Дюплеси подсела к столу, налила себе кофе и взяла бисквит. Красавицей она никогда не была, максимум - симпатичной. А теперь уже и возраст давал о себе знать - появились тонкие морщинки у глаз, болели ноги и особенно ступни. Обычная плата балерин за годы танцев на пуантах. А сёстры… Они не просто не изменились - казалось, стали ещё моложе, ещё ослепительнее. Их красота сияла с новой силой.
— Пришло время расплаты! Готова платить по счетам? -с нарочито страшным выражением лица произнесла Диана замогильным голосом. И тут же рассмеялась, разрушая напускную мрачность.
Её сестра протянула свиток пергамента балерине:
— Прочти и поставить подпись.
Женевьева развернула лист и уставилась на странные закорючки и символы, напоминающие танец неведомых существ. Недоумённо подняла взгляд на волшебницу. Та тоже посмотрела на текст и произнесла:
—А, ты же не знаешь магический …
Пошевелила пальцами - и непонятные знаки плавно перетекли в знакомые буквы, складываясь в чёткий, ясный текст. Бывшая Первая Прима прочла его:
— Ну да, всё верно. Вы даже больше для меня добра сделали. Как подпись ставить?
— Да в конце текста просто палец приложи, - пояснила Линда, и когда Женевьева выполнила требуемое, забрала у неё документ.
— Не думай, что так легко отделалась. У нас есть проблема, для решения которой ты идеально подходишь. Последнее время, мы стали посещать высшее общество и дипломатические приёмы. Приходится признать - танцевать мы не умеем. Вот и обучи нас бальным танцам. А взамен, мы избавим тебя от безделья и размышлений на тему «Как дальше жить». Согласна? - поинтересовалась Диана с улыбкой.
— Разумеется, - без колебаний ответила Дюплеси.
— Вот и чудесно! Составь расписание занятий. А сейчас тебе позвонит директор Национальной Школы балета и предложит должность преподавателя в детской группе. Не вздумай отказываться, - обрадовала её Линда.
— Будешь девочкам ноги калечить, - ухмыльнулась Диана. — И не забудь в зеркало посмотреться!
Запиликал телефон и Женевьева пошла отвечать.
==
— А не сделать ли нам ещё одно доброе дело? - начала издалека Диана, в отсутствии Дюплеси.
— И? - недоверчиво поинтересовалась Линда, помешивая кофе золотой ложечкой. По опыту уже зная, что все затеи сестры приводят в конце концов к «тяжёлому» разговору с Кэнндэрой. Чей гнев был весьма опасен.
— В одном из миров, есть дрянной городишко с мерзкими колдунами, где мне не рады, - продолжила Диана, небрежно откинув пепельные волосы.
— А, помню. Тебя ещё Виваэнна полдня в чувство приводила.
— Нет, это меня Кэнндэра отделала на тренировке… Не будем то прошлое ворошить. И не сбивай меня. Ну так вот, а не пора ли нам навестить «старых друзей»? У них прекрасная библиотека, тебя заинтересует.
Линда задумчиво провела пальцем по краю фарфоровой чашки:
— Ну не знаю… хотя если подумать… есть у меня одно новое огненное заклятие. Наставница запрещает его демонстрировать, говорит, что наш полигон не выдержит, такое оно мощное. Но проверить то его на практике надо.
— Великолепно! Сначала у колдунишек их библиотеку обчистим, а потом твоё заклятие применим, - глаза Дианы ярко вспыхнули азартом.
— Ладно, только все книги Кэнндэре сразу отдавать не будем. Наставница книжки любит, особенно старинные. Будем по одному фолианту выдавать, когда она гневаться на нас будет. Дорогой ценой мы научимся осторожности, - вздохнула Линда, но в её глазах уже загорался тот же авантюрный огонь, что и у сестры.
— Зато как эффектно! - подмигнула Диана. — Представь: мы возвращаемся, а на руках - редкие манускрипты и доказательство мощи твоего заклятия. Кэнндэра будет в восторге… или в ярости. В любом случае скучно не будет.
— Скучно - это не про нас, - согласилась Линда, вставая из‑за стола.
В тот же миг пространство вокруг них дрогнуло, словно тонкая шёлковая завеса, и сёстры исчезли, оставив после себя лишь аромат кофе и лёгкое мерцание в воздухе.
==
Всё случилось, как и предрекла Линда. Звонил директор Национальной Школы балета и разумеется Женевьева дала своё согласие.
Потом она подошла к большому зеркалу, что висело в прихожей. Привычным движением поправила волосы, подняла взгляд… и замерла.
Из зеркальной глубины на неё смотрела девушка не старше двадцати лет. Черты лица стали тоньше, кожа - сияющей, а в глазах горел тот самый огонь, что когда‑то заставлял зрителей замирать в восхищении. Но главное - исчезла боль в ногах, годами напоминавшая о себе. Она чувствовала себя лёгкой, словно готова была взлететь.
Радостная Дюплеси прибежала на кухню, но сестёр там не оказалось. На столе лежал кусок пергамента, а на нём… Женевьева присмотрелась и охнула от изумления. На золотой подставке стояло чудо ювелирного искусства - фигурка балерины в пачке в виде цветка, застывшая в позе «Арабеск». Высотой всего пять сантиметров, но каждая линия выверена: вытянутая нога, изогнутая спина, руки, словно парящие в воздухе. Были соблюдены все каноны - от угла поднятой ноги до положения кистей. Роскошная пачка, выгравированная с микроскопической точностью, добавляла воздушности. Материал поражал не меньше: цельный красный бриллиант единого кристалла - редкий, почти нереальный для такой тонкой работы. Прозрачный, как лёд, но пылающий, как огонь, превращал статичную фигурку в мгновение танца.
Текст на пергаменте гласил: «Убыли по срочному делу. Скоро увидимся. P. S. Составляй график наших занятий».
Женевьева провела пальцем по краю бриллианта. Камень был холодным, но в то же время будто пульсировал скрытой энергией. Она осторожно подняла статуэтку - та оказалась удивительно тяжёлой для своих размеров.
«Значит, это не сон», - подумала она. Молодость, здоровье, новая работа… и эти загадочные сёстры, которые то дарят чудеса, то исчезают, оставляя после себя лишь намёки и драгоценности.
Она вернулась к пергаменту, перечитала записку и улыбнулась. В душе росло странное чувство - не страх, не растерянность, а предвкушение. Что ещё ждёт её впереди? Женевьева достала блокнот и начала делать записи. Сначала - чему и как хочет обучать юных балерин. Потом - расписание занятий для двух волшебниц, которые хотят научиться танцевать. Мир менялся. И она менялась вместе с ним.
==
В величественном готическом зале, чьи сводчатые потолки устремлялись ввысь, словно стремясь коснуться небес, царила атмосфера изысканного волшебства. Витражные окна, украшенные древними руническими символами, приглушённо мерцали в отблесках пламени. В массивном камине жарко пылал огонь, бросая причудливые блики на резные каменные стены.
В центре зала раскинулись длинные дубовые столы, накрытые белоснежными скатертями, усыпанные россыпью золотых подсвечников. Каждая свеча, будто крошечная звезда, излучала тёплый, дрожащий свет. Аромат жареного мяса, пряных трав и выдержанного вина наполнял пространство, смешиваясь с лёгким запахом воска и древесного дыма.
За столами расположились маги в бархатных мантиях, волшебницы в струящихся шёлковых платьях и их ученики в скромных, но опрятных одеяниях. Разговоры лились плавно, как дорогое вино: одни делились удивительными открытиями, сделанными за минувший день; другие, склонившись ближе, обсуждали грядущие эксперименты, тренировки и возможные экспедиции.
Время от времени раздавался сдержанный смех, звон бокалов или шепот заклинаний. В этом зале, где камень помнил тысячелетия тайн, каждый миг был пронизан магией - не показной, а глубокой, зрелой, рождённой в беседах мудрых и любознательных сердец.
==
Ректор закончил читать свиток, вручённый ему Кэнндэрой, и поднял глаза на сестёр, стоявших перед ним.
— Значит ваша Наставница воспитала поклонниц классического искусства склонных к добру? - улыбнулся он и передал свиток читать дальше по столу. — За это я вас хвалю, но вот интересно узнать, что произошло дальше?
Сёстры имели весьма потрёпанный вид. От них сильно пахло гарью. Диана была покрыта слоем пепла, а Линда перепачкана, как кочегар. Волосы у обеих стояли дыбом и местами были подпалены. Кэнндэра так стремительно переместила их из огненного ада гибнувшего города, что у сестёр даже не было времени привести себя в порядок. Однако стояли они с гордо поднятыми головами, явно очень довольные собой. Как королева и принцесса.
Чародеи в зале веселились:
— Это Ди под цвет своих волос нарядилась.
— Нет, она Пепельную Фьяр изображает.
— Не похожа. Фьяр предпочитает везде нагой разгуливать.
Но стоило Диане медленно повернуть голову в сторону весельчаков, как смех моментально стих. Маги тут же уткнулись в тарелки, делая вид, что ищут в них нечто крайне важное.
Кэнндэра сузив глаза, пристально смотрела на своих учениц. Наклонившись вперёд и всем своим видом напоминающая змею, готовую к атаке на беззащитную жертву.
— Диана, услада моих глаз, наша прекрасная валькирия; с тобой всё давно ясно. Отсутствие у тебя здравомыслия компенсируется красотой и бесстрашием. Ты - уникальный клинический случай, тут даже Виваэнна бессильна помочь. Теперь ты, моя гордость, Линда - ну как, испытала своё новое заклятие? - медленно произнесла она ледяным голосом, не сулящим ничего хорошего сёстрам.
Все присутствующие в зале примолкли и стали внимательно слушать.
— Всё сработало идеально. Результаты превзошли расчётные в несколько раз. Город сгорел дотла … и пригород тоже, - застенчиво улыбаясь ответила та.
— Позвольте заметить, мадам, что мне доподлинно известно, каким образом можно многократно усилить действие сего заклятия. Однако вы, проявив несравненную любезность, почли за благо прервать наши углублённые изыскания. Дабы удостоить нас чести присутствовать на этом изысканном собрании, где собрались наиболее просвещённые и одарённые представители мира магии и чудес, - обиженно произнесла Диана, не сводя взгляда с Наставницы. Затем приподняла свои обгоревшие юбки и присела в идеальном глубоком реверансе.
Кэнндэра рассмеялась - звук был похож на звон разбитого хрусталя:
— Ладно, прощены. Давайте сюда книгу. А с вашими заклятиями, завтра разберёмся.
Линда протянула ей древний фолиант. Заполучив артефакт, Наставница тут же забыла про своих учениц, листая страницы. К сёстрам подошла Виваэнна, мягко обняла их за плечи и усадила за стол:
— Давайте перекусите, а после зайдите ко мне. Надо вас немного подлечить. Заодно всё подробно расскажете.
