Часть двадцать седьмая.
В нашей конторе все было по-прежнему. Разве что при входе меня встретил не индифферентный Кузьма, а веселый, общительный Юра, и в приемной на своем секретарском месте сидела Женька, уже с самого утра болтая с кем-то по телефону.
Мое рабочее место находилось в комнате, заставленной столами и кульманами. Огромное пространство было разделено невысокими перегородками на отдельные ячейки, в каждой из которых справа и слева от сквозного прохода сидело по два человека. Здесь трудились практически все члены нашего дружного коллектива. Исключение составляли лишь два наших корифея – Марат Михайлович Каюмов и Андрей Владленович Макарский, каждый из них был счастливым обладателем отдельного кабинета. Это обособление было вполне обоснованным, так как именно они занимались глобальными проектами; все остальные были у них на подхвате или выполняли мелкие заказы. Причем, если Макарский разрабатывал проекты для застройщиков новых территорий, то Марат специализировался на перестройках, переделках, реконструкциях (в обывательском понимании этого процесса), что согласитесь гораздо труднее, чем начинать все с чистого листа в открытом поле. Тарновский никогда на словах не подчеркивал этой разницы, но в денежном эквиваленте это все равно проявлялось. К чести обоих, Марата и Андрея, это не вносило в их отношения никаких сложностей. Они приятельствовали и охотно обращались друг к другу за советами, если что-то их ставило в тупик. Идеальные, можно сказать, отношения. За год, я, приглядевшись ко всему, что здесь происходило, поняла – Тарновский при всей неоднозначности характера обладал счастливым качеством, которое, прежде всего и определяет хорошего руководителя: он умел подбирать кадры.
Многие знакомые часто жаловались на то, что их начальство постоянно стравливает подчиненных, создавая на работе обстановку, когда никто никому не доверяет, завидуют и, стремясь занять более выгодное положение, с удовольствием «подсиживают» друг друга. Конкуренция – залог качества работы. Не знаю, но мне кажется, надежды на то, что сотрудники, расталкивая друг друга, работая, так сказать, на опережение конкурента, будут стремиться молниеносно выполнять указания работодателя, мягко говоря, сильно преувеличены. С моей крохотной колоколенки все видится иначе. Огромная часть энергии в таких коллективах расходуется на интриги, что, скорее, негативно сказывается на производительности и качестве. Но я не претендую на истину в последней инстанции. Я лишь наблюдаю и делаю выводы.
Тарновский, на мой взгляд, поступал мудрее, заведя у себя иные порядки. Взять хотя бы тех же Марата и Андрея. Марат был приглашен им в самом начале становления его бизнес проекта, и сразу же стал безусловным лидером. Но с развитием дела заказов становилось все больше и Павлу Олеговичу пришлось всерьез задуматься о приглашении второго архитектора, равного по масштабу одаренности своему любимчику, дабы его контора не превратилась в заурядное предприятие, коих в Москве развелось великое множество. Но! Задача, которую поставил перед собой Тарновский, не так-то просто решалась. Мало было найти человека, отвечающего довольно высоким профессиональным запросам. Надо было, чтобы личностные качества претендента не входили в противоречие с темпераментом заласканного вне всякой меры Марата. И что вы думаете? Нашел он такого человека! Андрей Макарский оказался редким в творческой среде типом с абсолютно невыраженным тщеславием, и не стремился, расталкивая локтями конкурентов, пробивать себе путь к профессиональным вершинам. Знаю, что многие тут же вспомнят о том, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Резон, конечно, в этом есть. Очень долгое время именно по этой причине Андрей считался довольно заурядным архитектором, не сумевшим реализовать ни одного своего проекта. Меняя места работы, он так и не понял, что главный принцип успешности – умение позиционировать себя, что испокон веков, а ныне особенно, трактовалось людьми, от которых эта самая успешность и зависела, не как – докажи, что ты лучший, а как – убеди всех, что другие хуже. Чертежи, расчетные выкладки и прочая архитекторская требуха не понятны заказчику. И в этой «мутной водичке» очень легко запутать неискушенного человека. В силу человеческой натуры заказчик, более всего боявшийся не заметить какого-нибудь подвоха и получить за свои деньги менее качественный «товар», всегда выбирал проект, о недостатках которого ему было ничего не известно. Андрей же, представляя свои работы, принципиально оставлял за скобками достоинства и недостатки конкурирующих с ним проектов, в то время как не столь принципиальные соперники, не гнушались подвергать разгромной критике его собственные. Возможно, многие сочтут его позицию глупой, но мне она кажется симпатичной. Даже не смотря на то, что, в конце концов, это привело его в маленькую фирмочку, которая из-за небольшого бюджета не могла позволить себе вариативности, где наш неутомимый в поисках Тарновский и разыскал его. Впрочем, Андрей Владленович сначала отнесся к предложению Павла Олеговича довольно безразлично. Но Тарновский не был бы Тарновским, если бы не умел заинтересовывать; он уговорил Андрея, о чем ни разу не пожалел. Уже за первый год работы по проектам Макарского было построено два загородных дома в Подмосковье и еще один на берегу Финского залива. И как-то вдруг всем стало ясно, что его проекты, воплощенные в жизнь, значительно удобнее, красивее и лишены множества недостатков, по сравнению с творениями его бывших конкурентов. Без пресловутого позиционирования Андрей Макарский стал модным и востребованным. Ну, понятно, что не все так просто. Без «раскрутки» в наше время нельзя. Но эти функции, в отличие от многих своих коллег по бизнесу, привыкших таскать «горячие каштаны» руками других, Павел Олегович выполнял сам, прекрасно понимая, что творец и бизнесмен редко уживаются в одном человеке.
Мой закуток находился в самом конце. До моего появления в конторе здесь было что-то вроде буфетной, и первое время мой рабочий день постоянно сопровождался позвякиванием ложек, размешивающих сахар в чашках. Меня это вовсе не раздражало, даже наоборот, сыграло очень позитивную роль: помогло быстрее со всеми познакомиться, что, в свою очередь, дало возможность очень быстро перейти из категории чужака в свойского человека. Когда же Тарновский решил перенести буфетную в другое помещение, все, в том числе и я, связали это событие с появлением в ближайшее время нового сотрудника. И основания для этого были, поскольку сам Павел Олегович на собеседовании, которое он со мной проводил при приеме на работу, вполне определенно говорил о своем намерении взять двух молодых специалистов. Однако время шло, но никто не появлялся, да и разговоры об этом потихоньку сошли на нет. Я, правда, все еще продолжала надеется и гадать, каким будет мой сосед или соседка, пока Женька полностью не развеяла мои надежды, рассказав, что слышала как шеф, разговаривая с кем-то по телефону, в категоричной форме заявил о невозможности увеличения штата в ближайшие год-два. Что ж, во всем есть свои плюсы. Это поначалу мне было очень одиноко, поскольку я успела привыкнуть, что рядом кто-то постоянно болтает, прихлебывая из чашек чай-кофе, а теперь оказалась практически в полном одиночестве. Судите сами: Таня с Аней (их ячейка находилась сбоку от моей), если не были в разъездах по поручениям Тарновского, предпочитали проводить время в буфетной или курилке, а от Али Ковнер и Лены Порошиной, которые сидели впереди, меня отделяли горшки с комнатными растениями, которыми была тесно заставлена разделявшая нас перегородка. Но, пообвыкнув, я нашла в положении единоличного собственника огромное преимущество. Чтобы удовлетворить потребность в общении, достаточно было лишь покинуть свое обиталище, заглянув, например, в буфетную. А вот уединение… В нашем улье - это роскошь, доступная лишь счастливым обладателям отдельных кабинетов и в какой-то степени мне.
К сожалению, сегодня, когда мне реально хотелось побыть одной, чтобы поразмышлять о последних событиях, визитеры следовали один за другим. Первой ко мне зашла Лена Порошина.
- Привет. Есть время поболтать?
- Заходи.
Лена устроилась на гостевом стуле, изящно закинув ногу на ногу.
- Ты в пятницу ездила с Маратом к Демьянову?
- Да, - согласно кивнула я.
Секреты в нашей конторе не приветствовались, поэтому все знали, кто, чем занимается. Не было ничего удивительного и в том, что Лена была в курсе нашей поездки.
- Ну и как?
- Что тебя интересует?
- Справишься?
- С чем?
- С заданием.
- А в чем проблемы?
- Молодец, - нараспев протянула Лена, раскачивая на пальцах туфлю, снятую с пятки. - А я из-за каждой мелочевки волнуюсь…
- Если бы у меня был самостоятельный проект, я бы тоже волновалась.
- Что значит если бы?..
- Если бы значит - если бы и ничего кроме.
- Так ты отказалась?!
Удивленно вскинув брови, Лена уставилась на меня, не моргая.
- Я что-то пропустила?
- Ты разговаривала с Тарновским?
- Много раз.
- Ясно. Ты ничего не знаешь.
- Ничего такого, чтобы могло пролить свет на твои странные восклицания.
- Ладно. Не хочу бежать впереди паровоза. Позже поговорим.
И Лена удалилась.
Не могу сказать, что Ленин визит меня не озадачил, но не успела я, как следует пораскинуть мозгами, как передо мной уже сидел наш прочнист.
- Слушай, Аглая, давай договоримся – ты не фантазируешь здесь тихой сапой, а консультируешься во время процесса. Терпеть не могу, когда нагородят огород без всякого понятия, а потом приходится все пересчитывать по десять раз. Ты пойми – одна маленькая ошибочка в самом начале потянет за собой такую уйму переработок, что ты и сама не обрадуешься.
Я кивнула: мол – чего здесь непонятного?..
- Значит договорились?
Я снова кивнула.
Тимофеев ушел.
Становилось все интереснее и интереснее. Я явно чего-то не догоняла. Что же здесь все-таки произошло в мое отсутствие?
Ко времени обеденного перерыва в моем закутке перебывали чуть ли не все конторчане, но ясности это все равно не внесло. Заинтригованная, я решила и сама нанести визит.
Часть двадцать восьмая.
Обычно, постучав в дверь, я почти сразу захожу, полагая, что, если бы человек за дверью по какой-либо причине не хотел, чтобы к нему вошли, выкрикнуть нечто запретное он за это время успел бы. Но сейчас, погруженная в размышления, я замешкалась и даже не сразу поняла, что приглашающий отклик из-за двери был обращен ко мне. И машинально постучала второй раз.
- Да заходите же!
Я распахнула дверь и вошла.
- Так это ты такая вежливая. Или решила, что я здесь без штанов разгуливаю. Так я себе этого даже в летнюю жару не позволяю.
- В этом месте должно раздаться дружное хихиканье? С Таней-Аней меня перепутал?
- Ну, извини.
- Что такое все знают, а я – нет?
Марат нахмурил лоб.
- Все подходят ко мне с какими-то намеками. Суть этих намеков мне не понятна, а говорить нормально почему-то никто не хочет. Тебе не кажется это странным?
Марат молчал.
- Однако кое-что я
