"Восставший из Ада. Лабиринт адской любви".(Мистика, ужасы)

В  стороне  от  лишних  и  посторонних  глаз.
  Как, ни  крути, но  Дмитрий  ей  был  все  же  дорог. Он  был  нужен  Марго. Он  нравился  городской  отвязной  и  распущенной  шлюхе. Нравился  как  хороший  страстный  внимательный  любовник. И  Маргарита  Воронина  это  ценила. Дмитрий  был  лучшим, из  всех, с  кем  ее  познакомила  в  этом  городе  ночных  плотских  наслаждений  и  грехов  сама  ее  грешная  уличной  путаны  жизнь. В неком  роде, он  был  ей  даже  дорог. Вот  она  и  стучала  и  звонила  в  его  дверь  городской  квартиры  в  расчете  самой  все  узнать  и  выяснить.
  Может  Дмитрий  не  пропал  бесследно, как  говорили  по  телевизорам. Может,  просто  спрятался  от  властей  года  из-за чего-то. Может  еще  чего  случилось.
  Маргарита  Воронина  продолжала  стучать  и  звонить  в  дверь  квартиры  №602 своего  самого  любимого  любовника. Но  все  безуспешно, не  веря  в  то, что  ее  Дмитрий  бесследно  и  безвозвратно  пропал.
  Вскоре, убедившись  все  же  в  том, что  дома  никого  нет, уличная  шлюха  и  самая  отвязная  городская  проститутка,  по  имени  Марго, развернувшись  к  лестнице, громко  стуча  своими  шпильками  каблучками  туфлей  на  стройных  полуголых  в  миниюбке  женских  красивых  ножках, покинула  многоэтажный  дом, где  когда-то жил  Дмитрий  Шерстнев. Она, так  и  не  веря  в  его  полное  стопроцентное  исчезновение. Марго  решила  еще  прийти  к  его  дверям  в  этом  доме  и  попытаться  еще  несколько  раз  достучатся  до  любимого  ею  пропавшего  бесследно  человека, которого  она, как  ни  странно, почем-то  в  отличие  от  других  своих  постоянных  клиентов  и  любовников  любила  как  женщина. 

                                                                                ***     

  Металлические  цепи  натянулись  еще  сильнее, а  крючья  стали  еще  сильней  разрывать  все  его  тело.
  Боль  была  непереносимой. Дмитрий  призывал  Бога  и  молил  о  пощаде  избавлении  его  от  таких  мучений. Было  такое  ощущение сейчас, будто  одно  тело  отдиралось  от  другого. Так  оно  и  было.
  Тот, кто  был  с  ним  рядом, сейчас  делал  все, чтобы  освободить  его  душу  из  телесного  плена. В  то  время  как  само  живое  человеческое  тело, раздираемое  во  все  стороны  крючьями  и  цепями, тянуло  обратно. И  от  этого  боль  была  еще  невыносимей  и  мучительней.
  Дмитрий  чувствовал, как  его  тело  разделилось  на  два  живых  организма. Точно  расслоилось  надвое. И  теперь  одно  вырывалось  к  небу  и  наружу, второе  висело  и  тянуло  назад  вниз.
  Но  тот, кто  сейчас  его  пытал  и  мучил, не  ведал  и  не  знал  о  присутствии  другой  сущности, что  спасала  душу  Дмитрия  Шерстнева. Он  не  сказал  ни  слова, о  ее  присутствии  Пинхеду. А  демоны  сенобиты, видимо  не  ощущали  ее  здесь  рядом  с  собой  присутствия.
- Не  правда  ли, боль  на  самом  пыточном  пределе  необычайно  приятна, Дмитрий  Шерстнев? - произнес  ему  гвоздеголовый  Пинхед  - Может  сделать  еще  приятней  ее? Ты  только  скажи, и  я  тут  же  исполню  твою  просьбу.
  Дмитрий  лишь  молился  сейчас  всем  Небесам  о  спасении  своей  души. О  другом  о н уже  и не мог  даже  думать. Все остальное поглотила  адская  непереносимая  жуткая  боль. Тело  разрывалось  на  части  и  куски  этими  цепями и  крючьями. Текла  из разорванных  вывернутых  наружу  всей своей  мясистой  плотью  ран.
- Я  не  собираюсь  тебя  забирать  у  твоего  Бога, Дмитрий  Шерстнев – произнес ему  булавочноголовый – Я  лишь  хочу  насладиться  твоей  болью  и  агонией. Затем  забрать  твое  тело  мой  будущий  послушник  ученик.
- Как, ты  сказал?!  - возмутилась  стоящая  рядом  с  ним  демоница  адская  Зариса – Тебе  не  нужна  его  душа?! Тогда  отдай  ее  мне!
- Ты  и  без  того  уже  насладилась  всем, чего  хотела, Зариса. Зачем тебе  еще  его душа? – произнес  ей  Пинхед.
- Я  просто  хочу  ее – Зариса  ему  произнесла  в  жарком  кровожадном  негодовании.
  Она, Зариса, точно  ощущая, что  упускает  самое  для  себя  сейчас  ценное, как  бешеная  сучка  вся  даже  затряслась  от  всевозможных  надвигающихся  на  нее  предвкушений  и  наслаждений. Эта  бестия  ада, похоже, лучше  знала, что  внутри  этого  истерзанного  измученного  ей  человеческого  тела, даже  чем  сам  Пинхед.
-  Я  привела  его  сюда. Я  заслужила  это  право, Пинхед!  - произнесла  громогласно  и  дико  адская  демонесса  змея  Зариса.
- А  Левиафан  не  хочет - произнес  ей  в  ответ  издевательски, улыбаясь  той  гвоздеголовый – Он  отпускает  его. У  него  есть  проводник  и  заступник. И  он уверывал  в  своего  Небесного  Бога. Смотри, Зариса  он  готов  отдать  мне свое  тело  в обмен  на  свою  душу. Зачем, я  буду  лишать  его  такой  возможности. Если  он  на  самом  деле  такой  стал  верующий, нельзя  мешать  ему  в  этом.
  Дмитрий  все  это  слышал, но  разум  его  уже  не подчинялся ему. Там  внутри  его  разрываемого  крючьями  и  цепями  живого  человеческого  тела  оживало  нечто, что  называлось  душой. И  там  с  ним  рядом  был  тот, кто  был  все  время  здесь  с  ним. Тот, кто  все  время  присматривал  за  Дмитрием  Шерстневым.
  Оставалось  последнее. Последний  трагический  этап  его  жизни  и  судьбы.
- Нет, я  не хочу  отпускать  его  душу, Пинхед! Она  моя! – Зариса  прокричала  ему  и  подскочила  к  Дмитрию, вцепившись  своим  с черными  длинными кривыми  когтями  руками  в  его  разрываемые  крючьями  и  цепями  мужские  плечи.
- Скажи, отрекаюсь  от  своего  Бога - адская  демоница  Зариса  произнесла  Дмитрию - И  тебя  освободят  от  боли  и  страданий. Я  обещаю, тебе  Дмитрий  Шерстнев. Обещаю. Быстро  и  мгновенно.
  Она  обхватила  его  шею  своим  драконьими  в  змеиной  чешуе  женскими  руками  и  подтянула  голову  к  своей. Затем, впилась  в  его  мужские  окровавленные  губы  своим  развратными  и  кровожадными  губами. Жадно  и жарко  целуя  его  практически  не  отрываясь, вытягивая  из  Дмитрия  его  душу.
  Она  оторвалась  на  мгновение  и  произнесла  ему – Я  хочу  тебя. Хочу. Ты  мне  нужен. Ты  нужен  своей  Людмиле  и  Маргарите. Не  бросай  их  здесь  в  этом  аду,  как  и  меня, любимый. Они  будут  любить  тебя  неустанно  также  как  и  я. Рвать  на  куски  руками  и  грызть  зубами, прыгая  на  твоем  детородном торчащем  отростке, одаривая своей  кровожадной  неистовой  любовью. Ты  познаешь  такую  любовную  страсть, какой  не  испытывал  никогда  в  своей  жизни. Хочешь  их? Я  знаю, хочешь. Ты  всегда  их  хотел. А  я  хотела  и  хочу  тебя.
- Не  сдавайся - услышал  Дмитрий, опять  внутри  самого  себя. Это  говорил  тот, что был  рядом  с  ним. Он  был  внутри  сейчас  его  и  готовил  его  душу  к  очищению  и  свободе – Не  сдавайся  этим  тварям, Дмитрий. Не  сдавайся. Осталось  совсем  немного. Не  теряй  своей  веры  и  силы. Нас  ждут  там  наверху. Ждут  обоих.
- Да, пошли  вы  все – произнес  Дмитрий  Шерстнев, ощущая некий  внезапно появившийся  неизвестно  откуда-то  из  глубин  своего  истерзанного  болью  и  непереносимыми  болезненными  муками, но  пока  еще  живого  человеческого  организма  духовный  сильный  прилив  некой  внутри  себя  энергии - Идите  все, вы  к  черту. 
  На  что  и  в  ответ, Пинхед  громко  расхохотался  и  подошел  к  болтающемуся  и  растянутому  на  все  четыре стороны  в  воздухе  над  каменным  облитым  кровью  полом  Дмитрию  Шерстневу, отталкивая  в  сторону  грубо, шипящую  на  него  точно  дикая  злобная  змея, недовольно  адскую  демоницу  Зарису.
- Отойди, Зариса. Он  мой  клиент – произнес  Пинхед, сверкая  черными  своим  злыми  глазами - Не  лезть  не  в  свои  дела. Ты  привела  его  ко  мне. И  он  мой, а не  твой. В  этот  раз  и  навсегда.
  Пинхед  схватил  Дмитрия  за  горло  своей  левой  рукой, сдавив  его шею  точно  стальной  хваткой  слесарных  тисков.
- Я! - Дмитрий  пытался  произнести – Я!
- Что  я?! – повторил  за  ним, зло, скаля  свой  синегубый  рот  булавочноголовый  - Божья  тварь! Нет  Бога  здесь, кроме  Левиафана! Отречешься  от  своего  Бога  и  навсегда  останешься  здесь  и  телом  и  душой! Примешь  моего  Творца  и  Властителя, и  твои  страдания  будут  менее  мучительными, а  боль  станет  неописуемо  сказочной, сладостной  и  приятной. Это  будет  твой  новый  дом  и  Рай. Здесь  и  навсегда.
  Пинхед, чуть  ослабил  свою  хватку.
  Внизу  у  ног  висящего  над  каменным  полом, ползая  по  капающей  крови  и  в  луже  алой  ее  луже  ползала  адская  сенобит  демонесса  Зариса. Она  шипела  и  рычала, обнимая  растянутые  по  сторонам  поочередно  изорванные  крючьями  ноги  Дмитрия  Шерстнева. Слизывала  с  них  текущую  струящуюся  из  рваной  телесной  плоти  кровь.
- Нет! Не  хочу! – произнес, проливая  страдальческие  от  боли  слезы, Дмитрий  Шерстнев, теряя  последние  свои  уже  живые  человеческие  силы.
  Он  поднял  свою  вверх  голову  и  лицо. Его  синие  в  слезах  мужские  глаза,  вознеслись  к  арочному  каменному  потолку  камеры  пыток. Там, он  уже  увидел  над собой  вместо  самих  арочных  каменных  сводов  лабиринта  синее  в  белых  облаках  сверкающее  в лучах  дневного  яркого  жаркого  солнца  небо. И  большие  чьи-то  синего  цвета  глаза. Сквозь  облака, смотрящие  на  него. На  врача  патологоанатома, прагмата  и  реалиста. Не  верящего, как  многие  земные  врачи,  ни  во  что  потустороннее. Ни  в  Бога, ни  в  Дьявола.
  Только  теперь  уже  иное  живое  существо, жаждущее  своего  истинного  спасения  и  самой  жизни.
  Дмитрий  Шерстнев  сейчас  походил  на  Иссуса  Христа. Ведь, по  сути, он  проходил  все, тоже  самое. И  ему сейчас казалось, что  на  него  смотрят  все Небесные  Ангелы  и  Сам  Небесный  Бог. Да  и  вообще весь мир  вокруг  него. И  ждут  окончательного  решения  от  него  самого.
- Не  сдавайся - говорил  с  ним  тот, кто  теперь  жил  в  нем  самом – Ты  и  я, теперь  это  одно  целое.
- Отдай  его  мне!!! – произнося, шипела  змеей, ползая  под  ногами  Дмитрия  Шерстнева  в  его  кровавой  алой  луже  и  вся перепачканная  его  капающей  кровью  демонесса  сенобитесса  Зариса – Я  хочу  его!!! Хочу  его  душу!!! 
  Пинхед  поднял  снова  вверх  свою  правую  руку  в  черном  рукаве  своего кожаного  черного  сенобита  демона  плаща  и  произнес  громко – А  мне  нужно лишь  его  тело!
И  отдал  команду  своим  цепям  и  крючьям. За  спиной  и  в  центре  каменного зала  и  комнаты  пыток  завертелся  пыточный  деревянный  окованный  металлом  и  весь  истыканный  вбитыми  длинными  гвоздями  столб, сматывая  на  себя  металлически  звенящие  сочлененные звеньями  цепи.
  Загудели  громко  колокола. А  сильная  вибрация  затрясла  сам  древний  громадный  многоэтажный  лабиринт.
  Цепи, что  внатяжку, и  в  воздухе  над  полом  удерживали  висящего  и  распятого точно  Иуссус  Хирстос  на  своем  кресте  Дмитрия  Шерстнева, поползли  в  разные стороны, исчезая  в  самих  каменных  пронизанных  ими