Конкурс красоты в Вонючаево

Председатель села Вонючаево, Кучин Иван Иванович решил провести конкурс красоты среди местных колхозниц.

Давно в Вонючаево никто не приезжал. Цирки, киношники и прочие деятели увеселительного искусства, что называется, обходили село стороной. Дохода с сельчан никакого, зато проблем не оберешься.

В позапрошлом году, когда Кучин пригласил городских циркачей, случилась неприятность. Сбежал из клетки ручной медведь, который унюхав банку с вареньем, забрался в один из домов, а хозяин принял его за любовника жены, потому как дело было в потемках, и застрелил беднягу из двустволки.  Вот так цирк остался без мишки, а Вонючаево без цирка. В прошлом году на масленицу приехал синематограф. Растянули полотно в здешнем клубе, включили проектор ну и оставили рабочее место, поскольку захотели ребята немного перекусить с дороги, а как вернулись, то уже ни полотна, ни проектора, ни добротной коллекции фильмов не обнаружили. Так киношники остались без всего, а Вонючаево без кино.
Была, правда, еще труппа странствующих театралов, но у них также не сложилось с вонючаевцами. Во время представления, когда Отелло душил Дездемону, местный тракторист не понял сей несправедливости и с криками: «Неча бабу калечить!» въехал на тракторе в театральную конструкцию.

В итоге, больше никто не желал веселить и радовать сельчан. Причем, жители села были очень даже хорошими и добродушными людьми, просто так выходило, что каждый приезд кого-либо заканчивался курьезом.

Но развлекать работяг как-то надо было. И раз среди жителей творческих личностей не имелось, кроме Степки Цулюпы – поэта здешнего, но его в расчет не брали, так как стихи он писал исключительно в состоянии глубокого запоя, а читал только в постели буфетчицы колхозной столовой, Марьи Петровны, той уж очень хорошо спалось под дивные строки Цулюпы, так что, придумал председатель провести конкурс красоты.

Только решился он на это мероприятие все же исходя из своих корыстных целей. Месяц назад к нему прислали секретаря из райкома, Полину Гуськину – молодую стройную красавицу. Девушка так понравилась Кучину, что тот активно принялся добиваться ее расположения. Однако, она не торопилась отвечать взаимностью, все бегала по выходным на танцы в клуб соседнего села, где развлекалась на полную катушку, а Иваныч все ждал ее под дверями с букетом полевых цветов. Тяжело было председателю, народ уже посмеиваться начал, мужики с полей подшучивали, мол наш главнокомандующий колхоза не может девку в углу зажать. А отступаться от Полины не хотелось, она была не чета остальным. Все бабы в селе имели вид весьма печальный для него: тучные, лихие и на руку тяжелые, а Гуськина само очарование - легенькая, изящная ну словно ваза из горного хрусталя. Глаза синие-синие, ножки стройные-стройные, талия тонкая-тонкая, а как наденет сарафан с открытыми плечами, так хоть волком вой. Ну, Кучин и отважился на последний шаг к сердцу секретарши. Вот победит Полина, думал глава, он подарит ей путевку на Азовское море, а та на радостях и его с собой возьмет. И пусть это действие наугад, зато Иван успокоится, зная, что сделал все, что только смог.  

К слову сказать, Кучин мужиком был видным: высокий, широкоплечий, поджарый. А в карих глазах тридцатипятилетнего председателя так вообще утонуть можно, настолько проникновенным взглядом обладал Иван. К тому же не курил, не пил и спортом по утрам занимался. Этакий эталон настоящего советского человека. Да только Гуськиной все чего-то не хватало. Или же просто испытывала она его, проверяла на терпение и прочность. Но кто ее знает!

В общем, с приходом на свое рабочее место Кучин сразу же созвал помощников, в числе которых стояла и Полина, и объявил о том, что через неделю состоится конкурс красоты. Велел разнести новость по селу и раздать анкеты тем, кто пожелает участвовать. Конкурс должен был пройти в три этапа: первый – состязание за звание лучшей кухарки, второй – лучший танец под гармонь, третий – на ловкость, победителем которого становилась та, кто больше всего поймает кур. Конечно, сложно было назвать этот конкурс именно конкурсом красоты, но, видимо, в понимании сельчан красивая – значит самая додельная.

Как и предполагал председатель, Полина с радостью заполнила анкету на участие. Первый шаг сделан. К вечеру ящик для корреспонденции был забит до отказа, многие, оказывается, пожелали побороться за звание лучшей из лучших.

Итак, неделя прошла. День события выпал на выходной, народ медленно собирался на небольшой площади перед зданием администрации, а там суетились помощники. Поделили площадь на две части, первую уставили столами для того, чтобы участницы кашеварили, вторую оставили пустой, только стул поставили в сторонке для гармониста, между прочим, приглашенного опять же из соседнего села. Ну а лужайку недалеко от площади обнесли невысоким заборчиком, туда должны были запустить кур для последнего этапа.

Сельчане встали по кругу, пожилые вспоминали свои времена бурной молодости, дети бегали по площади, а участницы собрались в сельской столовой, где активно прихорашивались: вставляли подплечники, набивали ватой бюстгальтеры, утягивали мужниными поясами талии, только Полина спокойно сидела поодаль от них, ей-то прихорашиваться и не надо было. На таких как она, что ни надень, все равно красоткой будет.

Кучин тоже дурака не валял, он обсуждал систему оценок с судейской коллегией, куда входили библиотекарь - Николай Тупин, бухгалтер - Митя Клопов и тот самый тракторист - Паша Оглобля. Все они считались честными мужиками, поэтому судить обещали справедливо. Ведь Иван Иваныч даже и не сомневался, что победит Гуськина. Она же самая-самая!
Когда все приготовления подошли к концу, участницы и судьи под аплодисменты зрителей вышли на улицу. Участницы, коих насчитывалось пятнадцать человек, отправились на площадь к столам, заняв положенные места «у плиты», а судьи расселись за столиками вдоль площади. Конкурс стартовал.

Женщины гремели посудинами, резали капусту  и чистили картошку, только Гуськина особенно не торопилась, она вальяжно нарезала огурец кружками и фигурно раскладывала на тарелке, сбрызгивая салат чем-то темно-коричневым из бутылки. Через полтора часа в воздухе повисли отчетливые ароматы щей и борщей, судьи на тот момент уже исходили слюной, ну а участницы зазвенели половниками. Вскоре на столах жюри красовались тарелки с супами. Те принялись пробовать кулинарные шедевры на зависть толпе, некоторые мужики аж в такт совершали жевательные и глотательные движения. Только Иван особо не баловался щами, он все ждал, когда же Полина вынесет свое блюдо. И когда тарелки опустели, Гуськина изволила поделиться новомодным салатом. Поначалу судьи весьма скептически отнеслись к тарелкам, в которых огурцы плавали в какой-то темной жиже, но стоило им попробовать, как умяли все, а главное выпили весь странный бульон, даже капли не осталось.

Настало время для второго этапа. Женщины собрались на «танцполе», гармонист занял боевую позицию и раскатисто ударил по клавишам. Участницы пустились в пляс. Чего говорить, они роскошно трясли формами: груди подпрыгивали, животы потрясывались, бедра колыхались, пот струился по раскрасневшимся лицам сельчанок. Зрители хлопали и подтопывали в такт, народ веселился, как и полагается, а Полина стояла в сторонке, ждала своей очереди. Когда стихла гармонь, подошла она к музыканту и что-то шепнула ему на ухо. Через минуту раздалась чудесная мелодия, Гуськина взяла платочек в руки и станцевала так, что у зрителей слезы показались на глазах, а судьи возбужденно заерзали на стульях.

И вот, подошел последний этап. Запустили на лужайку кур, те давай носиться и горланить со страху, то сидели себе в курятнике, а тут озверевшая толпа вокруг, требующая хлеба и зрелищ. Хозяйка все переживала, как бы ее подопечные потом нестись не перестали. Ну да ладно. Вышли участницы, которых после прежних двух этапов осталось пять человек, приготовились и как услышали звон ложки о кастрюлю, побежали кур ловить. Здесь Гуськиной не очень повезло, сельские бабы оказались проворнее, они грязи и куриного помета не боялись, поэтому хватали птицу с пристрастием и запихивали в клетки. В конце у каждой насчитывалось не меньше семи кур, только у Полины кудахтала всего одна и та какая-то больная.

Конкурс завершился. Судьи загудели, обсуждая участниц. Тут вступил Иван:
- Мужики! Как по мне, так победила Гуськина. И приготовила вкусно, и станцевала лучше остальных, ну с курами не свезло, конечно. Да и что это вообще за конкурс такой? Кур ловить!
- Я не против, - отвечал тракторист. – Девка постаралась, - после чего последовал звонкий «Ик»
- И я, - заговорил бухгалтер. – Полинка молодец, все у нее в ажуре.
А библиотекаря хватило только на кивок головой.
- Вот и ладненько, - облизнувшись, произнес председатель. – Пойду победительницу объявлю.
Вышел Кучин к честному народу и заговорил:
- По итогам конкурса победила Полина Гуськина! Она же получает путевку в санаторий на Азовском море!

Однако сельчане как-то не обрадовались, а через секунду раздался женский крик. Жена Тупина подбежала к мужу и принялась причитать:
- Это что же делается, а? Ах ты, стервоза городская! Мужика напоила, танцами своими развратила и победила?! Люди! – закричала она в толпу. – Мошенница она! Судий подкупила!

Зрители тут же зароптали, бабы вышли на передовую, обступили Кучина и давай требовать пересмотра итогов. Иванычу ничего не оставалось, как поддаться требованиям. Обсудили, затылки почесали и решили, что победит Нюрка Буйкина, она и щи сварила, и сплясала, что аж вата из лифчика повываливалась, и кур словила больше всех. Ну и что, что весу в ней было под сто двадцать кило, зато боевая, проворная. С такой бабой ни один мужик не пропадет. Буйкина, повизгивая как молодая порося, подлетела к председателю и выхватила заветную путевку. На этот раз народ остался доволен.

Тяжелый день подошел к концу, сельчане повеселились на славу, участники остались не то, чтобы очень довольны, но все же уходили в приподнятом настроении, лишь Гуськина сидела на стуле гармониста и нажимала пальцем на клавиши, отчего инструмент издавал бессмысленные звуки. Иван долго смотрел на нее,  не решаясь подойти, все-таки хотел как лучше, а получилось как всегда. Но взял себя в руки и зашагал в ее сторону:
- Ты прости меня, - неуверенно сказал он. – Пришлось людей уважить.
На что Полина усмехнулась и посмотрела на него, а в синих очах-то уже слезы собрались:
- Спасибо тебе, Иван Иванович. Я ведь чужая здесь. Сельчане так и не приняли меня.
- Ну, брось, - у Кучина аж все сжалось внутри. – Вот я тебя принял и считаю самой необыкновенной.
- Я знаю. И конкурс этот, ты же его ради меня устроил?
Тогда Иван присел на землю подле нее:
- Ради тебя.
- Что ж, пойдем…

Полина поднялась и протянула руку Кучину, он даже не понял сразу, что к чему. Впервые сама Гуськина проявила к нему интерес. Однако долго не рассиживался, подскочил уже через секунду. А пошли они в старый амбар, что стоял на краю села. К тому времени стемнело, далекая луна светила неярко, кузнечики стрекотали в траве, легкий ветерок подгонял молодую