Не убий зверя моего

удивляется? Вы думаете, мне легко было к вам сюда выбраться?! Да я, наверное, сто раз вам разные сны посылала, но вы же ну совершенно ничего не понимаете! Да если там узнают, - и он снова поднял вверх глаза, – если узнают, что я на землю спускался, да ещё и входил в прямой контакт! Мне всё. Как у вас говорят: "Мало не покажется!" А то! Ведь у нас на вас, ну, землян, все ставки делают. Да, да, голубушка! Точно как вы, люди, делаете ставки на бегах. Кто придёт первым -  вороной или белый конь. И правила у нас есть свои – запрещено вмешиваться, помогать в открытую своим и вредить чужим. Хотя, скажу честно, почти все втихаря и помогают, и вредят. А ты думала?! И это всегда было и будет. Ты думаешь, древние строили храмы своим богам. Поклонялись и приносили им жертвы. Почему? Да всё очень даже просто! Вот вы, когда голосуете на выборах, вы же голосуете не за всех или кого-то, кого не знаете? Вы голосуете за своего депутата! Тоесть именно ему отдаёте свой голос! А что такое голос? Ну, ну думайте же?! Да ладно. Голос – это звук! А что сказано в вашем священном писании? И первым было слово! Слово  есть звук, звук есть голос, голос есть слово, а, значит,  голос есть душа. Так вот, чем больше будет у бога храмов в его честь, чем больше людей отдадут ему свои голоса, а значит души, тем и сильнее он будет среди других богов! Теперь, надеюсь, вам понятно?
- Да! – неуверенно ответила Лена. – А что вы хотите собственно от меня? Я в бога не верю и в церковь не хожу.
- Ну и чудненько! Да вы не волнуйтесь, пожалуйста. И вовсе я собирался тащить вас  на верёвке в церковь, что вы! И в мыслях не имел, уж вы мне  поверьте!
- Тогда зачем пришли?! – уже с угрозой в голосе сказала совсем осмелевшая Лена.
- Ох, люди, люди! Как переменчивы вы в эмоциях своих. Ну да что уж тут. Хорошо, я вам всё скажу. Как вы уже догадались, с мужем вашим произошли некоторые странные, на ваш взгляд, изменения. Да и вы, уважаемая, простите, но беременны. Вас пугает состояние и поведение мужа, и  вас так же пугает дитя, которое носите вы в чреве своём. Вы пытались избавиться от ребёнка, а ведь это, ох, какой грех! Но, к счастью, у вас ничего не получилось. Так что же вам остаётся? Смирение, смирение и ещё раз смирение! Вы должны продолжать любить и слушаться своего мужа. Носить и родить ребёнка его. Вот в чём смысл жизни вашей – только в покорности!
- Вмешиваться, говоришь, нельзя? Покорной, говоришь, должна быть? Мужа любить и ребёнка выносить?! А я вот пойду-ка завтра в церковь да помолюсь-ка за всё. За жизнь свою загубленную, за мужа, которого ты забрал от меня! За чадо поганое, что ношу от тебя в чреве своём! А потом будь что будет! Красиво говорить научился?! Душу, словно паутиной, оплёл,  глаза розовой дымкой  застлал. Только я-то тебя сердцем распознала! Изыди, говорю тебе, изыди!!! – и Лена, решительно выпрямившись, осенила себя крестом. Она никогда раньше не крестилась и делала это сейчас в первый раз в жизни. Но так уверенно, так искренне…
Вдруг вся мебель на кухне и пол задрожали, словно от толчков землетрясения. Свет замигал, и кухня наполнилась каким-то странным фиолетовым свечением и запахом серы. И тут же гость захохотал так жутко и так громко, что стоящий на столе стакан с чаем лопнул, разлетевшись мелкими осколками повсюду, а висевшая на стене декоративная тарелочка треснула пополам, причём так ровно, словно её кто-то ножом разрезал. Лена закрыла уши руками, почувствовав, что вот-вот лопнут барабанные перепонки. А гость на глазах стал менять свой облик. Из милого молодого человека он вдруг стал превращаться в козла, который, опёршись копытами о стол, поднёс свою морду к самому лицу Лены и громко заблеял, оголив большие желтые зубы. Лена хотела закрыть глаза, чтобы не видеть всего этого ужаса, но веки её стали словно прозрачными, как у змеи, что не позволило ей закрыть как обычно глаза. Она в страхе повторяла лишь одну фразу: "Господи, спаси!" - шепча её без остановки. Козёл же, прижав свою морду к её животу и закатив свои зеленые глаза, снова радостно заблеял и вдруг в этом блеянии Лена четко услышала человеческую речь:
- Ре-бё-го-го-но-че-к мо-о-ой! Коз-лё-го-го-но-чек ты мо-о-ой!
И тут Лена что было силы схватила козла за рога и, повалив его на стол, прижала его голову коленом к столу.
- Сволочь, козлиная морда! Да я сейчас и тебя и твоего козлёночка тут жизни и лишу!  
Козёл, явно не ожидая такой прыти от женщины, пытался вырваться, но был прижат за шею к столу. Лена же, не отпуская его шеи и головы, тянулась к большому кухонному ножу, лежавшему на полочке. До ножа были считанные сантиметры, но именно их Лене и не хватало. "Нет, я должна, я обязана сделать это! Господи, помоги!" – подумала Лена, и в ту же секунду её пальцы коснулись ножа. А в следующую она уже занесла его над обезумевшим от страха козлом. За окном послышался раскат грома, ударила молния, осветив улицу и кухню, отразившись в широком лезвии ножа и утонув в широко раскрытых от ужаса глазах козла…
Лезвие с хрустом вошло в горло и, пройдя его, вонзилось в стол. Козёл жутко заблеял, и из раны на горле, из его носа и пасти во все стороны брызнула бурая с фиолетовым оттенком кровь. Но она не собиралась в лужицы, как обычная человеческая кровь, она образовывала сгустки по форме похожие на пиявок, которые, быстро загустевая, расползались по кухне. Лену трясло от омерзения и страха. Она посмотрела на пол и закричала. Весь пол уже кишел этими тварями - пиявками.  Несколько уз них уже сидели на её ногах, пытаясь прогрызть шерстяные носки, чтобы добраться до  тела. Лена, сбрасывая их, тут же давила. Пиявки под её тапком лопались, как шарики. Лена выскочила из кухни и, забежав в ванную комнату, быстро закрыла за собой дверь. Там она взяла палку и приготовилась в ожидании нового нападения. Прошло около часа, но никто не пытался проникнуть к ней в ванную. Лена устало села на край ванной и, подняв голову, посмотрела в зеркало. Оттуда на неё смотрела взъерошенная уставшая женщина. Лена поставила палку в угол и ещё раз взглянула в зеркало.
- Боже мой, как я постарела! – грустно сказала она. - А я ведь ещё молодая женщина! Боже, что они со мной сделали!
- Ты сама виновата! Но ты избрала свой путь. А за ребёнка не волнуйся, мы его скоро заберём, очень скоро! Ха-ха-ха!!!
У Лены снова всё похолодело внутри, потому что из зеркала на неё смотрел всё тот же молодой человек, который, сделав прощальный жест рукой, исчез в зеркале…
Лена, уже не чувствуя под собой ног от усталости и напряжения, вышла из ванной комнаты. Она тихо подошла к кухне, но не решалась войти. Наконец, она резко рванула ручку и распахнула дверь в кухню…
Удивлению её не было предела, потому что на кухне всё было цело и чисто. Словно и не было никакого ночного гостя. Лена, выйдя из кухни, зашла в спальную комнату и, подойдя к кровати, упала не неё и тут же заснула…
Утром её разбудил Сергей. Вернее, это уже было не утро, а день. Сергей был явно чем-то расстроен. Лена же, сидя на кухне и завтракая чаем с бутербродом, всё думала о ночном происшествии. "Что же это было? Наверное, это был просто сон?! Ну конечно же сон!!!" – решила она и продолжила завтрак. Но, видя Сережино настроение, вернее полное отсутствие оного, Лена поинтересовалась:
- Что-то случилось, Серёженька?
- Да нет, в общем-то. Просто, понимаешь, у нас был козёл.
- Козёл?! – удивилась Лена.
- Да, козёл, а что такого?!
- Абсолютно ничего. Так что случилось с вашим козлом?
- Представляешь, он был абсолютно здоровый. Только три дня назад его осматривал ветеринар. Так вот, вчера ночью он вдруг как-то странно заблеял, потом упал на стол, и из его рта и носа хлынула кровь! Представляешь себе, какой ужас был для нас видеть, как умирает это бедное и беззащитное животное?!
- Представляю! – тихо ответила Лена и вышла из кухни.
Желания продолжать завтрак у неё  уже не было.

Глава – 3 –

"Довожу до вашего сведения, что каждую ночь с пятницы на субботу на Тихвинском кладбище  собираются какие-то странные люди, которые производят ещё более странные обряды, в которые входит умертвление животного", - слышь, Саня, каким слогом излагает сволочь! Умертвление! С ума сойти, ведь это пишет сторож кладбища.
- Слушай, Игорёк, если у тебя сторож кладбища так владеет словом, то что говорить о кладовщице?! Да ладно, давай, читай дальше.
- Так, где мы? Ага, вот: "Умертвлённые  животные, судя по издаваемым звукам, - кошки!" Ну, даёт подлец! "После чего эти "сатанисты" что-то пьют, а затем, сняв свои одежды, пляшут вокруг костра!
Надеюсь, что моё сообщение вас заитересует. С наилучшими пожеланиями, ваш агент "Крот".
- Слушай, Игорёк, тебе надо из его донесений книжку издать, точно говорю!
- А что, это мысль… Ну что, мужики, будем делать? Может, это и есть те ребятки, которых так давно ищут? И под ориентировку, вроде, подходят?!
- Значит, до пятницы, а там посмотрим?!...
Холодный осенний ветер терзал уставшие деревья, словно желая выдернуть,  пригибал их к холодной земле. Но деревья, не желая сдаваться, крепко держась корнями за землю, изо всех сил сопротивлялись ему.
Единственное, что получалось у ветра, - срывать листья с деревьев и, закручивая их в последнем хороводе, рассыпать по холодной земле дорогой в никуда…
- Слышь, Игорёк, ещё часик и все мы тут превратимся в эскимо. Я уже совсем замёрз! А вдруг стукачок твой того, ну ошибся, мягко говоря.
- Кто? Крот?! Да ты что, он же настоящий Шерлок Холмс!
- Скорее, мисс Марпл. Эх, как курить хочется! Мне бы сейчас соточку пропустить да сигаретку.
- Трахнешь Светку - получишь сигаретку! Тихо! Слышишь?!
Они замолчали. Где-то недалеко послышались звуки приближающихся шагов. Судя по шагам, шло несколько человек. Опера переглянулись. И, поняв друг друга без слов, тихо разошлись по своим местам. На небольшую поляну перед старым склепом вышла группа людей. Их было девять человек. Двое, достав из сумки какое-то покрывало, положили его на могильную плиту, словно на стол скатерть. Затем они достали из той же сумки большой кубок, плётку и красивый с резной ручкой и длинным широким лезвием нож. Но покрывало, на которое были выложены все эти вещи, было вовсе не простое. Ровно посередине него был вышит большой золотой круг, внутри которого такой же золотой нитью была вышита пятиконечная  звезда, но вершиной к основанию. То есть своей вершиной она упиралась в вершину пирамиды. У каждого основания стороны, а также по всей окружности были начертаны-вышиты слова на каком-то неизвестном языке, буквы которого напоминали не то иероглифы, не то арабские письмена. К основанию пирамиды была также  положена какая-то старинная книга…
Другие участники собора тоже были при деле. Одни устанавливали факелы, другие, собирая поленья домиком, готовили костёр. Причём все присутствующие были одеты в монашеские балахоны. Работали они неторопливо, но так спокойно и уверенно, что не возникало ни какого сомнения в том, что собираются они не в первый раз…
Когда приготовления были закончены, все встали, образовав полукруг и держа в руках факелы. Отдельно от всех стоял один. Он расположился как раз  возле старинной книги. Все, склонив головы, молча ждали. Казалось, даже ветер с интересом наблюдал за происходящим, забыв свои игры и перестав терзать деревья и землю. И в этой наступившей вдруг тишине было слышно, как потрескивает смола в