поинтересовался у компьютера: - Данные достоверны?
- Да, капитан! – подтвердил компьютер.
- Насколько мне известно, корабль нашпигован термодатчиками. Сообщи, в каких отсеках находятся люди.
- Капитанская рубка, медицинские узлы уровня А, пассажирские отсеки №5 и №7, изоляторы, шлюзовая, реакторный отсек и вентиляционный блок.
- Последнее можешь исключить из наблюдения, - скомандовал Виктор Викторович. – Ты ошибся при анализе. Датчики показывают температуру, созданную беспрерывной работой воздушного очистителя. Блок закрыт. Команда на открытие подается с капитанского пульта. Сейчас как мы видим, никого там нет и быть не может!
- Как будем успокаивать людей? – спросил Еремин. – Ведь многие, скорее всего, могут повести себя неадекватно. С кулаками накинуться, например.
Я посмотрел на Гомеля. Кок покраснел, печально вздохнул и виновато опустил глаза.
- У нас в оружейном отсеке есть минибоксы с ампулами «М-4-М», - ответил Дунайский.
- Причем тут газ классификации «Морфей»? – удивился Еремин. – Им на Сигме наши колонисты местную живность усыпляли для опытов. Мы должны доставить на Землю излишки, согласно указаниям руководства.
- Если не воспользуемся боксами с газом, можем вообще не вернуться! – напомнил старпом. – Сделаем так, Слава... Вениамин, Николай и Боря пойдут на камбуз, запасутся выпивкой, потом направятся к оружейному отсеку. Мы с тобой уже там будем их поджидать. Когда состыкуемся, берем в руки боксы с газом, а также план, где компьютер пометил отсеки, даем указание нашему виртуальному помощнику вырубить вентиляцию, и начинаем действовать. Предварительно подстрахуемся от неожиданностей респираторными масками. Они у нас тоже были. Всем все ясно?
- Нехорошо получается, - покачал головой Еремин. – Людей будем травить. Своих же.
- Слава, ты хренов либерал и гуманист! - сказал Дунайский. – Все пройдет как по маслу, не волнуйся. Ну, подумаешь, люди поспят немного. Мы им рты приоткроем, понемножку вольем алкоголя. Очнуться и все будет по-прежнему.
Заверения старпома были восприняты с оптимизмом. Мы принялись за работу.
Эти два часа я до сих пор вспоминаю как эпизод из кошмарного сна, который хочется забыть раз и навсегда. Все сказанное старшим помощником капитана воплотились в реальность нашими руками. За полтора часа мы прошли весь корабль, вдоль и поперек. С помощью газа разобрались с сексуально настроенными девицами из пассажирского отсека №7 и другими людьми, входящими в состав экипажа корабля, так и бывшими колонистами, которых мы забрали с Сигмы. Тяжелая это работа – тащить на себе девушек, одевать раздетых, поить чокнутых в отключке. Впечатлений набралось - до конца жизни вспоминать буду.
Когда операция «алкогольная промывка мозгов» подошла к логическому концу, мы распределили всех людей по каютам. Дунайский взял с каждого из нас слово не распространяться о случившемся. Люди и не вспомнят произошедшее, и так, по-моему, лучше всего для них. Мы же будем делать вид, что ничего не случилось. Дунайский в случае возникновения вопросов придумает какое-нибудь разумное объяснение. Поверят. Компьютер по команде старпома уничтожит все данные о ЧП, а после перегрузки всех своих систем даже и не вспомнит о загадочном пылевом облаке, необъяснимых с научной точки зрения последствиях, и о героических действиях отдельно взятых членов экипажа.
Получив разрешение Дунайского, я отправился в свою каюту, где и проспал несколько часов кряду. Даже проснувшись, почувствовал себя разбитым и немного больным. Безумно болела голова, ныла спина. Тело оказалось ватным и практически неподъемным. Сказалось, наверное, таскание девиц на плечах.
Когда по сети громкоговорителей прошло сообщение дежурного корабля о банкете по случаю праздника, я ничуть не удивился. Удивило, скорее, появление Николая Зотова с бутылкой «душегрейки» в моей каюте. Коля явился без приглашения, впрочем, оно ему и не нужно было.
- Ну, как ты? Не отошел еще? – справился он, присаживаясь рядом со мной, на койку.
- Нет.
- Будем отходить вместе, - довольно сказал Коля, вытягивая из пола складной столик. Закрепил ножки и поставил бутылку на столешницу.
- Уххх…. – я закрыл лицо руками и повалился на кровать. – Не могу сейчас пить. Настроения нету, желания нету.
- Сейчас все будет! – сказал Коля. – И настроение, и желание, и релакс вперемешку с катарсисом! Сегодня наш профессиональный праздник, не забыл? День Звездолетчика! День покорителей космических пространств! День начала межзвездной экспансии! День Сигмы, Лямбды, Хои и Дельтрона!
- Наливай! - махнул рукой я. – Только чуть-чуть, в целях успокоения нервов.
- Для этого и принес! - доложил Зотов, разливая «душегрейку» по стопкам.
Не успели мы выпить. Дверь моей каюты пискнула и с тихим шуршанием поползла в сторону. На пороге возникли фигуры старших офицеров – Виктора Дунайского и Вячеслава Еремина. Я мигом слетел с кровати, Зотов тоже вскочил и вытянулся по струнке:
- Здравия желаем старшим офицерам корабля!
- Вольно, - ухмыльнулся старпом. Тотчас окинул обстановку и остановился взглядом на столе, в частности – на бутылке.
- Значит, снова пьете? – хитро прищурился Еремин.
- Никак нет, младший помощник капитана! – выпалил Зотов. – Лечимся! Боремся с психологическим стрессом!
- Поговори еще у меня! – старпом шутя погрозил ему пальцем, и присел на край койки. Достал из внутреннего кармана мундира полулитровую бутылку немецкого шнапса «Юберг» и многозначительно поставил рядом с «душегрейкой». Еремин положил на стол пакет, вытащил из него несколько ассортиментных пайков. Кивнул Зотову:
- Наливай!
Коля разлил душегрейку еще в две стопки, раздал.
- Я очень хотел с вами выпить по поводу праздника, ребята. Если бы не вы, вряд ли нам удалось решить все наши проблемы, возникшие на корабле в последние сутки, - сказал Дунайский. – Посему хочу выпить за наших матросов, которые оказались настоящими звездолетчиками, и поздравить вас с праздником!
Мы «чокнулись», выпили, закусили. Еремин взял бутылку и разлил по стопкам «душегрейку». Тут в проеме каюты появился худой бортинженер, внешне очень испуганный.
- Что такое? – грозно нахмурился старпом.
- Извините, Виктор Викторович, - сказал бортинженер. – В большом зале произошла нелепая ситуация. В самый разгар банкета появилась медсестра Антонина Вышкина. Сейчас она взобралась на стол и показывает стриптиз! Ее пробовали снять и успокоить, но она кусается и брыкается!
- Ну что, орлы? – старпом рассмеялся и покосился на нас. – Проморгали голубку, да?
- Я разберусь! - сказал Еремин, поставил стопку на стол и вышел из каюты.
- Когда что-то подобное происходит на американских кораблях с интернациональным экипажем, они натягивают беззаботную улыбку от уха до уха и говорят: - «Добро пожаловать в Голливуд!». В нашем случае, это просто балаган. Давайте выпьем что ли?!
- За дружбу народов? – осторожно спросил я.
- За женщин! – расцвел в улыбке старпом. – Ведь жизнь без них лишена всякого смысла!
Максимушка, вернусь.
