Стало быть, при желании, Батый без особого труда мог осадить Новгород, ведь главные силы монголов были сосредоточены у реки Сити где, как предполагал Бату - хан, находились основные силы русских князей во главе с великим князем Юрием. А войско, которое должно было отрезать Юрия Всеволодовича от Новгорода, как раз и наткнулось на ожесточённое сопротивление Торжка. Предполагают, что упорное сопротивление оказали и окружённые у Сити русские воины, возглавляемые великим князем.
Так вот, главной причиной того, что монголы, уже в марте, поворотили морды своих коней обратно в степи и не продолжили в 1238 г. дальнейшего завоевания Руси, была не угроза весенней распутицы, не облавная тактика и отсутствие под рукой осадной техники, а изменение сознания русских людей, и в первую очередь,- князей. Ведь это они, в первые месяцы вторжения татарских туменов, едва почувствовав, что те настроены решительно и будут штурмовать город пока не возьмут, прельщённые сладкими обещаниями монгольских военачальников, не долго думая, предавали свой народ и сдавались на милость победителей в надежде на скорый выкуп, как это сделали во Владимире сыновья великого князя Всеволод и Мстислав. Но когда поняли, что у монголов такой номер не проходит и, что вскоре, при таком положении дел и откуп за них выплатить будет некому, - стали защищаться так, как они действительно умеют. И уже в первые дни весны, монголы почувствовали, что перед ними совсем не те "урусы", что были ещё зимой. Взять хотя бы те же Торжок и Козельск; ведь если суммировать дни, проведённые их защитниками в осаде то, они продержались, пожалуй, больше, чем все города Владимиро-Суздальской земли вместе взятые. Опять же в марте, монголы не смогли не то что осадить, а даже пробиться к Смоленску, куда не пустили их, вышедшие на встречу, смоленские полки. Допустим, что к Смоленску они подошли со слишком малыми силами, так как основное войско было сосредоточено у р. Сити, но ведь от Сити до Новгорода каких-то 350 км., а это 10-12 дней пути, если с техникой и обозами. Так что уж в средине марта, монголы во всей своей силе, со штурмовой техникой, могли быть под стенами Новгорода, Но, видя, что сопротивление Руси с каждым днём приобретает всё более ожесточённый характер, и Новгород придётся штурмовать не дни, а недели, и возможно даже месяцы,- монголы решили вернуться в степи.
Только в виду этой причины, войска Батыя не пошли дальше вглубь Руси, и непричём здесь облавная тактика, весна и непроходимые леса и болота. Ведь Москва, Переяславль, Кострома, где почти четыре столетия спустя, в глухих костромских лесах, нашли свой бесславный конец, заведённые туда Иваном Сусаниным поляки, и многие другие города Северо-Восточной Руси были тоже окружены непроходимыми лесами и болотами. Но до тех пор, пока, русские города, не стали оказывать достойное сопротивление, эти леса и болота были, как не странно, очень даже проходимыми.
Так вот, почувствовав возросшее сопротивление русских городов, татары вновь вернулись в половецкие степи, чтобы окончательно закрепить за собой уже завоёванные территории и, надеясь, что слухи и паника, проникая всё глубже и глубже в русские земли, подготовят благоприятную почву для нового нашествия. О такой тактике ведения войны, то есть о том, что татары, почувствовав сильное сопротивление, оставляли на некоторое время в покое не покоряющийся нард и уходили завоёвывать соседние земли, предоставляя слухам об их победах над соседями делать своё дело, писал и итальянский монах Плано Карпини, побывавший в Орде в средине XIIIв. И такая тактика себя оправдывала. Ведь после завоевательной зимней кампании 1237-1238 годов, татар на Руси не было больше года и "бысть то лето всё тихо и мирно от татар"- читаем в летописях под 1238г. Было время прийти в себя, было время найти союзников, собраться с силами,- что и сделал Владимирский Великий князь. Он собрал в 1239г. значительные силы и... "Иде Смолиньску на Литву, и Литву победи, и князя ихъ ялъ, а Смолян оурядив" вернулся с честью. Но вот новый приход татар во Владимирскую землю в том же 1239 году, для владимирских князей, оказался полной неожиданностью, и вызвал, как и рассчитывали татары, страшную панику. "Тогды же бе полохъ золъ по всий земли, и сами не ведяху, и где хто бежать" - написал летописец о повторном нашествии татар. В этом, 1239г., в Северо-Восточной Руси были взяты, горда по р. Клязьме, Рязань (вторично), а так же Гороховец и Муром. На юге Руси татары захватили в марте, Переяславль-Русский и в октябре - Чернигов, а так же города восточнее его: Путивль, Глухов, Вырь, Рыльск и некоторые другие. Но севернее татары не дошли, и находившийся всего в 50 км севернее Чернигова Любеч, они не тронули, что говорит об упорном сопротивлении Южно-Русских городов на левобережье Днепра и Десны.
В 1240 г. татары взяли Киев и множество городов в Киевской земле, многие из которых были оставлены жителями ещё до прихода к их стенам завоевателей и, естественно, сопротивление оказать им не смогли. Но, здесь мы видим уже не панику и беспорядочное бегство, а нечто иное. Старики, женщины и дети этих городов предусмотрительно ушли из них, даже захватив с собой, по мере возможности, своё имущество. Возможно, они скрылись в лесах, а возможно что, скорее всего, - ушли в земли Галицко-Волынских князей. Ведь Киев в1240 г. уже принадлежал Галицкому князю Даниле, который, отвоевал его у Ростислава Мстиславовича, одного из смоленских князей, захватившего Киев, после того как киевский князь Михаил Всеволодович, в начале 1240 г. бежал от татар в Венгрию. (Опять междоусобицы). Но мужчины способные держать в руках оружие, скорее всего, из всех близлежащих городов, были призваны Даниловым воеводою Дмитрием в Киев для его обороны. Благодаря этому Киев и продержался дольше всех русских городов, несмотря на то, что под его стенами было сосредоточено, действительно, едва ли не всё войско, имеющееся в распоряжении Бату-хана. Во всяком случае, Плано Карпини, вероятно преувеличивая, пишет, что Киев осаждало 600 тысячное татаро-монгольское войско. О героической обороне Киева, в своей работе "Русские города и монгольское нашествие" известный историк Рапов О. М. пишет:
"Большинство русских летописей отмечают, что Киев был взят монголами 6-го декабря ("в Николин день") 1240 г. Однако в некоторых русских сводах, в частности в Первой Псковской летописи и в летописи Аврамки, взятие Киева датируется 19 ноября 1240 г. Особенно подробно об осаде Киева говорится в летописи Аврамки: - "Того же лета (6748 О.Р.) придоша татарове к Киеву сентября 5 и стояша 10 недель и 4 дни, и едва взяша его, ноября 19 в понедельник". - Такая подробная запись вызывает исключительный интерес. Тем более что летопись Аврамки, чуть ли не единственная где сообщаются даты взятия татарами Переяславля-Русского (3 марта 1239 г.) и Чернигова (18октября 1239г.). По всему чувствуется, что автор был хорошо осведомлён о том, что происходило в Южной Руси в период монгольского нашествия. Запись о взятии Киева тем более интересна, что 19ноября 1240г., действительно приходится на понедельник. Следовательно, она была сделана непосредственно после событий и ей можно доверять. Не стоит, однако, отбрасывать и дату 6 декабря, которую так упорно повторяют все древнейшие и важнейшие русские своды. Вероятно, к 19 ноября войско Батыя уже ворвалось в горд и захватило главные районы Киева. Но внутри их ещё продолжали оставаться очаги сопротивления, в частности "город" вокруг Десятинной церкви. А если данное предположение соответствует действительности, то значит Киев оказывал татарам сопротивление в течении трёх месяцев".
Но, если города, лежащие близ Киева, отдав своих воинов для обороны столицы, сопротивление оказать уже не могли то, не большие городки крепости на реках Случ, Верхнем Тетереве, Горыни, как свидетельствуют летописи и подтверждают археологические изыскания, оказали захватчикам очень даже упорное сопротивление.
Долго и упорно сопротивлялось Галицко-Волынское княжество, и такие его города как Кременец, Холм, и Данилов, татарам захватить, вообще не удалось. В процессе этого исследования к теме взаимоотношений и борьбы за независимость Галицких князей с татарами, мы ещё будем возвращаться, а пока, вернёмся в половецкие степи, куда ушли монголы после своего первого нашествия на Северо-Восточную Русь.
Старый враг с новым лицом.
Почувствовав возросшее сопротивление Руси, Батый весной 1238г. вывел оттуда все свои войска и бросил их на кыпчаков, кочевавших на правобережье Нижней Волги и в степях Дона. Известно, что в низовьях Волги, ещё 1236 г. упорное сопротивление монголам, оказал некий Бачман, который, как писал персидский историк Джувайни "с некоторыми удальцами успел спастись". Менгу-хану, для подавления сопротивления этих "некоторых удальцов", пришлось выслать только на судах, по Волге, 20 тысяч воинов, а остальные шли облавой по берегу. К сожалению, у меня нет сведений, сколько монголов шло берегом но, если их было хотя бы столько же, сколько и судовой рати то, мы можем представить себе масштабы сопротивления этих самых "некоторых удальцов". Когда же Батый вывел свои войска из пределов Руси и бросил свою конницу, как уже было сказано, за Волгу и на Дон то, хан Менгу (Мунке) со своими туменами отправился на завоевание народов Предкавказья, которые оказали ему очень упорное сопротивление.
Мы знаем, что только в марте1239 г. монголами был взят Переяславль-Русский, а ведь он находился, практически, у самой границы с половецкой степью, то есть, на рубеже с той ландшафтной зоной, которая была привычна и для кочевых монголов.
Стало быть, понадобился год, после того как Батый вывел свои войска с Северо-Восточной Руси, для покорения и установления полного контроля над "степью" от берегов Волги и Дона и до Днепра. Видимо не малые силы монгольского войска ушли с Менгу-ханом на покорение аланов, касогов и прочих народов Предкавказья. А потому, - не просто отдыхом в кыпчакской степи был 1238 год для воинов Бату-хана. Так венгерские авторы сообщают, что за Волгой и на Дону отчяяно сопротивлялись монгольскому вторжению половцы во главе с ханом Котяном, которые так и не были покорены воле монгольских ханов, и после длительной и кровопролитной борьбы отступили в Венгрию. И лишь в 1241г., после того как монголы, (так сообщают уже русские летописи) по совету Галицкого воеводы Дмитрия, к которому, за его мужество при обороне Киева, якобы, сам Батый проникся уважением и симпатией, оставили в покое Галицко-Волынское княжество и вторглись в Венгрию, половцы Котяна были полностью разбиты. Но только мне кажется, что совет галицкого воеводы оставить в покое Галицкую землю и бросить все силы на покорение богатых стран Центральной и Западной Европы, пока те не объединились в единое войско против монгольских батыров, решающего значения для Батыя, в его неожиданном решении изменить направление удара, не имел. Скорее всего, тут сработала та же тактика, о которой писал Карпини, и о которой уже упоминалось.
Страны Западной Европы пришли в ужас, узнав о вторжении монголов, и молили Бога о спасении. Я думаю, можно говорить, что Бог услышал эти молитвы. Во всяком случае, вторжение
