В Красноярском крае, в 120км от Норильска находится таинственный сильно расчленённый горный массив Среднесибирского плоскогорья – Плато Путорана. На севере и западе плато обрывается крутым уступом (800 и более метров), в то время как южная и восточная его части это пологие склоны. Общая его площадь составляет 250 тыс. кв. км и сравнима с площадью Великобритании. На его территории находится Путоранский заповедник, признанный ЮНЕСКО памятником Всемирного наследия.
Путораны непосредственно примыкают к Северному полярному кругу и находятся в зоне сурового, резко континентального климата, однако в отдельных озёрных долинах (например, на озере Лама) свой, мягкий микроклимат, защищённый от северных ветров.
Полярный день летом в этих местах постепенно сменяется на полярную ночь зимой. Весна, лето и осень укладываются здесь в три месяца: июнь, июль, август, остальное время – зима с температурой до -40 °C. В июле температура воздуха не превышает +16 °C.
Плато изрезано рядом больших ущелий и долин, дно которых часто затоплено озёрами, а реки бассейна Енисея, пробивая себе дорогу через многослойные породы, образуют глубокие каньоны, пороги и водопады, среди которых самый высокий водопад России и Евразии – Тальниковый, высотой около 600м. Находящееся на плато Путорана озеро Виви утверждено в качестве географического центра России.
***1
На плато Путорана живут только работники заповедника и несколько сотрудников из местной метеостанции. Единственный вид транспорта, на котором можно сюда добраться – вертолёт. Но уникальная красота этого места влечёт туристов со всего мира. Для них работают организаторы групповых и персональных туров по самым интересным локациям летом и зимой. А ещё со всех уголков России сюда прилетают активисты и волонтеры для уборки и вывоза мусора из заповедной зоны. Президентские и спонсорские гранты обеспечивают команду энтузиастов по охране окружающей среды необходимой техникой и материалами, ведь на территории заповедника находится место зимовки самой крупной в мире популяции дикого северного оленя.
Я прилетел в заповедник вместе с группой ветеринарных врачей и двух специалистов по оленеводству. Они собирались провести оценку поголовья и выявить заболевания оленей перед зимовкой. В мои обязанности входило помогать им, но в основном я собирался снимать видео и фото всего, что увижу. У меня имеется опыт горных восхождений, а также я бывал на зимовке у метеорологов, поэтому меня не пугали трудности зимней жизни на плато.
По заданию издательства я снимал много материалов для журналов о городах, природе и о животных. Больше денег, конечно, приносили фотосессии моделей для рекламы, но натурные съёмки позволяли мне путешествовать за счет издательства иногда в очень отдаленные уголки не только нашей страны, но и за рубежом. В последней своей поездке, три месяца назад, я почти две недели провел в Китае, был даже на Тибете. В общем, наелся экзотики в полном объеме и очень прилично заработал. Гидом в Китае у меня была молодая китаянка, хорошо говорившая по-русски, поскольку она получила образование в России, где и осталась жить. Между прочим, не абы где, а в моём родном Питере. Оформила вид на жительство, с помощью бывших однокурсников нашла хорошо оплачиваемую работу экскурсовода и приобрела себе небольшую квартиру.
Плато поразило моё воображение, но не только. Я чувствовал нечто сродни ознобу, не от холода, а от какого-то внутреннего ощущения ирреальности окружающего ландшафта. Перед поездкой я много читал об уфологах на озере Лама и о паранормальных явлениях, которые они регулярно наблюдают и фиксируют в этих местах. Ведь помимо аномальных зон, где, по словам местных жителей, людям и животным на плато некомфортно находиться из-за магнитных полей, здесь существует еще и очень странное явление, которое видели многие, в том числе и ученые. Ежегодно с конца декабря возле одного из замёрзших стометровых водопадов в небо поднимаются вращающиеся концентрические круги, образующие гигантскую светящуюся спираль. Длится это не более 15 минут, после чего спираль блёкнет и растворяется в небесной мгле. Повторяется она каждый вечер до середины января. Учёные связывают данный феномен с возможной проекцией созвездия Козерога, которое имеет активность с декабря до середины января.
Происходили тут и совсем уж экзотические вещи, подтвержденные специалистами, сотрудничающими с заповедником, где размещены приборы для отслеживания аномалий. Например, огромный и бесшумно движущийся объект шириной около 500 метров, не излучающий света, который перемещался в сторону базы уфологов.
Настроенный такими сведениями на таинственность плато, я несколько ночей видел странные сны, после которых просыпался с сильным сердцебиением. Однако, устроившись в одной из комнат гостевого коттеджа на кордоне заповедника, где помимо меня поселились ветврачи и старший оленевод со своим помощником, я старался не показаться испуганным мальчишкой. Ведь мне исполнилось уже 25, хотя ветеринары и оленевод с помощником были старше меня на пять-десять лет и по сравнению со мной выглядели бывалыми матёрыми мужиками. Но, надев тактический комбинезон и берцы Армада, я хотя бы почувствовал себя более уверенно.
Ветврачи дали мне каталог местных исчезающих видов животных и птиц, занесённых в Красную книгу, которых кроме оленей мне предстояло снимать. Список был небольшой и состоял всего из трёх позиций: толсторога или путоранского снежного барана, который обитает только в Путоранах и больше нигде в мире, краснозобой казарки – редкого арктического гуся и местного пернатого гиганта – орлана-белохвоста.
После трехдневной подготовки и акклиматизации мы собирались отправиться в горы. В нашем распоряжении был вертолет. Для начала мои спутники хотели увидеть, полностью ли завершилась миграция оленей. Она началась в середине осени, и к настоящему моменту около полумиллиона особей уже пересекли плато, придя на зимовку из Эвенкии. Так же дружно каждой весной всё это огромное стадо возвращается обратно к летним пастбищам.
Из вертолета я снимал все подряд, сериями, благо погода позволяла, и оленьи тропы отлично просматривались, поскольку стадо годами ходит одним и тем же путём. Но в этом сезоне был отмечен рост численности хищников – бурых медведей, волков, росомах и орланов-белохвостов, что могло повлиять на маршрут следования оленей. Вертолетов они уже давно не боятся.
Первую приличную группу оленей мы увидели на склоне горной возвышенности среди разреженного лиственного леса. Наш вертолёт сел в отдалении, чтобы не пугать животных, поэтому нам пришлось довольно долго добираться до них.
***2
Когда мы, усталые и голодные, вернулись на кордон, был уже вечер. Хотя полярный день и следующие за ним белые ночи закончились еще в середине августа, сейчас все еще продолжались так называемые "сумеречные ночи", когда день постепенно уменьшается, а ночь становится длиннее. Но настоящая полярная ночь должна была наступить с 30 ноября и продлиться до середины января. А в это время я уже давно вернусь домой.
Путораны приводили меня в какое-то непонятное будоражащее состояние, от которого я не мог отделаться и во время работы. Его не снимало даже восхищение открывающимися почти фантастическими пейзажами. Впрочем, за свою еще не слишком долгую жизнь я успел повидать многие природные феномены. Один Тибет чего стоил, а были еще Хибины, Саяны, Тянь-Шань и Памир.
Больше всего, конечно, напрягало отсутствие сотовой связи и привычного интернета. Но раз в неделю я мог с другими желающими слетать на вертолете в Норильск и провести там выходные в отеле. Привычный комфорт оказался просто спасением. Я не ожидал, что настолько зависим от интернета и мобильника.
Расслабившись в гостиничном номере, я с удовольствием читал новости, а также посты своих друзей и знакомых в соцсетях, когда вдруг наткнулся на сообщение Минжу в моем привате в Контакте. Она писала, что будет сопровождать группу туристов из Китая в Путораны. На самом деле звали её Мин-Чжу, что означает "яркая жемчужина". Для меня она такой и была. Я разволновался, стал ходить из угла в угол, а потом написал ей, что очень хочу увидеться, и буду с нетерпением ждать.
Сейчас я уже не скрывал, как в Тибете, что она мне не просто очень нравится. Сейчас я вполне понимал, что сильно влюблён в неё и ни на день не забывал нашего общения в Китае. Правда, там меня то и дело отвлекала всякая экзотика, а также чудеса прогресса и китайской инженерной мысли. Но именно Минжу давала мне чувство душевного комфорта и радости от увиденного праздника жизни, каким мне запомнился Китай.
-Минжу, Минжу, – твердил я, закрыв глаза, представляя её перед собой, такую изящную, такую живую и подвижную, как ртуть. В Китае мне так хотелось обнять ее, но почему-то казалось, что она сразу же выскользнет из моих рук. Поэтому я не сделал этого, а еще потому, что не хотел случайно обидеть, нарушив правила китайского этикета, которых я не знал. Почему-то мне представлялось, что такие вольности, как невинное дружеское объятие, могут неправильно истолковать. Я помнил, что попытался поддержать Минжу под локоть, когда она садилась в такси, а она смущенно освободила свою руку и только вежливо попрощалась со мной. И уже на следующий день я улетел в Россию. Стояло лето, и Минжу осталась у родителей в Пекине до сентября. А потом, уже в Питере, мы так ни разу и не встретились. Просто иногда она писала мне отзывы на фото, которые я вывешивал в соцсетях после своих командировок от издательства.
Представить Минжу в прекрасных, но суровых пейзажах плато Путорана я пока не мог, потому что помнил ее в нежном жёлтом платье из тончайшего полупрозрачного шелка, подол и воланы которого вспархивали от малейшего легкого ветерка в жаркий день.
Я сообщил ей, что смогу приехать на выходные в Норильск. Она должна была три дня согласовывать с экологами маршрут группы, которую сопровождала, и получить от них разрешение на посещение заповедника. В это время китайские гости планировали погулять по Норильску, но, в основном встретиться со своими бизнес-партнерами, ради которых и приехали, совместив свой приезд с посещением плато.
Как же я ждал её! В аэропорту у меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, но я всеми силами сдерживал себя, чтобы не обнять Минжу в порыве чувств. Она сама обняла меня и представила группе китайцев из пяти человек как сотрудника заповедника и своего хорошего друга. Они что-то одобрительно лопотали по-китайски и лучезарно мне улыбались.
Потом я ждал ее у себя в номере, пока она размещала своих сопровождаемых в другом отеле. Как в моей душе после Тибета все это время чувство к ней молчаливо тлело, я не мог понять, потому что сейчас оно просто полыхало во мне. Главное, что Минжу все видела и понимала. Этого было вполне достаточно, и слова совсем не требовались. А, значит, она и сама хотела совсем не только дружеской встречи со мной.
В ожидании я перекопал весь интернет, списался со всеми, кого
