Кн.2. Глава 15. Загадка кровавой надписи

зажиточных хозяйств пытался проникнуть в стойло, чтобы задрать жеребенка, но не сумел.
  Мальчик же теперь понимал, что зверь придет к нему снова, и следующий визит, возможно, станет для Юры последним. Теперь ему обязательно следовало поговорить с кем-то из взрослых, но так, чтобы это не дошло до дяди и тети.
  С кем? Ну, конечно же, с Мальцевым!
  Взяв с Иннокентия Фомича честное слово не распространять информацию дальше, Юра выложил ему всю правду.
  Мальцев сразу помрачнел.
  - Плохо, Юра, - сказал он. – Очень плохо. Волк присматривается к тебе как к своей будущей добыче. Понятно, что он тебя ею избрал. Боюсь, что в третий раз…
  Он не договорил, но было ясно, что имел в виду.
  - А я слышал, что волки летом на людей почти не нападают, - вдруг вспомнил мальчик. – И это в лесу, а уж здесь, в деревне вообще полно народу.
  - Если среди людей много сумасшедших, почему ты думаешь, что такого не бывает и с волками?
  - Что же мне делать? – растерянно спросил Юра.
  - Уехать отсюда немедленно, - отрезал Мальцев. – Рассказать все дяде. Тебя сразу отправят домой, а потом ты будешь вспоминать об этом все реже, когда-нибудь и вовсе забудешь.
  - А волк?
  - Ну, не знаю. Может, наметит себе другого мальчика или девочку. Но тебе-то какая разница? Ведь тебя здесь уже не будет.
  Собеседник Иннокентия Фомича чуть не задохнулся от возмущения. Это что же получается?! Он, Юра Андропов, которого недавно приняли в пионеры, по трусости подставит волку кого-то из своих товарищей, таких же ребят, как он? Да в жизни такого не будет! Не испугается он этого буржуазного недобитка! Именно так Юра думал о волках, они же - мрачное наследие дореволюционного прошлого, а Советской власти следовало бы их совсем отменить. Никуда он не уедет, а должен подумать о том, как ему победить волка. Чтобы тот больше не нес угрозы детям и убытков сельчанам. А Мальцев пусть поможет ему советом.
  Так он Иннокентию Фомичу и сказал. 
  - Ты это серьезно? – с изумлением спросил Мальцев.
  - Серьезнее некуда.
  - Жаль, дал я тебе слово ничего твоему дяде не говорить, - сокрушенно произнес Иннокентий Фомич. – Я еще потом попытаюсь тебя переубедить. А пока дам книжку.
  Он порылся в своих книгах и достал одну. Это было дореволюционное издание «Рассказов о животных» канадского писателя Сетона-Томпсона. Мальцев выделил обложкой последний рассказ: «Мальчик и рысь».
  Дома Юра сразу бросился ее читать.         
  Ситуация там была в чем-то похожей, а в чем-то – нет. На отрезанной от внешнего мира зимовке остался лишь мальчик с двумя больными сестрами. Туда повадилась проникать рысь. На людей она не решалась нападать, но была вполне способна уморить их голодом, утаскивая кур одну за другой. Но мальчик все же умудрился убить ее острогой.
  Прочитав до конца, Юра испытал прилив раздражения. Рысь-то всего лишь большая кошка, а тут – огромный волк! Юра против него как муравей, что с острогой, что без нее. Никакого путного совета от этого Мальцева не дождешься. Вот уж действительно – «книжный человек», городской до мозга костей. Свихнулся на своих книжках. И даже своей помощи Юре не предложил. Ну его к черту!
  Прежде чем обдумать свой следующий шаг, Юра попытался вспомнить все события с того момента, как мать привезла его сюда. Может, он сам совершил что-то такое, что могло привлечь к нему внимание зверя? Нет, не было точно ничего такого.
  Но вот…
  Юра внезапно вспомнил, что в первые дни пребывания в деревне дядя провел его по всем домам, чтобы познакомить с сельчанами – так уж здесь принято. Все новые для него лица, имена и интерьеры сельских домов перемешались в его памяти, подобно изюминкам в тесте.
  Но вот один момент отложился не в сознании, а в подсознании. В каком-то из домов присутствовало что-то странное и неестественное. То, чего не должно было быть. И этот факт зафиксировался в его голове, но деталей память не сохранила. 
  «Странное и неестественное, чего не должно было быть…»
  Но что это было и в каком именно доме – он сейчас вспомнить не мог, хоть и всячески силился это сделать. Не мог – и все. А ведь, возможно, это облегчило бы разгадку странной ситуации и вполне могло быть как-то связано с тем, что пришелец из леса положил глаз именно на него.
  Потом мысли Юры приняли иное направление. Он ведь может послужить тем живцом, на которого людям удастся поймать и убить волка. А если пойти к… Архипову?
  Ох, как не нравился ему этот человек, до чего был ему неприятен! Но ведь именно он – председатель сельсовета и, кстати, организовывал облаву на волка, хоть и неудачную. Ружье у него лучшее в деревне, трофейный австрийский карабин, оставшийся еще с Гражданской войны.
  И Юра отправился в сельсовет, с замиранием сердца ожидая, что Архипов на него наорет, обругает, да еще и высмеет. Но другого выхода-то не было.
  В сельсовете председатель был один, сидел за столом и что-то писал.
  - Чего тебе? – угрюмо и неприветливо буркнул он, едва подняв на мальчика глаза.
  Юра принялся сбивчиво рассказывать. Потом он вдруг с ужасом сообразил, что от Архипова-то он честного слова не рассказывать все дяде точно не получит. Расскажет ведь! Но уже поздно, слово не воробей, вылетит – не поймаешь.
  Но председатель сельсовета выслушал его, не перебивая, не заорал на Юру, не высмеял, а лишь достал папиросу и молча закурил. А потом вдруг задал неожиданный вопрос:
  - А спина-то у тебя ночью отчего болела?
  - Не знаю.
  - Почки, наверное. Когда вернешься домой, пусть тебя отец к врачу сводит.
  Последовала пауза. Затем Архипов заговорил снова:
  - Ежели у тебя что-то в спине болит, это перед тем, как погода в другую сторону сдавать начинает. А волк – он тоже такое чувствует шкурой своей. И идет в деревню как раз тогда. Почему – хрен его знает. Может, голод сильнее становится, а страх уходит. Юрка, а у тебя рогатка есть?
  - А то!
  - Тогда так сделаем. Как только ночью у тебя спина заноет, вылезай на крышу через чердак с рогаткой. До дома моего камнем дострелишь?
  - Конечно.
  - Только не в окно, а в стену.
  - А вы проснетесь, Тимофей Иванович? – усомнился Юра.
  - Еще как проснусь. У меня сон чуткий еще с обеих войн остался. Только пуляй сразу, как собаки голосить начнут.
  На том их разговор и закончился.
  Несколько дней прошло без происшествий.
  Но настала ночь, когда Юра уже в третий раз за все время проснулся от нытья в спине. Он уже знал, предвестником  ч е г о  было это неприятное ощущение. Значит – пора!
  Мальчик вскочил с кровати, выбежал из комнаты и, стараясь ступать на цыпочках, чтобы не разбудить дядю и тетю, поднялся по деревянной лестнице на чердак. Сделал он это виртуозно, лестница так и не скрипнула. С чердака он перебрался на более-менее пологую крышу. Отсюда дом Архипова был виден прекрасно.
  Как только собаки начали заливаться лаем, Юра вложил камешек в прихваченную с собой импровизированную пращу и метнул его в сторону дома председателя сельсовета, целясь в стену. Раздавшийся через мгновение шлепок дал понять, что он не промазал.
  И уже через несколько минут Юра увидел, как Архипов выходит со своего крыльца, всматриваясь в полумрак, не доходящий до полной темноты благодаря одному единственному на улицу фонарю, и на ходу заряжая свой австрийский карабин. 
  А вот и волк! С высоты крыши зверь выглядел уже не таким огромным. Он бесшумно крался в сторону дома Юриного дяди.
  Мальчик собирался закричать, чтобы привлечь внимание Архипова к ночному разбойнику, но председатель сельсовета уже и сам увидел врага. Он вскинул карабин, прицелился и выстрелил.
  Вой, похожий на стон, безошибочно дал понять, что Архипов не промахнулся. Но дальше произошло непредвиденное. Волк не упал, а в несколько прыжков преодолел расстояние до человека, сбил его с ног и нагнулся к шее упавшего, после чего отскочил.
  Председатель сельсовета остался неподвижно лежать на земле. Нетрудно было понять, что хищник перегрыз ему горло.
  Юра пронзительно закричал. Перед тем, как броситься с крыши на чердак, а оттуда по деревянной лестнице вниз, в дом, он успел заметить, как пошатывающийся раненый волк, переваливаясь на один бок, направился к дому Иннокентия Мальцева, а там – о ужас! – дверь была настежь открыта.
  «Теперь он убьет и Мальцева!» - с ужасом думал Юра, выбежав на улицу и продолжая кричать во весь голос.
  Из нескольких домов уже выбегали мужики с ружьями. Мальчик бросался к каждому, показывая на открытую дверь дома Иннокентия Фомича, через которую волк уже успел войти в дом.