Доченька-то, понятное дело - рдела и млела. А мамаша-то?! Знала ведь его кобелиную натуру. Думала, что образумится и женится? Не смешите мои тапочки! Сашка?! А она всё знай себе: Сашенька да Сашенька, зятёк, сю-сю-сю... Тьфу! Смотреть противно. Знаете, иногда меня посещали смутные сомнения - не сидела ли она? Не из-за отношения к дочери, хотя тут тоже странно... Но почему она „бизнеса“ так боится? И ментов, вон, ненавидит - матюгами то и дело в их адрес сыпет. Что они ей сделали? Ходят, никого не трогают...
В первый раз я задумался о предназначении милиции, когда повёл двух загулявших субъектов в своё укромное место за углом. Они горланили „Ой, мороз, мороз...“ на всю улицу, и я постоянно оглядывался по сторонам, тревожась за спокойный сон рабочего люда, отдыхающего перед завтрашними трудовыми свершениями. Но они расценили моё поведение на свой лад, и сказали по-свойски:
- Не бзди, малой, мы сами менты.
Дядьки произнесли это весело, но у меня вдруг подогнулись колени. А когда они отказались брать сдачу, ноги стали ватными. Я судорожно вспоминал какую-нибудь молитву.
Сведущий в расположении светил человек наверняка скажет: это знак! Заметил ли я его и пошёл ли урок впрок? Судите сами. К следующей Сашкиной смене авоська в моей руке по-прежнему позванивала „хрусталём“ при каждом шаге по направлению к булочной. Утро, как обычно, оказалось мудренее вечера, и утро беззаботно пропело: Дурачок! Кто не рискует, тот не пьёт шампанского!
Вот вечно я так. Ничему меня жизнь не учит! Боженька уже устал мне повторять свои предупреждения дважды. В последнее время он всё чаще бьёт больно по макушке тотчас же. Но тогда я был ещё юн и глуп, а боженька, видать, - терпелив. Всё опять решил случай.
Блин, что за глупый штамп?! Почему мы его все используем?! Да вся жизнь - сплошные случаи! Череда случаев. Куда ни плюнь - попадёшь в случай. И всегда они всё решают. В ту или иную сторону. И всегда имеют оборотную сторону медали. Тьфу, дьявол - опять штамп!
Простите, братцы, мою мимолётную вспышку. Я холерик по натуре, уж вы на меня не обижайтесь. Я продолжу…
- Мужик, ты рубль обронил - терпеливо втолковывал я еле-еле стоящему на ногах очередному синяку, зашедшему к нам за добавкой.
- А? А? Что? Ась?
- Рубль, говорю - смотри…
Я не замечал перекошенного от усиленных подмигиваний и подмаргиваний лица бабёнки, не замечал её указательный палец, крутящийся у виска, ничего не замечал. А на Сашкину, с каждым разом со всё большим нажимом повторяемую реплику: „Тебе показалось!“ я с не меньшей запальчивостью отвечал:
- Да нет же, посмотрите, вот же он. Ну вот, вот! Вот ты вот только что на него ногой наступил... Да посмотрите же вы, наконец! Что, ослепли, что ли?!
После минуты ожесточённых препирательств и жестикуляций до мужика дошло. Опершись о косяк, он - нет, не наклонился - всем телом сполз вдоль косяка вниз, нашарил рубль и попытался подняться обратно. Сашка, махнув рукой - А-а-а, пошли вы все! - ушёл вглубь кладовой, и мне пришлось поднимать мужика самому. Мужик, сильно шатаясь, ушёл. И только тогда Сашка схватил меня за грудки и сильно встряхнул:
- Ты что, дурак?!
- Ты чего, Сань? - растерялся я.
- Какого хера ты про рубль? Самый умный?
- Да, да, и я ему всё подмигиваю, главное, и подмигиваю - голосом шакала из „Маугли“ заверещала бабёнка.
- Один такой глазастый, да? Думаешь, я не видел?! Это мой клиент. Сиди и молчи в тряпочку, активист!
- Санька, ты что, из-за „рваного“? Ты что, Санька, серьёзно? Ты и так с него вдвое получил, чего жлобишься!
- Надо же, пионер-герой, нашёлся. Иди ему свой рубль подари! Зоя Космодемьянская! Стахановец недоделанный! - фраза была раза в три длиннее, как вы догадываетесь, но я просто пощадил ваши уши.
- Да, да, пригрели змеюку на своей груди! - не унимается шакалёнок.
- Пошёл отсюда, праведник херов! Чтоб я тебя здесь никогда не видел!
- Да подавись ты! - я бросил ему в лицо трёшку, развернулся и гордо зашагал к дому. Обидно! Из-за такой ерунды друга предать! Да будешь звать - не приду. Сам ты хер!
Потом завертелось всё как-то, закрутилось. Пару по математике пересдавать надо - впервые неудачно списал! - иначе стипендии лишат. Потом, как в песне: чёрная шляпа, город Анапа, морской песочек, музыка, девочки, туда-сюда... Через два месяца только в город вернулся. И сразу к Сашке. Остыл.
Смотрю, мужик незнакомый машину хлебную разгружает. Ну, думаю, смены перепутал, завтра зайду. Но назавтра мужик знакомее не стал.
Спрашиваю:
- А Сашка где? Он тут с тёткой такой, смешной, работал.
- Баба, вроде, в отпуске... А Сашка... А-а, это тот, что-ли, которого... - но тут вдруг дядька переменился в лице, помрачнел и проворчал - Не знаю никого. Уволился. Я тут недавно...
- А?..
- Шёл бы ты, малец, отсюда, не мешай работать...
Странно. И к телефону Сашка тоже не подходил. Сколько я ни звонил. Странно...
Эта история имеет продолжение. Но, поймите меня правильно, если я его вам расскажу, то мне придётся весь мой рассказ переделывать. А у меня тут так складно получилось! Три в одном: драма, трагедия и комедия. Нет, не буду ломать сюжет, даже не просите!
