достижения.
Организация обучения и досуга учащихся тщательно продумана. Ученики имеют возможность развивать свои навыки в более чем 20 видах спорта, в том числе, в верховой езде, гольфе и теннисе. Дополнительно к общеобразовательным дисциплинам учащиеся активно участвуют в деятельности театрального, музыкального, фотографического и многих других кружков…»
Текст спровождали картинки шикарной обстановки кампусов и улыбчивые физиономии преподавателей с учениками. Завершала общую картину -- фотография девочки с развевающимися волосами, скачущей на лошади…
Школа белого чего-то. Слово «сигонь» мне раньше не встречалось.
Это что, шутка? – подумала я. Все будут завидовать, что я учусь в такой замечательной школе, а на самом деле, придется торчать в каких-то замшелых Вурдалаках и штудировать «Попову-Казакову»?! Учебник французской грамматики придется захватить в первую очередь. Нужно будет владеть языком в совершенстве! Французский или смерть! Ох, и посмеялась бы моя мадам Наталья Александровна!
Меня вдруг охватило чувство жизненной несправедливости. Невозможно переменить решение.
Я знала, на что способна. Не хотелось повторить судьбу Ариман. Еще ужаснее осознавать: мир населен чудовищами, которых я могу видеть, но не знаю, как с ними бороться? Вчера мне помогла Ариман, но справлюсь ли я в другой раз без ее содействия?
Заключение в Вурдалаках – неизбежно. Но и умирать не желаю, пусть и понарошку. Не хочу, чтобы мама переживала. И Марго… Как же я без нее?
Придумала легенду! Не просто будет ее поддерживать, учитывая мамину подозрительность.
Одно хорошо: в моей семье французский учила только я. Марго хватило места в группе по английскому, чему она всегда радовалась. Мама и бабушка слегка понимали немецкий. Папа, в свое время, активно прогуливал испанский. По крайней мере, в незнании языка меня уличат не сразу.
Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы хоть кто-то в семье имел представление о реальном положении дел. Только вот кому можно доверить неприглядную правду?
И меня осенило! Расскажу все бабушке. В конце-концов, по ее вине заварилась эта каша. Она должна поверить. Насколько же трудно хранить тайны в одиночку. Раньше в этих делах со мной всегда была Марго. Но я понимала, что не смогу поведать ей правду, если не хочу ходить по психотерапевтам до своего отъезда.
Живо представились землянки и деревянные уличные туалеты, ожидающие меня в Вурдалаках. Я, читающая трухлявые гримуары при свете свечи. Дряхлый учитель с трясущимися руками…
Четыре года вдали от семьи и друзей. Пропади оно все пропадом! Я ненавижу тебя, Ариман, за то, что ты со мной сделала!
-- Ярослава Горина? – перебила мои мысли перебирающая бумажки медсестра. Я и не заметила, когда она вошла.
-- Здесь!
-- Ваш эпикриз уже готов, -- деловито сказала она, -- Будете завтракать?
Я кивнула.
-- В таком случае, поторапливайтесь.
За столиком, где я обычно принимала пищу, меня уже ждал мой вчерашний знакомый.
-- Привет, -- радостно поздоровался он.
-- Здравствуй.
-- Ты почему так быстро вчера убежала? – встревожено поинтересовался Денис.
-- Последствия психологической травмы, -- ответила я язвительно.
-- Понятно, -- протянул парень, -- И все-таки, дашь мне номер телефона?
-- Будешь мне звонить с просьбами принести апельсинов? – не сдержала ехидного замечания я.
-- Почему ты такая злая? – небрежным тоном спросил Денис, запихивая в рот большой кусок твороженной запеканки.
Знал бы он о моей доброте!
-- Я реалистка. А ты – клеишься к девчонкам со скуки. Зачем тебе мой номер? Список в блокнотике дополнить?
-- Ты мне и правда понравилась, -- возмутился Денис. – Откуда сомнения? Из-за любви к тебе людей убивают!
Я подавилась чаем. Уже и забыла, сколько лапши ему вчера на уши навешала.
-- Вдруг и тебя убьют? – сделав страшные глаза, спросила я.
-- По крайней мере, буду знать за что… -- улыбнулся в ответ парень.
И как не дать ему номер телефона после такого признания? Особенно, если он собрался записать его в пятый айфон. Видя мои круглые глаза, Денис коротко объяснил:
-- Брат подарил. Пообещай, что сходишь со мной куда-нибудь. И распустишь волосы.
Я покраснела.
-- Ты действительно мило краснеешь, -- сказал мне на прощание Денис, неожиданно поцеловал в губы и шустро смылся, опасаясь моих возмущенных высказываний.
На сестринский пост я шла красная, как рак. Там меня ждал эпикриз и мама, которая все видела. Внизу живота была какая-то звенящая пустота. Я была взволнована.
-- Только не надо смеяться, -- с тревогой в голосе произнесла я вместо приветствия.
-- И не подумаю, -- оскоблено отозвалась мама. – И как его зовут?
-- Начинается….
-- А фамилию спросила, прежде чем целоваться? – съехидничала она в ответ.
Мама в жизни не поверит, что меня приняли в школу-пансионат во Франции. И со злорадством подумала: «посмотрим, как господин Фокст будет ее убеждать».
5. Приговор
-- Вы утверждаете, что не имели намерения получить темный дар от чародейки Ариман и до этого момента не знали о существовании магии? – вопрошал седобородый старик в рубиновой мантии.
-- Да, -- уверенно ответила я. Мой голос разнесся эхом под гулкими сводами здания Ковена.
-- И вы не ощущаете в себе чужого присутствия? – уточнила молодая симпатичная женщина с холодными глазами.
«Соври! Скажи, нет! Мы обе погибнем!» -- настаивал голос где-то у меня внутри.
Ледяной пот выступил на спине. Руки сжались. Что-то подсказывало: внутренний голос -- голос Ариман -- говорит правду. Нас действительно ждет смерть, если они узнают, что она до сих пор живет во мне. Я вдруг почувствовала страх, исходящий от этих самоуверенных людей, называющих себя чародеями. Они казались себе всесильными. Власть ослепляла их. И в тоже время они боялись. Боялись Ариман и меня, принявшую ее силу. Я отчетливо поняла, что этот страх может стать причиной моей смерти. И, чтобы выжить, нужно сделать так, чтобы они перестали бояться.
-- Успокойтесь, Яра, вам здесь ничего не угрожает. – вмешался в разговор молодой мужчина с умным лицом, -- Мы просто хотим, чтобы вы говорили нам правду. Мы поможем вам. Если бы вы дали нам возможность просмотреть ваши воспоминания, не было бы нужды задавать вопросы.
Вероятно, злость на внезапное вторжении мадам Виолетты в мою голову отразилась тем, что больше никто из чародеев не мог проникнуть в мои воспоминания. Позже я узнала, что господин Фокст пытался передать мне послание мысленно, но у него ничего не вышло. Чародеи сначала решили, что это – случайность. Но потом, когда выудить из моей памяти даже номер телефона не смогли три сильнейших ментальных мага, все прояснилось. Сама не зная как, в порыве бешенства, я поставила полный блок на свое сознание. Теперь злорадствовала, наблюдая за их попытками. Они не имеют права копаться там! И именно по этой причине я оказалась перед шестью верховными чародеями Ковена, чувствуя их раздражение и недоумение от моей дерзости. Точно я бросила им вызов, отказавшись открыть свои мысли.
Меня представили, как «наследницу Ариман», и их лица скривились после этих слов. Чародеи вызвали во мне недоверие. В них была сила, заполнившая своим сиянием весь зал. Могучая сила. И в тоже время я видела в них лишь высокомерие и гордость. В их глазах я была не более, чем букашкой, не достойной великого внимания.
Но этот мужчина – другой. Участливый и добрый. Как я могла ему не поверить? Лицо показалось смутно знакомым. Будто встретила старого учителя, мнение которого всегда уважала. Захотелось рассказать ему обо всех своих страхах и печалях. Пожаловаться на несправедливость и злодейку Ариман, которая вроде как не совсем умерла…
Лжец!!!
Оцепенение и безграничное доверие члену Ковена, охватившие меня еще минуту назад -- мгновенно исчезли. Но никто не заметил этого. Я увидела торжествующую улыбку на лице мнимого «учителя». В его взгляде больше не было участия, лишь самодовольство. И как я сразу не поняла! На меня опять пытались воздействовать. Если бы не Ариман…
Во мне просыпался гнев. Чего я еще ожидала от представителей магической власти? Доброты? Милосердия? Слишком уж они были не люди. Пусть получат то, что хотят. Лучше в их глазах предстать глупой «девачкой», которую легко запугать. По сравнению с ними, я наивная. Еще много не знаю и не умею. Но они не смогут проникнуть в мои мысли. И это очевидное преимущество. А детская наивность послужит самой лучшей защитой.
Я потупила взор и, украдкой глядя на мужчину, еле слышно прошептала:
-- Расскажу всю правду, но только вам.
***
В день моего возвращения из больницы сгорел наш с Марго компьютер. Он жалобно пропищал что-то невнятное и выключился, как только я вошла в «детскую». Мама расстроилась.
-- Сколько раз говорила вам выключать его, когда уходите! – обвиняющее пробубнила мама.
Я не сразу приняла поломку на свой счет. Только спустя время осознала, что находилась тогда в состоянии раздражения. Ни Марго, ни папа, ни бабушка не приехали забирать меня из больницы. Ладони привычно горели.
Как оказалось, я расстраивалась понапрасну, поскольку мои родственники приготовили мне праздничное возвращение в «родные пенаты».
В холодильнике стоял огромный торт. На нем красовалось большое кремовое сердце. Это заставила меня улыбнуться.
-- Мы сегодня кого-то ждем? – весело спросила я у мамы.
-- О, нашла уже свой сюрприз! – подхватила мой тон мама. – Ничего от вас не спрячешь!
Говоря «вас», она имела ввиду нас с Марго, как, собственно, и всегда. Привычное обращение заставило почувствовать себя дома, вдали от всех кошмаров. В присутствии родителей исчезают любые чудовища, и доказательство этому – вымершие ужастики под кроватью и в шкафу.
Скоро на пороге появились довольные папа и Марго. За ними в коридоре толпились наши общие подружки. Мы приветствовали друг друга целованиями пустого пространства у щек, под язвительные комментарии папы. Я чувствовала себя счастливой. Мое раненое сердце учащенно билось. И на этот раз -- от радости. Хорошо быть дома в окружении друзей и близких.
Я не сразу заметила небольшую коробочку в руках папы.
-- Это тебе, -- сказал он протягивая мне подарок.
В коробке оказался новенький МP3-плеер, и шкала моего настроения поползла вверх.
-- И это не все, -- подмигнув продолжала Марго. – Наше наказание закончилось, и мы пройдем все эти «бродилки» и «стрелялки»! – радостно махая новыми дисками восклицала сестра.
-- Ну, ну – вклинилась в разговор мама, -- Ваш компьютер похоже сгорел.
Радостное выражение сползло с лица Марго. Но, кинув взгляд на меня, она снова заулыбалась.
-- Ладно, что-нибудь придумаем. Я же не зря прикупила нам развлечений!
Это мой подарок тебе на день рождения!
Невероятно! Я забыла про свой день рождения! С таким нетерпением ждала его еще месяц назад, и забыла! Как какая-нибудь восьмидесятилетняя старушка. За всеми своими переживаниями, не вспомнила о самом главном! Хорошо, что мама две недели назад напомнила поздравить Марго.
-- Смотри, Ань, она действительно забыла, -- усмехнулся папа. – Я говорил. Обычно уже за неделю требует выдать ей подарки и перерывает антресоли, а тут и не вспомнила.
Мама рассмеялась. А подружки принялись по очереди вручать мне свои презенты: серого плюшевого мишку с сердечком в лапах, туалетную воду с
