КАЛЛИГРАФ
Однажды, деревенского юношу Андрея Михайлова из Михайловки, где-то под Тулой, собирающегося заканчивать восьмилетку, заметил председатель колхоза «Новый путь», когда посетил местную школу. Проходя по коридору, где висела стенгазета, он просил у директора школы.
- Кто это у тебя так хорошо буквы пишет? Прям, каллиграфически.
- Есть такой умелец! Восьмиклассник Андрюха, сын нашего Егора Михайлова, механика с МТС.
- Его я знаю, а сыны нет. Я с отцом поговорю, надо этого парня с себя в управу взять, после школы. Делопроизводителем. А там посмотрим.
Андрея долго уговаривать не пришлось, к тому же отец сказал ему.
- Может, в люди выйдешь, это тебе не гайки крутить.
Парень мигом освоился на новом месте, работа ему нравилась, а председатель гордился своими отчетами в район. Андрею ещё понравилась профессия бухгалтера, он быстро понял метод «двойной записи» и теперь помогал бухгалтеру колхоза, лихо гоняя костяшки на счетах. А Зимой, когда работы стало меньше, уговорил председателя направить его на месячные курсы бухгалтерии, к тому же нынешний бухгалтер плохо видел и часто ошибался. Так через два года он стал и бухгалтером, и делопроизводителем колхоза. Дело пошло до того, что председатель убавил годик, с тем, чтобы Андрей на год позже пошёл в армию.
ПИСАРЬ
Удача благоволила парню и в армии. Пройдя «курс молодого бойца», рядового Михайлова направили в первый взвод второй роты первого батальона сто десятого пехотного полка, что располагался в Белоруссии. Служба давалась ему легко. Строевая подготовка и физкультура, стрельбы и политзанятия шли своим чередом. Как-то раз, комроты захотел проверить, как идут политзанятия его солдат, тут ему на глаза попался конспект рядового А. Михайлова. «Ах, как хорошо пишет, поганец!» подумал ротный, и на третий день Андрея перевели в штаб батальона, а чуть позже в штаб полка, где он занял должность младшего писаря.
В сентябре 1939 года полк участвовал в Польской походе РККА, без боёв пошёл до Гродно и вернулся в место постоянной дислокации. Начальник штаба был доволен новым писарем: сводки написаны чётким подчерком, грамотно и без помарок. Немного погодя Андрей вступил в партию. А Весной сорокового его, как молодого коммуниста и отличника службы, направили на годичные курсы политруков. В этом ему помог комполка, который уходил на повышение. Так Андрей Михайлов очутился предместье Ленинграда, там в то время находился филиал Высшей Партийной Школы. Радости деревенского паренька не было предела.
ВОЙНА
Но она продлилась недолго, в июне 1941 года грянула война. Досрочный выпуск, один «кубарь» в петлицу – и вот младший политрук А.Е. Михайлов к защите Родины готов. В августе он попал в мотострелковую часть, которая вела арьергардные бои на Киевском направлении. Танковый обхват с флангов, и вот их часть оказалась в окружении. Его батальон почти полностью погиб. Разрозненные бойцы ходили по перелеску, сбиваясь в маленькие группы. Одну такую группу и возглавил Андрей. Пробираясь с своим, шли в основном лесом, по ночам. Еды не было, да и патронов почти не было. Под утро зашли в одну деревеньку – там их накормили, дали в дорогу хлеб и сало. Здесь ребята решили отдохнуть, расположились в амбаре, что стоял на околице. Выставив дежурного, заснули, а тут, на беду, немцы нагрянули. Часового застрелили и кричат: «Рус, сдавай… плёхо будешь! Шнель!»» Что делать, Андрей не знал. Кто-то крикнул: «Сдаемся!». Пока другие выходили из амбара, он успел засунуть партбилет под стельку левого сапога. Немцы поведи себя странно: забрали у них оружие, армейские книжки и поясные ремни, потом, смеясь, заперли их в амбаре, сели в свой грузовик и уехали. Видимо, это было маршевое подразделение, и времени разбираться с ними не имело, оставив это процедуру зондеркоманде. Но они не учли одного – амбар не имел фундамента. Ребята отыскали какие-то палки, и начади рыть подкоп. К вечеру, они выбрались наружу и подались в лес. Вместе с Андреем их была шестеро. После ночевки их стало четверо, двое по-тихому ушли. К своим вышел один Андрей. Двое погибли про прочесывании немцами леса, а последний подорвался на мине. В особом отделе, куда его поставили, он изложил свою историю, но ему не поверили. Особист сказал.
- Все это выглядит нелепо. Суди сам. Ты политрук, а тебя не расстреляли, и даже партбилет при тебе, раз! Потом немцы сразу уехали, два! Из амбара вылези шесть человек, а выжил только ты. Это три! Полагаю, ты агент ихний разведки. Ну-ка, опиши свои россказни для трибунала. Вот тебе бумага, чернила и ручка. Пиши!
Председатель «тройки» очень удивился почерку Андрея и сказал.
- Ну, не верю я, что он - немецкий агент!
Приговор вынесли такой: звания лишить, из партии исключить и направить в штрафбат.
Штрафная рота готовилась к атаке, поступил приказ взять высоту № 79.3. В 15-00 начался миномётный обстрел высоты, через 20 минут взлетела красная ракета. Взводный заорал: «Вперёд!». Штрафники поднялись и побежали, крича: «За Родину! За Сталина! Ураааа!!!» С высотки ударил пулемёт. Они залегли. Кто-то крикнул: «Взводного убило!» Андрей понял, что атака сейчас захлебнется, когда он встал во весь рост и дико заорал: «Вперёд, ребята! Мать вашу так!!!». Рядом что-то рвануло, Андрей почувствовал удар в левое плечо, но по инерции продолжал бежать вверх по склону. Штрафники за ним. И только наверху его пронзила сильная боль. После боя, ротный просил у бойцов.
- Кто поднял вас в атаку, а ещё матом?!
- Андрюха Михайлов. С последнего пополнения.
- В первом же бою, и так себя проявить! Одно слово: «Герой!» А где он?
- Его ранило в плечо, он в медсанбате.
- Ну, что тут скажешь? Высоту взяли. Герой кровью смыл свой позор. Надо снимать с него наказание. Всем бы так!
* * *
- Рядовой Михайлов прибыл для дальнейшего прохождения службы. – доложил Андрей ротному старшине.
- Штрафник?
- Так точно!
- Очень хорошо! Значит, воевать умеешь. Получи оружие, боезапас и пошли в первый взвод.
ПУТЬ ВОИНА
1. Суровый закон войны гласит: «Победит тот, кто наступает!»
Эх, пехота! В наступлении младший командир идёт в первых рядах, в фуражке и с пистолетом. Немцы первыми выбивали именно их – так и положено по военной науке. Комвзвода в наступлении живет до двух-пяти дней, максимум. Из десяти: семь-восемь гибнут или ранены. Смена командиров идет быстро. На этом «гребне» военной науки рядовой Михайлов к Весне 42-ого был уже сержантом, командиром взвода. К концу 43-го стал уже командиром роты, восстановлен в партии. К этому времени имел награды – медаль «За отвагу» и орден «Красная звезда». В начале 44-го присвоено звание – капитан. Андрей любил приговорку: «Вечно грязный. Вечно потный. Командир Андрей пехотный»
2. Нелюди
Когда освобождать от оккупантов свои города, села и деревни выяснилось, какие зверства с мирными жителями чинили фашисты и их приспешники. Людей мучили, расстреливали, вешали, сжигали.
Однажды рота Михайлова зашла в одно село. Оно было безлюдно. Бойцы стали ходить по домам – никого! Лишь убитые собаки почти в каждом дворе. Людей нашли в школе: мертвые тела стариков, старух, женщин и детей, все с пробитыми головами, лежали вповалку в вестибюле. Солдаты стояли молча, сняв пилотки и каски, некоторые рукавом утирали слёзы, у других играли желваки. Пришёл и комроты, снял фуражку и сказал.
- Вот! Смотрите, с кем мы воюем! Эти твари, эти нелюди, должна умереть все до единого! Пощады не будет! Все! Разойдись!
К нему подошёл старшина, тронул на рукав и поманил рукой, мол, пойдем за мной. То, что увидел Андрей в школьном сарае, повергло его в шок. На сене лежала молодая, полуголая, беременная женщина, разбросав руки и ноги, а из её большого живота торчал трехгранный штык.
Ночью он не спал. Не мог. А утром, умываясь, Андрей посмотрел в зеркало и увидел седину в волосах. Ему недавно исполнилось 27 лет. Потом он собрал своих командиров и отдал им негласный приказ: полицаев, солдат и офицеров войск СС и иных офицеров в плен не брать, только в качестве «языка».
3. Голод не тётка!
Зимой 44-го активных боевых действий не было, войска сидели в окопах, кормили плохо – хлеб, пшено, перловка, иногда сало или тушенка. Положено через две недели менять подразделения на передовой. Они просидели полтора месяца. Спасали блиндажи в три наката, где отдыхали, грелись и вповалку спали солдаты. Командиру роты положен отдельный блиндаж, где ночевали и другие офицеры роты. Но главной их особенностью являлся неистребимый чесночный дух, который в них витал. «Виновником» этого был Старшина роты, что раздавал чеснок всему личному составу, приговаривая: «Ешь чеснок – будешь здоров». Он делал заготовки с Осени, меняя у сельских баб чеснок на непригодную амуницию – в ход шли гимнастерки, галифе, нательное бельё, портянки. Особо ценились изношенные сапоги, ботинки и валенки. Благодаря Старшине бойцы редко болели, несмотря на суровые условия войны.
Солдаты умудрялись на огородах ближайших деревень выкапывали мёрзлую картошку. Варили и ели. Иногда копали с местным жителям, когда её было мало, отдали местным, мол, им нужнее.
В начале декабря Старшина на задах передовой в лесочке углядел лошадиное копыто с частью ноги, торчащие из снега. Божился, что лошадь не дохлая, а убитая, значит, есть можно. Всё делалось под строгим секретом. Только Старшина знал, где лежит лошадь, и только он носил мясо на ротную кухню для приварка. Командиру роты за такое - минимум разжалование, но обошлось.
4. Наступление в Западной Беларуси, операция «Багратион».
Одна из составляющих сей операции - создание плацдарма на западном берегу реки Друть. Его рота участвовала в форсировании реки. Заняли плацдарм. Почти сразу после высадки на берег, Андрею в икру левой ноги попал осколок мины – огонь был сильный. Мины для пехоты страшнее авиабомбы, так как их основное назначение – осколками поражать живую силу противника. В общем три дня и две ночи он находился на плацдарме и командовал своими ребятами. Только на третью ночь был эвакуирован на Восточный берег.
От роты осталось треть первоначального боевого состава, но плацдарм был закреплён, и наступление началось успешно. Сам он после говорил, что командир из него был тогда хреновый: «Я больше стонал и матерился. Часто терял сознание».
За это он награжден орденом «Боевое Красное знамя».
[b]5.
С Днём Победы!