Вроде бы водевиль, но почему-то почти без музыки, в котором автора сразу ставят на место, а один удачный выстрел помогает осуществлению заветной девичьей мечты…
Автор:
Вот вы скажите, что делает автор, если хочет заработать на новую машину или, в крайнем случае, слегка прославиться? Правильно, он пишет слезливый женский роман или крутой боевик для настоящих парней. Если с воображением туговато, то подойдёт, конечно, и комедия. Только непременно смешная, иначе ничего не выйдет.
Как случилось, что я решил объединить сразу три этих жанра, можно лишь догадываться. Люди, которые знают меня не очень хорошо, скажут: это потому, что я не умею писать ни то, ни другое, ни третье. Те, кто знает меня получше, не без оснований возразят - это, мол, всё из-за денег. Сам же я склонен предположить, что всё получилось, как всегда, случайно.
Осенило меня, словно Архимеда, в ванне.
Да, пожалуй, соглашусь, что если бы я в ванне сидел, мне бы ничего путного в голову и не пришло, кроме, разве что, скукотищи про объём вытесняемой моим тщедушным телом воды. А вот если бы я в ванну, к примеру, как Архимед в том мультике, с разбегу плюхнулся, то, не иначе, призадумался об объёме ремонта у залитых соседей.
Но я в ванне, к счастью, не сидел и, тем более, не плюхался. Я в ванне стоял. Это важно. Стоял под душем, смывал ароматную пену с кудрявой башки и мурлыкал вполголоса битловскую „Гёрл“.
Да. Именно в третьем припеве это и произошло. Я старательно, на зависть соседям, выводил на разные голоса - О, гё-о-о-ол, гё-о-ол... - когда вдруг подумал: Эврика! А ведь именно девушки мне для счастья и не хватает!
Нет, вы не подумайте, я это не как мужчина подумал. Я подумал как автор. Хотя, конечно, как мужчине мне тоже не помешало бы подумать о девушке, но в тот момент, плескаясь под тёплым душем, я вовсе и не был мужчиной. Весь, до самых печёнок я был автором. И я подумал именно как автор.
Да. Стою я себе и думаю… Нет, я не вслух думаю, как это обычно принято делать у пожилых людей всегда, а у всех остальных только спьяну или под душем. Вслух-то я петь продолжаю. Это тоже у людей, как навеселе, так и под душем принято. А думаю я не вслух. Думаю я только своими мыслями, потихоньку. Вот если у моей девушки, думаю, сбудется её заветная девичья мечта - ведь как это будет здорово! Так ведь - вы согласны? И ничего, что моя история совсем не про девушку. На самом деле моя история про Неё и про Него. Но мечта пускай всё же сбудется у девушки - вы же не возражаете? А больше никого нам и не надо. Он, Она и Девушка. Не против? Ну вот и славненько. Тогда я начинаю....
Воображаемый голос:
Вы только поглядите, каков наглец! Даже глазом не моргнул! «Моя история!..» «Я начинаю!..» Пустозвон! Мало того, что присвоил Её историю, которую по наивности и доброте душевной Она сама ему рассказала, так он ещё и обо мне ни словом не обмолвился. Вот жук!
А вы все чего столпились, варежки раззявили? Этому болтуну верите? Если кому-то здесь интересно, то без меня никакой истории вообще бы не было. Ясно?
Кто я? Я зонтик. Обычный складной женский зонтик, из тех, что легко умещаются в дамскую сумочку средних размеров. Впрочем, нет, тут я тоже неправ. Если бы я был обычным зонтиком, то, опять же, этому болтуну не о чем было бы вам рассказывать. Нет, я, конечно же, зонтик необычный. Я маргинал среди зонтиков. Белая ворона, чтоб вам было понятнее.
Я не помню своих родителей, потому как вскорости после рождения я был у них отнят и отдан в приёмную семью. Сказать, что я был продан в рабство, у меня язык не повернётся, кривить душой не буду. Человек Она порядочный и как хозяйка вполне ответственная и заботливая. Но это я так, к слову.
А эти… Видимо, они были хроническими алкоголиками, мои родители. Я родился уродом. С виду я нормальный, красивый и где-то даже изящный дамский зонтик. Но это только с виду. Изнутри я грубый мужик. Настоящий альфа-самец, если это только кому-то о чем-то говорит. Внутри меня поистине несгибаемый мужской „стержень“. Как, скажите, с этим жить? Это вы, люди, можете легко пойти к доктору и в одночасье, сменив половую принадлежность, привести внешний облик в соответствие с вашим внутренним содержанием.
А как быть нам, зонтикам?! Какие, скажите, неведомые силы сподвигли моих родителей снабдить меня этакой сильнющей внутренней пружиной, от которой во мне постоянно случается глубинный дискомфорт и томление души? Да вдобавок эта переменчивая питерская погода, от которой вовнутрях саднит ещё пуще! И это постоянное душевное щемление - не поверите - оборачивается что ни на есть всамделишными ревматическими болями. Когда дождик принимается по десяти раз на дню, и тебя постоянно - туда-сюда, туда-сюда. Тут, скажу я вам, любой сойдёт с ума. Что, разве не так? Та-а-ак. Вот и я, каюсь, не совладал с собой, сорвался…
Автор:
Уважаемый, Вы бы помолчали лучше! На то и созданы авторы, чтобы сочинять и рассказывать истории. Именно с этого я и собирался начать, а Вы бесцеремонно встряли. И вообще, известно ли Вам, любезный, что зонтики не разговаривают? Разве только в сказках. Но у нас ведь самая взаправдашняя история, без дураков…
Воображаемый голос:
Сам дурак! Обзывается ещё! Как же зонтики не говорят, а? Кто же, как ты думаешь, с тобой сейчас разговаривает?
Автор:
А вот так и не говорят! Вы, братец, персонаж воображаемый, и потому...
Воображаемый голос:
Я настоящий!
Автор:
Хорошо, персонаж настоящий. Но голос у Вас - воображаемый. А все воображаемые голоса, да будет Вам известно, всегда случаются в голове у автора. Съели? Надеюсь, теперь-то Вы позволите мне, наконец, начать?
Воображаемый голос:
И, тем не менее, я не согласен! История Её - вот пусть Она сама и рассказывает. А ты, пустобрех, не примазывайся.
Он:
Вот это правильно! Это по-нашему. Как человек военный, я во всём люблю порядок и дисциплину. Обойдёмся без посредников. А я, со своей стороны, проконтролирую, чтоб Она чего лишнего не сболтнула. Бабы ведь - сами понимаете…
Автор (обиженно):
Ну и чёрт с вами! Разбирайтесь сами. Я хотел как лучше, а вы…
Она (скороговоркой, перебивая автора, как будто только и ждала этого момента):
А я что? Я же тоже старалась как лучше. Ничто ведь, как говорится, не предвещало, а тут, надо же, дождь. Такой противный! Вы ведь знаете нашу мерзкую погоду...
Он:
Ну вот, так и думал. Затарахтела, таратайка! Ты бы ещё с Петра Великого начала, как он окно в Европу рубил.
Она:
Ну па-а-апик, ну ты что! Я же самую суть, коротенечко.
Он:
Ну-ну…
Она (тяжело вздохнув):
Женщины меня поймут. Особенно, у кого мальчики. У меня их, спиногрызов, двое. Старший и младший. Вы же знаете, как с ними непросто, с детками. C маленькими-то беда, а уж когда взрослые - вообще хоть из дому беги. Особенно, когда разница в возрасте большая. Ну, вы же понимаете.
Младшенький иногда ещё слушается, а этот... Поди справься с ним, с хряком упёртым, когда он сам большой начальник!
Он:
Ну-ка, я сейчас не понял. Ты кого хряком назвала?
Она (не обращая никакого внимания):
Вы не смотрите, что он весь из себя большой и важный и что он мой муж. На самом деле он хуже любого ребёнка, ей-богу! Мало того, что подай, убери, накорми, а на ночь, само собой, сказку эротическую, да с выкрутасами... Он же совсем у меня к жизни неприспособленный, дитя великовозрастное. Я ему и рубашки купи, и носки выбери, и ботинки присмотри. Ничего сам не желает делать.
Он:
А что ты ещё хотела? Не для того офицеру голова дадена, чтоб о всякой ерунде переживать. Его дело - супостата разбить к такой-то матери, если сунется. А пока не сунулся - кумекать, как бы он, супостат, не сунулся. И мирное небо над твоей пустой башкой стеречь. Поняла, дура? А шмотки да побрякушки разные - не наша печаль. Выдали тебе новые сапоги - носи новые. Не выдали - донашивай старые. А иначе бардак, разброд и потеря обороноспособности страны!
Она:
Так кто-ж тебе кумекать мешает? Но ты хотя-бы мусор выброси или за хлебом сбегай, пока кумекаешь. Руки-ноги небось свободны.
Он:
Что ты несёшь, женщина! Сразу видно, не понимаешь ответственности стратегического момента! Ну как же я мусор пойду выносить, глупая! А вдруг через час война? А я уже усталый! А?
Она (изображая возмущение, но с плохо скрываемой любовью в голосе):
Вот как с таким жить?! Я ему серьёзные вещи, а он бородатыми армейскими прибаутками отшучивается. Девочки! Не ходите за них ни за что на свете! Пока они до генералов дослужатся, лучшие годы у плиты потеряете.
Он:
Мамуся, пардон, а Вы не забыли - Вы вроде собирались нам что-то интересное рассказать?
Она:
Так а я о чём! Сам перебивает, главное!..
В тот вечер - ну-у, когда дождь-то, да? - вы помните... Я как раз мимо нашего обувного пробегала. А в моей голове с неделю уж одна мысль только, да всё как-то недосуг было. Ну да, что у моих мальчиков, у обоих, ботинок приличных не осталось. Выйти куда - так не в чем. Стыдобища!
Ну и что, что я одна? Вы же помните: моих в магазин заманить - легче застрелиться! Так что я давно уже приспособилась. Сама всё выбираю. И меряю даже сама.
Это на первый взгляд только сложно. Я же знаю! Вот, глядите: один палец между пяткой и задником влезает, значит, сынулечке точно впору будет. А если два моих пальца - аккурат папику. Всё просто, правда?
Но вы не забывайте - я женщина. Проблема выбора передо мной, как перед любой женщиной, всегда возникает. Ну что поделать! Иногда она кажется просто неразрешимой. Женщины, вы же меня понимаете, да? Думала, по-быстренькому справлюсь, а тут вон как получилось.
Короче, смотрю я на весь этот десяток перемеренных пар и никак выбрать не могу, на какой из них свой взгляд остановить. Они все такие миленькие.
Еле-еле уговорила девушку продавщицу все десять пока не убирать, а сама думаю... Как бы, думаю, мне папика моего перехитрить и в магазин на минуточку заманить. Он у меня человек решительный, лишними сомнениями никогда не обременён - в какую пару пальцем ткнёт, ту и возьмём. Ну, а раз уж в магазин зашёл, то и померит заодно на всякий случай скоренько. Вдруг я всё-таки чего напутала с размером. Вот. Поблагодарила я девушку за такую любезность с её стороны и давай, значит, благоверному своему по мобильнику названивать…
Девушка:
Ага. Любезность, как же! Да я готова перед ней весь магазин выставить, на коленях ползать и сама этой сумасшедшей на ногу каждый ботиночек напяливать, лишь бы она чего-то купила. Месяц кончается, а у меня продаж никаких. Выручка - прям кот наплакал, а мне ну непременно нужно сделать больше всех. Честно, клянусь, именно сейчас это вопрос жизни и смерти! Надо же, как раз в этом месяце начальство решило лучшего по профессии выбирать. И награда, скажу вам, немаленькая. Путёвка в Турцию на целых две недели! Это же … м-м-м, представляете! Не в какую-то там голимую задрипанную трёшку. В настоящий пятизвёздочный, на оллинклюзив с трёхярусным бассейном с морской водой и искусственным прибоем. С мускулистыми спасателями с голыми загорелыми торсами, м-м-м!..
И вот, похоже, всё срывается. Так обидно! Покупатели вообще не заходят в мою смену, будто сговорились!
Он:
Твою дивизию! Мне этот грёбаный магазин сейчас вообще ни в пиз...у, ни в красну армию! Везу целую, битком, машину ребятишек из команды моего оболтуса. Куда мне! Едем с футбола, наши проиграли и... И вообще мы
