СЛУЧАЙНОСТЬ
Все имена и события в тексте вымышленные. Любое совпадение с реальностью носит исключительно случайный характер.
Ресторан «Золотое руно» был, даже по меркам нашего города Энска, гадючником еще тем. Отделанные цветными стеклами окна, раз и навсегда завешенные грязными белыми жалюзи, отвратительная, какая-то лежалая, еда, и соответствующая публика — либо моряки с судов, останавливавшихся в нашем порту, либо мелкие уголовники. Либо дезориентированные вывеской гости нашего славного города.
Это был даже не кабак. Кабак все же подразумевает некий общепринятый этикет, пусть и низкопробный. А это был натуральный притон. Где даже воздух, казалось, разлагался, напитанный тремя страшными субстанциями — бессмыслицей, безнадегой и беспределом.
По вечерам туда захаживал играть в блиц и пить пиво давно сошедший с черно-белого татами экс-чемпион мира по шахматам Александр Валерьевич Факов, чье одутловатое с трехдневной щетиной лицо и раздувшийся как барабан живот давно примелькались посетилям ресторана.
Позавчера он был в ударе. Он одолел бывшего проездом в Энске чемпиона мира среди юношей Яна Незнающего. Ставки были умопомрачительные. Пятьсот евро были неплохим заработком для списанного на берег бывшего матадора.
–Мастерство не пропьешь. Такое впечатление, что пиво его бодрит и улучшает реакцию. — мрачно комментировал метрдотель ресторана, сорокалетний коротко стриженый шатен в очках и с бородкой клочком Михаил Самуэлевич Волопасов.
Помогал ему в нелегком деле управления производственным процессом вышибала Алексей Задорожный, бывший борец-вольник, даже бронзовый призер федерального округа в своем весе. Сто десять килограммов живого веса при минимуме интеллекта.
Тем памятным вечером, когда почтеннейший экс-чемпион прибыл на свой пост, дабы получить с перспективного юниора Яна честно выигранные пятьсот евро, в заведение забрела вызывающе неуместная компания.
В ее эпицентре выступали двое стильных молодых парней с черными волосами, черными глазами и голливудскими улыбками, что выдавало в них представителей самого угнетенного народа на Земле. Они были в светлых летних костюмах, белых рубашках и лакированных туфлях.
Александр Валерьевич проглотил слюну от зависти.
Умопомрачительных ближневосточных мужчин сопровождали две похожие друг на дружку блондинки в мини-юбках.
Оно бы, может, и обошлось, уж больно явный был перебор. И даже прозвучала неизвестно чья, но потенциально спасительная реплика «Гастролеры, бля! Цирк приехал».
Только звезды в тот вечер, как показали дальнейшие события, встали в нашем Энском небосводе как-то особенно криво. Скорей всего потому, что в это же самое время в «Золотом руне» гулял заслуженный таможенник республики Сергей Шапиро.
Репутация этого персонажа даже для таможенника была препаскуднейшая. Из достоверных источников было известно, как минимум, два эпизода из его послужного списка. В первом эпизоде он расплатился с работодателем при вступлении в должность фальшивыми деньгами, которые сам же украл из служебного сейфа своего нового шефа. Вместе с другими деньгами, там хранившимися. Спасло Сережу то, что начальника хватил кондратий, в смысле — инсульт, когда тот обнаружил пропажу.
Во втором эпизоде Шапиро продал знакомому комммерсанту партию задержанных контрабандных сигарет, предназначавшихся к показательному, с сюжетом по телевидению, уничтожению.
Самое же пикантное в обоих эпизодах то, что Сергей в состоянии критического подпития, что случалось с ним минимум раз в неделю, сам обо всем этом и рассказывал доверенным собутыльникам. Которые в состоянии критического подпития пересказывали эти увлекательные приключения уже другим доверенным собутыльникам, и так далее. При этом рассказы обрастали фантастическими подробностями, но суть повествования от этого не менялась.
Утром того дня Сергей прибыл из родного Северска в Энск на личном автомобиле со служебными номерами серии «ХЫЙ» (вот она, усмешка судьбы: вторая буква — Ы) с целью получения взятки от владельца задержаного по формальным причинам на границе республики груза. И получил ее.
Куда, спрашивается, нести такую радость? Сергей знал — куда.
Помимо нашего дорогого таможенника, присутствовали в кабаке в тот вечер еще несколько достойных его общества персонажей. Пришли они у Сереги на хвосте, в расчете принять посильное участие в праздновании взятки, о которой громкий шепоток гулял от Энска до поселка Сосновка и обратно уже почти месяц. Главное в таком деле оказаться в нужное время в нужном месте.
Но Шапиро, вопреки прогнозам, и ко всеобщему разочарованию, и сам куролесил вяло, и истомленных халявщиков к гульбищу не привлекал. В перерывах между рюмками он бросал в музыкантов пятисотрублевку, исполнял дикие па в духе Миши Джексона под песню «Косил Ясь Конюшину» и хватал при случае за задницу официантку Дашу. Вот и все веселье.
И тут эта троица, штаны белые, коленки голые!
Очумев от такого инопланетного вторжения, Сережа поплевал себе на ладони и заплеванными руками попытался пригладить засаленные патлы. Когда, по его мнению, прическа достигла нужной для предъявления гостям кондиции, Шапиро допил водку прямо из графина и пошел общаться. По дороге он завернул к эстраде, швырнул в исполнителя очередной купюрой и заговорщицки прошипел:
– Давай, короче, такой медляк, чтобы длинный был. Типа —невозможное возможно.
На первых тактах биланского шлягера Сергей проверил степень застегнутости ширинки и заодно почесался в том же районе.
Но тут диспозицию нарушил брюнет в белых штанах. Он тоже подошел к эстраде, поманил певца, выпускника музыкальной школы Диму Дубко пальцем и тихо сказал:
– Дружок, вот тебе пять штук и на сегодня ты свободен по техническим причинам. Вырубай свою кричалку и вали к маме пирожки кушать.
Слово клиента — закон. Отключились аппараты, на микрофонной стойке появилась табличка «Перерыв по техническим причинам», а оркестр сдуло, как листья с дерева поздней осенью.
Таможенник отследил действия белых штанов и остался крайне недоволен. Он взял стул, приставил его к столику гостей спинкой вперед, уселся и помотал головой.
– Меня зовут Сергей, — промычал Шапиро и попытался опереться на колено одной из блондинок. Та коленку ловко отвела, и наш незадачливый взяточник невольно отвесил непредусмотренный поклон, ткнувшись подбородком в спинку своего стула. Потрогав челюсть, таможенник удивился происходящему и вспомнил, наконец, ключевую фразу.
– Ты че, самая умная, коза?!
Вместо дамы ответствовал ее спутник.
– Совершенно верно, дружок. Она здесь самая умная. После меня. А тебе я советую засунуть свой поганый язык себе в задницу, вернуться на место и больше не мельтешить у нас перед глазами. От твоего вида аппетит пропадает. Брысь!
На переваривание такого длинного текста у Сергея ушло несколько минут. Этого хватило, чтобы Михаил Самуэлевич, лично обслуживавший инопланетных гостей, пристукивая от усердия каблуками, успел шепнуть Алексею, чтобы тот Сергея охолонул или на худой конец вырубил. Задорожный вывел Серегу на лестницу и сунул ему под нос свой громадный мосластый кулак.
– Сережа, это что, по-твоему? — задушевно спросил Алексей, дыша в лицо таможеннику рыбным супом и сигаретами «Пегас» сургутской табачной фабрики.
– Это? — Шапиро все-таки служил в армии, поэтому сосредоточился и посмотрел-таки на кулак. — Это твой кулак, Алеша, — твердо констатировал он.
– Ответ неверный, — вздохнул вышибала. — Это не кулак, Сережа, это выключатель. Будь хорошим мальчиком, и я тебя не стану обесточивать. Как понял? Прием.
– Я понял. Прием, — кивнул Шапиро и устремился в зал.
Алексей спустился на лестничный пролет, к зеркалу, перекурить и порассматривать старые шрамы на своем мужественном лице. Через несколько затяжек он услышал, как в зале раздался хлопок. Вышибала резонно решил, что шикарные гости и стартовали соответственно — с шампанского. Он задумался про красивую жизнь, и тут на лестнице сверху показались они, залетные брюнеты с улыбками до ушей, и их девки, клевые секстелки.
– Уже уходите? — Алексей шаркнул ботинком, как бы раскланиваясь.
– Что-то душно у вас, — улыбнулся один из брюнетов и приветственно помахал рукой. — Вот, попросились красавицы на воздух. Держи, командир! — красавец в белой рубашке помахал перед носом экс-вольника пятидесятиевровой купюрой и сунул денюшку в нагрудный карман вышибале.
– Если вы из-за этого придурка, то не сопереживайте, — пожал плечами Алексей. — Я сейчас его уделаю и отправлю. В дальнее плавание.
– Нет-нет, все в порядке, мы сейчас вернемся. Дамы решили сменить гардероб. Там у вас повышенная влажность.
Дверь за гостями хлопнула, и одновременно из зала донесся бабий вой.
Когда Задорожный вбежал в ресторанный зал, глазам его предстало следующее мало аппетитное зрелище. На столе, за которым совсем недавно сидели мини-юбки, грузно лежал заслуженный таможенник республики. Судя по валяющимся на полу осколкам от бутылки из-под шампанского и быстро багровеющей скатерти, вполне возможно уже бывший таможенник.
Из администраторской выглянул Михаил Самуэлевич.
– Алеша, чего там?
– Неприятность вышла, закрываться надо. Этот фраер залетный Серегу положил. Судя по всему, бутылкой из-под шампанского, —Алексей рассматривал осколки бутылки.
Михаил Самуэлевич вышел в зал, обошел с задумчивым лицом место происшествия, после чего с прищуром начал рассматривать оцепеневших посетителей.
– Заткнись, дура. Иди в милицию звони, — прикрикнул он на продолжавшую подвывать официантку. Даша закрыла лицо фартуком и убрела, зябко всхлипывая.
– А вы чего, уважаемый, сидите как засватанный? Давно свидетелем не были? — мэтр уставился на сидевшего напротив побелевшего с немигающим взглядом, неподвижного как статуя, Александра Валерьевича.
На полусогнутых ногах, повалив стул, экс-чемпион мира быстро убег через черный ход.
Когда метрдотель и вышибала остались одни, если не считать покойника, Михаил Самуэлевич озаботился хозяйственной частью.
– У него деньги должны быть. А он нам по счету не заплатил. Это не дело. Я прав, Алеша?
Задорожный кивнул.
– Тогда надо его быстро обшмонать.
Что они и сделали. Как-то даже избыточно быстро и профессионально.
Однако обыск пострадавшего привел к катастрофическим результатам. Было найдено сколько-то бессмысленной мелочи и удостоверение „почетный спермодонор республики”. Больше всего их обоих потрясло то, что на рядом с фотографией на непонятном удостоверении химическим карандашом было старательно выведено «холост».
– Ты чего-нибудь понимаешь, Алешенька? Если понимаешь, поделись, пожалуйста, с начальством, — Михаил Самуэлевич поплевал на руки и вытер их салфеткой с ближайшего стола. — А то скоро менты приедут. И тогда я уже конкретно умою руки.
– Это спец взял, — Алексей мудро покачал головой.
– Ты чего несешь? Какой, на хрен, спец?
– Который его убил. Когда он мне бабки в карман поклал, я сначала внимания не обратил, а теперь вспомнил.
На улице завыла ментовская сирена.
–Так чего ты вспомнил, ну? — Михаил Самуэлевич
