ШАКАЛ

                          

       Аркадий готовился к свадьбе. Уже солидный двадцатишестилетний мужик, немало повидавший и переживший, он и не думал, что на него враз рухнет непомерная уйма забот и хлопот, разгрести которую одному человеку, пожалуй, и не по силам. Спасибо будущим тестю и теще, взявшим на себя львиную долю приготовлений, иначе труба! Да и того, что оставалось на долю самого Аркадия, то бишь, жениха, с лихвой хватило бы на весь его бывший разведвзвод.

       Собственных родственников у Аркадия - шаром покати! Детдомовский. После окончания педагогического училища и срочной службы в армии поболтался маленько в областном городе. Звали братки в бригаду. Не пошел. Твердо решил, что не его это дело, хотя, честно сказать, и не осуждал подобный образ жизни и подобную трудовую деятельность. Рынок в родном отечестве и не такие еще выверты с профессиями творит: за что раньше сажали, ныне в депутаты выдвигают... Прибился в большую, дворов на двести, деревню Маслово учителем начальных классов. Вот только поначалу ситуация сложилась вовсе не масляная. Три молодых семьи съехали в одночасье на сторону, забрав, естественно, своих детишек-первоклашек, и Аркадию стало некого учить. Без дела он сидеть был не приучен, а по сему и подался в военкомат, где с бывшим десантником, во время мирной срочной службы награжденным боевой медалью "За отвагу", без проблем и напряга подписали контракт на войну с Чечней, до сих пор стеснительно именуемую антитеррористической акцией. Скромники, блин, голубые воришки из Ильфа и Петрова. Аркадий пришел к такому однозначному выводу, как только принял первый бой с отлично обученными, прекрасно вооруженными и экипированными горцами. Тут с официальной пропагандой не поспоришь: духи действительно были бандитами, отморозками, не признающими доводов разума. Во время срочной службы он на месяц попал в Таджикистан, где, кстати, и медаль получил. Вот там была акция: помогли пограничникам обезвредить афганских наркокурьеров, обнаглевших до стрельбы по нашим ребятам. А в Чечне - ад, где прорва регулярных войск и других силовых структур долгое время не могли справиться с двумя-тремя тысячами сепаратистов ...

       Ладно, нечего Бога гневить. Пусть себе политики крутят-мутят, обзывая эту войну хоть акцией, хоть экспедицией, а он живым вернулся. Живым и практически здоровым, что само по себе за полтора года боев, стычек, зачисток и погонь было щедрым подарком судьбы. К своей первой медали прибавил еще две таких же и орден Мужества. Не слабый "иконостас" для нормального мужика, что ни говори.

       И с работой повезло. Пока он воевал, в Маслово наехали переселенцы, и в первом-третьем классах у Аркадия набралось аж двенадцать учеников! Колхоз напрочь развалился, но переселенцы из того же Таджикистана, Казахстана, Киргизии (или как их там нынче величают), сплошь русские люди из бывших до умильной сопливости братских республик, выдавленные "новоихними" ханами и баями на историческую родину, взяли, как говорится, быка за рога. Пока деревенские приглядывались, фыркали да шипели вслед непрошенным соплеменникам, те позабирали в аренду у них же, горе-колхозничков и лохо-акционеров, порушенные фермы, машинный двор, мельницу, земельные наделы и принялись хозяйствовать. Да так не хило, что местным осталось лишь руками разводить и завидовать черной завистью. Будущий тесть Аркадия, к примеру, кирпичный заводик соорудил, благо, глины вокруг деревни было немерянная пропасть. И кирпич у него получался отменный, ярко-красный и звенящий. Стукнешь легонько молоточком, и он мелодичным звоном откликается. Из этого кирпича Аркадий, фактически, уже сложил себе дом. Всю жизнь мечтал о собственном доме, и теперь вот он, красавец, стоит! В полтора этажа, с двумя зубчатыми башенками по фронтону, черепичной крышей, водопроводом и прочими коммунальными прибабахами. На деревне этому дому пока что равного нет. В заглубленном первом этаже Аркадий решил разместить гараж, мастерскую, кладовки. Машину надо непременно в хозяйстве иметь, ибо без нее в деревне никуда. В город с женой съездить, на рыбалку, да мало ли какая нужда приспичит, а колеса они и есть колеса: сел, завел, погнал - и никаких проблем.

       Тесть настаивал сам оплатить и дом, и машину в приданое своей единственной дочери, но тут уж Аркадий уперся. Не мужик, что ли? И деньги есть; в Чечне за полтора года заработал, а родное оборонное министерство наконец-то расплатилось с ним сполна. Потому он и надумал сегодня слетать в районный центр за своими кровными. Надо было расплатиться со строителями, купить невесте свадебный подарок и приглядеть заодно в автосалоне подходящую тачку. Вообще-то Аркадий уже решил, что лучшей машины, чем русский .джип "УАЗ-3160", для деревни не сыскатъ. Да и на людях, допустим, в столице на такой тачке не стыдно показаться. Автомобиль хоть и принадлежит к семейству прыгучих "козликов", но внешним видом смахивает на крутую иномарку. На нем и грузы для хозяйства можно возить, и запчасти легче доставать...                                   


       Поехать в банк договорились с Колькой Матросом, тоже бывшим контрактником и сослуживцем Аркадия. У Матроса была подержанная, но вполне приличная "Ауди-сотка", которую он приобрел по сходной цене сразу же, как только получил "боевые". Жил Колька в соседней деревне, а познакомились мужики в учебке, где из контрактников за две недели сляпали разведвзвод. Быстренько сляпали: кое-что показали, кое-чему обучили, кое в чем поднатаскали и галопом отправили в Грозный, решив, что не хрена с ними долго валандаться - не маленькие, не салаги, армейскую закалку получили, а за деньги, причем немалые, повоюют и без основательной, фундаментальной, так сказать, подготовки.

       Кликуху свою Колька получил по собственной инициативе. Когда знакомились, решил, видимо, показать понт и представился взводу, ударив себя кулаком в грудь, прикрытую тельняшкой:

       - Колян Пучков! Бывший урка, а теперь матрос!

       Не сказать, что Аркадий с Матросом были дружбанами. Так, здоровались, когда встречались, да чисто по-земляцки иногда оказывали друг другу мелкие услуги. Могли бы, возможно, и подружиться, ежели б не случай...

       Взводу между делом приказали сопроводить к месту дислокации транспорт с пополнением, в котором не было ни одного обстрелянного воина, хоть и прослужили ребята в глубинке уже по году. На хрен бы этот детский сад не упал разведчикам, однако приказы не обсуждаются.

       БМП разведчиков шла впереди, за ней обшитый по бортам толстыми стальными листами "Урал" с пополнением, вести который вызвался добровольно Матрос. На подходе к базе, когда до места назначения оставалось километров пять, из зеленки стволов в десять-пятнадцать лупанули по колонне автоматные очереди. Командир тут же по рации приказал ответить разрывными из крупнокалиберного пулемета "бээмпешки" и скорострельной пушки, установленной в кузове "Урала". Ситуация складывалась, в общем-то, штатная. По всей видимости, у духов было только стрелковое оружие, иначе они в первую очередь ударили бы из гранатометов. А так решили просто попугать федералов, нервишки пощекотать. Партизаны, блин, борцы за независимость на исконной  казачьей земле.  Волки позорные!..

       "Бээмпешка" огрызнулась длинной трассирующей очередью вдоль зеленки, а «Урал», блин, молчал. Чтобы привести пушку в действие, надо было развернуть машину задним бортом к лесу, однако она так и стояла, подставив бок под горох автоматных пуль. Аркадий вывалился из чрева «БМП»,  кинулся к "Уралу", на бегу опустошив по зеленке весь рожок "АКСУ" и  напоследок саданув туда же гранатой из подствольника. В кабине грузовика находился один командир пополнения, молоденький лейтенант, получивший касательное ранение в голову и вырубившийся по этому поводу из окружающей действительности. Его рация валялась на полу. Матроса не было. Аркадий вскочил в кабину, резко крутанул баранку, развернув в считанные секунды на счастье не заглушенную машину для прицельной стрельбы. Матроса он обнаружил потом, когда грохот разрывов начал стихать, а духи, как выяснилось впоследствии, при прочесывании зеленки, поспешили смыться, оставив в кустах семерых убитых. Матрос, засранец, при первых выстрелах тормознул машину, сдриснул из кабины и забился в придорожную канаву. Очко сыграло...

       Закладывать его начальству Аркадий не стал. Объяснил командиру, что пуля, ранившая старшого группы пополнения, сорвала затем солнцезащитный щиток водителя, который маленько и контузил Матроса по черепушке. На том все и обошлось...

       Тачка у Матроса и вправду оказалась комфортной, не то что наши "колуны". По раздолбанной дороге, бывшей когда-то асфальтом, плыла будто лодочка на ласковой волне. До города доплыли за полчаса- рекорд скорости на сорокакилометровом расстоянии по колдобинам. Матрос высадил Аркадия у подъезда районного отделения Сбербанка, а сам маханул по своим делам. Встретиться договорились в четыре часа пополудни у автостанции.

       Аркадий снял со счета сто тысяч рублей, пятьсот оставив на будущую тачку. Неплохо заработал на войне. Такие бы заработки, да на гражданке!

       Хрен за всю жизнь с учительского оклада накопить, хоть убейся. Подвез его как-то из Москвы до Шереметьева частник-бомбила. В дороге разговорились, и поведал мужик, что дочка его замуж вышла за американца и живет теперь припеваючи. Преподает буржуинским сынкам с дочками русский язык и получает за это пять тысяч баксов в месяц. Пять тысяч, мать их пузырями! За пару, считай, месяцев бабе поганые империалисты отстегивают столько, за сколько он полтора года под пулями дергался. Деревенские еще и завидуют: богачом вернулся...

       Десять тысяч Аркадий потратил на подарки теще и тестю. Людмилке, лисичке своей рыженькой, купил огромного, почти с себя ростом, лохматого тряпочного медведя. С умыслом купил. Пусть покуда молодая жена повеселится, а потом детки будут играть.


       Матрос опоздал почти на два часа. Аркадий уже потихоньку беситься начал, уговаривая себя, что «с чужого коня и в грязь слезешь», когда  наконец-то увидел подкатывающую к автостанции «Авдотью». Колька так искренне принялся нахваливать медведя, что злость у Аркадия как рукой сняло. Матрос уговорил его обмыть подарки. В принципе, Аркадий и сам был не против пропустить с устатку стаканчик и поесть как следует. За целый день основательно проголодался, потому на уговоры Матроса особо и не жеманился .

        В кафе засиделись до сумерек и выехали из города уже почти в полной темноте, В августе вечерние зорьки обманные: было светло и вдруг словно ватным одеялом небушко укрылось... Аркадий разомлел от обильной и, надо признать, вкусной еды, что для современных забегаловок большая редкость, и задремал под мягкое покачивание машины. Очнулся, почувствовав, что тачка останавливается.

       - Приехали?

       - Да нет еще…- Матрос нервно хохотнул: - Что-то движок троит. Глянуть надо...

       Аркадий вылез из салона, потянулся, зябко передернул плечами. Надо же, остановились в самом паршивом