— На втором этаже напротив последней ступеньки вы увидите дверь с золочёной ручкой. Это спальня. Он там. Поднимайтесь, я растоплю камин.
Женщина поднялась и, остановившись перед дверью, прислушалась. Затем она неслышно повернула позолоченную рельефную ручку и заглянула внутрь.
Комната оказалась невероятно большой, в правом углу возле окна располагалась широкая кровать, на которой возлежал князь. Но взгляд женщины устремился к огромной картине, которая стояла на полу с противоположной стороны от кровати. На картине была изображена… Натали, но в странном, необычном для неё наряде. На ней было надето чёрное платье уличной танцовщицы. Смуглую загорелую кожу выгодно оттеняла бархатистая ткань, структуру которой удивительно точно передал неизвестный художник. Левая рука девушки, устремлённая вверх, между большим и указательным пальцами сжимала длинный пурпурный шлейф. В правой руке танцовщица держала увесистый бубен с металлическими пластинами. Обнажённые округлые плечи и выставленное вперёд колено танцовщицы бесстыдно манили, приковывая к сему действу самые взыскательные пуританские взоры, интригуя и обещая интересное продолжение. У основания шеи танцующей пылал красный цветок. Натали как заворожённая рассматривала своё изображение на картине. Смятение охватило её. Страх, смущение, стыд, удивление, любопытство овладели женщиной так сильно, что она на мгновение забыла о цели своего визита. Разбудил Натали еле слышный стон, женщина вздрогнула. Как во сне она ступала к огромной, с белыми покрывалами кровати, и дорога эта казалась ей бесконечной длинной и долгой. Натали боялась взглянуть на князя, боялась встретиться с ним взглядом. Но и тут её ждал сюрприз. Перед нею лежал совершенно беззащитный, высохший до неузнаваемости человек, глаза его были закрыты, худые руки смиренно сложены на груди. Только на левом виске пульсировала венка, и это говорило о том, что лежащий перед нею ещё жив. Его чуть слышное прерывистое дыхание медленно затихало. Натали боязливо прикоснулась холодной ладошкой к его руке.
— Здравствуйте, князь, — тихо произнесла она, уверенная, что он её не слышит.
— Отдайте камень, — раздался властный жёсткий голос, — он вам теперь ни к чему, вы и так будете выбирать.
Натали вздрогнула, поспешно достала из наручной сумочки бархатный мешочек, извлекла его содержимое. Камень был невероятно горячим, такой высокой температуры в своей ладони она до сего момента не ощущала. За то короткое мгновение, пока женщина пыталась передать талисман его истинному владельцу, камень сделался столь горячим, что она, не удержавшись, выронила его на постель. Князь на удивление проворно схватил камень и крепко сжал его в своей ладони. Глаза мужчины были по-прежнему закрыты. Постепенно дыхание больного выровнялось, щёки сделались розовыми. Натали уже подумала, что он снова заснул. «И это всё? — спросила она себя. — За этим я сюда вернулась?»
— Отправляйтесь в Россию. Теперь у вас всё будет хорошо. Замок не продавайте. Не за горами семнадцатый год. Я присмотрю.
Натали смутилась.
— А эта картина?
Повисло молчание.
— Откуда она?
— Это не ваша тайна… мой якорь… здесь — на Земле. Вас это не должно волновать… Завтра отплывает торговый пароход Берда.
Молчание.
— Идите, прошу вас, — крупная слеза скатилась по его щеке, — идите же!
Женщина ощутила всем сердцем, как тягостно для него это мгновение, невыносимо.
Она обернулась и пошла к двери, тихо вышла из комнаты. Спустившись по лестнице, Натали обнаружила, что в помещении стало значительно теплее. У камина Вильям сервировал для них маленький столик. Себе он налил крепкого чая, а в своей чашке она обнаружила дымящийся горячий глинтвейн.
— Как вам это удалось? — восхищённо произнесла женщина.
— Изабелла передала… специально для вас, — Вильям показал взглядом на свою дорожную сумку, — это поможет расслабиться.
Сделав несколько глотков, Натали почувствовала невероятную усталость и безразличие ко всей этой ситуации. Мозг отказывался анализировать случившееся. Она опустилась в мягкое кресло и закрыла глаза.
Спустя час они были уже в машине. Авто стремительно мчало Натали к её замку.
— Изабелла так хотела с вами встретиться. Вы не рассердитесь, если мы вместе с нею отвезём вас завтра в порт к девятнадцати ноль-ноль?
— Вы можете с ней приехать в три, то есть к пятнадцати часам. Эмма накроет стол, и мы пообедаем.
— Сожалею, но в три у меня заседание в палате лордов.
— Жаль, тогда остаётся только дорога в порт.
***
Натали бродила по замку. Прошло каких-то пять лет, а события, пережитые здесь, казались такими невероятными и далёкими. Даже со своими домочадцами графиня встретилась будто впервые, словно знакомилась с новыми людьми. Да и сам замок казался холодным, чужим. «Это, наверное, потому что я здесь одна — без Николая и Лизы». Её память постоянно возвращалась к князю, к портрету, но Натали запрещала себе думать о пережитом. «Я всё равно ничего не придумаю». Неожиданно для себя женщина отправилась в западную часть замка. Ширма с момента обыска осталась разобранной, и путь в другую половину был свободен. Остановившись у запретной двери, женщина на всякий случай толкнула её внутрь, зная наверняка, что та не поддастся. Дверь скрипнула и медленно открылась. Вспомнив князя и свой портрет, Натали охватило желание захлопнуть её, но в это мгновение она вспомнила, что у этой двери никогда не было ручки. «Пока здесь остались тайны, нужно их приоткрыть. Буду жалеть, что боялась… И замок этот, в конце концов, мой? Или не мой?!»
Комната была пуста. И только на одной её стене, как картина, висел огромный белый экран. А в центре комнаты одиноко расположилось кресло, будто приглашая хозяйку замка в свои объятия. Натали напряжённо подошла, оглядела внимательно кресло и, не заметив ничего подозрительного, присела на край. В тот же момент на экране появилась картинка. Всё задвигалось, заиграло живыми красками. «Кино!!!» На экране Натали увидела женщину, подошедшую к пропасти, стоящую на краю высокой горы. А за плечами той женщины огромный мешок. Мешок тяжёл, к земле тянет. Натали инстинктивно почувствовала ноющую боль в плечах. Мешок раскрылся, и на экране появились Николай, их замок, матушка Наталья Дмитриевна, брат Володенька, отец, князь с камнем в руке, портрет танцовщицы, отплывающий пароход. А с другой стороны пропасти графиня разглядела их недостроенную школу, храм, больницу, своих крепостных. За ними в очередь выстроились Спасский, Лиза, Савелий, Нюточка. Нюточка, словно живая, к той женщине ручки свои тянет, будто помочь хочет. С мешком на другой край обрыва никак. Натали понимает, чтоб не сорваться в пропасть, женщине нужно оставить мешок на горе или сбросить вниз, иначе смерть. Назад дороги нет. А сверху пропасти в небесах огромный колокол, чугунный… Тот, что на чертежах Спасского, что Натали у Бердов заказывала. И стало ей всё так понятно. Графиня схватила мешок тот в охапку и со всех сил сжала его… до точки, да как прыгнет! Картинка вмиг исчезла. В следующее мгновение увидела она на экране своё поместье, выстроенную больницу, школу, храм. А недалеко от лесопилки новый фундамент заложен. «Завод лесоперерабатывающий» — мелькнуло в сознании. И будто колокольный звон в ушах. «Это колокол к обедне звонит», — догадалась графиня. Статная женщина в строгом сером платье медленно идет между рядами учеников. За столами в классе крестьянские ребятишки, и Натали рассказывает им историю России. Она отчётливо слышит, как скрепят ученические перья, дети старательно выводят аккуратные буквы.
— Наталья Романовна, ваш ужин готов, пожалуйте в столовую, — Эмма виновато прижалась к запретной двери, — остынет… Пожалуйте.
Натали растерянно посмотрела на белый экран.
— Да… всё так и есть, — тихо произнесла женщина.
— Что вы сказали?
— Так и есть. Ужинать пора. Скоро Вильям с Изабеллой пожалуют.