Морозные дни

бок, тяжело выдохнул и поднялся. Левую щеку вдруг зажгло. Потрогав ее рукой, Кузнецов с удивлением нащупал что-то инородное, к чему прилипли голые пальцы. Это оказалась девятимиллиметровая пистолетная гильза. Ему сразу бросилось в глаза, что она была точной копией найденной им в постели убитого Столбина. Он вытащил первую гильзу из кармана и сравнил. Размер и следы бойка на капсюле совпадали.
- Ну и ну, - Кузнецов огляделся. На истоптанной лесной дороге бродили свои, осматривая убитых. – Чудеса какие. Как все странно-то, господи!
   
    Вечером
   
    После ужина Кузнецов пошел к Перхурову. Он подробно доложил о случившемся, умолчав только о золоте. Генерал покрутил в руках гильзы и сообщил следователю, что они от австрийского пистолета "Штейр". Такими были вооружены некоторые унтер-офицеры у чехов.
    - Верно, господа? - спросил Перхуров у офицеров.
    - Ну да, - ответили ему вразнобой.
    - А вообще, это мерзость, - сказал генерал. - Убивать своих. И зачем? Ладно, будем надеяться, господь покарает убийцу. Но, я вас попрошу, проведите расследование. Хотя, какое сейчас, к черту, может быть следствие. Но сделайте, что можете. Мы же все-таки не банда, а регулярная армия.
    Кузнецов шел к месту ночлега и размышлял. Убийцей мог быть доктор, а пистолет у него забрали красные и затем стреляли из него, у села Никольское. Но оружия у доктора следователь никогда не видел. Хотя, черт его знает. С другой стороны, это мог быть кто-то из своих, живых еще. Сейчас, после доклада генералу, пойдут разговоры, и "Штейр", если он на руках, выкинут в лес, в сугроб.
    Зайдя в избу, Кузнецов начал раздеваться и готовиться спать. За столом сидел полковник Сутеев и разбирал свой пистолет.
    - А что у вас за оружие? - спросил Кузнецов.
    - Австрийское, - ответил Сутеев.- "Штейр". Жалко, патронов совсем не осталось. Отличная вещь.
    Кузнецова передернуло. Он сел на лавку рядом с полковником. Тот увлеченно протирал черной масляной тряпочкой детали пистолета.
    - А Столбина вы давно знали? - спросил следователь.
    - Нет, - ответил тот. - У нас общий знакомый был, он нас в Омске познакомил, Саша Адамов. Так-то Сережа с Рюминым больше общался. Да-а, никого уже в живых нет. Помню, совсем ведь недавно, сообщил им, что Адамов умирает. Они сидели, ужинали. Побежали прощаться, даже бумаги какие-то рассыпались по полу, я их собрал.
    - А там, среди бумаг, не было письма от Столбина брату?
    Сутеев замолчал, глянул на Кузнецова и начал собирать пистолет.
    - Было письмо. Прочел я его, - полковник оглядел "Штейр", тряпочкой стер лишнее масло. С мягким щелчком загнал обойму. - Очень интересное даже письмо. Оно у тебя, что ли?
    Кузнецова охватило чувство близкой разгадки убийства. Он даже почувствовал, как руки у него затряслись от азарта. Следователь быстро сунул ладошки под бедра.
    - У тебя "Штейр" давно? - ответил он вопросом на вопрос. - А письмо. Письмо вот оно.
    Кузнецов вытащил столбинское послание из кармана шубы и показал Сутееву.
    - Давай выстрелим из твоего замечательного австрийского пистолета, - помахивая бумагой в воздухе, предложил следователь. - А я постараюсь тебе фокус-покус потом изобразить.
    Сутеев покосился на мятый листок, положил пистолет на стол, достал пачку японских папирос, привстал и прикурил от керосиновой лампы.
    - Зачем тебе нужно все это? - полковник стряхнул пепел на пол. - Зачем? Ведь не все ли равно сейчас. Война идет. Людей убивают каждый день. Или ты по прокурорской привычке? Брось, забудь, Алеша. Выбрось из головы.
    - Расскажи, - Кузнецов убрал письмо обратно. - Это ты убил Столбина?
    Сутеев бросил папиросу на пол и растер окурок валенком.
    - Рюмина убили красные, Столбин от тифа помирал, а потом взял и выздоровел. А я уже размечтался, как сокровища эти потрачу. Убил я его в Енисейске. Зашел в госпиталь попроведать, да и поговорить. А узнал, что доктор в штабе останется, не выдержал. Тайна-то одному мне в руки шла. И убил. А как ты догадался?
    - По гильзам, - Кузнецов достал их из кармана.
    - Ну, Алеша, ты молодец, - Сутеев вздохнул. - Придется мне и тебя убить сейчас. Прощай, Пинкертон.
   
    Утро
   
    Солдаты рыли могилу в мерзлой земле. Тело капитана Кузнецова лежало в наспех сколоченном гробу. Как пояснил полковник Сутеев, при чистке оружия произошел самопроизвольный выстрел. И прямо в сердце. Письмо Сергея Столбина, с указанием примет закопанного клада, лежало у полковника в потайном кармане кителя. На него косились штабные офицеры, слышавшие вчерашний разговор Кузнецова с Перхуровым, но, по молчаливому уговору, разбирательство решили отложить до лучших времен.
    После похорон военного следователя белые двинулись дальше, на Читу, Китай и Дальний Восток в обход Байкала.