МАМА

                                                                                                                 Владимир Макаров-Чалдон

                                                                               МАМА
                                                                                                             
                                                                                                                «И много будет странствий и скитаний:
                                                                                                                Страна Любви - великая страна!
                                                                                                                И с рыцарей своих – для испытаний –
                                                                                                                Все строже станет спрашивать она:
                                                                                                                Потребует разлук и расстояний,
                                                                                                                Лишит покоя, отдыха и сна…»
                                                                       
                                                                                                                             Владимир Высоцкий

   В январе 1970 года Виктор попал на больничную койку. Ему шел сорок шестой год. Фронтовые  дороги выбелили его волосы. Его, когда то могучее тело ныло от ран, полученных в этих боях. Но в этот раз у него отказали почки. Удивительно: на фронте снег и мороз, казалось, были не властны над солдатами. А вот в мирное время он застудил почки. Как и где? Он житель областного центра, офисный работник на морозе был лишь по пути на работу и с работы. В больнице установили диагноз «хронический гломерулонефрит». Лечащий врач объяснил Виктору, что нефритики на белом свете долго не задерживаются, мрут как мухи. Только строжайшая диета и избавление от вредных привычек могут ему помочь. От врача он впервые услышал о Байрам-Али, Мекке всех нефритиков Союза.
Выписавшись из больницы, он обратился в профсоюзные органы с просьбой предоставить ему путевку в санаторий Байрам-Али. Его поставили на очередь, в которой стоять нужно не менее двух лет, т.к. Байрам-Али практически единственный курорт в Союзе, профилированный для лечения хронического гломерулонефрита. Курорт климатический, срок лечения по путевке сорок восемь дней.  Один из страждущих, уже лечившийся там, посоветовал ему ехать «дикарем». Виктор, представив справку лечебного учреждения, взял дополнительно к месячному отпуску месяц «без содержания» и отправился в Туркмению.
  По Туркмении Виктор ехал в поезде «Ташкент-Красноводск».  Народная молва называла его «самым грязным поездом Союза». Вагоны были обшарпаны, везде грязь, казалось, в вагонах не убирались несколько лет. Воды, не говоря уж о чае, не было. К тому же поезд часто останавливался, «у каждого столба». За окном песок и барханы. Сибиряку, на танке проехавшему пол Европы, такой пейзаж казался диким. Глаз ни на чём не задерживался - песок и барханы. Правда иногда к железной дороге подходила и некоторое время следовала параллельно ей современная автомагистраль. Но затем она уходила в сторону, и вновь песок и барханы, песок и барханы. Виктор решил поспать и влез на свое место на верхней полке. Через какое - то время он почувствовал себя плохо. Из чемодана он достал термометр и поставил подмышку. Через семь минут он посмотрел показания термометра. То, что он увидел, заставило его усомниться в здравом ли он уме. Ртуть в термометре уперлась в самый верх стеклянной трубочки, на целый градус была выше сорока двух градусов по Цельсию - предельной температуры тела живого человека. Немного придя в себя, он спустился вниз. В это время поезд остановился у очередного столба, и Виктор вышел из вагона погулять. Жарко пекло солнце. Он ходил в тени от вагона, иногда останавливался. В одну из таких остановок случайно прислонился к вагону оголенным локтем и вскрикнув отдернул руку. Стенка вагона была накалена до такой степени, что Виктор забеспокоился, не получил ли он ожог. Вот тогда он понял, что измерил не температуру собственного тела, а температуру воздуха в купе.
  Наконец, поезд дополз до Байрам-Али. Пройдя вокзал, Виктор вышел на небольшую площадь. Навстречу шел мужчина, примерно, его лет, в шапке-ушанке. Внешность у мужчины была не русская. «Так вот они какие, туркмены!» - мелькнула мысль. Он остановил прохожего, -Извини друг, тебе не жарко в шапке? Туркмен снял шапку. Его волосы были мокры от пота.
–Видишь, - ответил он. - А если волосы будут сухие, то солнце, - и он показал на огнедышащее светило,- меня убьет.
-Спасибо за науку друг. А не подскажешь, как мне устроиться на квартиру?
-Ты, как я вижу, в Байрам-Али впервые. Иди по этой улице до конца. Улица упирается в санаторий. На этой же улице в третьем доме от санатория живет Глафира Ивановна. Она еще в годы гражданской войны возглавляла местную комсомольскую организацию, затем была партийным вожаком. У стариков она до сих пор признанный лидер. Обратись к ней, наверняка, поможет. Поблагодарив туркмена, Виктор отправился по указанному адресу. Вдоль улицы стояли одноэтажные одноквартирные дома и бараки. На улице не было деревьев, лишь кое-где во дворах стояли тополя. Во многих дворах рос виноград. Он вился по стенам и забирался на крыши. По обеим сторонам улицы пешеходная часть от проезжей была отделена арыками, в которых не было и капли воды.
Глафира Ивановна, высокая худая старуха была дома. В комнате немудрящая обстановка. Когда Виктор вошел, она в тазике стирала какие- то мелкие вещи. Выпрямившись, она поздоровалась и спросила о цели его посещения. Голос у нее был хриплый, громкий, властный. Чувствовалось, что она привыкла повелевать. Выслушав ответ, она вытерла руки о передник, закурила, внимательно осмотрела Виктора.
– Не пьешь? Он начал объяснять, что ему нельзя пить.
– Воевал? - прервала она его, кивнув на руку, на которой был перекинут  пиджак с наградными колодками.
–Да, с боями прошел от Смоленска до Берлина, - ответил он.
–Хорошо, попробую тебе помочь. Глафира Ивановна пригласила его сесть, сама села за стол, сняла телефонную трубку и набрала номер. Услышав ответ, сказала:
- Привет, подруга! У тебя освободилась комната? И помолчав: - Сейчас к тебе подойдет молодой человек, фронтовик, поселишь его. На той стороне, видимо, возражали. – Все-все! Ты же знаешь, второй раз я повторять не буду! Досвидания! – Глафира Ивановна положила трубку. Она объяснила Виктору, как найти квартиру, где он будет проживать, питаться будет в городской диетической столовой. Попрощавшись с ним, она вновь склонилась над тазиком.
   Устроившись, Виктор пошел в санаторий. Вход был свободный. Территория санатория представляет собой парк. В нем размещены корпуса. Лечение заключается в том, что больные в плавках и купальниках лежат на раскладушках в тени деревьев. Высокая температура (в летнее время в тени до 50 градусов по Цельсию) и низкая влажность (3%) способствуют обильному выделению пота, который буквально струится по телу. При этом нагрузка на почки резко снижается, что способствует стабилизации их функции, а очень редко и выздоровлению. Выделению пота способствует потребление зеленого чая и арбузов. Арбузы и виноград в Байрам-Али в изобилии и очень дешевы. Путевочников раскладушками обеспечивает санаторий, дикари приносят раскладушки с собой. За лежащими внимательно наблюдают врачи и медсестры. Если человеку плохо, оказывают помощь. При этом относятся ко всем одинаково, не делят на своих и чужих. За корпусами закреплены лечащие врачи, дикари наблюдаются в городской поликлинике. Вечером в санатории кино, танцы. Вход по билетам. Очень редко концерт какой-нибудь заблудившейся группы. В выходные дни экскурсии на Каракумский канал, в областной центр Мары и к мавзолею, в котором снимался фильм «Белое солнце пустыни».
Проснувшись утром, Виктор вышел на террасу и закурил. В бараке напротив открылась дверь и вышли русская женщина лет сорока пяти и две туркменские девочки лет одиннадцати-двенадцати. Девочки были одеты в глухие цветастые платья. Волосы были заплетены в косички, которых на голове было множество. Внешне девочки были почти одинаковы.  «Видимо, близнецы» - подумал Виктор. Женщина наклонилась и поцеловала девочек в щечки:
- Досвидания, мои дорогие! Передавайте привет отцу и детям.
- Досвидания, мама! Приезжайте к нам! Мы все очень и очень ждем Вас! И девочки вышли со двора на улицу, а женщина вернулась в дом.
  Докурив, Виктор стал умываться. Металлический рукомойник висел на столбе, поддерживающем крышу террасы. Под ним на табурете стоял таз. Столб обвивала лоза винограда. Виноград был посажен с внешней стороны террасы и по столбу поднимался наверх. Верхушка лозы цеплялась за чердачное окно барака. Вдруг по лозе что-то прошелестело и чуть не задев голову Виктора упало в таз. В воде метался громадный паук. Его хвост был приподнят вверх.
- Поберегись!- крикнула, вышедшая в этот момент на террасу хозяйка квартиры Мария Федоровна. – Это скорпион! Она подозвала кур, бродивших во дворе, веселкой подцепила скорпиона и кинула его курам. Первым подскочил петух. Улучив момент, он клюнул паука. Налетели куры, и через мгновения от скорпиона ничего не осталось. Мария Федоровна объяснила Виктору, что скорпионы ядовиты. После укуса у человека температура тела поднимается свыше сорока градусов. Как правило, если укушенный вовремя доставлен в лечебное учреждение, через несколько суток температура приходит в норму. И человек выписывается из больницы здоровым. Гораздо опаснее тарантулы. От их укуса люди нередко погибают. Те и другие обитают в мусорных кучах, на чердаках ветхих домов, на свалках старья.
- На чердаке нашего дома раньше их не было, - сказала она.
- Вы говорите ядовитые, а как же куры? По-моему, они все здоровы, хотя на наших с Вами глазах съели скорпиона.
- Но он же не укусил их, - возразила хозяйка. Виктор пожал плечами. Он уже перестал удивляться чудесам Туркмении.
   Утром следующего дня, выйдя на террасу и закуривая, он увидел, как высокий статный туркмен лет пятидесяти прощался с соседкой напротив.  По тому как они целовались, как смотрели друг на друга можно было судить, что они давно и глубоко любят друг друга. Умывшись, Виктор вошел в дом и спросил хозяйку:
- А соседка напротив замужем за туркменом?
- Да нет. Это её хахаль, - ответила Мария Федоровна.
На третье утро, выйдя на террасу и разминая пальцами папиросу, Виктор обнаружил, что у него нет спичек. У дверей напротив стоял вчерашний туркмен и курил.
- Прикурить не дадите? – обратился к нему Виктор.
- Пожалуйста, - ответил туркмен и щёлкнул пальцем по папиросе, стряхивая с неё пепел. Виктор перешел двор, прикурил от папиросы туркмена, затянулся.
- Спасибо. Тоже браток танкист? – спросил он, кивая на наградные колодки на пиджаке туркмена.
- Почему тоже?
- И у меня медаль за освобождение Праги. В мае сорок пятого в составе танковой армии генерала Рыбалко вошёл в Прагу. Ускоренным  маршем прошли из Берлина до Праги и спасли восставшее население города от истребления.
- Думаешь, одни танкисты освобождали Прагу? Нет, я минонометчик, в Берлине не был. Наша часть наступала на Прагу. Немцы оказывали бешеное сопротивление. Продвижения не было. Ввод вашей армии сломил их. А помнишь…  Некоторое время они вспоминали пребывание в Праге в мае сорок пятого.

                                                                          ***

- Давай знакомиться, - Виктор назвал себя по имени и протянул руку