мы должны изменить политическую жизнь в стране. Сломать вертикаль лжи и коррупции. Нет, я давно принял окончательное решнеие – сменить род деятельности. Я закончил работать над серией "Великие шахматные чемпионы". Заинтересованно слежу за шахматной жизнью, турнирами, но уже – как сторонний наблюдатель. В шахматах добился даже большего, о чем мог мечтать, и мне кажется, человек всегда должен пытаться раздвигать свои горизонты. Если мне простят некую напыщенность выражения – то 25 лет я защищал цвета своей страны, считаю, что сейчас делаю то же самое. Кстати, а как вас зовут, девушка? Где-то я вас видел.
— Мое имя Влада, и вы меня могли видеть по телевизору, у меня брали интервью после возращения из Турции, где я стала чемпионкой Европы среди женщин.
— Точно! Так это вы Влада Гунько?
— Да, это я. И давай перейдем на ты. – блондинка улыбнулась.
— За тебя, девочка! — Гарри Чемпион подымает свой бокал.
Тост нравится девушке. Она смеется, откидывая голову назад. Шея у девушки красивая, Гарри разглядывает ее с восхищением. Грудь у Влады уже упругая, не менее 3 размера, она утопает в просторной, на пару размеров больше желтой кофте, но из хаоса складок вдруг выпирает сосок, твердый, должно быть, раз так резко выпирает…
— Давай еще выпьем, — объявляет Гарри, — прелестная собеседница.
— Тогда шампанского! — восклицает девушка.
— Эй, человек! — Гарри машет официанту. — Шампанского!
Настроение у него стало совсем веселым.
Некоторое время они молчат. «Я ее выебу, — думает Гарри. — Что же еще с ней делать? Выебу, даже если мне придется ее изнасиловать. Выебу, даже если она откажется идти ко мне. Обниму за талию и в такси… Не то чтобы мне так уж хотелось ее, она ничем не лучше других, но раз уж она чемпионка Европы, я хочу посмотреть, как она себя будет вести. Меня интересует ее пизда… Молодая пизда…»
— Вы меня хотите выебать, да? — спрашивает вдруг шахматистка Влада, поймав его взгляд.
— Эй, девочка! — останавливает ее Гарри…
— Точно, хотите, — смеется блондинка, — но вы не в моем вкусе. — Она наклоняет голову набок, как бы приглядываясь к Гарри. В этот момент официант ставит на стол напитки. Влада с шумом осушает бокал с шампанским и продолжает: — Нет, вы не в моем вкусе. Вы весь — она останавливается, подыскивая слово, — в борьбе, в революции… а я люблю молодых студентов. — Она хохочет…
— Нализалась, девочка. — смеется Гарри.
— Какие ваши дальнейшие планы? — спрашивает Влада, продолжая осматривать Гарри.
— Приход к власти. — Гарри морщится. — Пора покончить с нынешней кликой. Учитывая, что путинское президентство воспринималось как президентство надежды и первые годы путинского правления объективно улучшили положение огромного числа людей, то сегодняшнее разочарование – это, на мой взгляд, прямая дорога уже к поиску альтернативы.
— У-у-у-у! Как интересно! — восклицает Влада. — Если у вас еще и оружие есть…
— Конечно есть, — невозмутимо соглашается Гарри.
Взглянув на покосившуюся внезапно желтую челку и коричневые, чуть повлажневшие глаза, Гарри убеждается, что девушка уже захмелела. Коктейль и джин-тоник смешались с шампанским и проникли через желудок в кровь юного существа. Теперь оно, развеселившись и, очевидно, вспомнив, что оно — женщина, заигрывает с Гарри-мужчиной… Пытается играть роль женщины-вамп, женщины-разрушительницы, роковой Влады. Жизнь Гарри, вспоротая, как подушка, разлетается пухом и перьями по ветру, а идол Влада улыбается уже следующей жертве.
— Что мы будем делать вечером? – внезапно спросила Влада. - Может, пойдем в кино?
— Угу, — мычит Гарри, — в кино хорошо. Пойдем в кино. Мой соратник Сергей Молодцов советовал посмотреть фильм „Товарищ президент”. Хочешь кофе?
— Во время чемпионата Европы я выпила литры кофе, - поморщилась Влада. - давай лучше выпьем коньяка!
— Давай, чемпионочка, — соглашается Гарри. Неожиданно ему становится весело. – а потом поедем ко мне.
- Гарри Вольфович, - блондинка уставилась на него. – при всем уважении к вам, как шахматисту, политику и литератору, автору многотомника „Великие шахматные чемпионы” я не пойду вместе с вами в гостиничный номер.
-Дура! – засмеялся Гарри. – У меня конспиративная квартира! И очень даже неплохая!
Когда они выбрались из ЦДШ около десяти часов вечера, обнаружилось, что Влада уже здорово пьяна.
Остановив такси, под неодобрительным взглядом узбека-шофера Гарри втолкнул в машину пьяное существо, а потом влез сам, подвинув девушку, как сумку или саквояж; та прошелестела одеждами по скользкой искусственной коже сиденья.
Гарри назвал недружелюбному шоферу свой адрес.
Назвав адрес, он подумал было, что, может быть, ему следовало бы отвезти пьяную свою собутыльницу к ней домой, ни во что не ввязываясь, и хотел было спросить у Влады ее адрес, но почему-то этого не сделал. И тотчас же понял почему. Ему хотелось девочку. При одной мысли о Владе в его постели у Гарри закружилась голова. «Хочешь девочку, старый развратник? — спросил он себя по-русски. — Хочешь, конечно, хочешь», — подтвердил он сам себе и ухмыльнулся довольно.
Оказалось, что девушка не способна даже передвигать ноги. Приложив Владу в лифте к стене, Гарри думал, что юные существа все же доверчиво относятся к этому миру, даже шахматистки, и позволяют себе расслабиться, пьянеть. От Влады и ее одежд несло приторными духами, алкоголем и мятной жвачкой. «Запах от нее, как от птушницы», — улыбнулся Гарри Тринадцатый.
Тайное жилище Гарри Чемпиона разместилось на девятом этаже многоэтажки в спальном районе. Он локтем зажег свет и положил спящую девушку на кровать в большей из двух комнат. С недовольным стоном блондинка тут же отвернулась от света и даже прикрыла рукою глаза. Над кроватью у Гарри висел его же портрет – подарок армянских болельщиков.
Чемпион скинул туфли девушки на пол и уже без всякой робости, без извинения, полновластно и твердо Гарри положил свою руку на бедро девчонки. Рука показалась ему неожиданно огромной, грубой и уверенной в себе. Чемпионская рука, чуть-чуть постояв на бедре юной самки шахматного племени, по-хозяйски съехала на обтянутую джинсовой тканью попку девчонки, помяв ее оценивающе, спокойно спустилась вниз, съехала с юбки и пошла, подрагивая от удовольствия, под юбку, по пути разминая ножки в колготках в сеточку, поднялась опять вверх, пока не нашла девчонкин вход. Большой палец руки уверенно и мощно врылся в место схождения девчонкиных ног и живота… Девчонка дернулась, доселе мягкий под нейлоном живот ее напрягся, и она спросила удивленно-сонным голосом:
— Что ты делаешь, Гарри?
— Пытааюсь тебя выебать. — сказал Гарри спокойно и серьезно. Уже обе руки его ласкали живот и бедра блондинки, сдвигали вниз сетчатый нейлон и вверх узкую юбку (на юбке, к счастью, имелся разрез)…
— Нет, нет, — пробормотала Влада неуверенно и заскользила руками по рукам Гарри. Но, наткнувшись на твердые мышцы и жилы Чемпиона, руки шахматистки неожиданно погладили Гарри.
— О-у! — вздохнула девчонка, когда плоть Чемпиона вошла в ее плоть, и подалась вперед. Гарри, держа Владу снизу за попку, бесстыдно мял запрещенные места и наслаждался сладким телом новой возлюбленной…

Гарри проснулся оттого, что на грудь ему внезапно опустилась тяжесть. Открыв глаза, он увидел, что на груди его сидит девчонка. Голая, только желтая кофта с изображением черепашек-ниндзя прикрывает грудь. Кое-где футболка разрезана, очевидно бритвой, и девичье тело светится в щелях.
— Доброе утро, лидер оппозиции! — сказала Влада. И прибавила: —значит ты меня выебал прошлой ночью, небритая обезьяна?
— Да, — согласился Гарри. — я тебя выебал.
— Грубо изнасиловал неопытную девушку, — торжествующе сказала девчонка. — впрочем, для вас привычно…
Влада уселась на Гарри верхом, как на лошадь; в десятке сантиметров от лица Гарри Чемпиона виднелся клочок черно-белой шерсти и уже там, внизу, на груди Газарова, невидимый, где-то раздваивался. Чувствуя на себе мягкую, возбуждающую тяжесть существа, Гарри засмеялся.
— Почему ты выкрасила это в черно-белый цвет? — спросил Гарри и левой рукой ухватил существо за клетчатую шерстку и подергал. Он и не подозревал, что любовь к шахматам у юной особы простирается до степени окраски волос на половом органе.
— Для себя, конечно, — невозмутимо сказала Влада. — моя страсть к шахматам…
— И этому они вас учат в РШУ, — укоризненно сказал Гарри Тринадцатый, еще раз поддев пальцем черно-белый мех…
— Эй, эй, — отвела его руку Влада, — не распоряжайся, пожалуйста, руки прочь! Это мое…
— Нет. Ошибаешься. — Гарри опять схватил девушку за клетчатый клочок шерсти, на сей раз пальцы его попытались углубиться в черно-белые заросли поглубже… — Это не твое. Твоя щель, — Гарри намеренно сказал это с горским акцентом, ему хотелось смутить девчонку, — принадлежит шахматам… — При этих словах он вдруг положил руки на бедра Влады и рывком переместил ее на десяток сантиметров вперед, так что щель девчонки оказалась у его губ, а черно-белый мех коснулся носа Великого Чемпиона…
— Ох, — облачком пара вылетело из губ Влады, когда язык Гарри коснулся ее нежных, совершенно запрещенных, огражденных обществом, уголков между ног. — Ох…
По нежности этих мест и уголков, по их размытости и нерезкости можно было с помощью языка и губ определить, что они принадлежат юной самочке из северных регионов, с нежарким солнцем, что они принадлежат самочке той местности, где девочки развиваются