Глава 3
СТО ТЫСЯЧ ФРАНКОВ
Мигрень мадам Дюплесси продолжалась ещё несколько дней. И, пользуясь этим обстоятельством, Люсиль выходила на прогулки одна. Бдительность маман, казалось, удалось усыпить. Тем более, что каждый день Люсиль возвращалась обратно то с купленными нотами, то с какой-либо приобретенной милой безделушкой.
- Нравится делать покупки! - восклицала Люсиль, а мадам Дюплесси только удивленно приподнимала тонкие брови.
Раньше такого повышенного интереса к музыке и хождению по магазинам у её дочери не было.
"Наверное, взрослеет", - успокаиваясь, думала мадам Дюплесси.
Так получилось, что не только в эти дни, но и весь последующий месяц крошка Люсиль как-то выскользнула из под бдительного контроля мадам Дюплесси. Довольно часто дочь теперь выходила из дому одна. Но обычно всегда возвращалась обратно к назначенному времени. Поэтому мадам Дюплесси не тревожилась.
Тем большим шоком для неё стала услышанная новость. Эту новость передала ей одна из знакомых, мадам Дюбур, зашедшая к мадам Дюплесси на чашечку чая.
Немного поговорив о погоде и пообсуждав общих знакомых, мадам Дюбур выдохнула и, наконец, решила, что пришло время сообщить так долго терзавшую её новость.
- Дорогая, - начала она, сделав маленький глоток чая из изящной фаянсовой чашечки с цветочным рисунком. - А где же Люсиль? Я вижу, что её нет дома.
- Люсиль пошла посмотреть себе новую шляпку, - улыбнулась мадам Дюплесси, откусив эклер.
- Одна? - удивилась мадам Дюбур.
- Да. Ведь Шляпная лавка совсем рядом. А у меня сегодня что-то опять сильно кружится голова, - мадам Дюплесси прижала тонкие пальцы к вискам и слегка помассировала их, - Всё-таки это лето невыносимо жаркое.
- О да, - кивнула мадам Дюбур, размышляя, как более эффектно преподнести свою новость.
- Совсем самостоятельной стала моя крошка, - улыбнувшись, вздохнула мадам Дюплесси, - я предложила пойти с ней вместе, так она даже руками замахала - "Нет, нет, мамочка! Я должна приучаться к самостоятельности, мне уже скоро семнадцать!"
- И вправду, уже большая, - как-то странно улыбнулась мадам Дюбур. - Даже более, чем...
- Что Вы хотите этим сказать? - встрепенулась мадам Дюплесси, её рука дрогнула и она пролила чай на белую кружевную скатерть.
- Дорогая моя, мужайтесь, - трагическим шепотом произнесла мадам Дюбур, - Не далее, как час назад я видела вашу дочь в Люксембургском саду. Причём, в обществе довольно бедно одетого месье. Она шла с ним под ручку и я заметила, что он обращался с ней довольно вольно, обнимал за талию, что-то говорил на ухо.
А Люсиль смеялась. А потом... - мадам Дюбур выдержала паузу в лучших традициях драматического театра и патетически понизила голос, - они остановились и стали целоваться.
- Боже мой! - прошептала побледневшая мадам Дюплесси. Красивая чашка из дорогого фарфора выскользнула из её ослабевшей руки и разбилась.
***
- Нам запретили встречаться! - Люсиль совсем по-детски уткнулась в плечо Камилла и всхлипнула. - А всё эта противная мадам Дюбур. Она вчера видела нас вместе и всё доложила маман. А теперь... - Люсиль подняла бледное заплаканное лицо, - теперь маман сказала, что всё. Одну меня больше никогда не выпустят.
Они хотели и сегодня закрыть меня в комнате, но я чудом вырвалась и прибежала сюда. Теперь, боюсь, что будут меня разыскивать, - она встревоженно осмотрелась по сторонам.
Они сидели на скамейке на одной из отдаленных аллей Люксембургского сада. Камилл взял в руку маленькую ладонь девушки.
- Ты меня любишь, Люсиль? - просто спросил он.
Они уже давно перешли "на ты".
Девушка смахнула с длинных ресниц слезинку и посмотрела в его внимательные глаза.
- Да, - прошептала она. - Я люблю тебя, Камилл.
- И я тебя, милая. Очень люблю. Тогда знаешь что... сегодня же я пойду к твоему отцу и попрошу разрешение на наш брак.
- Что ты! - Люсиль даже замахала руками. - Отец не разрешит! Маман всё уже ему расказала и он сам заявил мне, что они будут теперь запирать меня в комнате.
- Ну, это мы ещё посмотрим, - Камилл встал, отряхнув камзол. - Идём к твоему отцу, сейчас же.
***
- И что же Вы хотите, молодой человек? - голос месье Дюплесси звучал язвительно.
А под его оценивающим взглядом Камилл Демулен чувствовал себя и вовсе неуютно. Его бедная одежда совершенно не вписывалась в богатую обстановку кабинета чиновника королевского министерства финансов. Не зная, куда деть руки, он спрятал их за спину. От волнения он стал заикаться ещё сильнее, чем обычно.
- Я прошу руки вашей дочери Люсиль, - выдохнул Камилл и замолчал, выдерживая тяжёлый взгляд месье Дюплесси.
"И даже сесть не предложит", - подумал Демулен.
Как-будто угадав его мысли, месье Дюплесси кивнул ему на кресло с богатой атласной обивкой.
- Присядьте, месье... ? - он вопросительно взглянул на Камилла.
- Демулен
- Присядьте, месье, Демулен. А то Вы выглядите слишком взволнованным. И к тому же у меня есть к Вам несколько вопросов.
Камилл послушно сел.
- Надеюсь, Вы понимаете, что Люсиль из достаточно обеспеченного круга. Более того, она с детства привыкла к роскоши. Жить в другой обстановке она не захочет... да и вряд ли сможет, даже при всём своём желании. Я знаю свою дочь.
Месье Дюплесси скрестил холеные пальцы, на одном из которых сверкнул дорогой рубиновый перстень и бросил на Камилла откровенно скучающий взгляд:
- И вот теперь скажите мне, месье Демулен, Вы сможете обеспечить ей такую же жизнь, если она выйдет за Вас замуж?
Камилл сглотнул, чувствуя болезненный укол от этого, неприкрытого указания на его бедность.
- Я... - начал он
- Да, Вы. Я, конечно, понимаю, что у Вас пылкое влюбленное сердце... все мы были молоды когда-то, но... надо ведь думать и о материальном, не так ли?
Демулен перевел дыхание и почувствовал нарастающую внутри неприязнь к этому холеному богачу, который ставил его на место, как провинившегося школьника.
- Расскажите о себе, - бросил месье Дюплесси. - Откуда Вы? Чем занимаетесь?
- Я приехал из Гиза... - начал Демулен.
- О-о, - месье Дюплесси насмешливо поднял бровь. - Так Вы ещё и не парижанин?
- Увы, нет. - Демулен покачал головой.
- Всё интереснее и интереснее, - протянул месье Дюплесси. - Ладно. Дочь упомянула, что Вы адвокат. Это правда?
- Да, я немного занимался адвокатской практикой в Гизе, а потом переехал в Париж.
- Судя по Вашей одежде, адвокатская практика Ваша не слишком удачна, - усмехнулся месье Дюплесси, окинув бедный камзол Демулена оценивающим взглядом.
И этот взгляд, как ему показалось, прожёг его насквозь.
- Ну, это уже слишком! - он вспыхнул и вскочил. - Пусть я не так богат, как Вы, месье Дюплесси, но и у меня есть гордость. И я не вещь в лавке, которую оценивают, а живой человек.
- Да, более чем живой, - опять усмехнулся месье Дюплесси. - Не нервничайте так, Камилл. Ведь любой другой, на моем месте и разговаривать бы с Вами не стал.
А я разговариваю. И даже хочу сделать Вам деловое предложение.
Демулен сел и внимательно посмотрел на месье Дюплесси. В его сердце закралась робкая надежда. Которая через мгновение была разрушена следующими словами.
- Как у любой девушки из обеспеченного круга, у моей дочери есть приданое. Примерная его стоимость сто тысяч франков. Это не так много для богатого человека.
Коим Вы, к сожалению, не являетесь. Но я в любом случае, иду на уступки. Люсиль станет Вашей женой, если у Вас, Камилл, будет эта сумма.
Сто тысяч франков, - медленно повторил месье Дюплесси и сощурил глаза.
"Всё кончено", - думал Демулен, закрывая за собой дверь дома, в котором жила семья Дюплесси. - "Я никогда не смогу достать такую сумму. А это значит... Это значит, прощай любовь... прощай, мой милый белокурый ангел. Что же мне делать?"
Перейдя на другую сторону улицы, он остановился и посмотрел на балкон, увитый плющом.
А крошка Люсиль, запертая в своей комнате, безутешно рыдала в атласную подушку. Родители слышали её плач, но утешить девушку пришла только белая болонка Лоретта. Она ткнулась носом в заплаканное лицо хозяйки и завиляла пушистым хвостом.
/Продолжение следует/
