Школьные истории 5

внимания.

Комсомольская Одиссея девятиклассницы закончилась так же неожиданно, как и началась. Через год, когда пришло время выбирать новый состав бюро, я сделала все возможное, чтобы меня не выбрали снова. И, к моей огромной радости, мне это удалось.

Я вернулась к своей тихой жизни, к книгам и размышлениям. Но опыт, полученный в комсомоле, остался со мной навсегда. Он научил меня видеть лицемерие, ценить искренность и не тратить силы на борьбу с ветряными мельницами. И, возможно, именно благодаря этому опыту я стала тем, кем стала.


Военная подготовка

В те времена, когда школьная форма в старших классах была лишь далеким воспоминанием, а военная подготовка требовала строгости, Миша оказался перед непростым выбором. На занятия по "военке" нужно было приходить в темных рубашках, что само по себе не вызывало особых затруднений. Но вот незадача – накануне, словно по злому умыслу судьбы, ему сшили новые, модные расклешённые джинсы.

Миша, как и любой подросток того времени, грезил о стильных брюках. Желание покрасоваться в них на "военке" было настолько сильным, что он готов был пойти на риск. Он придумал хитроумный план: встать на построении вплотную к соседям, надеясь, что яркие строчки его новеньких джинсов затеряются в общей массе. Военрук, человек суровый и внимательный, однако, не был так просто обманут. Он заметил Мишину выходку и, вместе с Сахно, который, видимо, тоже решил испытать судьбу, отправил их вон с урока.

Сначала скука в коридоре была невыносимой. Миша и Сахно бродили туда-сюда, переговариваясь и пытаясь найти хоть какое-то развлечение. Вдруг Володя, видимо, поддавшись искушению, достал сигарету. Он начал выдувать дым в замочную скважину двери, за которой проходил урок. Через несколько минут дверь распахнулась, и Сахно, испугавшись, мгновенно спрятался. А вот Миша оказался в ловушке.

Военрук, увидев его, пришёл в ярость. Он начал отчитывать Мишу, грозя ему исключением из школы. Миша, пытаясь оправдаться, уверял, что бросил курить ещё в третьем классе, но это не произвело никакого впечатления. Несмотря на то, что Миша был человеком безобидным, способным разве что на безобидные шалости, военрук, не желая оставлять этот проступок без внимания, записал ему в дневник строгое замечание. Так, модные джинсы и неудачная попытка скрыть их привели к неприятным последствиям, оставив Мише лишь горький урок и запись в школьном дневнике.

Так, модные джинсы и неудачная попытка скрыть их привели к неприятным последствиям, оставив Мише лишь горький урок и запись в школьном дневнике. Военрук, с лицом, на котором застыла смесь праведного гнева и усталости от подростковых выходок, смотрел на Мишу с явным неодобрением. 
– Ты мне тут не рассказывай сказки про третий класс, Миша! – прогремел он, 
– Ты думаешь, я слепой? Дым из-под двери – это не шутки! А теперь марш отсюда, и чтобы я тебя больше не видел возле кабинета, пока урок не закончится!

Миша, чувствуя, как краска заливает его щёки, поспешно ретировался, оставив военрука наедине с его праведным негодованием. Он нашел Сахно, который, прижавшись к стене в дальнем конце коридора, пытался слиться с обоями. 
– Ну что, попались? – прошипел Сахно, когда Миша подошёл. 
– Попались, – вздохнул Миша, – Меня чуть не выгнали. А ты как? Тебя не заметили? Сахно отрицательно покачал головой. 
– Я успел спрятаться. Но этот твой план с джинсами... ну, ты даешь!

Они снова остались одни, в тишине коридора, которая теперь казалась еще более гнетущей. Миша машинально погладил свои новенькие джинсы, чувствуя их гладкую ткань. Они казались такими желанными всего час назад, а теперь принесли столько неприятностей. Он вспомнил, как мама долго уговаривала его не шить такие яркие строчки, но он настоял. "Ну вот, мама была права", – подумал он с досадой.

Время тянулось мучительно медленно. Они перебирали все возможные варианты, как бы скоротать оставшееся время до конца урока, но ничего путного в голову не приходило. Миша даже подумывал вернуться домой, но знал, что это только усугубит ситуацию. В конце концов, они решили просто сидеть на подоконнике у окна, наблюдая за прохожими на улице.

Когда прозвенел звонок, Миша и Сахно, словно два провинившихся школьника, робко вернулись в класс. Военрук, увидев их, лишь махнул рукой, не желая продолжать эту сцену. Но Миша знал, что запись в дневнике – это только начало. Ему предстояло еще объясняться с родителями, и это было куда страшнее, чем гнев военрука. Он понял, что иногда мода и желание выделиться могут обернуться совсем не так, как хотелось бы. И что лучше всего – это следовать правилам, даже если они кажутся скучными и устаревшими. А расклешённые джинсы, как оказалось, лучше было носить в другое время и в другом месте, подальше от бдительного ока военрука.