КОРОЛЕВА

каждым поворотом колес, а потом и с каждым шагом ее настроение становилось все хуже и хуже. Теперь в происшедшем с ней виноваты были все. Буквально все. Но только не она.

   На оставшиеся от билета деньги, какие дала ей подруга Света, с которой она вместе очень даже неплохо отдохнула в прошлом году в Анапе, Тамара доехала на такси до дома. Только-только начинало светать. Лифт как всегда не работал. Ни одна лампочка не горела. Хрустя битым стеклом и шурша многочисленными окурками, она в полной темноте поднялась на пятый этаж. На третьем от мусоропровода ее окликнул пьяный голос, - Эй, подруга! Выпить есть? Иди сюда.

   Тамара даже не испугалась.

   - Я тебе сейчас так «Эйкну», что вся скорлупа сползет в ботинки. Понял,
друг?

   - Понял. Вопросов больше не имею.

   - А не имеешь, пошел вон отсюда, а то сейчас приду домой, участковому позвоню.

   - Не шуми. Ухожу, ухожу.

   Тамара подошла к двери, глубоко вдохнула, будто собираясь нырнуть в воду, и нажала на кнопку звонка. Звонила долго. Наконец за дверью послышалось шуршанье.

   - Кто там? – спросил приглушенный голос мужа.

   - Любовь твоя. Открывай быстрее.

   - Тамара? А чего ты приехала так рано?

   - Ты мне через дверь будешь задавать вопросы или все-таки домой пустишь?

   Ключ с неохотой заскрежетал в скважине. Тамара быстро шагнула в прихожую. Перед ней, обернув себя простыней, стоял как вкопанный, бледный Борис.

   - Не слышу визга радости? Чего не изображаем бурное веселье? Меня можно потрогать руками и даже поцеловать. Или я стала походить в твоих глазах на привидение?

   Вдруг в Тамариной голове промелькнула здравая мысль. Она отстранила рукой мужа, стремительно вошла в спальню и включила свет. На кровати, ее кровати, прикрыв срам подушкой, ее подушкой, с пунцовыми щеками лежала ее лучшая подруга, Маринка, - начальница цеха сбыта.

   - Опочки! Вижу, что кровать здесь не успевает остывать. Бока не натерла, подруга, или там другие какие места?

   - Не волнуйся, подруга, не натерла! Ты же не натираешь эти же места на директорском ложе или в кабинете у главного технолога.

   От такой вопиющей наглости у Тамары аж спазм сдавил горло. Она украдкой скосила глаза в сторону Бориса. Тот недоумённо глядел на все происходящее глазами невинного зрителя.

   - А вы, Борис Николаевич, оказываетесь совсем не такой, как кажитесь на самом деле, - повернулась Тамара к мужу, прекрасно понимая, что продолжение выяснения отношений с Мариной, может выйти для нее боком, – Посмотришь на вас, и плакать от умиления хочется. Впору икону писать. И на тебе… Всё как у всех! Получай, сволочь, - она со всей силой залепила супругу пощечину, - Дура была, что вышла за тебя замуж. Да и не за тебя вовсе, а за форму твою морскую. За бескозырку и брюки клеш… А ты…

   - Боря, - раздалось за спиной Тамары. Марина надевала платье, - и ты терпишь такое от этой, с позволения сказать, жены? Да она гроша ломаного не стоит. Если бы ты знал, сколько у нее…

   - Закрой сейчас же свою вонючую пасть! И пошла вон отсюда! – завизжала Тамара, - А ты покажи своей гостье порог! – рявкнула она на мужа.

   - Еще одно неласковое слово в мою сторону или в сторону Бориса и я тебя побью. Поняла? Боря одевайся, пойдем ко мне. Возьми только то, что тебе необходимо в первое время. А завтра все, что нужно, я тебе куплю. И про документы не забудь. А теперь ты, Томик, выслушай меня. Боря сюда больше не вернется. Вчера он подал на развод с тобой, раздел имущества и размен квартиры. Ясно?

   - Да как ты смеешь распоряжаться в моем доме?! Кто ты такая?!

   - Смею! И тон поубавь!.. Если ты не смогла шесть лет родить Борису ребенка, то я, к твоему сведению, беременна от него. Пойдем, Борюшка. Здесь нам больше делать нечего.

   - Он никуда не пойдет! - Тамара встала у двери, широко растопырив руки.

   - Тома, не устраивай, пожалуйста, тут дешевого представления. Это не твоя роль. И пропусти нас, - Марина грубо отодвинула ее в сторону и распахнула дверь, - Счастливо оставаться?. Да, забыла спросить, а чего это ты так рано с курорта вернулась? Выгнали за природную распущенность?

   - Не твое дело!..

   - Не мое, так не мое. Бывай, подруга, не скучай…

   - Будьте вы прокляты! – прокричала Тамара в пустоту лестничного проема, который ответил ей хрустом битого стекла и шуршаньем многочисленных окурков.

   Она рефлекторно закрыла дверь, вошла в спальню и опустошенно повалилась на смятую постель. Взгляд тупо изучал обстановку спальни. Сознание подобно солнечному лучу, настойчиво пробивающемуся через толщу плотного тумана, медленно осмысливало реалии происшедшего. Всё четче и четче вырисовывалась мысль, что время ее королевской власти бесследно утрачено. И от жалости к себе Тамара зарыдала во всё горло.