На нашу виртуальную встречу писатель Вячеслав Денисов пришел в классическом костюме, брюки доходили ему точно до верхнего обреза каблука, прикрывая самую смешную, по мнению Вячеслава, мышцу мужчины. Разумеется, носки не были короткими. Галстук совпадал с верхней частью пряжки ремня, а под пиджаком – без вариантов! – была рубашка с длинным рукавом.
Узнать об известном человеке в сети несложно – на запрос и Google, и Yandex, не сговариваясь, выдали информацию:
Вячеслав Денисов родился в поселке Ордынское Новосибирской области в семье педагогов. В 1986 году закончил среднюю школу № 175 города Новосибирска и поступил в Новосибирское высшее военно-политическое училище имени 60-летия Великого Октября. Служил в спецподразделениях МВД СССР и России в Средней Азии и на Северном Кавказе. Ветеран боевых действий, офицер запаса. После увольнения из внутренних войск работал в уголовном розыске г. Новосибирска и Западно-Сибирском РУБОП, директором охранного предприятия. Публиковался издательствами «Нева» и «ОМГ» (Санкт-Петербург), «Мангазея» (Новосибирск). Уже давно «своим» издательством считает «Эксмо». Общий тираж его книг превысил миллион экземпляров.
<Из беседы Иванченко Валерия с писателем 19.03.2011>
Получив «досье», я обратилась к Вячеславу Денисову... нет, простите, к Вячеславу Ордынцеву, точнее, к Кириллу Казанцеву с просьбой ответить на мои вопросы. Он любезно согласился дать интервью.
О псевдонимах
Вячеслав! Зачем столько писательских псевдонимов? Составитель «Словаря псевдонимов русских писателей, учёных и общественных деятелей» Иван Масанов в предисловии к своему глобальному труду называет несколько мотивов, вынуждающих авторов пользоваться псевдонимами: политическая, служебная конъюнктура, благозвучие фамилии, фамилия, выражающая личностную установку, желание скрыть настоящее происхождение, литературная игра, юмористическая «буффонада»... Какой случай – ваш?
Мой случай клинический – от работы я получаю удовольствие. Оно заключается в написании книг для людей самых разных интересов. Строго говоря, читатели одного моего авторского проекта редко заходят в аудиторию, где читают романы любители другого моего авторского проекта. Я писал книги для рублёвских красавиц, любителей боевиков, почитателей классических детективов, корпоративных триллеров, для любителей мистики и приключений. Мне нравится играть с текстами, угадывая литературные пожелания того или иного читателя. В этом смысле я не вижу причин для просьб к издателю издавать меня под собственным именем. Для меня не принципиально, как будет выглядеть имя на обложке моей очередной книги. Совсем недавно ЭКСМО, публикуя серию моих мистических романов о войне в Чечне, решило авторизовать меня как Сергея Зверева. Не вижу в этом ничего плохого. Главное, чтобы читатель не попросил меня его постричь или, того хуже, спеть.
О плагиате и авторском праве
На осенней сессии Госдума планирует рассмотреть вопрос о защите литературы от пиратов. По-видимому, такие меры будут предприняты в ответ на открытое письмо Владимиру Путину двенадцати российских писателей, оценивающих современную ситуацию с пиратством как критическую и губительную для литературы. Вы тоже, как автор, страдали/страдаете от книжного пиратства в интернете? Что Вы думаете об антипиратском законе и о пути, которым движется отчественная литература к читателю?
От пиратства нужно защищать не литературу, а авторов. Кража интеллектуальной собственности в промышленных масштабах никакого ущерба русской литературе не наносит. Страдают от этого лица, владеющие правами на произведения – их создатели и издательства. В настоящее время около 40 моих романов можно совершенно бесплатно скачать более чем на 200 сетевых ресурсах, я не получаю никаких доходов от этих операций. Между тем литература – мой единственный источник дохода, и я хотел бы быть уверенным в том, что принятый закон не станет очередной профанацией. В стране действует Закон «Об авторском праве» и Уголовный кодекс, и объём его правовых норм способен в полной мере искоренить хищение интеллектуальной собственности писателей, учитывая, что в Особенной части действующего Уголовного кодекса РФ имеются инструменты для этого. Отказ от вполне дееспособного закона и подмена его другим лично для меня является признанием власти своего нежелания отыскивать способы для защиты авторских прав и тратить на это силы и средства.
Говоря о цифрах – судите сами: общее количество скачиваний моих книг в интернете составляет около миллиона. Уверен, что если подойти к подсчёту более тщательно, цифры возрастут. Умножьте их на 25-35 рублей, а именно столько стоит электронная книга, и вы получите сумму, о которой можно судить как о размере похищенного. Сегодня идут разговоры о том, что интернет уничтожил книжный рынок страны. Я бы сформулировал проблему иначе. Книжный рынок страны уничтожило полное отсутствие контроля власти за нарушением авторских прав, что возвело эти нарушения в ранг тотального воровства. Совсем недавно я обнаружил в сети аудиокнигу одного из своих романов, читает которую известный Заслуженный артист РФ. Ни я, ни издательство не в курсе происходящих событий. А это значит, что мои романы не просто крадут, их ещё и перерабатывают, и совершается это открыто, дерзко, безнаказанно.
Об успехе и комфорте
Каково это – быть писателем и каков его быт? Что есть успех, известность? Здоровое ли это желание – стремиться к успеху и какую-то его составляющую отводить комфорту? Иными словами: Вы – для литературы или литература – для Вас?
Однажды в «Шереметьево» я подошел к Александру Новикову и попросил автограф. У меня с собой был ежедневник, его-то я и раскрыл. Он раскрыл сумку, вынул свой постер и подписал со словами: «Я стою здесь уже два часа. Вы первый, кто меня узнал». Я сказал, что ему ещё повезло, я здесь три часа, и меня до сих пор никто не узнал. Я благодарен всем, кто присылает мне на почту, а я её ни от кого не скрываю – denisov.69@mail.ru, свои фото с моими книгами в руках. Увидеть свой роман на фото в Аргентине не менее приятно, чем расписаться по просьбе на аэровокзале. Для меня не существует такой цели – стремиться к успеху. Успех, он как бабочка – начнёшь гоняться за ним, он всякий раз будет ускользать. Но стоит только махнуть рукой и остановиться, он тут же сядет тебе на плечо. (Кажется, я только что совершил кражу интеллектуальной собственности: это говорил, сдается, Валери, и не об успехе, а о любви). Нет, стремление к литературному успеху – это не здорово. Здорово – стремление к достатку. Но литература – не самый удачный транспорт для этого движения. Литература для меня – смысл жизни. И, безусловно – она для меня, ведь если мне гипотетически запретить писать, я также гипотетически загрущу.
Что же касается успеха и известности, всё относительно. Бьёрнстерне Бьёрнсон, Морис Метерлинк, Хенрик Понтоппидан, Сигрит Унсет, Йоргос Сиферис. И: Дарья Донцова, Александра Маринина. Первые – лауреаты Нобелевской премии по литературе.
О чтении
Есть такой известный анекдот:
«Однажды чукча принес в редакцию свой роман. Редактор прочитал и говорит:
– Понимаете ли, слабовато... Вам бы классику читать. Вы Тургенева читали? А Толстого? А Достоевского?..
– Однако, нет: чукча – не читатель, чукча – писатель».
Что читает писатель Вячеслав Денисов, каковы его литературные вкусы и предпочтения?
Есть другой анекдот. Преподаватель литературы спрашивает студентку: «Если бы вы могли встретиться и поговорить с любым писателем, живым или уже умершим, кого бы вы выбрали?». – «Живого…».
Признаюсь: мне чертовски хочется, - и я дорого заплатил бы за это, - поговорить с Чеховым. Это единственный автор, которого я могу перечитывать бесконечно, и мне никогда не бывает при этом скучно. Я бы спросил у него, как у него получается одними диалогами поддерживать динамику произведения, верит ли он в бога и сунул бы ему в карман пару упаковок изониазида и рифампицина. Если бы этого ему хватило ещё хотя бы на два-три рассказа, свою роль в русской литературе я посчитал бы сыгранной. Ещё я могу изредка перечитывать Булгакова и Набокова, люблю Хемингуэя, Франса. Как не трудно вам теперь догадаться, я более тяготею к давно умершим авторам.
О конфликтах, войне и мире
Произведение любого жанра, будь то фэнтези, боевик, детектив или любовный роман, обязательно содержит конфликт. Нередко конфликт не разрешается мирно, а перерастает в войну, настоящую войну миров. Вы можете себе представить бесконфликтную мирную жизнь и, соответственно, её отражение в литературе? Как по-вашему, не будет ли такая утопия скучной, навевающей сладкие сны вялому, нежизнеспособному человечеству?
Дело в том, что и здесь, на мой взгляд, всё так же относительно.
Задача литературы – заставлять людей испытывать гамму чувств независимо от жанра. В здании советской литературы, в её редакторском кабинете, существовало такое понятие: «производственный роман». Это некий конфликт на заводе (фабрике, семье, даче, министерстве), который, благодаря неким сторонним силам – трудовому энтузиазму, роли коммунистической партии или семейно-бытовым усилиям гасился, и всё становилось по-прежнему хорошо, то есть, по-прежнему тупо трудоспособно, и где пятилетку за четыре года. А то и вернуться в семью, а любовницу, конечно, за ткацкий станок, где бы она встретила настоящую любовь, и дети у неё стали отличниками и юннатами. Сейчас производственным романом редакторы с хорошим чувством юмора именуют произведения, где ничего не происходит. То есть, люди живут в произведении, что-то в этом романе говорят, пытаются сходить на выставку из некрашеных корней и даже бегают. Но реально ничего не происходит. И упомянутые мною первыми произведения, и упомянутые вторыми как раз являются представителями бесконфликтной мирной жизни, или, говоря словами другими, они не являются причиной возникновения в читателе гаммы чувств. Примером такой прозы я могу привести «Охоту на овец» Мураками или романы Афанасия Коптелова «Большой зачин» и «Возгорится пламя». В последнем случае вот вам, пожалуйста, и война миров в виде скучной, навевающей суицидную тоску прозы.
Я полагаю, что говорить нужно не о жанре или отсутствии глобальных конфликтов в произведении, а о мастерстве автора раскрыть тему, которой он заражён. Рассказы Шукшина. Конфликты в его произведениях (я говорю именно о рассказах, а не о «Я пришёл дать вам волю») настолько малозначимы на фоне происходящих в мире событий, настолько незаметны, что впору отнести их как раз к той самой бесконфликтной жизни, существование которой вы предполагаете. Но язык, простой русский язык, которым они преподнесены, заставляет переживать и сочувствовать персонажам, а это значит, что те же истории мог пересказать кто-то другой, и это звучало бы иначе, кислее, бледнее, безвкусно.
О музе
[b]
Древние греки полагали, что для творческого вдохновения необходимы музы – привлекательные и утончённые создания с пророческим даром. Чтобы музы не лишали человека замечательного дара творить, в их честь строили прекрасные храмы –
Мне удалось взять у него интервью.
