ведь видел этих клоунов. Чёрт, им нужен именно массовик - затейник, а я, к сожалению, вор - карманник. Чем же я тогда их порадую?" - думал я, уже не слушая продолжения разговора Иннокентия с неизвестной мне женщиной.
"Значит, мой дурацкий костюм произвёл такое впечатление на "чёрные футболки, что они остановили на мне свой выбор. Затейник! Ха - ха! Затейник! Что же, чёрт подери, я буду там затевать. Значит, теперь понятно, о какой программе шла речь. Опа! Эврика! Конверт. Там инструкция. Пока мы доедем до места, я ознакомлюсь с ней".
Я достал конверт, распечатал его и вынул содержимое. Там была всего лишь пачка бумажек с изображениями ворот, столбов и арок.
- Чёрт, евро! - воскликнул я тихо и принялся считать деньги.
Счёт окончился на тридцатой сотенной купюре, но это был как раз тот случай, когда инструкция и вообще какая-либо информация была намного важнее денег. Я начал волноваться.
"Нифига себе, массовик - затейник! Интересно, какую такую массу я буду там развлекать?".
Я настойчиво рылся в закромах своей памяти, чтобы вспомнить хоть что-то, связанное с этой неизвестной мне специальностью. Я вспомнил тамаду, который заправляет на свадьбе, он читает стихи, организовывает конкурсы, веселит людей, как может. А вот, что делает массовик - затейник?
Судя по моему гонорару, компания "Знатные кобылки" была вполне успешной а, значит, и серьёзной. А, значит, и серьёзно попросит отработать контракт в соответствии с анонсируемым профессионализмом. И, если, не дай бог, что-то пойдёт не так...Я вдруг начал подумывать о побеге. "Ягуар" тем временем свернул с шоссе и уже ехал по узкой накатанной дороге среди густого хвойного леса. Киллер, словно прочитав мои мысли, повернул свою огромную лысую тыкву ко мне, чем окончательно избавил мой воспалённый мозг от таких мыслей.
- Потерпи, малыш, скоро будем дома, - пробасил он, а холодные немигающие глаза его сказали:
"Если свалишь, превращу в лепёшку".
Западня закрывалась, и по мере приближения к пункту назначения я всё острее чувствовал это.
Гаражные ворота высокого кирпичного особняка раскрылись автоматически, пропуская автомобиль внутрь двора. Почему-то две чёрные собаки бойцовской породы даже не шелохнулись.
"Значит, свои".
Машина завернула за угол и заехала во внутренний дворик со статуями и вечнозелёными туями.
- Ну, вот, мы и дома, - пробасил киллер.
Из полуоткрытых окон дома доносились звуки "живой" музыки, аплодисменты и женский заливистый смех. У главного входа в здание стояли две статуи писающих мальчиков, стоящих в небольших мраморных чашах, причём вода от струи одного попадала по наклонной траектории в чашу второго мальчика. Я немного наклонился, чтобы не попасть под "обстрел" гипсовых хулиганов. Пока мы шли по бесконечным зигзагообразным коридорам, устланными мягкими коврами, Кеша постоянно с кем-то общался, в основном, отвечая на вопросы. Внезапно, одна из стеклянных дверей открылась, и навстречу нам вышел довольно высокий мужчина в маске саблезубого тигра и с саблей в ножнах. Кроме маски и боевой амуниции на тигре были ещё сандалии на довольно высоком и крупном каблуке, которые увеличивали и без того исполинский рост мужчины. Полное отсутствие одежды, видимо совсем не заботило его, при каждом шаге тигра его гигант раскачивался в такт шагов, а бряцание сабли и звуки классической музыки ещё только добавляли комизма этой необычной картине.
"Неужели, нудист?"
На этом миссия Иннокентия закончилась, он кивнул тигру и сразу удалился. Обнажённый атлет оглядел меня с ног до головы, нежно погладил по голове и коротко произнёс:
- Следуйте за мной.
Скоро бесконечная сеть коридоров, залов и холлов кончилась, мы вошли в холл эллипсовидной формы со сводчатым расписанным под старину потолком. Несколько высоких арочных окон с цветным мозаичным стеклом замыкались на довольно крупном портале, за которым виднелся ещё один зал. По мере приближения к этому залу музыка становилась всё громче и отчётливее. Звуки скрипок в верхнем регистре и заунывный плач виолончели не могли не волновать. Мы пересекли холл и остановились у портала. В большом зале с затемнёнными окнами стояли несколько рядов мягких стульев, на которых сидели люди в масках. Они даже не обратили на нас внимания. Взоры их были устремлены на небольшую сцену, на которой десять женских и мужских обнажённых тел сплелись воедино, образуя розу. Живая человеческая масса в лучах меняющегося освещения постоянно двигалась, напоминая колыхание лепестков розы на ветру. Вдруг, луч света сменился с голубого на красный, на мгновение, осветив людей в ближнем ко мне ряду. Зрителями были женщины без одежды. От такой картины мой Бонифаций зачесался, застонал, увеличиваясь в размерах.
Скоро глаза привыкли к темноте, и я растерялся, не зная, что предпочесть - эротическое шоу на сцене или возбуждённых зрительниц рядом со мной.
На сцене, тем временем, произошла смена декораций - артисты, обнявшись, смотрели вверх на ночное небо. А потом, мужчины, поочерёдно, поднимали женщин на руки и уходили к звёздам, причём эффект сферического освещения и преломления лучей света позволял уменьшить размеры людей настолько, что из зала создавалось впечатление, что влюблённые действительно отрываются от Земли и по ночному небу уходят к звёздам.
Открыв рот от удивления, я не заметил, как к нам подошла женщина в маске павлина, которая почти минуту стояла и смотрела на меня.
- Нравится? - наконец, спросила она.
От волнения и возбуждения от увиденного я не мог вымолвить ни слова, лишь кивнув ей головой в знак согласия. Женщина взяла меня под руку и повела по ковровым дорожкам бесконечной сети коридоров. Я споткнулся и растянулся на ковре во весь свой рост вниз лицом, а самка павлина ничего не сказала, она стояла, как статуя, терпеливо дожидаясь, пока я встану. Я поднялся на колени и, вместо того, чтобы встать на ноги, развернулся лицом к своему молчаливому гиду, словно циркуль, очертив полукруг. Первое, что мне бросилось в глаза, были пурпурные лакированные ногти, которые неплохо смотрелись на худых изящных пальцах её ног. Всё это великолепие, вместе со ступнями было облачено в золотистые босоножки на весьма своеобразных, длинных каблуках. Босоножки находились в стойке "на уровне плеч" и слегка развёрнуты в стороны, они явно не желали менять этого командного положения, напоминая рабу, кто его настоящий хозяин. Будто хозяйка, играя в садо - мазо, держала меня на коротком невидимом поводке, закреплённым на шее.
Раз мне никто ничего не говорил, не приказывал, не мешал мне разглядывать ноги, обувь женщины, глаза мои, естественно, потянулись вверх в надежде увидеть остальные, более прекрасные и обворожительные части женского тела. Пройдя весь путь по двум стройным ногам, мои зрачки сузились от увиденного - на меня сверху вниз смотрели две слегка раскрытые тёмно-багровые губы и тонкая полоска растительности на лобке. Скользнув по пирсингованому пупку и плоскому животику, мои глаза ещё сильней выпучились, увидев двух довольно крупных подруг с крупными сосками. На длинной шее, как на колу, сидела голова павлина, бесцветные глаза которого немигающим взглядом вопросительно уставились на меня.
Возраст женщины в этой птичьей маске я определил приблизительно - в интервале от двадцати до тридцати.
Наконец, самка павлина протянула мне руку и ласково прошептала:
- Ты знаешь, какая роль уготована тебе в этой обители любви?
- Конечно, я - массовик - затейник.
- Ха-ха! Затейник? Что ж, остроумно! Хорошо, Затейник, если у тебя так хорошо работает фантазия, дерзай, заставь нас радоваться, придумай что-нибудь оригинальное. А, пока, пойдём, я покажу тебе твою гримёрную.
Она взяла меня за руку, мы завернули за угол и вошли в первую дверь нового коридора.
- Располагайся, какое-то время тебе придётся пожить здесь.
Довольно милый интерьер небольшой комнаты убаюкивал, усыплял, мягкий свет бра, висящих на стенах, успокаивал нервы, а туалетный столик с большим зеркалом заставил поверить в то, что у него я на самом деле буду приводить себя в порядок перед каждым своим выходом на сцену. Мягкий диван манил моё уставшее тело к себе, звал в свои бархатные дюны. Оценив весь этот комфорт, я сказал:
- Может, сегодня отдых? Ну, сами понимаете - день приезда, день отъезда..Кстати, как вас зовут?
- Зачем вам моё имя, что оно вам даст? Называйте меня Шалуньей. Не будем терять время. Раздевайтесь, Затейник, я подберу вам соответствующий наряд для сегодняшнего вечера.
Шалунья совсем не стеснялась меня, а, наоборот, она всячески выставляла напоказ свои прелести. Вещей на мне было немного, и когда на мне остались одни китайские трусы "икселька", я инстинктивно повернулся боком к женщине, так как взбудораженный Бонифаций высунулся, чтобы глотнуть свежего воздуха.
- Затейник, вы русский?
- Конечно.
- Тогда, как ваша фамилия?
- Честных.
- Прекрасно. Значит, вы честно отработаете свой контракт. Кстати, что по-русски обозначает "догола"?
- Когда на человеке из одежды ничего нет, - ответил я и снял ненужную китайскую тряпку.
Шалунья открыла зеркальный шкаф - купе с розовым точечным светом на карнизе.
- Подойди ближе, Затейник. Вот костюмы, выбирай себе любой.
Я заглянул внутрь шкафа, но, кроме масок и амуниции садо - мазо ничего не заметил.
- Это не костюмы, а маски.
- Нет, Затейник, на нашем вечере носят только маски, а костюмы только Адама и Евы.
На штанге висели несколько необычных масок. Некоторые были повёрнуты ко мне "лицом", и я узнал в них доктора Ганибалла, президента Кеннеди, Фредди Крюгера. Видя мою нерешительность, Шалунья сказала:
- Смелее, ты же Затейник! Затевай, весели, пугай нас.
Я снял с крючка бейсболку с какой-то английской надписью, надел её на голову и взял маску с мужским лицом, видимо, жокея. Ещё на этом крючке висел кожаный хлыст, я снял его и с силой ударил о пол.
- Браво! Это то, что надо!
Неожиданно для меня Шалунья схватила меня за торчащий ствол, и как ездового коня, провела по комнате, возвратив меня на прежнее место, к шкафу с костюмами.
И тут, на самом конце штанги я заметил маску со знакомым лицом. Чёрная борода кого-то напоминала мне.
- Это кто? - спросил я Шалунью.
- Чудесный выбор, хотя это выходит за рамки традиций нашего клуба. Ну, если вы на самом деле затейник, давайте сегодня сменим пластинку, - сказала женщина, продолжая сжимать Бонифация в своей холодной руке.
Да, я не знал, какие традиции у клуба, поэтому снял с крючка заинтересовавший меня экземпляр, чтобы ближе рассмотреть его. На мгновение голова закружилась - на меня смотрел царь Иван Грозный. Сходство с оригиналом оказалось поразительным, и я дрожащими руками, словно под гипнозом средневекового русского монарха, надел его пластиковое лицо на свою голову. Шалунья закрыла двери шкафа, чтобы я увидел в зеркале того, в кого я перевоплотился.
- Круто! - воскликнул я, - только не хватает посоха.
- Посоха? Ха-ха! А за что я держусь? Теперь о работе. Шоу, который вы видели на сцене, будет продолжаться до глубокой ночи с небольшими двадцатиминутными антрактами. Некоторые зрители будут покидать зал, чтобы размяться, перекусить, выпить, а
