Ах, почему ОН не один, или Испытание выбором.27,28

все-таки поняла.
   - Что же?
   - Это связано с нашей поездкой к Демьянову. И я очень надеюсь, что ты мне все разъяснишь.
   Марат взглянул на часы.
   - Время перекусить.
   - Это все?
   - Пойдем куда-нибудь?
   - Я думала, что…
   - Что?
   - Не важно.
   Я развернулась, намереваясь уйти.
   - Постой.
   - Я лучше пойду, пока не наговорила лишнего.
   Марат подошел ко мне и встал, преградив путь к двери.
   - Ну, подожди. Я все объясню, но это не так просто.
   - Что ж за сложности такие?
   Покусывая верхнюю губу, Марат сосредоточенно смотрел на меня,  но одновременно в его взгляде чувствовалась растерянность.
   - Хорошо. Если коротко, то – Тарновский решил дать тебе самостоятельный проект.
   - Мне?! Какой?
   - Демьяновский. Параллельно со мной.
   - Это шутка юмора такая?
   - Нет, серьезно.
   - Нет, я не верю. С какой стати?
   - Я попросил его об этом.
   - Зачем?!
   - А вот на этот вопрос простого ответа нет.
   - Понятно. Решил насладиться моим позором.
   Марат взял меня за руку.
   - Пусти! Я!.. А ты!.. Как ты мог?!
   Я чувствовала, что мои глаза налились слезами, и стоило мне моргнуть – по лицу тут же заструились бы водные потоки. Долго не моргать я не могла…
   - Да нет же! О, Господи…
   Дверь приоткрылась и в кабинет заглянула одна из близняшек.
   - Марат… - видимо, не ожидая увидеть здесь кого-то еще, она запнулась.
   - Что, Танечка? – сдерживая раздражение, спросил Марат.
   - Пойдем с нами обедать…
   - Потом… Не сейчас… В другой раз, - оттирая меня, он направился к двери, стараясь загородить от посторонних любопытных глаз.
Маневр не удался, поскольку дверь распахнулась шире и на пороге кабинета уже стояли обе сестры.
   - Ой, а что тут у вас происходит?
   - Отношения выясняют, - обернувшись к сестре, пояснила Танечка.
   - Ой, как романтично!.. А по какому поводу сыр-бор?
   - Кончайте ойкать и закройте дверь. Вас это не касается, - неожиданно строго ответил Марат. – Ну!
   Сестры, переглянувшись,  хихикнули, но отступили, тихо прикрыв за собой дверь.
   - Теперь поползут разговоры…
   - Не бери в голову – они безобидные.
   - Про тебя я тоже так думала.
   - Аглая…
   - Ладно, я тоже пойду.
   Я уже взяла себя в руки и обмахивалась листком с каким-то эскизом, чтобы обсушить лицо. Марат аккуратно отобрал у меня листок, положил его на стол, но руки моей не отпустил. Я больше не вырывалась и не вопила. Моя обида перетекала в свое обычное русло.
   - Я должен был рассказать тебе все сразу…
   - Ничего ты мне не должен. Я пойду.
   - Но…  Я все объясню. Ну, хорошо… Я виноват.
   - Считай, что я простила, и давай на этом закончим.
   - Нет. Подожди…
   - Марат…
   Неожиданно он грохнулся передо мной на колени. От растерянности я забыла, что хотела сказать.
   - Для меня это очень важно. Дай мне все объяснить.
   Впервые я смотрела на него сверху вниз, но даже в таком положении он едва ли был ниже меня на голову; и этот факт так меня расстроил, что на какое-то мгновение я даже забыла о сути нашего разговора.
   - Комплекс  малорослика, - констатировала я.
   - Что? – не понял Марат.
   Я и не заметила, что сказала это вслух.
   - Встань. Не дай Бог, кто-нибудь войдет.
   - Только, если ты согласишься меня выслушать.
   Я согласно кивнула.
   - Сядь, пожалуйста.
   Я села, а он встал. Резкая смена положений привела меня в еще большее замешательство: теперь он возвышался надо мной как высотка над трехэтажной постройкой немецких военнопленных.
   - Я хотел… Честное слово! Хотел все сразу с тобой обсудить, но наш разговор… Помнишь? Все время почему-то уходил в сторону. Потом ты заснула… А, когда проснулась – мы застряли.  И опять этот разговор был бы некстати…
   - Почему? Ты с Тарновским…
   - Тарновский здесь ни при чем. Это чисто моя идея. И я не мог вывалить на тебя информацию, не объяснив  посыла.
   - Ну, так и объяснил бы.
   - Не получилось… Там, у Демьянова, все так странно повернулось… Даже не знаю… Честно говоря, я… Ну не то чтобы забыл об этом… Просто все это отошло куда-то далеко в сторону. Меня там совсем другое волновало.
   - Что же?
   - Давай не будем валить все в одну кучу?.. Сначала о проекте, хорошо?
   - Хорошо. Впрочем, я вообще ни на каких объяснениях не настаиваю.
   - Это мне нужно. Я хочу объяснить.
   - Я слушаю, слушаю…
   - Шокотерапия – метод, конечно, жестокий, но, порой, очень действенный. Помнишь, ты рассказывала, как отец очень долго не мог научить тебя плавать, а потом выбросил из лодки далеко от берега, и ты поплыла?
   - Он до сих пор просит у меня за это прощение.
   - Я тоже.
   - Что тоже?
   - Я тоже готов просить у тебя прощение всю жизнь.
   - Так ты хотел, как отец?.. Любопытно было посмотреть: выплыву я или нет?
   - Я не ставлю эксперименты на живых людях ради любопытства.
   - Только ради идеи!
   - Я вообще не ставлю подобных экспериментов. Я просто хотел, чтобы ты проснулась.
   - Зачем?
   - Чтобы огляделась и определилась: что твое – что не твое. Я не хочу, чтобы ты поняла это слишком поздно.
   - Зачем тебе это? – искренне удивилась я.
   - Зачем?.. В двух словах… Нет, в двух словах об этом нельзя. Для меня это слишком важно. Я и не вспомню было ли что-то в моей жизни настолько важным, чтобы занимало все мои мысли. А сейчас… Я все время думаю о тебе. Понимаешь? Только о тебе.
   Он сел передо мной на корточки, и, сложив мои кисти  ладонями друг к другу, несильно зажал в своих больших руках.
   - Ты…  
   - Не говори ничего. Просто послушай.
   - Не надо, Марат. Не сейчас.
   - Я и сам не хотел говорить об этом сейчас. Но теперь… Пойми, потом будет только трудней.
   - Так ты для этого мне вчера позвонил? Хотел все объяснить?
   - В общем, да.
   Он  невесело на меня посмотрел, нехотя встал и отошел к окну.
   - Помнишь, что творилось в пятницу? – не поворачиваясь ко мне, спросил он. – А сегодня – настоящая весна. Солнце светит, лужи кругом… Так мы идем обедать?
   - Да. Я пойду – оденусь.
   - Иди. Я через минуту за тобой зайду.

   - У Марата была? - раздвинув листья фикуса, из-за перегородки на меня смотрела Лена Порошина.
   - Да.
   - Поссорились?
   - С чего ты взяла?
   Я надевала сапоги и имитировала проблему с молнией. Не хотелось врать, глядя в глаза, в общем-то, неплохому человеку.
   - Танька с Анькой сказали, что ты плакала.
   - У Таньки с Анькой богатое воображение.
   - Значит, все в порядке?
   - В абсолютном. Сейчас он за мной зайдет, и мы пойдем обедать. Кстати, почему бы тебе не присоединиться?
   - Нет, мне нужно кое-что доделать… После обеда я домой отчаливаю.
   - Ну, как говорится, была бы честь предложена…
   - А у тебя, правда, все в порядке?
   - У нее все в абсолютном порядке. Или вам недостаточно моего слова?
   Марат почему-то зашел не ко мне, а в соседний загончик.
   - Достаточно, достаточно, Марат Великолепный…
   Я  оделась и вышла в общий проход.
   - Пойдем?
   - Что ж, надо идти…
   - Ах, - картинно устремив глазки в потолок, выдохнула Лена.
   -  Ну, будь здорова, Елена Прекрасная…
   - И вам не хворать, -  бросила она  вдогонку, уже вышедшему из загончика Марату.


   Продолжение следует...