Вавилон: Падение Империи.

Вавилон: Падение Империи.

(По книге пророка Даниила. Библия, книга 27, 1-5 главы)

Данное произведение является адаптацией современного перевода с литературным художественным пересказом. Может отличаться от оригинального текста.

Глава первая

В которой мы, оказавшись среди пылающих башен Иерусалима, следуем в Вавилон и встречаем юных князей с необычайной судьбой.
 
Это случилось в третий год правления царя Иоакима, когда город Иерусалим, сияющий под зноем иудейского солнца, был внезапно окутан дымом пожаров и треском ассирийских колесниц.
Не оказав достойного сопротивления город пал. Сам я стоял тогда на, некогда неприступной, крепостной стене, и видел, как медленно, и неотвратимо  войско Навуходоносора — молодого
вавилонского царя, чьё имя уже гремело далеко за пределами Месопотамии, входило в город. Не было грандиозного сражения. Эта война была делом холодным, расчетливым, как шаги опытного
шахматиста. Вавилонский Царь не просто завоевывал - он забирал лучшее. Все сокровища из дворца и Храма Соломона - золото и освящённые сосуды, были тщательно упакованы, описаны и
отправлены в  языческий храм Эсагила в Вавилоне. А вместе с этим Навуходоносор повелел отобрать, из княжеских сыновей, лучших из лучших юношей. Я видел, как их выбирали: стройных,
красивых, умных. Без единого порока, с глазами полными ума и неукротимого духа. Запомнились четыре молодых человека. Их звали Даниил, Анания, Мисаил и Азария. Тогда еще никто не знал,
что эти имена войдут в века. А сейчас, они просто стояли перед царскими надсмотрщиками изможденные, но гордые.                                                                  
- Эти подойдут, — молвил начальник евнухов Асфеназ, широкоплечий вавилонянин с лицом, как из черного гранита.                                                                                                                      
- Прекрасны, как юные орлы. Их мы научим языку халдеев и науке наших звездочётов.      
Три года — срок, на который их отдали в руки ассирийских наставников. Им сменили имена: Даниил стал Валтасаром, Анания — Седрахом, Мисаил — Мисахом, Азария — Авденаго. Такова была
политика и воля царя — стереть память, вложить новое, словно они были мягкой глиной. Но вот что запомнилось мне больше всего. Когда наставник подал им царскую пищу: мясо, вино, яства,
Даниил с невозмутимым спокойствием покачал головой.                                                                                                                                      
- Мы не будем оскверняться этим. Дайте нам простую пищу — овощи и воду. И сравните нас с прочими через десять дней.                                                                                              
Асфеназ усмехнулся.                                                                                                                                          
- А ты дерзок, Иудей!- сказал он.                                                                                                                    
- За это можно лишиться головы!                                                                                                              
- Ну, хорошо,- смягчившись, сказал Асфеназ.                                                                                    
- Десять дней! Если за этот срок результаты будут плохие, я скормлю вас львам!      
Десять дней прошли и, к удивлению всех, юные иудеи выглядели крепче, румянее, чем те, кто пировал за царским столом... Я наблюдал за юношами и видел, как они учились. Как разбирали
древние таблички, слушали халдейских мудрецов, но сохраняли свою веру, каждый в своём сердце нёс свет, от которого дрожали даже идолы. Через три года, когда их привели к Навуходоносору.
Царь смотрел на них долго и  сказал:                                                                
- Вижу в вас мудрость, которой нет ни у одного из моих советников. Вы, как свет среди тьмы!                                                                                                                                                          
Так началась история. История, которую я, как очевидец, должен поведать до конца. Ибо то, что случилось с этими юношами, превзойдёт самые дерзкие легенды Востока.

Глава вторая

В которой царь терзаем ужасом, мудрецы не дают ответа, а юный пророк открывает то, что было сокрыто от человеческих глаз.

Прошла ещё одна душная ночь. Одна из тех знойных и душных вавилонских ночей, когда воздух плотен, как воск, и звезды, будто капли расплавленного золота, дрожат над башнями.                                                                                                                                                      
Вдруг, как гром среди ясного неба, дворец содрогнулся от крика. Это кричал царь Навуходоносор. Проснувшись в поту, с диким взором, он едва мог стоять. Но не удушливая жара была тому причиной.  
Сон посетил его. Сон не простой, а посланный свыше. И душа его не знала покоя.                                                                                                            
- Подайте мне толкователей! Призовите всех магов, гадателей, чародеев! Немедленно!                
Я видел, как вельможи сбежались, как во дворцовом зале столпились лучшие умы Вавилона:  халдейские жрецы, книжники, бородатые маги, звёздочёты, даже некроманты с глазами цвета ночи.                                                                                                                                        
- Слушайте меня,  прокричал царь.                                                                                                            
- Я видел сон. Сон велик. Но я не помню его. Вы скажите мне, что я видел, и истолкуйте! Иначе... Клянусь перед Мардуком и Адатом, вы будете изрублены на куски и скормлены диким зверям, а дома
ваши будут разрушены!                                                                        
Гробовое молчание воцарилось во дворце. Только тяжелое дыхание да треск факелов.        
- Царь, рискнул ответить один старый мудрец.                                                                                  
- Нет на земле человека, кто мог бы сказать, что ты видел. Расскажи хотя бы сам сон, и мы истолкуем его значение….                                                                                                                          
- Да вы лгуны! – закричал в ярости Навуходоносор.                                                                                                                                
- Я знаю, вы тянете время. Если вы не скажете мне тайное,  вы все отправитесь к Нергалу!                                                                                                                                                                  
И было велено: казнить всех мудрецов Вавилона. Казнить без суда. Одним разом. И вот тут, друзья мои, судьба вновь свела меня с Даниилом — тем самым юношей, что когда-то просил овощей вместо вина.
Он узнал о приговоре  и не испугался. Нет. Он, напротив, попросил у царя времени получить ответ от своего Бога.                                                                                                                                                                    
- Дай мне ночь, о царь, и Бог Небесный откроет мне то, что ты видел, сказал Даниил.                                                                                                                                                              
В ту ночь мы были вместе. Я помню, как он молился, не шепотом, а голосом, словно говорил с живым Собеседником.                                                                                                            
- Открой тайное, Владыка времён. Бог единый, Бог всемогущий! Да не погибнем мы с остальными.
И вдруг  лицо его изменилось. Взор вспыхнул, как пламя. Он вскочил.                                                                                                                                                      
- Я видел. Я знаю! Закричал Даниил, и упал на колени в благодарственной молитве.                                                                                                                                                  
Утром он предстал перед царём.                                                                                                                          
- Царь, произнёс он.                                                                                                                                              
- Во сне ты видел огромную человеческую статую. Ноги её стояли на земле, а голова упиралась в облака. Голова статуи была из чистого золота, грудь и руки из серебра, чрево и бедра из меди,
ноги из железа, а стопы  из смеси железа и глины. И вдруг, откуда-то с неба, без помощи рук человеческих, откололся камень  и ударил по ногам. Статуя рухнула. Всё обратилось в прах. А камень
стал горой,  и заполнил всю землю. Навуходоносор побледнел. Его дыхание   застыло.                                                                                                                                      
- Это... это оно... это и был мой сон….                                                                                            
- Ты — золотая голова, продолжил Даниил.                                                                                  
- После тебя будут царства слабее. Но в конце времён восстанет Царство Божие, нерукотворное, и оно разрушит все земные империи. И будет вечно.
И вот, о, чудо! Могущественный царь пал ниц перед юным пророком. Да, он поклонился!                                                                                                                                                
- Истинно Бог твой — Бог богов и Владыка царей!                                                                    
И Даниил был вознаграждён. Ему дали богатства, власть, и он стал владыкой всей халдейской области. А его друзьям: Седраху, Мисаху и Авденаго  вручили ключи от всех городов Вавилона.                                                                                                                          
И с того дня, когда звёзды вставали над дворцом, я видел, как юный пророк взирал на них  не с тщеславием, но с глубоким уважением и тревогой, будто знал, это только начало. И дальше будет великое испытание.

Глава третья

Где звучит труба, встаёт истукан, и вера трёх юношей проходит сквозь пламя.
 
Город был на пределе славы. Вавилон, сердце империи, пульс царств. Он жил, как будто вечен, и никто не смел сомневаться в его величии. Я стоял у подножия холма, когда начали возводить ту
статую — исполинскую, золотую, пугающе безмолвную. Высотой с башню, она вздымалась в небо, как вызов самому Богу. Царь Навуходоносор, который в те дни был как солнце для всех народов:  приказывающий,
яркий, неоспоримый,  возжелал одного: чтобы весь мир склонился перед этим истуканом, как перед ним самим. И вот пришёл день. На рассвете я стоял в толпе среди знати: чиновников, полководцев, жрецов,
послов. Земля гудела от звуков труб и тимпанов, гуслей и флейт. Вавилонская музыка звучала не для радости, но для команды опуститься на колени. Я видел, как первый ряд пал ниц. За ним второй, потом
третий. Тысячи людей ложились лицами в пыль. Я, как и многие, опустился на колени,  но краем глаза увидел трёх, что остались стоять. Седрах. Мисах. Авденаго. Я знал их — юноши иудейские, служащие
при дворе, скромные, молчаливые, но в них было что-то несломленное. Не гордость — твёрдость. И как водится в таких делах, Навуходоносору донесли. Царь был в ярости. Я был при нём, когда ему передали,
и видел, как его лицо исказилось. Он потребовал их привести немедленно. В зале было тихо, казалось, даже мраморная плитка не решалась скрипнуть под ногой.                                                                                    
- Это правда? — спросил он.                                                                                                                  
Они не спорили. Не оправдывались. Я слышал, как Седрах спокойно сказал:                                      
- Бог наш силен избавить нас от смерти в печи. Но даже если не избавит — знай, царь, мы не поклонимся!                                                                                                                                          
И тогда я увидел, как гнев стал плотью. Печь — громадную, древнюю, как сама земля, велено было растопить в семь раз сильнее. Я видел, как её топили. Огонь хлестал наружу, и даже воздух вокруг дрожал.
Её раскрытая огромная пасть светилась как жерло разъяренного вулкана. Стражи, бросавшие юношей, сгорели на месте,  таким был жар этой печи. Но когда их бросили в огонь, произошло нечто...                                                  
Царь вскочил со своего трона. Глаза его были как у человека, увидевшего сон